- Кто же, по-вашему? - спросил Антон.- Я ж ничего не знаю. Только подсказываю, что у пасечника был золотой крест.- Почему уверены, что после убийства Репьева этот крест на пасеке не обнаружен?Кузнец растерянно посмотрел на Бирюкова, затем на Кротова, но ни слова не произнес.- Вопрос поставлен конкретно... - строго-официальным тоном начал Кротов, однако, перехватив осуждающий взгляд Антона, закончил мягче: "Ты, Федор Степаныч, не скрывай, сам понимаешь, преступник должен быть наказан.- Я ж на самом деле не знаю, можа, нашелся крест на пасеке, можа, нет. У меня другая думка: пока Гриня не показывал золото - был жив и невредим, а как только показал - сразу жизни лишился.Золотой крест не на шутку заинтересовал Бирюкова, но сколько он ни старался узнать у кузнеца что-нибудь определенное, тот отделывался туманными предположениями и вроде бы даже сожалел, что затеял этот разговор. Исподволь наблюдая за морщинистым рыжеватым лицом, Бирюков несколько раз приметил, будто кузнец хочет в чем-то признаться и никак не может набраться для этого решимости. Стараясь приободрить его, Антон сказал:- Федор Степанович, коль уж начали помогать розыску, то помогайте до конца.- Боюсь с толку вас сбить, - мрачно обронил кузнец.- Не бойтесь. Мы разберемся.Лицо кузнеца как будто посветлело. Глядя на иконы, он вдруг перекрестился и, повериумпясь к Бирюкову, словно извиняясь, заговорил:- Вчерашним вечером бригадир Гвоздарев и молодой офицер из милиции спрашивали меня: все ли цыгане в день убийства были на работе? Со страху сказал, что все, а как после одумался, то одного не было...- Кого именно?- Левкой его зовут, - тихо сказал куэнец и опять перекрестился. - Прости меня, господи, грешника твоего. Не по злому умыслу сказал неправду, извелся от такого греха за сутки.- Почему Левка не вышел в то утро на работу?- Этого не ведаю.Черный кот, вылакав байку молока, сыто потянулся, подошел к порогу и уставился на кузнеца светящимися в сумраке зеленоватыми глазами. Кузнец поднялся и выпустил его за дверь. После этого опять сел у стола. Морщинистое лицо его теперь заметно повеселело.Бирюков, размышляя о золотом кресте, вспомнил, что при осмотре на пасеке не обнаружили даже столового ножа, необходимого в повседневном обиходе.- Михаил Федорович, - обратился он к Кротову, - у Репьева был. какой-нибудь нож?- Безусловно. Охотничий... Понимаете, товарищ Бирюков, как зима ляжет, в селе начинается массовый забой личного окота. Это праздничный месяц для Грини Репьева был - нанимался резать свиней да бычков. Туши свежевать мастерски умел. Денег за работу не брал, а поллитровку и свеженины на закуску родную сковороду - обязательно.- Сломал Гриня недавно тот ножик, - неожиданно сказал кузнец.Кротов удивился:- Мне этот факт не известен.- Сам Репьев говорил, просил сделать финку. Я отказался, дескать, не имею права такие ножи изготовлять.- Правильно поступил, Федя.Антон, задумавшись, спросил:- До того, как поселяться на пасеке, Репьев у кого в Серебровке жил?- У Екашевых, - быстро ответил Кротов. - Имеются какието предположения?- Просто связь ищу...От куэнеца Бирюков и Кротов ушли поздно, коода деревня уже засыпала. Тишину прохладной ночи нарушал лишь приглушенный расстоянием гул комбайнов, работающих в ночную смену.- Полагаю, заночуете у меня? - опросил участковый.- Нет, Михаил Федорович, пойду в Березовку, - ответил Антон. - Надо проведать родителей, почти год их не видел.- Зачем идти? На мотоцикле через пять минут там будем. А утречком эа вами подъеду.
9. ВОТ ТАКИЕ БЫВАЮТ ЛЮДИ.
В доме Бирюковых заполночь горел свет. Хлопотавшая на кухне Полина Владимировна, как всегда, не то удивленно, не то обрадованно всплеснула руками:- Антоша, сынок! Вот не ведала - не гадала. Слышу, мотор под окнами фыркнул.
Подумала, наконец-то отец с полей вернулся, а тут ты заходишь. Надолго ли заглянул?- На одну ночь, - поцеловав мать, ответил Антон. - По работе приехал.- Наверно, с пасечником серебровским разбираться?- С ним.- Ох, сынок, какое несчастье ужасное стряслось... - Полина Владимировна суетливо стала доставать из буфета посуду. - Сейчас ужин соберу, отец вот-вот должен подъехать. Да ты снимай пиджак, умывайся с дороги...Повесив на вешалку фуражку и пиджак, Антон снял галстук. Расстегнул ворот рубахи, быстренько умылся и, присев к столу, спросил:- Дед Матвей спит?- В поле с отцом на машине утянулся. Ворчит, мол, надоело телевизор смотреть, вези, Игнат, по полям - хочу своими глазами увидеть, чего там ныне делается.- Все здоровы?- Слава богу. С прошлой недели у отца в плече осколок заныл, так у него с самой войны к непогоде плечо ноет.- Значит, ненастье ожидается?- Позавчера, говорят, над райцентром весь вечер гроза бушевала, а у нас ни дождинки не выпало. - Полина Владимировна тревожно посмотрела на сына: Видать, запутанное убийство, если тебя из Новосибирска прислали с ним разбираться?- Я, мам, теперь в районе буду работать начальником отделения уголовного розыска.- Зачем, сььнок, тебе это начальствование? В петлю ведь голеву суешь.- Ну, какая ж тут петля?- А вот такая... Уголовники не пышки в карманах таскают - револьверы да ножики. Устроился бы ты лучше адвокатом.Антон улыбнулся:- Если все юристы перейдут в адвокаты, кто же ловить преступников станет?- Кому нравится, тот пусть и ловит.- Вот этим я и занимаюсь.- Так ведь риск-то какой, Антоша...- Волков бояться - в лес не ходить.- Тревожусь я за тебя.- Не тревожься, мам. Не тах черт страшен, как его малюют.- Это тебя еще жареный петух не клевал...Осветив окна фарами, у дома -остановился "газик". Лязгнули дверцы, и послышался громкий голос деда Матвея:- Не доказывай мне, Игнат, что попало! Поповщина - земля пшеничная, а за Винокуровским наделом пшеница никогда не родилась. Там же хвощ сплошной, закисленная почва. Вот рожь в нынешнем году ты на том кляну собрал бы.- На удобрения с агрономом понадеялись.- Чо, паря, твои удобрения? Химия есть химия! Отравили землицу - и только!- Ну, батя, не перегибай.- Скажи, недогибаю! За тем же Винокуровским наделом, помнишь, сколько тетеревов раньше водилось? Осенью березки от них чернели! А теперь?.. Напылили химией так, что сороки дохнут. В природе, Игнат, все с умом построено...- Вот с умом и надо улучшать.- Если б он у каждого ум тот был!..Полина Владимировна улыбнулась Антону:- Опять просчет обнаружил наш дед Матвей. Бушует!Дверь отворилась. Держа под мышкой огромный арбуз, в кухню вошел Игнат Матвеевич Бирюков, За ним, задиристо выставив белую бороду и сердито пристукивая дубовым батогом, сутудо ступал высоченный дед Матвей.Антон обнял отца, затем - деда. Засмеявшись, спросил:- Воюешь с молодежью, дед?- А чо на них смотреть, едри-е-корень! Помешались люди на химии, отравляют землю и живность.- Здоровье как?- Лучше, чем у пионера! - дед Матвей подмигнул, - Повышенное обязательство взял: дожить до сотни лет.- Сдержишь слово?- Бирюковы никогда болтунами не были.- Умывайтесь, полуночники, ужинать станем, - пригласила Полина Владимировна и посмотрела на мужа: - Арбуз-то откуда? В райцентр заезжали?- Это в Серебровку завезли. Завтра нам обещают, - ответил Игнат Матвеевич.За ужином шел обычный разговор. Дед Матвей не терпел бесхозяйственности и, обнаружив таковую, сурово отчитывал провинившихся. Вот и сейчас не скоро он отвел душу, но уж отведя и допив чай, сразу удалился на покой. Полина Владимировна собрала посуду. Антон с отцом остались наедине.- Ну, что там, на пасеке? - сразу спросил Игнат Матвеевич.- Кротов сказал: ты по этому делу приехал.