Молчание Полицейские не шелохнутся. И вдруг Пропп сам выпрямляется на стуле и переходит в наступление, окончательно проснувшись:- Ты видел послужной список этого Баррана?Он великолепный стрелок! Это признано официально!- Ну так что? - настораживается Мелутис.- И такой стрелок будет всаживать в охранника четыре пули сорок пятого калибра? Да брось, одной и то было бы уже много!- А ты, оказывается, кое-что знаешь! - присвистнув, говорит Мелутис.Легионер, вдруг обернувшись на стуле, указывает на одного из присутствующих инспекторов - Горика.- Я это прочел в газете, спроси у него!В ответ на вопросительный взгляд Мелутиса Горик досадливо морщится, но утвердительно кивает. По-прежнему держа в руке кобуру Баррана, старший инспектор круто поворачивается, идет в свой кабинет и захлопывает за собой дверь.
***
В большой комнате с тяжелой обивкой на стенах и со старинной мебелью, на стуле, приставленном спинкой к створкам двери, чтобы не дать мадемуазель Аустерлиц возможность сбежать, сидит Барран. Перед ним журнальный столик, уставленный кушаньями, которые девушка покорно приносит ему из буфетной: холодный цыпленок, ветчина, салат.Барран ест и пьет, заканчивая свой рассказ.- ...Я выходил со стороны гаража. И там, посреди подъема, меня едва не раздавила машина!..- Машина той самой Изабеллы, та же, что была в Марселе?- спрашивает девушка.- Я не заметил. Но не думаю. В Марселе была взятая напрокат... Горчицы.У стоящей перед ним в скромном платье, платье девушки из богатого квартала, белокурой, кроткой, захваченной рассказом мадемуазель Аустерлиц во взгляде появляется удивление.- Вы же говорили, машина была белая.- Я не о цвете машины, - вдруг раздражается Барран. - Я говорю. "Горчицы". Принесите мне горчицы?Девушка устремляется в буфетную, на ходу дважды с опаской оглядываясь на Баррана. Оставшись один, медик повышает голос, чтобы она его услышала:- Вы не верите ни одному моему слову?Молчание. Потом из буфетной доносится голос девушки.Но это не ответ на его вопрос:- Этот американец, которого арестовали, - он был с вами в подземелье?После короткой заминки Барран отвечает:- Нет. Я был один.Девушка возвращается с горчицей. Но посреди комнаты останавливается, недоуменно нахмурившись.- Но тогда кто же взял деньги?- Тот, кто знал комбинацию сейфа. В пятницу вечером, когда я дал себя там запереть, сейф был уже пуст.Он встает и идет за горчицей, которую мадемуазель Аустерлиц ему так и не донесла. На секунду останавливается перед ней - она с тревогой смотрит на него снизу вверх и изо всех сил старается понять.- ...Меня засадили туда, - продолжает Барран, - чтобы создать видимость самого натурального ограбления, но истина куда проще... Достаточно было взять и уйти...Говоря это, он берет баночку с горчицей из рук девушки и возвращается к столу.- Но это невозможно! - восклицает девушка. - Когда же?- В момент ухода, как только опустели коридоры.На свою беду появился охранник...Девушка, похоже, до конца не убеждена. Она даже вдруг оживляется, повышает голос:- Но убит-то он все-таки из вашего револьвера!Медик поднимает голову девушка затронула его самое больное место. Он сухо отвечает:- Его тоже достаточно было взять.
***
Другая комната квартиры мадемуазель Аустерлиц, чуть позже.Это гостиная с роскошной, но старомодной мебелью и коврами. Стоящие по углам комнаты штатив с курительными трубками, шахматный столик, клюшки для гольфа а сумке, фотография в рамке свидетельствуют, что тут живет и мужчина.
***
Сидя на диване перед увеличительным зеркалом с подсветкой, Барран бреется электробритвой. Похожая то ли на монашку, то ли на сестру Армии спасения, девушка медленно расхаживает по комнате, искоса поглядывая на медика.
- Обычно вы живете с отцом? - спрашивает Барран.- Да. Он уже два месяца лечится в Швейцарии.- Что с ним?- Инфаркт.- Который вы год учитесь?- Третий... В общем, третий год на первом курсе.- А имя у вас есть?- Доминика. Но все зовут меня Ватерлоо.- Почему? - поднимает на девушку глаза Барран.- Потому что моя фамилия Аустерлиц "Битвы под Аустерлицем (2.12.1805) и при Ватерлоо (18.06.1815) знаменовали собой соответственно расцвет и Крушение империи Наполеона I".- А-а, - понимающе кивает Барран. Поверх увеличивающего зеркала, которое деформирует его собственное лицо, он рассматривает девушку.
***
Судя по ее виду, она оттаяла. У нее на лице свежая, чарующая улыбка.- Это из-за экзаменов... Я, наверное, глупая... И потом, я всегда паникую...Улыбка сходит с ее лица.Барран выключает электробритву и протягивает к девушке руку.- Подите сюда, Ватерлоо.С боязливым выражением лица, обрамленного длинными белокурыми прядями, она подходит и, держа руки вдоль бедер, останавливается перед ним. Он усаживает ее и мягко спрашивает:- Вы поможете мне?Ватерлоо молчит Барран начинает объяснять:- Имя Изабелла Моро, ее работа в СИНТЕКО, адрес, который она мне дала... Все было липой! Она предусмотрела все, чтобы я не смог напасть на ее след. Кроме одного! Она проходила медосмотр! У нее была форменная одежда компании и медицинская карточка, как у всех служащих!.. И у меня есть свидетель: Вы!Ватерлоо медленно качает головой. В ее глазах вновь появляется страх:- Как я, по-вашему, вспомню эту женщину? Их прошли десятки!- Ее карточка - вот что напомнит ее вам! Вы ставили ее в картотеку, значит, знаете, где ее найти? Так вот, она мне нужна!Девушка вскакивает:- Нет!.. Я не буду этого делать!.. Нет!..Она вдруг поворачивается и бежит к двери гостиной. Но расстояние до двери слишком велико. Барран оказывается у нее раньше, преграждает Ватерлоо дорогу.- Это вы убили его!.. Вы!.. Я уверена!..Она выкрикивает это, сжимая маленькие кулачки и пятясь от медика, потом вдруг снова поворачивается и бежит к другой двери.Барран, ринувшись за ней, броском регбиста сбивает ее на пол. Навалившись на задыхающуюся Ватерлоо, он удерживает ей запястья и ноги, вплотную приблизив свое лицо к лицу девушки. Она закрывает глаза, чтобы не видеть его.- Завтра вы пойдете в СИНТЕКО, - говорит Барран. Принесете мне ее карточку.Лежа на полу, Ватерлоо с закрытыми глазами отрицательно мотает головой. Тогда Барран берет ее на руки, поднимает и уносит.Она не отбивается.Уткнувшись лицом в плечо Баррану, который переступает порог комнаты и выходит в прихожую, она лишь тихонько скулит:- Пустите меня!.. Прошу вас... Пустите...Барран толкает ногой приоткрытую дверь в одну из комнат, заглядывает туда, потом идет дальше по прихожей. Следующая комната, дверь в которую он тоже распахивает ногой, явно принадлежит мадемуазель Аустерлиц. В ней кровать с балдахином, игрушки, плюшевые звери: мирок девушки, едва вышедшей из детства.Ватерлоо на руках у Баррана закрыла глаза и затихла.Барран относит ее на кровать с балдахином. По пути он отшвыривает ногой большого плюшевого мишку, и тот с жалобным воплем отлетает к шкафу.
***
Той же ночью, поздно.В помещении Уголовной бригады Нейи за своим столом без пиджака сидит Мелутис.Он аккуратно раскладывает на столе пустые спичечные коробки всевозможных цветов, из разных стран. Спичечные коробки - его страсть.Угрюмый и задумчивый, он один в кабинете, освещенном единственной лампой, позади него за окном - море городских огней.Когда открывается дверь, он даже не поворачивает головы.С робостью, догадываясь о плохом настроении патрона, у порога топчутся два инспектора - Муратти и Годар. После долгих колебаний первый осмеливается нарушить молчание:- Это я, шеф.