Она нырнула на глубину двадцать футов и прицелилась в великолепную розовую барбульку, которая глядела на нее, шевеля плавниками у самого дна.
- Проверка.., проверка.., проверка, - сказал Гарри со свойственным ему чувством юмора.
От неожиданности Зек выронила загубник дыхательной трубки - соленая вода попала в горло; зацепила спусковой крючок - гарпун пролетел мимо; уронила ружье и, отчаянно колотя руками и ногами, поднялась на поверхность. Кашляя и отплевываясь, она дико озиралась вокруг, пока не сообразила, что слова могли звучать только в ее мозгу. И этот голос нельзя было спутать ни с каким другим.
Наконец, она отдышалась и пришла в себя.
- Г-Гарри?
Сидя у себя дома, в Боннириге, за полторы тысячи миль от нее, он ответил:
- Единственный и неповторимый.
- Гарри, ты.., ты.., телепат? - Она была в полном замешательстве.
- Я не хотел пугать тебя. Зек. Я просто хотел проверить, хорошо ли у меня получается.
- Да уж куда лучше! Я чуть не утонула! Утонуть? Такая пловчиха, как Зек? Кто угодно, только не она. Но вдруг мысли Зек отдалились от него. Некроскоп понял, что она ощутила то, другое существо в нем. Она попыталась вытолкнуть его из своих мыслей, но Гарри пробился сквозь ее заслон и замешательство:
- Зек, успокойся. Я знаю о твоих подозрениях. Я тут подумал, что тебе следует знать о моем решении. Я не допущу никакого вреда, потому что скоро удалюсь. Мне только нужно кое-что доделать здесь. Это недолго, а потом я отправлюсь в путь.
- Снова туда? - Она прочла это в его мыслях.
- Сначала да. А потом, возможно, в другие места. Ты-то лучше всех понимаешь, что мне здесь невозможно оставаться.
- Гарри, - торопливо сказала она, - ты ведь знаешь, что я против тебя не пойду.
- Конечно, Зек.
Она замолчала, и у Гарри вдруг родилась идея.
- Зек, ты не можешь ненадолго выбраться на берег? Тут кое-кто хочет с тобой перемолвиться словечком', но тебе лучше иметь под ногами твердую почву: ты не поверишь, когда узнаешь, кто это и что он тебе хочет сказать. Боюсь, как бы ты и впрямь не утонула.
Гарри был прав, она не поверила. Понадобилось какое-то время, чтобы принять эту новость.
***
На следующий день, когда Джордан немного свыкся со своим состоянием и сияние его глаз поубавилось, он спросил:
- Как быть дальше, Гарри? Может, мне просто отправиться домой?
- Боюсь, что я сделал ошибку, - ответил ему некроскоп. - Дарси Кларк знает, что я взял урну с прахом этой девушки. Он может меня вычислить. И поймет, что я обзавелся парой новых талантов. А если еще и ты объявишься, это будет еще одно подтверждение, и какое!
Вообще, у меня такое ощущение, что все вот-вот изорвется. Так что видишь, Тревор, ты можешь уйти когда захочешь, но было бы лучше, если бы ты немного потерпел.
- Сколько?
Гарри пожал плечами.
- Пока я кое-что не закончу. Думаю, не больше четырех-пяти дней.
- Хорошо, Гарри, - кивнул Джордан. - Это недолго. Если нужно, я могу подождать хоть четыре-пять недель!
- И чем ты потом займешься? Вернешься в отдел?
- Там было неплохо. Платили прилично. И мы делали кое-что полезное.
- Лучше подождать с этим, пока я не уйду Ты ведь понимаешь, что они сразу явятся за мной.
- После всего что ты сделал для нас? И для всех?
Гарри опять пожал плечами.
- Когда старый верный пес бросается на твоего ребенка, его приходится пристрелить. И то, что он долго и верно служил, ничего не меняет. Даже если бы ты точно знал, что он только собирается броситься на ребенка, ты тоже убил бы его, верно? А уж потом пожалел бы старину и погрустил о нем. Черт побери, если бы ты узнал, что у твоего пса бешенство, ты бы прикончил его не задумываясь. И ради него самого, и ради остальных!
Джордан не стал уходить от ответа.
- Тебя это в самом деле беспокоит? Давай честно, Гарри: ты же знаешь, не так просто будет тебя достать.
Сколько хлопот доставил Янош Ференци, а ведь ему далеко до тебя, особенно теперешнего!
- Поэтому я и должен уйти. Если я этого не сделаю, мне придется защищаться, а значит, мой вампир будет развиваться быстрее. И тогда я уже не вырвусь. Стоило ли бороться с ними со всеми - Драгошани, Тибором, Яношем, Фаэтором, Юлианом Бодеску, - чтобы в конце концов стать таким же?
- Тогда.., может быть, мне попытаться? Я могу хоть сейчас.
- Ты о чем?
- Я могу помогать следить за ними. Они приставили к тебе Пакстона, но о моей слежке и знать не будут. Им ведь неизвестно, что я жив, наоборот, они уверены, что я мертв.
Гарри заинтересовался.
- Продолжай.
- Наблюдать нужно за Дарси, но не на службе, а когда он дома. Я знаю, где он живет, знаю, о чем он думает. Он довольно много будет размышлять о тебе: и потому, что ты - это проблема, и потому, что он неплохой парень и беспокоится о тебе. Так что, как только все начнется, я немедленно предупрежу тебя - Ты готов на это? Гарри был уверен в ответе.
- После того, что ты сделал для меня? Гарри задумчиво кивнул.
- Неплохая идея, - сказал он наконец. - Ладно, отправляйся после полуночи. Я отвезу тебя в Эдинбург, я дальше действуй в одиночку.
Так они и сделали. И некроскоп тоже остался в одиночестве. Но ненадолго.
***
На следующее утро Пакстон вернулся. Сначала Гарри обозлился, но потом решил, что пора поменяться ролями: он сам проникнет в разум Пакстона. Эта мысль его порадовала. Но прежде ему надо повидаться с матерью, узнать, нет ли у нее чего-нибудь новенького.
Небо было облачным, Гарри стоял на берегу, подняв воротник плаща, тщетно пытаясь защититься от мелкой псепроникающей мороси.
- Мама? Ну, как твои успехи?
- Гарри? Это ты, сынок? - Ее голос был так слаб и далек, что сначала некроскоп решил, что это просто гул, шепот мертвецов, переговаривающихся в своих могилах.
- Да, это я, мама. Тебя почти не слышно.
- Знаю, сынок, - донесся тихий голос издалека. - Мне тоже осталось недолго. Все увядает, все... Ты что-то хотел, Гарри?
Ее силы были явно на исходе.
- Мама! - Он всегда был терпелив с ней. - Ты ведь помнишь, мне сейчас сложно общаться с мертвыми, ты хотела помочь мне - узнать насчет этих несчастных девушек, которых убили. Ты говорила, что тебе нужно несколько дней. Вот я и пришел. Мне по-прежнему нужно это знать, мама.
- Убитых девушек? - вяло повторила она. Но потом как бы сосредоточилась, мертворечь зазвучала четче. - Да, конечно, убитые бедняжки. Эти невинные. Но знаешь.., не все они были невинными, Гурри.
- Я считал иначе. Что ты имеешь в виду, мама?
- Большинство из них не хочет разговаривать со мной. Похоже, их предупредили о тебе. Когда дело доходит до вампиров, мертвые теряют терпимость. Та, которая не отказывается говорить со мной, - похоже, первая из жертв этого убийцы. Но она уж никак не невинна. Она была проституткой, Гарри, у нее грязный рот и грязный ум. Но она разговаривала со мной и сказала, что готова поговорить с тобой. Даже более того.
- То есть?
- Представь, она сказала, что это будет для нее приятным разнообразием - просто поговорить с мужчиной! - Мама поцокала языком. - И такая молоденькая, такая молоденькая.
- Мама, - сказал Гарри, - я поговорю с ней, скоро. Но ты удаляешься, мама, тебя почти не слышно. Я боюсь, что так и не успею тебе сказать, что ты самая лучшая изо всех мам, какие только бывают, и...
- А ты был самым лучшим сыном, - оборвала она. - Но послушай, сынок, не плачь обо мне, я обещаю, что не буду плакать о тебе. Я прожила долгую жизнь, сынок, и, несмотря на жестокую смерть, я не была несчастна в могиле. Это ты подарил мне счастье здесь, Гарри. И многим другим мертвецам. Так что если они теперь не доверяют тебе.., что ж, теряют от этого они.
Он послал матери поцелуй.
- Я очень скучал, когда тебя отняли у меня, но ты, конечно, скучала еще больше. Я надеюсь, мама, что и после смерти что-то есть и ты будешь там.