Я должна поговорить с Джоном. - В ее голосе зазвенел
металл, и она пристально посмотрела на меня.
- Было бы лучше, миссис Торенс, если бы вы сначала поговорили со своей дочерью.
- С Анжелой? - она горько улыбнулась. - Девочка не будет со мной разговаривать... Она ненавидит меня.
- Здесь есть свои трудности, мадам, - сказал я. - Если вы хотите, чтобы я продолжал расследование...
- О каких трудностях вы говорите? Конечно, мне не хотелось говорить о ее сыне на этой стадии расследования.
- Хэнк очень опасен, миссис Торенс, - сказал я. - Мне нужно будет узнать, что делается в этом клубе. Полиция пыталась это сделать, но
безрезультатно. Если мне удастся обнаружить что-нибудь противозаконное, я упрячу парня за решетку. Итак, решайте.
Взгляд ее стал жестким.
- Мне ничто не доставило бы такого удовольствия, как известие о том, что этот жалкий подонок угодил за решетку. Я не спрашиваю, сколько это
будет стоить, но хочу, чтобы расследование было продолжено.
- У меня есть одно условие, мадам, - предупредил я. - Прошу вас ни о чем не говорить Джону Сэнди и вашей дочери. Надеюсь, вы понимаете
меня?
- Я согласна на все, лишь бы это животное оказалось в тюрьме, - сказала миссис Торенс, и на этот раз ее голос дрогнул.
Я раскланялся и пошел прочь из сада. Начинался дождь.
Глава 4
Я сидел у ворот резиденции Торенсов, слушая, как нескончаемый дождь барабанит по крыше моего автомобиля. Еще и еще раз я восстанавливал по
крупицам весь разговор с миссис Торенс. Она дала свое «добро» агентству на продолжение расследования. И если учесть, что это обойдется ей в
кругленькую сумму, значит, мадам сильно заинтересована во всем этом деле.
Наконец я включил зажигание и медленно покатил вдоль высокой ограды, опоясывающей виллу. Дорога свернула направо, в узкую аллею, и я поехал
по ней. Но вскоре впереди показалась высокая стена. Я надеялся, что аллея приведет меня к коттеджу, где живет Анжела Торенс, и не ошибся.
Оставив машину на мокрой обочине и натянув дождевик, я зашагал по асфальтированной дорожке к небольшому, примерно в три спальни и гостиную,
домику. У крыльца стоял задрипанный, ржавый «жучок», тот самый, на котором наследница крупного состояния разъезжала по городу. Крыши над
крыльцом не было, и дождь поливал меня все время, пока я звонил у двери.
Наконец мне открыли, и я увидел перед собой крупную негритянку, которая некоторое время пристально рассматривала меня, а потом спросила
хриплым голосом:
- Что вам угодно, мистер?
- Мне нужна Анжела Торенс, - сказал я, разглядывая ее в упор.
- Ничего не выйдет, мистер. Мисс Анжела не принимает незнакомых.
Я достал удостоверение и сунул негритянке прямо под нос.
- Меня она примет, - добавил я этаким полицейским голосом. - Пропустите, разве вы не видите, что я промок?
Негритянка пробежала глазами раскрытое удостоверение, еще раз взглянула на меня и, отрезав: «Ждите», - захлопнула передо мной дверь.
Так вот какая она, Ханна Сэнди. Я пожалел старого Джона: с такой запьешь, ничего удивительного!
Я стоял под дождем и ждал. Минуты тянулись очень медленно. Наконец я вновь вонзил палец в кнопку звонка.
За дверью послышалось движение, и
на пороге появилась все та же Ханна.
- Войдите, снимите плащ и как следует вытрите ноги, за вами некому убирать.
Сняв плащ и шляпу и бросив их на стул в прихожей, я вошел в просторную гостиную, обставленную с большим вкусом. В углу я заметил телевизор.
Я уже рассмотрел всю мебель и только потом заметил девушку, разглядывающую меня из шезлонга. Теперь на ней не было ужасных солнцезащитных очков
и громадной шляпы. Свет из окна падал прямо на нее, и я немного опешил. Ведь миссис Торенс сказала что-то вроде: «Вряд ли какой-нибудь приличный
парень заинтересуется Анжелой. Она совершенно неинтересная». Что это, материнская ревность? Я внимательно смотрел на девушку. Она напоминала
Одри Хепберн в период ее дебюта: тот же классический овал лица, правильные черты, каштановые волосы, серьезные темно-карие глаза... Вот так
дурнушка! Возможно, она была слишком хрупкой, но взгляд говорил о большой чувственности.
- Извините за вторжение, мисс Торенс, - сказал я. - Мне пришло в голову, что вы можете помочь в одном важном деле. Она улыбнулась и кивнула
на стул:
- Возможно, и смогу, мистер Уоллес. Садитесь, пожалуйста. Хотите чаю или кофе?
- Спасибо, не хочу, - сказал я, присаживаясь.
- Вы - частный детектив?
- Именно так, мисс Торенс.
- Ваша жизнь, должно быть, полна приключений? Я читала много книг о работе агентов. - Жизнь частного детектива, мисс Торенс, совсем не так
интересна, как это описывается в книгах. Значительную часть времени приходится просиживать в машинах или пытаться разговаривать с людьми,
которые совсем этого не хотят. Она снова улыбнулась:
- А теперь вы пришли ко мне. Разрешите узнать, почему?
- Я должен разыскать вашего брата.
- Моего брата? Тома?
- Да. Видите ли, одна дама завещала вашему брату деньги, и, пока мы его не найдем, деньги останутся в банке. Я как раз занимаюсь этим
делом.
- Вы говорите, какая-то женщина оставила Тому деньги?
- Именно так, мисс Торенс.
- Очень мило с ее стороны. И кто же она? Мое лицо сделалось скорбным.
- Вот вам проза моей специальности. Шеф приказал мне лишь найти Тома Торенса, так как ему оставлены деньги, а имя этой женщины мне
неизвестно. Знаю только, что сумма немалая - сто тысяч долларов. Мне приходится ходить и наводить справки.
Она подалась вперед:
- Вы говорите, сто тысяч долларов?
- Именно такую цифру мне назвали. Анжела откинулась на спинку шезлонга:
- Здорово!
- Для него - очень. Но не для меня, потому что я никак не могу его найти. Вы сможете мне помочь?
- К сожалению, нет. Я уже давно не видела брата.
- Может быть, он писал вам или звонил?
- Нет, - улыбка сошла с ее лица, - мне очень больно, но мы не общаемся, мистер Уоллес. Раньше мы с братом были так дружны...
Я не мог понять, правду ли она говорит, но если это было ложью, то ложью мастерской.
- Может быть, вы знакомы с каким-то его другом, который мог бы мне помочь? - предположил я. Она печально покачала головой:
- К сожалению, я не знаю его друзей.