Турнир, призовой фонд которого учрежден президентом "Делафилд компани" Сэмюелом Делафилдом и составляет сто тысяч долларов, откроется в четверг.
По мнению сержанта Маклина, поимка преступников, напавших на мисс Ландерс, может быть затруднена по причине наплыва в город большого количества гостей. "Мисс Ландерс заявила нам о нападении лишь по прошествии двух часов, - сообщил сержант журналистам. - Преступники в настоящий момент могут быть уже в Канаде. В Делафилде сейчас больше приезжих, чем местных, и вряд ли кто-то мог заметить подозрительных незнакомцев".
Заметка содержала в себе множество подробностей, но Питер не стал в них углубляться и, отложив газету, откинулся на спинку стула. Вторая порция мартини так и осталась нетронутой.
Питеру было хорошо знакомо это чувство поднимающегося откуда-то изнутри гнева, от которого сейчас у него снова затряслись руки, так что ему даже пришлось отложить в сторону трубку. "Со смехом скрылись в ближайшем лесу". Перед глазами Питера снова как наяву всплыла картина, которую он уже давно безуспешно пытался вычеркнуть из памяти. Заснеженная дорога в горах Вермонта, резкий сигнал за спиной, идущий вровень седан, едва не задевший его переднее крыло. Вот седан снова отстает, и снова пронзительный сигнал режет уши. Питер помнит, как окаменело побелевшее вдруг лицо отца, когда машина обгоняла их во второй раз. Двое в парках и черных очках, повернув головы, злобно смотрят в их сторону, и один из них кричит Питеру: "Жалкий трус!", с дьявольской улыбкой наблюдая, как он из последних сил пытается удержать машину на дороге. Один из них смеялся - визгливо, истерично. Эти в черных очках попросту развлекались. Питер гнал машину вперед, но и в третий раз седан, свернув на обочину, снова оказался позади. Питер не имел ни малейшего намерения уступать им дорогу и вырулил на середину, тут же почувствовав удар в задний бампер. И тут нервы у отца не выдержали, он выхватил у Питера руль. "Пропусти их!" - выкрикнул он. Машину Питера вдруг занесло, и, пробив боковое ограждение, она кубарем покатилась под откос с пятисотфутовой насыпи. Вслед им несся тот же неестественный смех. Его выбросило из машины, и он на мгновение потерял сознание. Очнувшись, с дикой болью в правой ноге, он не мог даже шевельнуться и только слышал страшные крики отца, заживо горевшего в исковерканной машине.
Из больницы Питер вышел с ампутированной до колена правой ногой и стоящим в ушах дьявольским смехом, которого с тех пор так и не смог забыть.
"Веселыми убийцами" окрестила тогда людей в седане пресса. Их так и не нашли. Почти год ушел у Питера на то, чтобы научиться жить с половиной ноги, а потом он начал охоту. Лишь одно теперь казалось ему важным в жизни - найти их и рассчитаться за то, что они сделали с его отцом и с ним самим. Но они, эти смеющиеся выродки, исчезли, растворились в огромном людском океане. Но атмосфера, позволяющая им существовать, осталась. Атмосфера наплевательства, равнодушия к творящемуся рядом насилию. Безучастное любопытство толпы, лениво наблюдающей за тем, как вершится убийство, - именно оно, это холодное бездействие, порождает климат, питающий душу убийцы. По ходу поисков Питер понял, что именно назвал Сэмюел Графтон "Искореженным веком". Питер ходил на дискотеки и наблюдал там за бессмысленно колышущейся под музыку безликой толпой. Он даже научился различать "фруг", "ватузи", "серф", "манки" - эти странные танцы, где партнеры никогда не прикасались, не разговаривали, даже не смотрели друг на друга.
Устремив взгляд в никуда и подрагивая безвольным телом, они тряслись словно в каком-то таинственном, только им ведомом меланхолическом ступоре, в котором чувствовались одиночество, отчужденность и новые грядущие моральные ценности, где нет места любви и сочувствию.
Питер знал, что в этой огромной армии молодых эгоистов с вывернутыми, вывихнутыми, искаженными душами легче всего спрятаться двум выродкам-психопатам, которых он искал. Он стал журналистом и открыто провозгласил крестовый поход против этих выхолощенных слепцов, для которых нынешний искореженный век стал прикрытием, своего рода ширмой для нового культа садизма, жестокости и убийства.
Сегодня вечером объявленная им тотальная война вновь обернулась ненавистью к двум конкретным людям. "Со смехом скрылись в ближайшем лесу". Маловероятно, что эти двое - те же подонки, что разрушили жизнь Питера, но даже если речь идет всего лишь об одном шансе из миллиона, он твердо знал, что обязательно должен испробовать его...
Следующим утром три часа ушло у него на то, чтобы добраться до Делафилда. Все, чем мог похвастаться убогий городок, расположенный близ Хартфорда, - это крупный завод компании "Делафилд", рабочий квартал постройки времен Второй мировой войны, почтамт, городское здание для общественных собраний, сеть торговых точек, разбросанных вдоль главной улицы, и возвышавшийся в отдалении на холме дом Делафилдов - олицетворение могущества, богатства и власти.
Имелся еще клуб - "Делафилд кантри клаб" с огромным, великолепно ухоженным полем для гольфа с восемнадцатью лунками.
В городе было несколько отелей и небольшая гостиница, но очень скоро Питеру стало очевидно, что в пределах нескольких миль от Делафилда все места, пригодные для ночлега, зарезервированы игроками, торговцами, представителями прессы и болельщиками, съехавшимися на предстоящий турнир. Питеру посоветовали искать жилье поближе к Хартфорду, поэтому, даже не раскрыв багажник своего "ягуара", он сразу же отправился на поиски сержанта Маклина.
Маклин, моложавый блондин, подтянутый и аккуратный, поначалу отнесся к расспросам Питера с прохладцей и отказался обсуждать случай с Эллен Ландерс. Но что-то вдруг щелкнуло у него в памяти, и он сразу же сделался словоохотливым и сердечным.
- Я читал ваш материал в "Ньюс вью", - сказал он Питеру. - Теперь припоминаю - вам пришлось иметь дело с парочкой друзей вроде этих пару лет назад в Вермонте.
Они сидели в полицейском отделении. Глаза Маклина скользнули по ногам Питера.
- Правая, - уточнил Питер, проследив за его взглядом.
- Сволочи, - сказал Маклин. - Да, да, теперь помню. Смеющиеся скоты, они скинули вас с дороги. Так вы думаете, это те двое?
- Не знаю. Возможно. Поэтому я и приехал сюда.
- Да, представляю, как это было.
- В любом случае это люди одного типа, - заметил Питер.
- Да, ублюдки... - Горькая усмешка слегка тронула губы Маклина. Скажите, мистер Стайлс, вам что-нибудь известно об этом городе?
- В основном только то, что его душой является "Делафилд компани".
- Верно. А душой "Делафилд компани" является старый Сэм Делафилд. Он владеет здесь всем - огромным особняком, заводом, рабочими кварталами - и почти уже владеет местным банком, городским водоснабжением, одним словом, всем, что более или менее достойно упоминания. Довольно типичное явление для былых времен, мистер Стайлс, когда город целиком принадлежит компании, а ФБР и ЦРУ периодически наведываются туда, чтобы удостовериться в сохранности секретов.
Маклин внимательно посмотрел на собеседника.
- Насколько я понял, вы хотите меня в чем-то убедить, - заметил Питер.
- Сэм Делафилд устраивает прием гостей и не хочет, чтобы празднество было чем-то омрачено.
- Пожалуйста, не выражайтесь загадками, - попросил Питер.
- Никаких загадок, мистер Стайлс. Я имею в виду турнир по гольфу. Это детище старого Сэма. Сегодня и завтра сюда съедутся все прославленные имена - Палмер, Никлос, Лима, Борос.