Оба они похожи на ее отца, ирландца во втором поколении, который всегда предпочитал иметь в своем окружении ревностных ирландцев-католиков и терпеть не мог протестантов. Единственная разница состоит в том, что Мак честен, а Дэнни нет, в остальном - полное сходство. Па всегда был порядочен в своих делах, но иногда закрывал глаза на разные темные делишки, чтобы не подводить своих земляков. Однажды на даже спас Рили от разорения, вспомнила она, спеша к телефону на диспетчерский пункт. Это произошло незадолго перед смертью отца. Дэнни потерял тогда портфель с важными чужими документами и пытался подкупить судью округа, чтобы тот засвидетельствовал его алиби. Не получилось. Судья не взял взятку и пригрозил Дэнни судебным разбирательством, если тот сам, добровольно, не уйдет в отставку. Вот тут и вмешался па, неизвестно как, не он уладил дело с судьей, объяснив, что халатность Дэнни - не более чем досадная случайность и что больше такое никогда не повторится, в общем, вымолил для него прощение. Нэнси знала эту историю из уст самого па, который вообще многое доверял ей перед своим концом.
Что ж, в этом весь Дэнни - скользкий, ненадежный, непредсказуемый. Такого человека определенно можно переманить.
Но на это у нее есть всего два дня.
Нэнси вошла в здание. Молодой человек провел ее к телефону. Она взяла трубку и услышала знакомый голос Макбрайда.
- Ты все-таки догнала клипер? Молодец, девочка.
- Я буду на заседании правления, но у меня плохие новости: Питер говорит, что Дэнни с ним заодно.
- Ты этому вершишь?
- Приходится. "Дженерал Текстайлз" берет старика на работу.
Голос Мака стал мрачным.
- Ты уверена?
- С ним Нэт Риджуэй, он подтверждает его слова.
- Мерзавец!
Мак никогда не любил Нэта, особенно после того, как тот стал встречаться с Нэнси. И теперь, по прошествии стольких лет, будучи уже женатым и имея счастливую семью, Мак по-детски не мог простить, что его тогда обошли.
- Мне жаль "Дженерал Текстайлз", если у них будет работать такой пройдоха, как Дэнни, - не выдержал Мак.
- Ничего, они найдут ему применение. Послушай, можно его как-нибудь перекупить?
- Очень сложно.
- Тогда я не знаю что делать.
- Прими мои соболезнования. Помнишь, я ведь предупреждал, что нельзя доверять Питеру?
- Да, старина, ты был прав.
"Ладно, хватит киснуть, - подумала она. - Надо искать выход".
- Как тебе кажется, если рассчитываешь в каком-то деле на Дэнни, чувствуешь неуверенность?
- Конечно!
- Правильно, ведь он может и переметнуться. Сколько он реально стоит?
- Гм. Так сразу не сообразишь.
Нэнси почему-то опять вспомнила тот случай, когда Дэнни пытался подкупить судью.
- Ты помнишь то дело, когда па спас его от тюрьмы? Дело Джерси Раббера?
- Разумеется, помню. Но это не телефонный разговор.
- Да, я только в общих чертах. Можно его этим как-то зацепить?
- Не вижу как.
- Ну, припугнуть.
- Разоблачением?
- Точно.
- А у нас есть доказательства?
- Нет, если только в папином секретере не сохранилось никаких бумаг.
- Но они все у тебя, Нэнси, ты же знаешь.
Папин секретер, полный бумаг, стоял сейчас в ее доме в Бостоне. Мак прав, однако там такая пыль, что она их даже не просматривала.
- Можно сделать вид.
- Не понимаю.
- Ну, притвориться, что есть серьезные факты, улики, вроде того, что он потерял тот портфель не случайно. Если Дэнни будет валять дурака, улики всплывут и он получит по заслугам.
- Не вижу, каким образом.
- А я вижу. Есть одна идейка. Предположим, что некая ассоциация независимых юристов решила начать расследование по этому делу.
- С чего вдруг? Прошли годы.
- Неважно, поступил сигнал, что кто-то здорово на этом нагрел руки.
- Так, ясно, и что?
- Допустим, они как-то узнали, что в папиных бумагах есть кое-что крайне интересное по этому делу...
- Понимаю.
Тогда они обратятся к тебе с просьбой, чтобы ты показала им бумаги! - Правильно. А я могу разрешить, но могу и сказать, что они, увы, не сохранились.
- Что ж, звучит неплохо.
Нэнси так увлеклась, что уже видела свой план претворенным в жизнь. Ни в чем нельзя быть уверенной, но он мог привести к успеху.
- Послушай, я хочу, чтобы ты связался по телефону с Дэнни. Задай ему один-единственный вопрос.
- Так, беру карандаш, записываю.
- Спроси: если будет проводиться расследование того случая с Джерси Раббером, что мне делать, отдавать папины бумаги или нет?
Она почувствовала, что на том конце провода Мак совершенно обескуражен.
- Думаешь, он клюнет и скажет нет?
- Уверена, что запаникует. Да еще как! Он ведь понятия не имеет, что там в секретере - записки, дневники, письма? Может быть все, что угодно.
- Начинаю понимать ход твоих мыслей. План действительно неплохой. Дэнни думает, что у тебя есть против него что-то важное.
- Да, и наверняка попросит поддержки. Он обратится ко мне с просьбой никому не показывать бумаги. А я могу согласиться, но только если он поддержит меня на заседании правления компании.
- Секундочку. Не увлекайся. Еще не время открывать шампанское. Дэнни, конечно, трус, но он не дурак. А если он заподозрит, что мы сочинили легенду, чтобы надавить на него?
- Может. Но как он может знать наверняка? Чем черт не шутит...
- Логично. По крайней мере, это наш единственный шанс.
- Попробуем?
- Обязательно.
Нэнси почувствовала себя лучше.
- Найди меня на следующей остановке.
- Где это будет?
- Ботвуд, Ньюфаундленд. Мы должны быть там через семнадцать часов.
- А будет возможность связаться с вами?
- Наверняка. Там же аэропорт. Но все равно закажи разговор заранее.
- О'кей! Счастливого полета!
- Пока, Мак.
Она положила трубку. Настроение было неплохим. Конечно, нельзя знать сейчас, клюнет ли Дэнни на удочку, но все-таки уже есть какой-то план.
Часы показывали двадцать минут пятого, время садиться в самолет. Нэнси вышла из комнаты и оказалась в холле, где Мервин Лавси разговаривал по другому телефону. Он кивнул ей, прося задержаться. Через окно она видела, что начинается посадка. Мервин заканчивал разговор.
- Сейчас не время, я больше не могу говорить. В общем, заплатите этим скотам столько, сколько они просят, но, главное, продолжайте дело.
Нэнси удивилась. Она вспомнила, что у него на фабрике какие-то неприятности, связанные с финансами. Судя по всему, он идет на уступки. Странно, на него это не похоже.
На другом конце провода тоже, очевидно, изумились его неожиданному решению, потому что через секунду он прорычал в трубку:
- Да, черт побери, именно так, как я сказал, мне надоела вся эта свара с инструментальщиками. До свидания. - Он резко повесил трубку. - О, хорошо, что я вас встретил, а то уже начал отчаиваться.
- Ну, как ваши дела, все хорошо? Удалось вернуть жену?
- Нет. Но я сам виноват, не мог все толком объяснить.
- Плохо. И где она сейчас?
Он выглянул в окно.
- Вон там, посмотрите, в рыжей куртке.
Нэнси увидела красивую блондинку лет тридцати.
- Мервин, она же прекрасна! - вырвалось у нее. Нэнси была искренне удивлена. Она представляла его жену более простой, не такой изящной и тонкой, грубее. - Понимаю, почему вам так не хочется терять ее. - Женщина держала под руку какого-то мужчину в синем блейзере, очевидно, своего спутника. Ему было далеко до Мервина - низенький, кое-где проглядывает лысина, но взгляд уверенный, веселый, счастливый. Она сразу же поняла, что Мервин потерпел фиаско, ему предпочли другого. Ей стало жалко его. - Мервин, я вам сочувствую.
- Ну нет, я так просто не сдамся, лечу в Нью-Йорк. - Нэнси улыбнулась. Сейчас она узнавала настоящего Мервина. - Ясно, за такой женщиной действительно можно помчаться через океан. - Да, но есть одна загвоздка, так что, в принципе, вам решать.