- Я приеду на Эвен-стрит, 35, завтра вечером, в половине
двенадцатого. Вы дадите мне полный отчет.
Шепейро хотел возразить, но остановился под гневным взглядом Крантора.
- А теперь я должна идти, - сказал Лорелли. - С вами, Крантор, мы увидимся завтра в полдень.
Крантор метнулся в ванную и вернулся с плащом и шапочкой. Мужчины затаив дыхание ждали, пока девушка причесывалась и поправляла перед
зеркалом головной убор.
- Постарайтесь не ошибиться, - сказала она, подходя к двери. - Я на вас надеюсь.
Глава 2
Ведя черный "бентли" по Пиккадилли под струями дождя, Харри Мейсон с грустью размышлял о том, что машина понадобилась вот уже второй раз за
день. И одного раза было бы достаточно! И так он ежедневно тащит на себе это ярмо, но два раза - уже чересчур. И прекратится ли когда-нибудь
дождь в этой окаянной стране!
Дон Миклем, сидевший рядом с Харри, внезапно подался вперед.
- Это же миссис Ференци! - воскликнул он, прерывая грустные мысли Харри. - Кажется, ее нужно подвезти.
Он опустил стекло. Харри Мейсон подкатил к тротуару. Маленькая блондинка с фиалковыми глазами, одетая в клетчатое пальто, стояла у края
тротуара, пытаясь поймать такси. Она показалась Дону бледной и испуганной.
- Джулия! - позвал он, выходя под дождь. - Я не видел вас несколько недель. Садитесь, я на машине.
При виде Миклема лицо молодой женщины прояснилось.
- Дон! Я думала, вы в Ницце.
- Возможно, съезжу туда недели через две. Садитесь быстрей, пока не промокли окончательно. - Он открыл дверцу, помог Джулии забраться на
заднее сиденье и сел рядом. - Куда поедем?
- Я так рада видеть вас, - Джулия коснулась его плеча затянутой в перчатку рукой. - Я была уверена, что вас нет в городе, иначе давно
позвонила бы вам. Нам необходимо поговорить. Это по поводу Гвидо.
- Хотите, поедем ко мне, - предложил Дон, внимательно глядя на нее. - Я свободен до часу, а сейчас нет и двенадцати. А может, отправимся к
Брекли?
- Лучше к вам. У меня не так много времени. Я ужинаю с Гвидо.
- Домой, Харри, - распорядился Миклем. И пока шофер на всех парах мчался к белому с зелеными ставнями дому на Верхней Брук-Мьюс -
лондонской резиденции Дона Миклема, - тот продолжал расспрашивать:
- Как Гвидо?
Джулия принужденно улыбнулась.
- Хорошо. Он вчера вспоминал о вас: хочет, чтобы вы приняли участие в собрании акционеров. Но это не горит, он еще расскажет вам о своих
планах.
Она задумалась, и пальцы ее сжались в кулаки.
Дон Миклем, заметив это нахмурился и закурил, спрашивая себя, что бы все это, могло значить? Надо надеяться, что Гвидо не попал в
неприятную историю.
Машина остановилась перед домом 25 и Харри, выйдя под дождь, распахнул дверцу перед пассажирами. Он церемонно поклонился Джулии, внутренне
отметив, что она выглядит очень несчастной.
Дон Миклем провел гостью в большую гостиную.
- Садитесь, Джулия. Берите сигарету и устраивайтесь поудобнее. Что вы хотите: шерри или мартини?
- Шеррп.
Дон позвонил и пододвинул к Джулии ящичек с сигаретами.
Дон позвонил и пододвинул к Джулии ящичек с сигаретами. Он как раз чиркнул зажигалкой, когда в гостиную вошел Черри, любимый слуга Дона
Миклема, высокий и плотный здоровяк с великолепным цветом лица и несколькими совершенно восхитительными розовыми подбородками. Он был величав и
благостен, словно архиепископ и, несмотря на почтенный возраст, весьма бодр и подвижен.
- Вы звонили, сэр? - звучно спросил он, кланяясь даме.
- Миссис Ференци хотела бы выпить шерри, - распорядился Дон. - А для меня, пожалуйста, - виски с содовой.
- Конечно, сэр, - наклонил голову Черри. Его доброе толстое лицо лучилось искренней симпатией. Несмотря на врожденное недоверие к
американцам, Черри давно признал, что Джулия была приятным исключением из правила. Он с удовольствием отмечал, что она прекрасно держится в
обществе. Кроме того миссис Ференци была богата, и это тоже заставляло Черри уважать ее. Чтобы завоевать уважение слуги Дона Миклема, эти два
качества были необходимы.
Принеся напитки, Черри неслышно удалился. Дон вытянул длинные ноги и, откинувшись в кресле, ободряюще улыбнулся Джулии.
- Что случилось? - спросил он. - У вас такой таинственный вид сегодня. Неужели Гвидо собирается удрать от вас в Аргентину с какой-нибудь
балериной?
- Нет, конечно, - улыбнулась Джулия. - С такой неприятностью я справилась бы сама. Случилось кое-что посерьезней. Гвидо получил ужасное
письмо с угрозами.
Дон облегченно вздохнул.
- Дорогая моя, не стоит беспокоиться из-за подобных вещей. Человеку с таким банковским счетом, как у Гвидо, не избежать подобных писем. Мир
полон шантажистами, так что нечего об этом и говорить.
- Да нет же! Это.., это не просто требование десяти тысяч фунтов. Там говорится, что если Гвидо не заплатит сегодня вечером... - голос ее
задрожал, - его убьют! Это ужасно, Дон!
- Десять тысяч? Неплохой аппетит! Письмо при вас?
- Гвидо выбросил его. Он не принял письмо всерьез. Я хотела обратиться в полицию, но он и слышать об этом не желает. Вы не знаете, каким он
может быть упрямцем. Говорит, что Черепахой может подписываться или сумасшедший, пли шутник.
- Черепахой? Какой черепахой?
- Так подписано письмо. Миклем расхохотался.
- Конечно, сумасшедший! Я понимаю "Змея" или "Волк", тут еще можно бы было подумать, но "Черепаха"? Послушайте, Джулия, не нужно смотреть
на это слишком серьезно. Просто кто-то из друзей Гвидо не слишком удачно пошутил.
Джулия отрицательно покачала головой.
- Гвидо считает так же, но я не верю. Он получил письмо во вторник. Я ужасно расстроилась... Сегодня вечером он должен заплатить. А
утром... - Она умолкла, закусив губу.
- Что же случилось утром?
Джулия пыталась справиться с охватившей ее нервной дрожью.
- Мы завтракали, и вдруг я заметила, как что-то движется по паркету. Вначале я думала, что это мышь и испугалась, но потом увидела, что это
черепаха. К ее панцирю был прикреплен листок. Там было написано, что посыльный придет за деньгами в девять вечера, и что если деньги не будут
приготовлены, Гвидо умрет! Ах, Дон, мне так страшно!
- Шутка и впрямь зашла слишком далеко, - заметил Миклем.