Уходим вместе и вместе принимаемся за этих негодяев. -
Он поднял руку, заметив, что я собираюсь возразить. - Я понимаю. Ты хочешь сказать, что мы можем оказаться в морге или на дне океана с камнями,
привязанными к шее, но прежде, поверь мне, мы разворошим их осиное гнездо. Ты пиши свое заявление об уходе, а я - свое. А потом пойдем к тебе и
обдумаем план действий.
- Нет, Билл, я страшно благодарен тебе, я ничего подобного не ожидал, но я не могу...
- Молчи! - зарычал Билл. - Ты слышал, что я сказал? Или мы будем заниматься этими подонками вместе, или я займусь ими без тебя. Это мое
последнее слово.
Я посмотрел в его красное лицо, и комок встал у меня в горле. Теплое, благодарное чувство к этому бесконечно преданному мне человеку
обожгло меня. С ним я мог сделать куда больше, чем без него. Я знал, что в одиночку мне с ними не справиться.
- Спасибо, - сказал я. - Тогда мы - вместе. Придвинув пишущую машинку, я напечатал просьбу об отставке. Затем то же самое сделал Билл.
- Я пойду к полковнику, - сказал он.
- Захвати оба заявления.
Билл вышел из-за стола и положил руку мне на плечо.
- Вдвоем, Дирк, мы с ними справимся.
- Ты хоть знаешь, на что мы идем, Билл? Что нас ждет? Может, сначала лучше все обсудим, а потом пойдешь к полковнику?
- А мне плевать, на что я иду. Мне важно - с кем. Я иду с другом, - и, усмехнувшись, Билл Андерсон вышел из комнаты.
Пока Билл находился у полковника, я начал приводить в порядок свой стол: собрал все нужные документы, включая и досье Торенсов. Через
некоторое время, улыбаясь во все лицо, вошел Билл.
- Никаких проблем. Правда, полковник немного пошумел, но потом подумал и решил, что я прав. Тебя нельзя отправлять одного в этот гадюшник.
Как-никак там - настоящая, хорошо организованная банда. Если все закончится благополучно, полковник с удовольствием возьмет нас обратно, это он
твердо обещал. А теперь пошли поедим, я страшно голоден.
- Ты всегда голоден. Садись. Нам нужно поговорить.
- Дирк, когда человек голоден, ему ничего не идет на ум. Будем есть и разговаривать. Я пожал плечами:
- Хорошо. Пойдем попрощаемся с Глендой, а потом - к Лючиано.
Было уже поздно, но Гленда еще не ушла.
- Пришли проститься, Гленда, - сказал я.
- Входите, ребята, - она поднялась нам навстречу. - Хочу сказать: вы - молодцы. Будь я на вашем месте, поступила бы точно так же, - она
протянула через стол два конверта. - Здесь ваша месячная зарплата. И не спорьте. Так решил полковник.
- Да, полковник - человек, - сказал я, принимая свой конверт. - Надеюсь, все сложится так, что мы сможем вернуться в агентство, хотя...
- Обязательно, Дирк. И еще одно. Если тебе понадобится какая-нибудь информация - позвони мне.
- Спасибо, Гленда.
Мы пожали ей руку и ушли. Следующим на нашем пути был ресторан Лючиано. Заметив нас, он сразу же вышел из-за стойки и провел к столику,
стоящему в стороне от других. В это время в ресторане было еще малолюдно. Когда мы сели, Лючиано печально посмотрел на меня.
- Мистер Уоллес, я все знаю. Примите мое искреннее соболезнование.
В глазах доброго итальянца стояли слезы.
Я подался вперед и похлопал его по руке.
- Спасибо. Ты - верный друг, Лючиано.
- Что вам принести, мистер Уоллес? Окажите мне честь: я хочу угостить вас за счет ресторана. Не отказывайтесь, мистер Уоллес.
Я старался не показать, что растроган, и поблагодарил, пожалуй, несколько сухо.
Лючиано метнулся на кухню и оттуда послышался его голос: хозяин отдавал распоряжения поварам.
- Да, Дирк, - сказал Билл, - у тебя много хороших друзей, - и тут же добавил: - Боже, как я голоден!
Уже через пару минут официант возник перед нами с двумя деревянными тарелочками, в которых лежали крабы и хрустящие хлебцы. Я знал, что,
пока мой товарищ не насытится, рассказывать ему о чем-либо будет пустой тратой времени, поэтому мы ели молча.
Официант принес бутылку охлажденного белого вина и разлил его по бокалам. Я почти не ел. Слишком тяжелые мысли обуревали меня. Билл
прикончил своих крабов, и я положил ему половину своей порции.
Наконец он насытился, вздохнул и откинулся на спинку стула.
- Теперь ты можешь сосредоточиться? - спросил я.
- А что будет после крабов? - поинтересовался Билл, когда официант унес пустые тарелки.
- Не имею представления, - буркнул я. - Послушай, Билл, у меня есть небольшие сбережения. А как у тебя с деньгами? Он безмятежно улыбнулся:
- Никаких проблем. У меня отложено двадцать пять тысяч долларов. Все мое - твое, а все твое - мое. Согласен?
Подоспел официант, на этот раз на блюде были бифштексы в соусе и половина омара с поджаренным картофелем.
- О! - воскликнул Билл. - Это то, что надо! Мы съели все это. Затем последовали лимонный пирог и большой кофейник, наполненный отличным
крепким кофе.
Билл пировал уже в одиночестве.
- Ну, может быть, ты уже заморил червячка и готов слушать? - и я передал ему разговор с Эдом Барни.
- Нам придется влезть в дела мафии, Билл. У тебя еще есть время отказаться. Должен предупредить, что нет ничего опаснее... Билл потягивал
кофе, лицо его сочилось удовольствием.
- Мафия, говоришь?
- Да, именно так.
Он удовлетворенно кивнул:
- Да, пожалуй, в этом деле с кислотой чувствуется рука мафии. Но вместе мы их одолеем, Дирк. Короче, что должен буду делать я?
- Билл, а ты действительно отдаешь себе отчет в том, что мы оба можем погибнуть?
Долгое время он задумчиво смотрел куда-то мимо меня, потом улыбнулся и пожал плечами:
- Ну, что же. Умирают-то лишь один раз. Но ты не переживай. Вместе мы их одолеем. Так с чего начнем, хватит тебе меня мучить.
- Раз уж мы будем работать вместе, тебе лучше будет перебраться в мою квартиру. Запирай хибару и - давай в мой дворец. Согласен?
Билл кивнул:
- Это мне подходит.
- Хорошо. Тогда иди и собирай вещи. - Я вынул из кармана ключи и положил их на стол. - Я приеду через два часа.
- А куда ты сейчас?
- Потом скажу. Займись переездом. До скорого. Я пожал руку Лючиано, поблагодарил за ужин, вышел на улицу, сел в машину и поехал прямо к
вилле Торенсов. Как я и предполагал, дом был погружен в темноту, лишь в комнате Джона Сэнди горел свет.