А Джо ждал меня, я был ему очень нужен, он просил меня прийти “пока еще не поздно”.
Она взяла его пустой стакан и хотела наполнить.
– На этот раз налейте немножко. Она взглянула на него через плечо и улыбнулась злой улыбкой.
– Хотите отвыкнуть от алкоголя, Джонни?
– Да, и от женщин тоже.
– Вы так говорите потому, что отыскали девушку, которую любите. Вы начинаете новую страницу жизни, а что будет дальше еще вовсе неизвестно. – Она близко подошла к нему, и он снова почувствовал запах ее чересчур крепких тяжелых духов. – А я ведь нравилась вам прежде, Джонни.
– Вы мне нравитесь и сейчас. Но вот и все. Идите и садитесь на свой стул. Что вы собираетесь делать с конторой, Долорес?
– Собираюсь продать ее. Джо говорил мне три недели назад, что ему сделано выгодное предложение международным сыскным агентством. Я получу хорошие деньги и после этого покину Англию.
– Куда же вы поедете?
– В Южную Америку. Там тепло и люди умеют наслаждаться жизнью. – Она улыбнулась, показав красивые зубы. – Поедем, Джонни.
– Благодарю вас, нет. Когда именно вы собираетесь ехать?
– Надеюсь, через пару недель. Продажу конторы я поручу вам, Джонни, и уплачу вам десять процентов с полученной суммы.
– Хорошо.
– Через месяц меня здесь уже не будет, – продолжала она.
Вэллон ответил:
– Нет.
Она подняла одну бровь, как она это умела делать и спросила:
– Вы хотите, чтобы я осталась здесь, дорогой?
– Нет, я вовсе не хочу, чтобы вы оставались здесь и тем не менее вам придется остаться.
– Что вы хотите этим сказать?
– Послушайте, вы думаете, что Джо умер сегодня естественной смертью? Это не так – он был убит кем-то. Он сидел за письменным столом, и когда с ним случился сердечный припадок, он упал лицом на стол. В этот момент он курил сигаретой докурил ее, по своему обыкновению, до самого конца. Горячий окурок упал ему на жилет в складку над животом и прожег в жилете дыру. Я собрал пепел с жилета в бумажку и убедился, что это был пепел английской сигареты “Виржиния”. Но вы ведь прекрасно знаете, что он никогда в жизни не курил английских сигарет, а употреблял только “Олдамерикен”, которые выписывал пачками по десять тысяч штук.
– Что вы хотите доказать, Джонни?
– Кто-то насыпал пепел на его жилет уже после того как он был мертв. Кто-то пришел сегодня днем к нему в контору и угрожал ему чем-то. Вот почему он написал на клочке газеты: “Вэллон… Вэллон… Вэллон… Джонни… Джонни… Джонни…” и до последней минуты ждал, что я приду ему на помощь. Тот, кто угрожал ему, знал, что Джо тяжело болен и использовал это, испугав его до смерти. Он вынул мелкокалиберный автоматический пистолет с глушителем и выстрелил в Джо холостым патроном. Этот выстрел прожег лишь дырку в жилете, а умер Джо от шока, так как думал, что его застрелили. Чтобы скрыть эту дырку, убийца засыпал ее пеплом, а сам спокойно вышел через заднюю дверь кабинета на улицу. Вы поняли?
– Я все поняла, Джонни, и это все, конечно, ужасно неприятно, но…
– Что “но”? – спросил он.
– Все это расследование не принесет никому никакой пользы, а лишь наделает массу хлопот. А результат? Мы ведь не можем вернуть Джо к жизни?
– Что, – спросил Вэллон, – вы согласны' на все, лишь бы скорее уехать в Южную Америку?
– Не будьте дураком, Джонни! – И голос ее прозвучал резко, – еще через минуту вы, пожалуй, скажете, что Джо убила я. Но я не выходила сегодня из дому и, кроме того, любила Джо, хоть и изменила ему один или два раза.
Но я не выходила сегодня из дому и, кроме того, любила Джо, хоть и изменила ему один или два раза. Но я не вижу смысла поднимать целое дело, раз Джо все равно уже не вернуть назад.
– Отлично, – сказал Вэллон. – А как насчет убийцы? Он выйдет сухим из воды, несмотря на всю свою подлость.
– Я о нем и не думаю. Что же вы хотите делать, Джонни?
– Сейчас я вам все объясню: я буду продолжать вести дела. конторы Шенно, как вел их до сих пор. И это, заметьте, по вашей просьбе. Я буду искать преступника и найду его.
– Ну, раз вы так хотите!
– Благодарю, Долорес. Все будет идти, как при Джо, и я буду получать такое же жалование. Я только буду сидеть в его кабинете, в его кресле и вести дела еще некоторое время.
– Странный вы человек, Джонни. Иногда вы кажетесь мне необыкновенно тонким и умным, а иногда совсем глупым.
– Может быть во мне есть и то, и другое – всего понемногу, как и у большинства людей. До свидания, Долорес.
– И вы уходите, даже не поцеловав меня? Он пожал плечами:
– Какое это имеет значение?
– Хорошо, приберегите свои поцелуи для своей новой возлюбленной, если только вы ее снова не потеряли.
Раздался резкий телефонный звонок, и она подошла к телефону в спальню. Она сказала:
– У телефона Мэрвин, он хочет поговорить с вами. Вэллон пошел в спальню и почувствовал опять тот же чересчур сильный и пряный запах духов. – Долорес всегда во всем позволяет себе излишества, – подумал он.
– Хэлло, Мэрвин! В чем дело? Мэрвин ответил дрожащим голосом:
– Мистер Вэллон, я вернулся в контору, так как вспомнил, что забыл запереть одну из комнат. Уходя, я заглянул в кабинет мистера Шенно и был чрезвычайно поражен. Мистер Вэллон, за время нашего отсутствия кто-то посторонний успел побывать здесь и взломал замок верхнего правого ящика письменного стола. Я решил, что об этом вам следует доложить немедленно.
– Благодарю, Мэрвин. Я сейчас же еду. Через полчаса буду у вас.
Он вышел в холл, сказал:
– До свидания, Долорес, – и тихо закрыл за собой дверь.
***
Стоя в кабинете Шенно, Вэллон смотрел на третью дверь, – ту, которая имела отдельный выход на улицу. Мэрвин сказал:
– Не понимаю, откуда они взяли ключ от двери. Существовал только один ключ, и он был в связке ключей, принадлежавших мистеру Шенно. Когда пришли забирать тело, я вынул ключи из его кармана и запер их в сейф, где они лежат и сейчас.
Вэллон закрыл дверь и внимательно разглядел замок.
– Дверь была открыта не ключом, а отмычкой. Вы знаете, что это такое?
– Нет, сэр.
Вэллон вынул из кармана свою связку ключей и показал Мэрвину тончайшую отмычку, при помощи которой практически можно открыть любой замок. Вэллон сел в кресло и задумался. Кто бы не приходил сюда, он прекрасно знал, чего он ищет и где это находится. Ведь если человек идет наугад, он прежде всего начинает со среднего ящика, а вовсе не с боковых.
– Как вы думаете, мистер Вэллон, что здесь происходит? – спросил Мэрвин.
– Я не знаю, но я непременно добьюсь того, что все станет известным. Скажите, есть ли здесь в кабинете немного виски?
– Да, в ящике всегда стояла бутылка, из которой мистер Шенно наливал себе стаканчик, когда у него бывали сердечные приступы.
Вэллон улыбнулся:
– Я чувствую себя так, как будто бы и у меня сейчас будет сердечный приступ. Возьмите стакан и для себя, Мэрвин.
Снова сидя на месте Джо, Вэллон рассматривал написанные его почерком слова: “Вэллон… Вэллон… Вэллон… Джонни… Джонни… Джонни…”, а затем “Би-Би-Си… Би-Би-Си.