Эйрис
зажмурилась. Хватит. Хватит чудес. Довольно. Когда она открылаглаза,то
поняла, что паника,которуюненадолгоостановилКалидТ'Алира,опять
охватила всех, и люди судовольствиемдаютразрядкусвоимвзвинченным
нервам. Крича, толкаясь, переругиваясь, они ринулись к выходам - взглянуть
на небо. Оно быстро темнело. ПервоночьпоглощалаостатокПерводня,без
Темного Дня, без Последнего Света. Невозможнейшее, безумнейшеесобытиев
длинной цепи невозможных безумств сегодняшнего дня стало последней каплей.
Люди кричали, что это город смерти, в котором все они неминуемопогибнут,
что они ужемертвы.Кто-топротяжнозапричитал,другойначалбиться
головой о ствол дерева, снова и снова...
Неожиданно посреди этого кромешного ада снова возник Калид Т'Алира.
- Делизийцы! - закричал он,взобравшисьнаогромныйрастрескавшийся
валун. И, как ни странно, его услышали. Эйрис, которая пыталась пробраться
назад в здание, повернулась к нему. Уэтогочеловекаоказалсявластный
голос,кегословампоневолеприслушивались.Онобвелвзглядом
перепуганную толпу. - Делизийцы! - повторил он и сделалкороткийрубящий
жеструкой,приказываясолдату,стоящемувозлевопящейтолстухи,
утихомирить ее. Через секунду истошный визг прекратился.
- Делизийцы!
Постепенно крик и гомон улеглись, и теперь Калид Т'Алирамогговорить
не повышая голоса.
- Итак, солнце заходит. Неужели выникогданевиделиэтогораньше?
Может, это Последний свет, а может, и нет. Может, мы так и не узнаем,что
это, но геды обещали встретиться снамивДомеОбучения,когдаснова
настанет утро. До тех пормыможемиподождать.Неужелиприходночи
причинит вам зло? Вы страдаете? Нет. Вернитесь вздание,иначесолдатам
придется применить насилие. Пусть их храбрость послужит вам примером!
Солдаты, которые только что выгляделиотнюдьнебраво,подтянулись.
Тех, кто все еще дрожал, кричал и показывал на темнеющее небо,постепенно
усмирили. Калид продолжал улещивать людей, постепенно понижая голос,пока
он не стал тихим и ровным, и теперь уже его интонации вселялиуверенность
в сердца делизийцев. Наконец люди потянулись обратно в здание.
Калид спрыгнул со скалы ишепотомчто-топриказалсолдату,который
сразу же побежал к другим строениям.
Эйрис вернулась в зал, чтобы найти Криджин, которую потерялавтолпе,
когда началась суматоха. Она увидела ее в углу. Криджин стояла, вцепившись
в руку невысокого человека в тунике торговца. Сприходомночиневидимые
лампы озарили комнатуоранжевымсветом,который,однако,былнамного
слабее, чем в комнатах наверху.
Чаши с едой исчезли.
Эйрис прислонилась к стене. За последнеевремяейдовелосьпережить
слишком много: житейские передряги, голод, страх, гнев,панику.Ивдруг
все внезапно кончилось.Сейчасонанапоминаластекло,слишкомбыстро
вынутое из печи - оно можетвнезапнопойтитрещинами,ибывает,даже
опытный стеклодув не можетпредсказать,когдаэтослучится.
Вероятно,
такой надлом произошел и вней.Скованнаяусталостью,Эйрисструдом
поднялась по лестнице и заперлась в своей комнате. Удобноустроившисьна
подушке, она попробовала укрыться другой, потомоткинулаее:вкомнате
было тепло. Скудный ужин не утолилголода,желудоксводило...Подумать
только, она преодолела вельд,стремясьдостигнутьзаветногогорода,а
оказалась в этомметаллическомсклепе!Онаощущаланеоблегчение,а
пустоту.
Эмбри...
Эйрис впилась ногтями в исцарапанную ладонь, но на этот разфизическая
боль не смогла заглушить боли душевной. Она нажала наоранжевыйкруг,и
комната погрузилась в темноту, хотя сам кружок продолжал тускло светиться.
Эйриснезнала,скольковременионапролежалавтемноте.Она
чувствоваласебядажехуже,чемвпервыечасыизгнания,когдаее
поддерживала ненависть, хуже, чемввельде,когдаеесовсехсторон
подстерегала опасность. Теперьееокружалапустота.Иона,тоскуяо
дочери, лежала наедине с этой бездушной пустотой, пока не раздался стукв
дверь. На пороге стоял солдат. В рукахондержалдвухмаленькихлори,
ощипанных и запеченных. Воздух наполнился ароматом костра и жареного мяса.
Келовар молча протянул Эйрис чашу гедов с аппетитной добычей.Другаяего
рука свисала вдоль туловища,вглазахстоялаотчаяннаямольба.Эйрис
изучающесмотреланарослого,сильногочеловека,вбезвольнойпозе
застывшего перед ней.Каждыйрасслабленныймускултренированноготела
выражал покорную незащищенность, потребность вутешениииласке.Эйрис
всегда претил такой стиль поведения - даже у любовника на одну ночь.
Но сейчас это ее не остановило. От Келовара пахло свежим ночнымветром
и крепким мужским потом. Он был единственным живым существом в этойсерой
железной клетке, единственным человеком на необитаемом острове.Бездушный
склеп забрал у Эйрис последние силы, и этой ночью она большенемоглав
одиночку бороться с неведомым. Она нажаланакругвстенеивпустила
Келовара в комнату.
Оранжевый глаз на стене пристально вглядывался в беспросветную тьму.
10
У противоположной стены Эр-Фроу, в одной из комнат галереи,специально
отведенной для таких, как она, прислонившись к стене, сиделапроститутка.
Девушка была одна, ее неприбранные черные волосы беспорядочнорассыпались
по узким плечам и едвазаметнойгруди.Когдаонанаклонялась,волосы
темным потоком падали на пол.
СуСу внимательно оглядела свои ноги и пах, и ейпоказалось,чтоязвы
исчезли. Да, кожа стала чистой!Язвочкипропали,когдаонапроснулась
внутри Стены. Очень странно: они не моглизатянутьсязатакойкороткий
срок. И однако это произошло!
СуСу тихо всхлипнула. Ее мать тоже была проституткой;девочкавыросла
на задворках квартала братьев-легионеров в Джеле и знала, что гнойные язвы
проституток никогда не вылечиваются, наоборот, они всегда увеличиваютсяи
твердеют.