Входная дверь оказалась распахнутой настежь. С первого взгляда
стало ясно, что замок взломан. Плоды моих шестидневных трудов, старательно отпечатанные сводки и карточки, были грудой свалены на полу и облиты
растопленной смолой. Нечего было и думать что-нибудь спасти: смолу ничем не отмоешь. На столе красовалась надпись, сделанная моим красным
фломастером: “Дешевка, убирайся домой!"
Меня удивила собственная реакция. Думаю, обычный человек испытал бы гнев, чувство безнадежности и, может быть, бессилие, но я реагировал
иначе. Я похолодел, на меня нахлынула неведомая до сих пор злоба. Посмотрев на свою работу, погубленную глупым злым юнцом, я принял вызов: “Ты
со мной так, и я с тобой так же”. На уборку ушло все утро. Я торопился, не желая, чтобы Дженни узнала о случившемся. К счастью, этот день
отводился у нее для посещений, и я не ожидал ее раньше пяти часов вечера. Я принес банку бензина, счистил смолу с пола, испорченные сводки и
карточки отнес в мусорный ящик. Появлявшимся несколько раз старушкам пришлось сказать, что у меня нет для них времени. Они изумленно смотрели на
разгром и уходили. Одна из них, толстуха лет семидесяти, задержалась в дверях и наблюдала, как я оттираю пол.
- Давайте помогу, мистер Ларри, - сказала она. - Я к этому привычнее.
Наверное, злость в моем взгляде, когда я поднял голову, испугала ее. Она ушла. На телефонные звонки я не обращал внимания. К четырем часам
я закончил уборку. И, сев за стол, снова принялся за картотеку. В четверть шестого прибежала Дженни и с усталым видом опустилась на стул по
другую сторону стола.
- Все в порядке? - Она принюхалась. - Бензин. Что-нибудь случилось?
- Маленькое происшествие, пустяк, - объяснил я. - Как у вас?
- Нормально, как всегда. О вас начинают говорить, Ларри. Вы нравитесь старичкам.
- Шаг в верном направлении. - Я откинулся на спинку стула. - Расскажите мне о Страшиле. У нас есть на него карточка?
Она застыла, не сводя с меня взгляда:
- Нет. Почему вы спросили?
- Есть у нас что-нибудь на него? Где он живет?
Она продолжала пристально смотреть на меня:
- Зачем вам понадобилось знать, где он живет?
Я выдавил небрежную улыбку:
- Я тут думал о нем. Интересно, нельзя ли найти к нему подход, как-нибудь подладиться? Я имею в виду - подружиться. Как вы думаете?
Дженни покачала головой:
- Нет, абсолютно нет! Со Страшилой никто не может сдружиться. Это плохая идея, Ларри. Что-нибудь случилось? - Она замолчала, разглядывая
меня.
- Случилось? - Я улыбнулся. - Просто я подумал, нельзя ли изобразить из себя доброжелателя, готового помочь. Потолковать с ним. Но не буду
с вами спорить, вы лучше его знаете.
- Все-таки что-то случилось! Я знаю Страшилу! Но, пожалуйста, скажите мне!
- Ничего не случилось. Беда в том, Дженни, что на вас иногда нападает желание драматизировать события. - Я опять улыбнулся. Вдруг я
почувствовал прилив вдохновения. - Если у вас нет более приятных планов, может, пообедаете со мной?
У нее расширились глаза.
- Пообедать? С радостью.
По выражению ее лица я понял, что это, возможно, первое приглашение, полученное ею со времени приезда в этот забытый Богом город.
- Здесь найдется какое-нибудь место, где мы можем прилично пообедать? От “Луиджи” я не в восторге. Куда можно пойти? Расходы не имеют
значения.
Она хлопнула в ладоши:
- Вы это серьезно? Расходы не имеют значения?
- Именно. С самого приезда сюда я ничего не потратил, у меня полно денег.
- Тогда в “Плазе”. Это в пяти милях от города. Я там никогда не бывала, но мне рассказывали.
Она жестикулировала и казалась возбужденной, как ребенок.
- Отлично. Я все устрою.
Она посмотрела на свои часики и вскочила.
- Нужно идти. Через пять минут у меня встреча.
- Так, значит, вечером в восемь. Приходите в отель. У меня машина. Договорились?
Она кивнула, улыбнулась и убежала. Несколько минут я сидел, думая о ней, потом набрал номер полиции и попросил соединить меня с сержантом.
После недолгого ожидания в трубке послышался его сиплый голос.
- Говорит Карр. Помните меня? - спросил я. До меня донеслось его тяжелое дыхание.
- Карр? Полторы тысячи баксов? Правильно?
- Точно. Вы можете мне сказать, где обитает Страшила Джинкс? Где его логово?
Последовала длительная пауза, потом он спросил:
- Чего это вам вздумалось?
- Я хочу с ним встретиться. Нам давно пора потолковать.
- Ищете неприятностей?
- Я сотрудник опеки. Забыли? Прошу у вас информацию.
Снова последовала длинная пауза. Я представил, как он, задумавшись, катает взад-вперед свой карандаш. Наконец он сказал:
- Да, сотрудник опеки. - Опять последовала пауза, затем он сказал:
- Его нора в доме номер двести сорок пять, Ленсингтон. Банда сходится в кафе Сэма на Десятой улице. - Снова последовала пауза, послышалось
тяжелое дыхание, потом он добавил:
- Не лезьте на рожон, приятель. Заварушки в этом городе приходится расхлебывать нам, а мы не любим работать.
- Вас можно понять, - отозвался я и положил трубку.
В телефонной книге я нашел номер ресторана “Плаза” и заказал столик на восемь сорок. Но Страшила опередил меня.
Дженни появилась в отеле ровно в восемь. Я едва узнал ее. Она заплела волосы в косу и туго затянула вокруг своей изящной головки. На ней
было черное с белым платье, которое превратило ее из старомодной и плохо одетой неряхи в соблазнительную женщину. Явно довольная и гордая собой,
она выжидательно улыбнулась мне.
- Сойдет?
Я надел один из своих лучших костюмов. Она была первой женщиной, которую я пригласил в ресторан после утраты Джуди.
- Вы выглядите чудесно, - сказал я, не покривив душой.
Мы подошли к стоянке, где я оставил свой “бьюик”. Все шины были спущены, а водительское сиденье исполосовано бритвой. Поперек ветрового
стекла шла надпись большими белыми буквами:
"Дешевка, убирайся домой!"
Нельзя сказать, чтобы вечер блестяще удался. Да и как могло быть иначе? Дженни расстроилась из-за машины, хотя я сдерживался, подавляя в
себе жгучую ненависть к Страшиле. Я отвел ее обратно в отель, усадил в шаткое бамбуковое кресло, а сам позвонил в прокатное бюро Херца.