Куда все подевались?
Летала-летала по полю, искала-искала, насилуодногопетушканашла: сидит во ржи, - а рожь уж высокая, - кричит:
- Чир-вик! Чир-вик!
Зинька - к нему. А он ей:
- Чир-вик! Чир-вик! Чичире! Пошла, пошла отсюда!
- Как так! - рассердилась синичка. - Давно ли я всехвасотсмерти спасла - из ледяной тюрьмы выпустила, а теперь ты меня и близко к себене пускаешь?
- Чир-вир! - смутился куропачий петушок. - Правда, от смертиспасла. Мы это все помним. А все-таки лети от меня подальше: теперь времядругое, мне вот как драться хочется!
Хорошо, у птиц слез нет, а то, наверно, заплакала бы Зинька,ужтак ей обидно, так горько стало!
Повернулась молча, полетела на реку.
Летит над кустами, вдруг из кустов - серый зверь!
Зинька так и шарахнулась в сторону.
- Не узнала? - смеется зверь. - А ведь мы с тобой старые друзья.
- А ты кто? - спрашивает Зинька.
- Заяц я. Беляк.
- Какой же ты беляк, когда ты серый? Я помню беляка: онвесьбелый, только на ушках черное.
- Это я зимой белый: чтобы на снегу меня видно небыло.Алетомя серый.
Ну и разхговорились. Ничего, с ним не ссорились.
А потом Старый Воробей и объяснил Зиньке,
- Это месяц июнь - начало лета. У всех нас, у птиц,вэтовремягнезда, а в гнездах - драгоценные яички и птенчики.Ксвоимгнездаммы никого не подпускаем - ни врага, ни друга: и друг можетнечаянноразбить яичко. У зверей - тожедетеныши,зверитоженикогоксвоейнорене подпустят. Один заяц без забот: растерял своих детишек по всемулесву,и думать о них забыл. Да ведь зайчаткам мать-зайчиха нужна тольковпервые дни: попьют они материнское молочко несколько дней, апотомсамитравку зубрят. Теперь, - прибавил Старый Воробей, - солнце в самой силе, исамый длинный у него трудовой день. Теперь на земле все найдут, чем набить своим малышам животики.
ИЮЛЬ
- С новогодней елки, - сказал СтарыйВоробей,-прошлоужешесть месяйцев, ровно полгода. Запомни, что второе полугодие начинается всамый разгар лета. А пошел теперь месяц июль. А это самый хорошиймесяцидля птенцов и для зверят, пиотому что кругом всего очень много:исолнечного света, и тепла, и разной вкусной еды.
- Спасибо, - сказала Зинька.
И полетела.
"Пора мне остепениться, - подумала она. - Дупел в влесу много. Займу, какое мне понравится свободное, и заживу в нем своим домком!"
Задумать-то задумала, да не так просто оказалось это сделать.
Все дупла влесузаняты.вовсехгнездахптенрцы.Укогоеще крохотки, голенькие, у кого в пушку, а у кого и в перышках, давсеравно желторотые, целый день пищат, есть просят.
Родители хлопочут, овзад-вперед летают,ловятмух,комаров,ловят бабочек, собирают гусениц-червячков, а сами не едят: все птенцам ностя.И ничего: не жалуются, еще песни поют.
Скучно Зиньке одной.
"Дай, - думает, -япомогукому-нибудьптенчиковпокормить.Мне спасибо скажут".
Нашал на ели бабочку, схватила в клюв, ищет, кому бы дать.
Слышит - на дубу пищат маленькие щеглята, там их гнездо на ветке.
Зинька скорей туда - и сунула бабочкуодномущегленкувразинутый рот.
Щегленок глотнул, а бабочка не лезет: велика больно.
Глупый птенчик старается, давится - ничего не выходит.
И стал уже задыхаться. Зинька с испугу кричит, не знает, что делать.
Тут щеглиха прилетела. Сейчас - раз! - ухватила бебочку,вытащилау щегленка из горола и прочь бросила.
А Зиньке говорит:
- Марш отсюда! Ты чуть моего птенцика не погубила. Разве можно давать маленькому целую бабочку? Даже крылья ей не оторвала!
Зинька кинулась в чащу, там спряталась: и стыдно ей, и обидно.
Потом много дней по лесу летала, - нет, никто ее в компанию к себе не принимсает!
А что ни день, то больше в лес приходит ребят.
Всескорзиночками, веселые; идут - песни поют, а потом разойдутся и ягоды собирают: и в рот и в корзиночки. Уже малина поспела.
Зинька все около них вертится, с ветки на ветку перелетает, и веселей синичке с ребятами, хоть она их языка не понимает, а они - ее.
И случилось раз: одна маленькая девочка забраласьвмалинник,идет тихонько, ягоды берет.
А Зинька наднеюподеревьямпорхает.Ивдруг8видит:большой страшный медвеоь в малиннике.
девочка как раз к нему подходит, - его не видит.
И он ее не видит: тоже ягоды собирает. Нагнет лапой куст - исебев рот.
"Вотсейчас,-думаетЗинька,-наткнетсянанегодевочкастрашилище это ее и съест! Спасти, спасти ее надо!"
И закричала с дерева по-своему, по-синичьему:
- Зинь-зинь-вень! Девочка, девочка! Тут медведь. Убегай!
Девочка и внимания на нее не обратила: ни слова не поняла.
А медведь-страшилище понял: разом поднялся на дыбы, оглядывается: где девочка?
"Ну, - решщила Зинька, - пропала маленькая!"
А медведь увидел девочку, опустился навсечтерыелапы-дакак книется от нее наутек через кусты!
Вот удивилась Зинька:
"Хотела девочку от медведя спасти, а спасла медведя от девочки! Такое страшилище, а маленького человечка боится!"
С тех пор, встречая ребят в лесу, синичка пела им звонкую песенку:
Зинь-зань-ле! Зань-зинь-ле!
Кто пораньше встает,
Тот грибы себе берет,
А сонливый да ленивый
Идут после за крапивой.
Эта маленькая девочка, от которой убежал медведь, всегда приходилав лес первая и уходила из лесу с полной корзинкой.
АВГУСТ
- После июля, - сказал Старый Воробей, - идетавгуст.Третий-и, заметь себе это, - последний месяц лета.
- Август, - повторила Зинька.
И принялась думать, что ей в этом месяце делать.
Ну, да ведь она была синичка, а синички долго на одном местеусидеть не могут. Им бы все порхать да скакать, по веткам лазать то вверх, то вниз головой.
Много так не надумаешь.
Пожила немножко в городе - скучно. Исаманезаметила,какопять очутилась в лесу.
Очутилась в лесу и удивляется: что там со всеми птицами сделалось?
Только что всегналиее,близкоксебеиксвоимптенцамне подпускали, а теперь только и слышит:"Зинька,летикнам!","Зинька, сюда!", "Зинька, полетай с нами!", "Зинька, Зинька, Зинька!".
Смотрит - все гнезда пустые, все дупла свободные, все птенцывыросли и летать научились. Дети и родители всевместеживут,таквыводкамии летают, а уж на месте никто не видит, игнездаимбольшененужны.И гостье все рады: веселей в компании-то кочевать.
Зинька то к одним пристанет, токдругим;одинденьсхохлатыми синичками проведет, другой-сгаечками-пухлячками.Беззаботноживет: тепло, светло, еды сколько хочешь.
И вот удивилась Зинька, когда белку встретила и разговарилась с ней.
Смотрит - белка с дерева на землю спустиласьичто-тоищеттамв траве. Нашла гриб, схватила его в зубы - и марш снимназаднадерево. Нашла там сучочек острый, ткнулананегогриб,аестьнеестьего: поскакала дальше. И опять на землю - грибы искать.
Зинька подлетела к ней и спрашивает:
- Что ты, белочка, делаешь?Зачемнеешьгрибы,анасучкиих накалываешь?
- Как зачем? - отвечает белка. - Впрок собираю, сушувзапас.Зима придет - пропадешь без запаса.
Стала тут Зинька примечать: не только белки - многие зверюшкизапасы себе собирабт. Мышки, пллевки, хомяки с поля зерназащекамитаскаютв своинорки,набиваюттамсвоикладовочки.НачалаиЗинькакое-что припрятывать на черный день; найдет вквсные семечки,поклюетих,ачто лишнее - сунет куда-нибудь в кору, в щелочку.
Солвоей это увидел и смеется:
- Ты что же, синичка, на всю долгую зиму хочешь запасы сделать?Этак тебе тоже нору копать впору.
Зинька смутилась.
- А ты как же, - спрашивает, - зимой думаешь?
- Фьють! - свистнул соловей. -Придетосень,-яотсюдаучлечу.