Она даже с некоторой презрительной усмешкой смотрела в лица мертвых. Или Андрею так почудилось – Алла во многом все‑таки была вне его понимания. И в итоге он сам впал в истерику. Это случилось, когда голос начальника откуда‑то из глубины морга глухо и убежденно прозвучал: «Пора кончать комедию».
Андрею как раз в этот момент показалось, что он видит лицо брата, но он отшатнулся – вместо Стасика на него смотрело чужое лицо, на котором пучнели извращенные страхом неживые глаза.
– Может, заглянете еще на женскую половину? – прошушукал рядом смрадный и тихий голосок.
– Вы уберете или нет этого некрофила?! – закричал Андрей, указывая на Соколова. Начальник чуть‑чуть остолбенел. – Тело пропало, и вы за это ответите, милейший!
– На что нам тело? – вырвалось у начальника морга.
– На что?! – заревел Андрей. – Да кто вас знает, бандиты проклятые! Отдайте брата! У вас тут, может быть, целый гадюшник некрофилов зазмеился! Вы на харю этого Соколова поглядите – и все станет ясно.
Соколов почему‑то смутился и стал жаться к сырой стене.
– Да вы понимаете, что говорите! – Лицо начальника покрылось синевато‑багровой, как у трупов, краской. – Я сейчас милицию вызову, и мы засудим вас за клевету при служебном исполнении… Возьмите свои слова обратно.
Появился врач. Карпов закричал.
– Не нравится! Да вы органами человека торгуете – это всем известно! Переправляете на Украину, а там целая сеть пауков в белых халатах – везет за границу к вампирам, миллиардерам гнусным, трясущимся, все равно сдохнут, и никакие их деньги и органы в аду не помогут!
– Молодой человек, как вам не стыдно говорить так о врачах, мы вам жизнь спасаем, а вы, – возмутился более спокойный, чем начальник, врач. – И что за чушь вы порете! Какие органы! Здесь трупы – а органы надо забирать сразу, как только смерть. Вы хоть соображать научитесь!
Внезапно наступила странная тишина. Точно замерли и люди, и трупы. Словно из этой ситуации нет выхода.
– Послушайте, какое‑то объяснение должно быть – Алла подошла к врачу.
– Пусть объяснят. Без этого мы не уйдем, – подтвердил Андрей.
– Объяснения будете иметь на том свете, – заорал багровый от напряга начальник. – А сейчас убирайтесь! Где милиция?!
– Да. Милиционер тут у нас один лежит. В углу. Милиционер, – невнятно, но угрожающе пробормотал, озираясь на трупы, обладатель смрадного тихого голоса.
Но его никто не расслышал.
– Идем, Андрей. Здесь ничего нет, – прошептала Алла.
– Войдите в разум. Объяснения тогда найдутся, – примирительно заявил врач.
Андрей обернулся на пороге.
– Ждите вызова. Уголовники по мертвым! Мы так дело не оставим! До встречи, трупоеды!
Карпов опять закричал. Даже врач встрепенулся:
– Прекратите кричать! Вас не режут.
Как в черном тумане, который унес их в иной, подземный мир, Алла и Андрей вышли на дорогу. Там их ждали разозленные ожиданием рабочие и водитель.
– Где тело? Что с вами? Мы уже гроб хотели вносить…
– В гроб некого класть, – прояснил Андрей. – Произошла ошибка.
В ответ все они – их было трое – замолчали. Потом водитель плюнул, сел в похоронный автобус и уехал. Вместе с гробом. Рабочие побежали в ларек за водкой.
– Пойдем, Андрей. Теперь все равно, – сказала Алла, и они медленно пошли вперед, не зная куда.
Вдруг пред ними возник рабочий.
– Выпить‑то нужно вам, молодежь, если такая ошибка! Давайте, налью чуток.
Даже стаканчик есть.
«Молодежь» вежливо отказалась, хотя Андрей внутри себя уже был не прочь.
Вместо водки они взяли машину, и на этой тачке домчались до дома Аллы, и вошли в ее уютную квартиру.
Между тем на гражданскую панихиду собралось много народу. Все интеллигенты. Некоторые важные. Но гроб все не прибывал и не прибывал.
Ожидающие истомились.
– Когда ж гроб‑то будет? – уже угрожающе спрашивали некоторые у самого крупного организатора.
– Да успокойтесь, господа, – нервничал организатор, поглядывая на часы. – Гроб когда будет, тогда и будет. Не медведь, в лес не уйдет. Успокойтесь.
Но время текло и текло. Волнение в толпе возрастало. Советы сыпались как из ведра.
– Сбегать в морг‑то надо. Поискать их.
– Если что‑то случилось, должны объявить. Молчать в таких случаях нельзя.
А начальство действительно впало в какое‑то ступорное молчание. На все вопросы – молчат, да и только.
Спирту в огонь подлил какой‑то ошалевший молодой человек, выскочивший из‑за угла, который уверял:
– Я только что видел наш похоронный автобус с нашим шофером, я ж его как себя знаю. Автобус был пустой, один шофер, и мчался он, ребята, куда‑то вперед, вовсю, даже красный свет пролетел.
Ему не верили, хотя вокруг собралась толпа человек десять.
– Несся как «мерседес», – объяснял молодой человек. – Точно сдурел внезапно. Словно кто‑то дует на него.
В толпе угрюмо захохотали. Чувствовалось, что они сами не знали, верить или нет.
Один из немногих затесавшихся полууглов хмуро покачал головой и шепнул молодому человеку:
– За базар ответишь. Автобус, говоришь, пустой. Проверим.
Молодого человека тут же отнесло в сторону, словно какой‑то демон вмешался.
Наконец организатора панихиды куда‑то позвали.
– К телефону, – прошептала испуганная секретарша.
– Да вы что? – почему‑то напугался и сам этот администратор.
Андрей взял на себя труд сообщить. Аллочка сидела на диване и пила кофий. Ее чуть‑чуть трясло. Андрей решил криком заполнить неловкость.
– Да вы поймите, наконец, – чуть не орал он в трубку, – главного‑то нету.
– Какого главного? – бормотал начальник. – Я сам тут главный.
– Трупа нету. Какая может быть панихида без трупа!
– А кто же помер?
– Неизвестно.
– Значит, Станислав Семенович жив?!
– Неизвестно. Мы вас не обманывали! Вчерась труп и паспорт Станислава Семеновича были в морге – сейчас ничего нет.
Начальник заорал дико‑отсутствующим голосом:
– Врете! Не может быть! Уголовники! Вы с ума сошли – срывать панихиду?! Люди ждут, волнуются, что мы – муху, что ли, хороним?! Вы ответите! Где труп?!
– Не ждите. – И Андрей бросил трубку. Через минуту – звонок в квартире Аллы. Подошел Андрей. Опять организатор. Дрожаще‑истеричный голос:
– Передайте немедленно Нефедовой, что мы ее мужа больше хоронить не будем. Ни при каких обстоятельствах. И не просите.
Сам организатор пошептался потом с другими администраторами, все стали красными, нервными, как полумертвые, и порешили, что рассуждать не надо.
Начальник вынужден был выйти к толпе ожидающих и хотел было сказать: «Ввиду невыясненных обстоятельств панихиды сегодня не будет», а вышло: «Ввиду невыясненных обстоятельств, а именно отсутствия мертвого человека, панихида не состоится. Прошу разойтись».
И тут же сбежал, скрылся с глаз возмущенных людей. Толпой вдруг овладел непонятный, но затаившийся страх. Однако находились такие, которые хихикали в пиджачок или про себя.