Пантера - ярость и страсть - Корнилова Наталья Геннадьевна 22 стр.


Единственное, что радовало меня, - это то, что все остались живы и неизвестный маньяк больше никого не убил.

- Черт, - сказала Люба, - я же не закрывала.

И толкнула дверь.

На полу, посреди комнаты, лежала Ольга. Из окрасившейся кровью белой блузки торчали длинные ножницы, которые я еще раньше заметила у Любы на тумбочке. С совершенно безумными глазами и испачканными кровью руками над ней стоял Сема в своем сценическом костюме. Губы его дрожали, все тело тряслось, как в лихорадке. Увидев нас, он срывающимся голосом проговорил:

- Это не я. Честное слово, это не я...

- Ну-ка, позвольте пройти, - раздалось за спиной. Нас бесцеремонно отодвинули в сторону.

Два милиционера, один лейтенант, другой сержант, быстро вошли внутрь, вытаскивая на ходу наручники, и в мгновение ока заковали знаменитость. Он даже не сопротивлялся, только тупо смотрел на Ольгу и все время жалостливо повторял:

- Это не я сделал, это не я... Наверное, опять все забыл, бедолага...

Родион приехал минут через сорок. Тело Ольги уже упаковали в целлофановый мешок и тихо вынесли из здания, чтобы не поднимать лишнего шума и не нервировать и без того нервных работников телевидения. Как ни странно, но паспорта при ней тоже не оказалось. Сему заперли в специальной камере, которая имелась для таких экстренных случаев у охраны телецентра. По просьбе моего босса его не стали сразу увозить в каталажку, чтобы Родион имел возможность допросить его по горячим следам. Я, Люба и Виктор сидели на диване в продюсерской комнате и дожидались прихода следователя, о чем нас вежливо попросили знакомые Родиона. Я уже переоделась в свое платье, Люба сняла с меня грим и вернула моим волосам нормальный вид. Виктор, казалось, даже не удивился этой метаморфозе, но скорее всего ему было просто не до того. Все были напуганы и подавлены, говорить было не о чем, поэтому, когда мой босс наконец вошел в комнату, я обрадовалась, хотя вид у него был недовольный. По телефону я вкратце рассказала ему суть дела, поэтому он сразу взял быка за рога.

- Ну, что тут у вас? - хмуро спросил он, мельком оглядывая моих новых знакомых.

- А вы-то кто еще? - Продюсер поднял на него воспаленные, красные глаза.

- Следователь, - не моргнув глазом ответил босс. - А вы?

- Виктор Голубев, продюсер и менеджер, - нехотя ответил тот.

Босс посмотрел на меня.

- А вы?

Поскольку он еще по телефону не велел мне раскрывать свое инкогнито, я выдохнула:

- Просто случайная знакомая, Настя Полякова.

- А я - гримерша, Любовь Ивановна Майер, - тихо подала голос Люба. Это в моей гримерке все произошло.

- Даже так? А вы где были в это время? - Босс уселся, на стул напротив нас и достал из кармана трубку.

- В студии, - пожала она плечами, - как и все. Смотрела на съемки.

Босс посмотрел на меня, я кивнула. Он обратился к продюсеру:

- Вы тоже ее видели там?

- Конечно, - пожал тот плечами. - Только она сзади сидела, чтобы курить можно было.

- Кто такая Ольга? Вы хорошо ее знали?

Тот криво усмехнулся:

- Достаточно, чтобы теперь сожалеть об этом. - Он потрогал свои, еще слегка красные, уши. - Жаль, что Сема меня опередил.

- Кто такой Сема? - тут же спросил босс.

- Это мое детище, с вашего позволения, певец первой величины, а ныне убийца, - пояснил Виктор. - Я готов вести переговоры о том, чтобы ничего не просочилось в прессу и ему скостили срок. Разумеется, не бесплатно...

- Об этом мы еще поговорим. Он мне кое-что должен. А сейчас вернемся к Ольге. Вам известен ее адрес?

- Нет. Ей мой известен, а мне ее адрес был не нужен.

- Телефон?

- У нее не было телефона. По крайней мере так она говорила.

- Вы часто с ней встречались? Продюсер покосился на Любу и тоном провинившегося школьника сказал:

- А хоть бы и часто, кому какое дело? Это моя личная жизнь.

- И ничего про нее не знаете?

- Ну почему же, знаю. Например, мама у нее вчера заболела.

- Это я вам говорила, - тихо напомнила я.

- Ах да, черт возьми, - сконфузился он. - У меня уже все спуталось в мозгах. - Он внимательно посмотрел на меня. - Кстати, вы не стройте тут святую невинность. Если мне память не изменяет, она сказала перед смертью, что о чем-то предупреждала вас, не так ли? Значит, вы должны ее знать.

- Милый, - Люба положила ему на колено руку, - ты забываешься. Ольга не ей говорила, а той, на которую она была похожа.

- О, и правда. - Тот виновато потупился.

Потом вдруг вскинул голову. - Что же получается, что она самой себе говорила? Они же были похожи, как две капли. Даже я различить не смог.

- Судя по всему, у нее была сестра-двойняшка, - задумчиво проговорил босс.

- Точно! - вскинулся Виктор. - Это же так просто! Нужно узнать, где сейчас ее сестра, и все станет ясно. Похоже, они друг с другом не очень-то ладили.

- Мы знаем, где ее сестра, - мрачно сказал Родион.

- Да, и где же? - с интересом спросила Люба.

- Там же, где и Ольга. В морге.

Воцарилась тишина. На стенке тикали круглые электронные часы со стрелками, показывая пять минут пятого, тихо гудел кондиционер в окне, а за окном каркали вороны, летавшие над Останкинским прудом.

- Господи, прости, - ошеломленно пробормотала Люба. - Что же случилось?!

- Ее тоже убили. - Босс был невозмутим.

- Неужели и это мой Сема сделал?! - ошарашенно округлил глаза Виктор.

- Вы удивлены?

- Более чем. - Продюсер нервно поерзал на диване, толкая поочередно нас с Любой. - Если бы сегодня не увидел всего своими глазами, то ни за что бы не поверил.

- Почему?

- Как вам сказать... - задумался Виктор. - Он ведь музыкант, причем очень хороший. У него очень тонкая и чувствительная натура. Его легко обидеть или обмануть, он излишне доверчив и так далее. В общем, все это никак не вяжется с образом кровожадного убийцы.

- В тихом омуте, дорогой мой, черти водятся, - наставительно сказала Люба.

Босс внимательно посмотрел на обоих и спросил:

- А вы, часом, не бывшие муж и жена?

Те переглянулись и оторопело уставились на Родиона.

- Простите, а как вы догадались? - смутилась Люба. - Этого здесь почти никто не знает. Мы развелись лет десять назад, когда я еще здесь не работала.

- Интуиция, - важно ответил Родион и начал наконец набивать трубку, доставая табак из вышитого Валентиной кисета. - Значит, говорите, чувствительная натура у вашего Семы?

- Да. И очень ранимая к тому же, - кивнул Виктор.

- А у кого еще, по-вашему, могли быть причины убивать этих девушек? Я имею в виду завистников звезды. Есть ведь такие?

- Полно, - поморщился продюсер. - Всякой швали достаточно болтается кругом. Знаете, все это околозвездное окружение, фанаты, девочки на раз, готовые на все ради него, нищие друзья, которые бабки канючат, да и родственнички от них не отстают - так что каждый из них мог. Поэтому я Сему в черном теле держал, никого почти к нему не подпускал, чтобы не избаловался и голос не пропил. Слава и деньги многих испортили, сами знаете, вот я и старался его от этого оградить. Я ведь его, можно сказать, на помойке нашел, человека из него сделал, в люди вывел, как сына родного воспитывал и оберегал...

- Все ясно, не продолжайте, - перебил его босс и посмотрел на меня. - А вы что скажете? Вам он ничего такого не говорил?

- Например, что убить меня собирается? - пролепетала я со страхом. Нет, не успел, наверное...

- Не ерничайте, - строго сказал босс. - Речь идет об убийстве.

- Что ж я, дура, не понимаю? - обиделась я и понесла: - Ничего он мне не говорил, кроме того, что влюбился в меня по уши. - Я посмотрела на красные уши продюсера. - Жениться обещал , между прочим...

- Что?! - вздыбился Виктор. - Жениться? Ах, подлец какой, мальчишка, наглец! Я ему покажу жениться....

Назад Дальше