Эйрис
задрожала.
Она почувствовала, что Келовар наблюдает за ней, и резко обернулась. Он
не успел отвести взгляд,покоторомунетруднобылодогадатьсяоего
намерениях, однако в ее душе не шевельнулось ни желания, ниинтереса,ни
даже тщеславия.
- Если ты боишься оставаться одна...
- В соседнем коридоре я видела еще одну закрытуюдверь,-какможно
мягче проговорила Эйрис. - Я, пожалуй, отправлюсь туда.
Она приложила палец к дверному замку. Точно такая же комната.Самане
зная зачем, Эйрис нажала на оранжевый круг.Комнатанаполниласьсветом,
лившимся отовсюду и ниоткуда,седвазаметнымзолотистымотливом.От
неожиданности Эйрис вскрикнула. Еще одно опасливое движение, и свет погас.
Господи, это же лампа!
Опустившисьнаколени,Эйрисвнимательноразглядываланеобычный
светильник. Между ним и стеной не было ни малейшей щели, казалось,они-
одно целое. Круг совсем не нагрелся. Но чтожеподдерживалоогонь?Где
пламя?Изумленная,завороженная,испуганная,онадолгосиделаперед
светильником и не сразу услышала стук в дверь.
В коридоре стоял Келовар, нагруженный яркими подушками.
- Это тебе.
- Мне?
- Ими торгуют внизу. Я купил их для тебя. Здесьнетнибурнусов,ни
торговцев одеждой. Этот город - всего лишь участок леса, где средикустов
и деревьев проложены дорожки. Кажется, возле северной стеныестьполяна.
Ты можешь сшить себе одеждуизэтихподушек.Вкоридорепортнойуже
назначает цены.
Он посмотрел на ее тунику. В первый раз Эйрис вспомнила о том, чтоона
разорвана на груди и кое-как заштопана. Келовар не отводил взгляда.Эйрис
забрала у него подушки и повернулась, чтобы сложить их на пол.
- Где ты порвала тунику?
- Зацепилась за что-то.
- Эйрис, - начал он, но она, услышавумоляющиенотки,успелажестом
остановить его.
Вдругнаступившуютишинупрорезалженскийкрик.Снизудонеслись
испуганныевопли.Келоварразвернулсяибросилсяклестнице.После
секундного колебания Эйрис побежала за ним и в изумлении замерла на нижних
ступенях.
В зале на каждом столе появилось по четыре дымящиеся чаши, не большеи
не меньше, точно в центре. Женщина,стоявшаяподлеЭйрис,заметилаее
изумление.
- Крышкистоловисчезли,-объяснилаонатакимслабым,дрожащим
голосом, что Эйрис пришлось наклониться, чтобы расслышать. - Также,как
растворилась арка в Стене. Только что они были, потом какое-то мерцание-
и крышки просто растаяли, а на их местоснизуподнялисьдругие,ужес
чашами.
- А кто так страшно кричал?
- Вон та толстуха перепугалась. Я думаю, в чашах еда.-Голосжурчал
подобно тихому ручейку среди камней. - Смотри, Калид Т'Алира пробует.
В другом конце зала высокий курчавый человек вчинекапитанавыловил
что-то из чаши и положил в рот. С минуту он задумчиво жевал, потомкивнул
солдатам, толпившимся позади него.
С минуту он задумчиво жевал, потомкивнул
солдатам, толпившимся позади него.
- А вдруг это отравлено, -взвизгнулатолстухаи,уженевсилах
остановиться, без конца повторяла: - Это может быть отравлено,этоможет
быть...
Капитан в два прыжка очутился рядом и зажал ей рот. Он не ударил ее,а
просто посмотрел прямо в глаза ичто-тотихосказал.Эйриснесмогла
разобрать его слов.Толстухауспокоилась,ноотовсюдуещедоносились
тревожные и испуганные голоса. Калид Т'Алира повернулся к ним.
- Делизийцы! Эта женщина простострухнула.Подумайте:еслибыгеды
собирались убить нас, стали бы они так медлить? Вчашахобычнаяеда.Я
попробовал - довольно вкусно. Есливыещебоитесь,тогдаподождитеи
понаблюдайте, как подействует на меня пища гедов. Вы хотите есть? Возьмите
чашу с собой и съешьте у себя в комнатах. Вы изумлены? Да посмотрите, геды
прислуживают нам, как рабы, которые остались за стенами этого города!
- Или кормят нас помоями, как скотину в стойле, - вставилКеловар.Он
пробрался кЭйрис,продолжаяследитьзаКалидомснастороженностью,
причину которой Эйрис не могла понять. - Не ешь, Эйрис.
- А питаться будем воздухом? - ехидно спросила она.
- Дичью.
- Но, Келовар, даже если в Эр-Фроу и водится дичь, ее не хватит на год.
Но спорить с ним было бесполезно.
- Надо только пробраться через посты, а там охоться скольковлезет.И
никаких помоев на обед.
Эйрис потянулась к ближайшему столу, осторожно выудила из чаши какой-то
коричневый кусок и понюхала. Что это такое, определить онанесмогла,с
него стекал коричневый соус, тоже непонятного происхождения. Еда почтине
пахла. Женщина положила кусок в рот и не почувствовалавкуса.Ностоило
немного пожевать, как рот наполнился слюной, и Эйрис почувствовалаволчий
аппетит. Она проглотила кусок ипотянуласьзаследующим,неглядяна
Келовара, который сердито повернулся и направился к выходу.
Женщина с тихим голосом опустилась на колени подле нее.
- Ну как, вкусно?
- Еда как еда. - Эйрис произнесла эти слова резче,чемсобиралась.-
Кто такой Калид Т'Алира? Этопервоематеринскоеимя,котороеяздесь
слышу.
Женщина пропустила мимо ушей замечание о материнском имени.
- Он капитан -вернее,былкапитаномгородскогоСоветапоохране
Делизии.
Эйрис перестала жевать.
- Не знаю, почему он здесь, - продолжала женщина, - но,кажется,всем
здесь заправляет. Я слышала, что это он приказалрасставитьпосты.Меня
зовут Криджин, гранильщица.
- Эйрис, стеклодув, - она не назвала рода своей матери,аКриджинне
стала спрашивать.
- По вкусу это напоминает...
В проеме входной арки появился человек с дико выпученными глазами.
- Наступает Первоночь!
Все замерли. Повисла напряженная тишина, она напоминала хрупкое стекло,
готовоеотмалейшеготолчкаупастьиразбитьсявдребезги.