В конце концов переоделась ко сну - спать, так хоть с удобствами.Включила ночник и долго перелистывала книгу, лёжа на боку. Самое верноесредство, меня усыпляет безотказно.
* * *
Тени возникли за окном. Рослые, на две головы выше Майтенаринн.Покачали безликими головами и прошли прямо сквозь окно. Не тревожасигнализацию, не издавая ни звука. Принося с собой холод и ужаснеизвестного.
Майтенаринн вскочила, едва не запутавшись в роскошном ночномодеянии, кинулась к двери. Заперто. Попыталась крикнуть - звук неслетал с замёрзших губ. Пробовала колотить кулаками в дверь, в стеныруки бессильно опускались. Не было сил повернуться. Только ждать. Времярастягивалось в ожидании того, как ледяная рука опустится на голову...
...Майтенаринн уселась в постели. Ночник усердно поддерживалкрохотное озерцо света прямо перед ней. Книга каким-то чудом переползлак противоположному концу кровати.
Девушка оглянулась. Никого. Точно, ей не по себе - озноб и, скореевсего, температура. Нервы. Да, ещё бы.
Лекарств у неё здесь нет. Как и спиртного. Придётся вызвать Миан (иотчитываться утром перед тётушкой, конечно), потому что само по себевсё это может не пройти. Едва передвигая ноги, Майтенаринн дошла додвери и, помедлив, прикоснулась ладонью к сенсору.
- Да, Светлая? - тут же отозвалась служанка. Когда она спит?
- Меня... знобит, - с трудом выговорила девушка. - Тётушку можно небудить, мне нужно... успокоиться.
- Сию минуту, - отозвался голос.
Возвращаться в постель не хотелось. Майтенаринн прислонилась лбом кстене, глядя на равнодушно мерцающий сенсор. Менее чем через минуту стой стороны поскреблись.
Девушка погладила замок ладонью и, не глядя, сделала шаг в сторонукровати. Дверь отворилась и закрылась. А... ну конечно. Майтенариннсделала жест, означающий, что можно идти и дверь вновь отворилась изакрылась. На полочке у двери стоял высокий бокал и две тёмныхтаблетки. Новые, что ли? Никогда таких не видела.
Таблетки оказались неожиданно приятными на вкус. Почти сразу же вголове стало проясняться, я отвратительное ватное состояние мускуловпостепенно заместилось обычной дневной усталостью. Девушка вернулабокал с водой на полку, присела на уголок кровати.
Закрыла глаза. Поразительно, но сонливость тоже проходила. Досчитаюдо ста... может быть, снова захочется спать. Досчитала и поняла, чтоспать не хочется вовсе.
Слабый шорох слева. У самого окна.
Майтенаринн вскочила на ноги. Канделябр поблизости, одно мгновение- и он в руке. Вот и дождались... грабитель. Или кто? Как сумелпробраться?
Не сводя глаз с сутулящейся фигуры, девушка отступила к двери.Прикосновение к сенсору - и через десять секунд здесь будет охрана.Если бы вторгнувшийся захотел напасть, давно бы уже напал.
Человек бесшумно, словно переломившись, упал на колени. Коснулсяпола поочерёдно каждой щекой и замер, простирая руки перед собой,ладонями вверх.
Майтенаринн замерла. Жест означал, что человек просит о последнемслове. О таком, после которого всё равно, что с ним сделают. Последняямилость.
Девушка не сразу осознала, что делает. Поставила канделябр у ног и,сделав шаг вперёд, велела сухим голосом:
- Поднимайся и говори.
- Слушаюсь, - отозвался нежданный гость. Медленно поднялся с колени замер, прикрывая лицо ладонями, сложенными лодочкой.
Майтенаринн побледнела.
Дядя Хельт.
- -
Следующие несколько реплик были столь же ритуальны.
- Прошу соизволения взглянуть на край одеяния вашего, Светлая.
- Встань и говори со мной, как равный.
- Не смею подняться с колен, повелительница.
- Встань и говори, и ничто не повредит тебе.
Он отнял ладони от лица, всё ещё склоняясь. А я была настолькопотрясена происходящим, что никак не могла поверить в то, что вижу,слышу и говорю.
- Дядя Хельт?
- Да, Светлая, - он наконец-то взглянул мне в глаза. Только глазаоставались теми же. Прочее... одежда была под стать ночному ворутакую в магазине не купишь, у портного не закажешь. Исчез неизменныйзапах вина в дыхании, речь стала безукоризненной, стильной.
- Я пришёл попрощаться, - он вновь опустил взгляд. - И вернуть то,что должен.
Я уселась на край постели; дядя немедленно опустился на колено. Дачто же это!
- Прошу сесть в кресло, - проговорила я настолько ровно, насколькоможно.
Он повиновался. Неудобно разговаривать с человеком, от котороготебя отделяет не менее десяти шагов, но я, признаться, сталапобаиваться.
Я молчала, глядя в его сторону. И терпение моё было вознаграждено.
- -
- Ты сможешь уплыть, куда захочешь, - произнёс он, не поднимаяголовы.
- Я помогу тебе, Светлая, - выговорила Майтенаринн одними губами.Дядя кивнул.
- Помнишь шторм пятого Вассео? - голос его оставался бесстрастным.
Майтенаринн встала. О чём он? О каком... И память словно взорвалась- рухнула, как перегруженная плотина. Образы, яркие и живые. Многообразов. Девушка сглотнула, стараясь держаться на ногах.
- Я так тогда испугалась, - голос стал не её; звучал теперь, словнобы с той стороны планеты.
- Ты сделала мне подарок, - подтвердил дядя.
- Да, - новый шквал воспоминаний. В голове звенело, но ясность иострота чувств, последовавшие после приёма таблеток, сохранялись.
- Прошу, Светлая, - дядя протянул ладони вперёд, - забери его.
Майтенаринн медленно подняла голову. На ладонях его лежали трикамушка. Те, которые можно подобрать на морском берегу. Камушки,которыми забавляется Владычица Морей, придаёт им формы, позволяющиеизбранным судить о прошлом и будущем.
Медленно подошла на расстояние вытянутой руки. Подняла взамешательстве взгляд. "Забери его". Их же три! Который? Замерла,вглядываясь...
Три почти неотличимых камушка, каждый походил на морского конька.
Крайний слева был с отломанным кончиком хвостика. Девушка моргнуланесколько раз. Морской конёк... оберег от смерча, шторма, обитателейпучины. Она протянула ставшую ужасно тяжёлой руку и подняла крайнийслева камушек.
- -
- Пароль, - глухо произнёс дядя, не поднимая головы.
- Ч-что? - я взглянула ему в глаза. В правой руке его появился...пистолет. Зрачок ствола смотрел мне в лицо.
Мне стало страшно.
- Пароль, - повторил он. Взгляд его оказался ледяным. Что-то звонкощёлкнуло. Дядя Хельт всего лишь развёл локти в стороны и... Что там унего, под курткой?
Я ощутила, что призрак, тот самый, стоят сейчас за спиной. Изкруговерти памяти постепенно проступили горящие кровью буквы.
- Ma es matafann ka, - проговорила я бессмысленно звучащие слова.Нараспев, со странными интонациями. Что это за язык?
- Es foar tan es mare, - отозвался дядя и улыбнулся. Лоб егомгновенно покрылся капельками пота. - Пожалуйста, Май, с этого моментаделай только то, что я скажу. Ради жизни нас обоих.
Он разжал пальцы, и пистолет упал на ковёр. "Скат-Т4". Никогда отаком не слышала.
- -
"Май!"
Я готова была броситься ему на шею, как тогда, в автобусе. Зачем ониграл этот дикий спектакль?
Но только кивнула. Дядя был испуган. Но боялся не за себя, я читалаэто в глазах. И... в запахе. О, как меня выучили разбираться взапахах...
- Оставайся на месте, - продолжал он. - У нас мало времени. Что быты ни делала, не пытайся отойти от меня. Выполняй всё в точности так,как я говорю.
Я вновь кивнула.
- Спрячь талисман.
Я медленно опустила конька в кармашек ночного платья.
- Сними перчатки. Брось их на кровать.
Вот так дела! Когда я успела одеть их?
Сделала.
- Подойди ко мне на шаг. Мне нельзя шевелиться. Старайся нетолкнуть меня, девочка.
Сделала.
- Расстегни куртку. Снизу вверх.