Среди вороха конторских бумаг, папок и газетных пачек мелькнули черные корешки с позолотой.
5. Старые книги
Я быстро встал. Подошел.
- Ребята, можно взглянуть?
- Пожалуйста! - щедро сказал старший мальчик.
Первое, что я выудил, был толстенный том "Семейного университета" Комаровского, лекции историко-филологического цикла. Издание Вольфа, конца прошлого века. Затем - четыре книжки в бумажных обложках - собрание сочинений Куприна, 1912 год. Обалдеть... А еще пятый том сочинений Головкина с очерками о деятельности Русско-Американской компании и, наконец, увесистое издание "Апокрифы христиан" с примечаниями и комментариями, напечатанное в 1913 году почему-то в провинциальной Калуге. Сроду не слыхал о таком.
А в довершение всего - несколько подшивок старинного "Военно-исторического вестника" и "Отечественных записок".
- Люди, вы варвары, - жалобно сказал я. - Но вы - варвары по незнанию. А кто дал вам все это для сожжения?
- Наша библиотекарша в школе, - заявил смуглый хозяин коляски. - А чего? Говорит, они давно списаны, никому не нужны, место занимают...
- Скажите вашему директору, пусть переведет ее из библиотекарей в уборщицы... Хотя нет, уборщице тоже необходим какой-то интеллект.
- Значит, вам их надо, эти книжки? - догадался старший мальчик. И даже обрадовался: - Тогда забирайте! А то и правда жалко, они же книги все-таки...
- Да уж заберу с вашего позволения. На костер вам и без того хватит...
Я уложил свои находки в стопу. Получилось - ого сколько!
Мальчишки оставили меня. Подбросили бумагу в огонь и один за другим с хохотом и воплями - марш, марш через костер. Потанцуют на траве, потрут ужаленные искрами ноги и снова... Новичок Саша тоже ловко скаканул туда-сюда. Но потом остановился, стал смотреть, как я вожусь со своим грузом.
- А вам далеко это нести?
- Порядочно. В тот конец Пустырной.
- Да?! - почему-то обрадовался он. - Мне туда же. Давайте помогу!
- Буду весьма благодарен. А то и не знал, как быть... Давай мне под мышки эти журналы, а книги бери себе...
- Уже уходишь? - сказала Сашке девочка.
- Пора...
- Приходи еще, мы тут всегда играем, - предложил юркий, похожий на мышонка мальчишка.
- Ага...
И мы пошли. Сашка шагал чуть сбоку и впереди. Тащил пачку книг перед собой, как охапку дров. Походка у него была с чуть заметным пританцовыванием. На незагорелой ноге темнела подсохшая царапина.
- Мне тебя сама судьба послала, - сказал я. - Мы с тобой даже в одном вагоне ехали сюда.
Он оглянулся:
- В пилигримском?
- Да...
- Ну, тогда это не судьба, а контора "Пилигрима". Это они меня сюда направили. На дежурство... - Разговорчивый оказался мальчонка.
- Что за дежурство? - спросил я, чтобы поддержать беседу. Да и в самом деле любопытно: какие дела у такого пацаненка с кооперативом? Было моему спутнику лет одиннадцать. Та пора, когда мальчик делает первый шажок к состоянию, которое называется неуклюжим и казенным словом "подросток".
- Это работа такая, - отозвался Сашка. - Школа ее за летнюю практику считает... И деньги платят.
- Ишь ты!.. Наверно, что-то купить задумал?
- Ага. Велосипед "Стриж". С аккумулятором и моторчиком. Сперва крутишь, накапливаешь энергию, а потом на электричестве едешь... У него спицы так здорово блестят, и он стрекочет, будто стрекоза крыльями...
Мне понравилось такое сравнение. И вообще нравился Сашка. И как он храбро отбивался, и как потом без всякой обиды по-приятельски сошелся с ребячьей компанией. И как мы сейчас дружно, в одном ритме шагали с увесистыми книгами.
- Не тяжело?
- Не-е...
- Выручил ты меня...
Он не оглянулся, но я почувствовал - улыбается.
- Вы ведь меня тоже выручили. А то чуть до драки не дошло... Я сам виноват, перепугался...
- Оно и понятно, раз не здешний... А что ты делаешь на своем дежурстве?
- Вызова жду. Я проводник.
- Какой проводник? В поезде?
- Да нет, - засмеялся он. - Ну, с туристами. Вроде гида.
- И получается?
- Ага. Я уже прошлым летом водил студентов. И зимой...
У меня хрустнуло в ноге, отдалось в затылке. Сразу затуманило голову. Ох как не вовремя! Неужели начинается?..
- Эй, проводничок! Давай-ка посидим...
Мы сели на лавочку у приземистых ворот. Я затылком сильно надавил на забор. Чтобы боль от твердого дерева прогнала ту, внутреннюю. Сашка сбоку беспокойно глянул на меня.
- У вас голова кружится, да?
- Пустяки. Это бывает... Не страшно...
"Ох, если бы "не страшно"..."
Сашка смотрел очень внимательно. В глазах - смесь пепельного цвета с лимонным соком. И дрожащая капелька испуга. Светлые брови сошлись над коротенькой прямой переносицей. Мягкая, в дольках, как у мандарина, нижняя губа жалобно оттопырилась и шевелилась.
- Ничего, - выдохнул я и улыбнулся. - Сейчас пройдет...
И правда прошло. Боль угасла, тяжесть в темени растаяла, тошнота пропала. И я снова понял, какая хорошая улица Пустырная, какой славный город Овражки. Фиг вам, Артур Яковлевич, неделю я как-нибудь продержусь.
- Просто устал немного. Посидим еще минуты две...
- Ладно, - согласился Сашка. Провел пальцем по книжному корешку и спросил: - А что такое "Апокрифы"?
- Это... Видишь ли, в древности написано довольно много книг о жизни Иисуса Христа. Называются "Евангелия". Но церковь признает лишь четыре из них...
- Знаю! От Луки, от Иоанна... От этого... от Марка! И еще от Матвея...
- От Матфея...
- Ну да! У бабушки были... Я к ней ездил, когда она жива была, и читал... Правда, не все... Мне еще девять лет было... А кое-что она мне своими словами рассказывала. А вот эти... "Апокрифы", они, что ли, незаконные считаются?
- Ученые богословы говорят, что в них очень много фантазии и мало реальных фактов... Ну и в самом деле! Скажем, Евангелие от Фомы о детстве Иисуса... В нем вроде бы и детали интересные, игры описаны, всякие житейские случаи, но непонятно делается: разве мог такой жестокий мальчишка, о котором там рассказывается, стать Учителем всеобщего добра?
- А почему он жестокий... там?
- Такие случаи приводятся... Толкнул его соседский мальчик - и умер. Пожаловались на него люди родителям - и ослепли. Ну и многое другое... Не вяжется это с тем, что было дальше...
- А кто этот Фома?
- Трудно сказать. Некоторые считают, что один из учеников Иисуса. Помнишь, был такой Фома Неверующий...
Сашка шевельнул бровями. Подумал.
- Выходит, он тоже предатель? Как Иуда? Раз написал такое... - И глянул требовательно, не по-детски даже.
- Нет, что ты! Во-первых, скорее всего, автор - не он. Просто приписали ему это сочинение. А во-вторых... у автора своя задача стояла: показать, что Иисус с детства был грозным и всемогущим божеством... Конечно, здесь ничего общего с христианством. Но тем не менее "Фому" этого верующие читали. Потому что в официальных Евангелиях о детстве Иисуса очень мало. Из мальчишеских лет - один только эпизод: как в Иерусалиме отстал от родителей, увлекся беседой с мудрецами в храме...
- Ага, я помню.
- Ну вот... А людям-то все интересно было знать про Христа. И про то, как он маленький был, тоже...
Сашка опять быстро глянул на меня.
- А вам... тоже интересно, да?
Мне хорошо было с Сашкой. Спокойно так, ласково и - никакой неловкости. И не казалось в тот момент странным, что говорю со случайно встреченным мальчишкой о таком вопросе.
- Признаться, да, - сказал я. - Интересно. Очень... Как у мальчика в захолустном, выжженном солнцем городке просыпается мысль о необходимости Великого Служения людям. Желание спасти всех. И понимание, что сделать это можно ценой своей жизни... Знал ли он уже тогда, что его ждет?.. Была у меня даже нахальная мысль написать повесть "Мальчик из Назарета".