- Он медленно приблизил к ней руку, держа ее на виду, словно она была диким зверьком, которого страшно было вспугнуть, и нежно погладил ее по щеке. - Извини, шатрез. Я был глуп.
У нее из глаз полились слезы.
- Нет, это я глупая. Я же тебе говорила.
- Действительно говорила, - согласился он. - И мне бы очень хотелось, чтобы ты поскорее перестала думать, будто мне нужно лгать. - Он пальцами стер с ее щек слезы. - Существует огромная разница между образованием и интеллектом, Мири. Ты не глупая. Как правило. - Он едва заметно ей улыбнулся. - И - как правило - я тоже не глуп. Но, как мне говорили, всем случается ошибаться.
Уголки ее губ чуть приподнялись.
- Я такое слышала.
- Вот и хорошо. - Он сел на пятки, устремив на ее лицо серьезные глаза. - И, сделав ошибки, давай подумаем, как их лучше исправить. - Он приподнял бровь. - У тебя очень болит голова?
Она удивленно моргнула.
- А кто говорил о том, что у меня болит голова?
- У меня до сих пор начинается головная боль, когда я пытаюсь делать перевод с одного языка на другой, - ответил он. - Заговори со мной на любом известном мне языке - и я отвечу на том же языке. Но стоит спросить меня, что слово одного языка означает на другом, и у меня на поиски ответа могут уйти часы. - Он замолчал и откинул волосы со лба. - Ты не можешь кое-что для меня сделать, шатрез?
- Приложу все усилия.
- Их должно хватить, - пробормотал он, так сильно напомнив Мири Точильщика, что она невольно рассмеялась. Он посмотрел на нее из-под ресниц и тоже улыбнулся. - Тебе здесь удобно? Или ты предпочтешь уйти в дом?
- Мне хорошо, - поспешно ответила она, потому что в ее больной голове моментально возник образ разгневанной фру Трелу. Она скрестила ноги и постаралась выглядеть бодро. - Так что ты мне поручишь?
Вал Кон копался в своем кошеле.
- Это просто должно помочь мне придумать, как тебе лучше учить язык.
Его рука начала быстро двигаться, и, проследив за его движениями, Мири увидела, что он бросил на землю несколько предметов.
- Закрой глаза! - приказал он, и Мири мгновенно послушалась. Положив два пальца ей под подбородок, он поднял ее голову так, чтобы ее закрытые глаза смотрели в какую-то точку у него над головой.
- Не открывай глаз, - уже мягче сказал он, - и скажи мне, что ты сейчас видела на земле.
Ее брови дернулись.
- Начиная от тебя и двигаясь на восток: кредитная карточка металлическая оранжевая с тремя тоненькими голубыми полосками. Одну ее сторону накрыла монета. Потом идет плоский белый камень размером в две монеты, потом - кантра, орлом - соединенные между собой звезды. Ближе всего ко мне лежит корабельный ключ, рядом с ним - стило, потом - короткая проволока, закрученная штопором. Кусок бумаги с надписью, не знаю, на каком языке, но почерк, кажется, твой. А потом мы вернулись к кредитке. - Она помолчала и кивнула. - Вот и все.
Наступившее молчание грозило затянуться. Спустя почти минуту она почти робко спросила:
- Вал Кон?
- Да?
- Мне можно открыть глаза?
- Да.
Мири обнаружила, что он пристально на нее смотрит - и на его лице отражались смех, изумление и... гнев? Она не успела толком этого понять вся эта смесь уже исчезла, а Вал Кон поднял бровь и кивком пригласил ее посмотреть вниз.
Она бросила взгляд на беспорядочный набор предметов и ухмыльнулась. Ее головная боль внезапно стала меньше.
- Ничего не упустила. Я боялась, что разучилась.
Вторая бровь поднялась вслед за первой.
- Глупа, Мири?
- Но это же пустяк! - запротестовала она, искренне удивившись. - Это же фокус, трюк. Его может выучить любой - он не имеет никакого отношения к мозгам!
- Понятно. Полезный трюк, правда? - Он подобрал предметы и как попало запихнул обратно в кошель. - И сколько ты можешь это помнить?
- По-разному.
Этот набор скорее всего забудется к концу дня, если тебе не нужно, чтобы я помнила дольше. Но если нужно, лучше скажи мне прямо сейчас, потому что тогда я должна... - Она неопределенно взмахнула рукой. Ты вроде как делаешь в памяти пометку, чтобы не забыть, что это надо помнить.
- Понятно, - снова пробормотал он, словно в ее объяснении не было ничего неясного. - А со звуками ты то же самое сделать можешь? Сделать на них пометку, чтобы не забыть?
Она покачала головой.
- Это получается, когда я вижу то, что мне следует запомнить: картину, узор или запись. - Она прикусила губу. - Я почему так мучаюсь с этой тарабарщиной? Потому что не умею помечать звуки? Потому что не соображаю, как это выглядит.
Похоже, она склонна была сурово себя за это осудить. Вал Кон с улыбкой покачал головой:
- У большинства людей есть некоторый предпочтительный... канал входящей информации. Я, например, настроен на звук. Я редко забываю услышанную музыкальную пьесу или слово. Это, наверное, природная склонность - почему-то мне всегда казалось, что звуки важнее, чем все остальное. - Его улыбка стала шире. - И поэтому, когда я стал кадетом, мне пришлось потратить много часов на коррективные занятия, пока я наконец не научился помечать визуальные системы и восстанавливать их в памяти.
Он передвинулся, слепо глядя на пожухшую траву между ними. Мири ждала, чувствуя, что в ней снова накапливается напряжение. Когда Вал Кон повернул голову и посмотрел на нее, она сильно вздрогнула.
По его лицу скользнула тень тревоги, и он подался вперед, чуть сжав ее пальцы.
- Шатрез? - Он начал двигать пальцами, нежно растирая ей кисти. - Ты так напряжена, Мири. В чем дело?
Она фыркнула, не понимая, хочется ли ей отстраниться.
- Фру Трелу... - начала она.
- Подождет. Она была расстроена, когда говорила со мной. Думаю, ей тоже полезно посидеть спокойно.
Вал Кон сел рядом с ней на траву и взял ее за руку. Почему-то это заставило ее напрячься еще сильнее.
- Зачем ты это делаешь? - огрызнулась она.
- Мне приятно к тебе прикасаться, - мягко проговорил он. - Мне этого не делать?
"Да, не делать! - хотелось закричать ей. - Будь ты проклят - уходи, если собираешься уйти, пока все не стало еще хуже или..."
- Мне страшно, - призналась она ему, наконец определив чувство, которое ею владело.
- Страх - это неприятно, - ласково согласился Вал Кон. - А ты знаешь, что тебя пугает? Может быть, это что-то такое, с чем мы с тобой сможем справиться.
Мири сделала глубокий вдох и сжала его руку:
- Мне страшно застрять здесь - одной.
- О! - В его глазах отразилась тревога. - Я тебя брошу, Мири?
- Откуда мне знать, что ты сделаешь? Месяц назад я тебя в глаза не видела! Но тебе был бы прямой смысл действовать одному, разве нет? Сможешь быстрее учиться, будешь мобильнее, устроишься раньше и лучше. Ты разведчик, а я никто...
- Нет... Мири. - Он приложил палец к ее губам. - Я не разведчик. Сейчас - нет. Сейчас я - человек, который пытается, с помощью своей напарницы и подруги, сделать так, чтобы они могли жить долго и радостно, вместе. А эта напарница, - добавил он с кривой улыбкой, - боится, что я от нее убегу.
На эти слова ответить было невозможно. Между ними воцарилось напряженное молчание.
- Или, - пробормотал Вал Кон, - меня прогоняют?
Она дернулась так, словно получила пощечину:
- Нет!
- Хорошо, - сказал он, снова сжимая ей пальцы. - Потому что я не уверен, что вел бы себя... благородно... в этой ситуации. - Одна бровь иронически выгнулась. - Мне тоже было бы одиноко, как ты думаешь? - Прочтя ответ по ее лицу, он вздохнул. - А! Мне одиноко не бывает...
Мири посмотрела на их переплетенные пальцы, глубоко вздохнула и подняла глаза:
- Вал Кон!
- Да?
Она снова вздохнула.
- Для меня все это непривычно. Не только разведка - вообще все. Быть напарником. Быть замужем. У меня никогда не было напарника.