Заяви он внезапно матери, что уходит из дому, с нею случится истерика. Ведь она до сих пор ни разу не задумывалась о том, что Ёсия будет жить отдельно. В тринадцать лет он заявил, что перестал верить в Бога. Ёсия прекрасно помнил, как сильно горевала мать, как все вокруг нее начало рушиться. Полмесяца она почти ничего не ела и не разговаривала, не мылась и не расчесывалась, даже не меняла нижнее белье. Не следила за собой при месячных. Он впервые в жизни видел мать такой грязной и вонючей. И ему становилось больно лишь от одной мысли, что когда-нибудь такое может повториться.
Отца у Ёсии нет. С самого рождения у него есть только мать.
С детства он только и слышал от нее:
– Твой отец – Всевышний. – (Так они называли своего Бога.) – А место Всевышнего – на Небесах. С нами Он жить не может. Но Всевышний – то есть, твой Отец – всегда следит за тобой и оберегает.
То же говорил ему и опекун по фамилии Табата, который с младенчества наставлял его на путь истинный.
– Положим, нет у тебя в этом мире отца. Найдутся злые языки, которые будут тебя за это попрекать. Но, к сожалению, в этом мире у многих людей глаза затуманены, и они не видят ис-тинного положения вещей. Но твой всевышний Отец – сам мир. И ты живешь, целиком окру-женный его любовью. Гордись этим и живи, как подобает.
– Но Бог – он ведь один на всех? – спрашивал едва поступивший в школу Ёсия. – А отцы у всех разные, так?
– Знаешь, Ёсия, твой Отец рано или поздно перед тобой предстанет. Неожиданно, в совер-шенно непредсказуемом месте, но ты с ним встретишься. Однако если ты будешь сомневаться или хуже того – бросишь веру, – он обидится и тогда пиши пропало. Понял?
– Понял.
– Не забудешь мои слова?
– Не забуду, Табата-сан.
Хотя если честно, Ёсия серьезно его слова не воспринял. Почему? Он не ощушал себя ка-ким-то особенным «дитём Божьим». С какой стороны ни посмотри – обычный мальчишка. Даже наоборот, хуже обычного: ничего примечательного, сплошные оплошности. К тринадцати годам его успеваемость была не на высоте, в спорте – никаких надежд. Бегал медленно, еле держался на ногах, к тому же зрение подкачало и руки не из того места росли. Оказываясь на бейсбольном поле, не мог поймать мяч. Товарищи по команде ворчали, наблюдавшие за игрой девчонки – хихикали.
Перед сном он молился своему отцу – Богу. «Я крепко пронесу в своем сердце веру до конца дней своих, а Ты сделай так, чтобы я мог ловить мячи. Только и всего. Больше мне (сей-час, по крайней мере) ничего не нужно. Если мой отец и вправду Бог, Он должен услышать та-кую мелочь». Однако надежды не сбывались. И мяч продолжал выпадать из его бейсбольной перчатки.
– Ёсия, это вызов Всевышнему, – категорически говорил Табата. – То, что ты молишься, – совсем не плохо, но молиться нужно за нечто большее. Молиться за что-то конкретное, имеющее предел, – никуда не годится.
Когда Ёсии исполнилось семнадцать, мать поведала секрет его рождения – или что-то вро-де этого.
– Тебе уже пора об этом знать, – начала она. – В молодости я жила в полном мраке. В душе царил хаос, как в первобытном море. Мрачные тучи скрывали истинный свет. К тому времени я имела опыт сношений с мужчинами без любви. Ты же знаешь смысл слова «сношение »?
– Знаю, – ответил Ёсия.
Когда речь шла о сексе, мать порой употребляла устаревшие слова. А он к тому времени уже «имел опыт сношения без любви » с несколькими девицами.
Мать продолжала:
– Первый раз я забеременела во втором классе старшей школы . Тогда я не придала этому большого значения. Пошла в больницу, которую посоветовал один мой знакомый, и сделала аборт. Гинеколог был молодым и любезным человеком, после операции прочитал мне лекцию о предохранении.
Гинеколог был молодым и любезным человеком, после операции прочитал мне лекцию о предохранении. Говорил, что аборт вреден как для тела, так и для души, к тому же не исключа-ется заражение венерическими заболеваниями. И выдал мне пачку новеньких презервативов, сказав, чтобы я ими непременно пользовалась. Я ему объясняла, что всегда ими пользуюсь, на что он ответил: значит, кто-то неправильно их надевал. Никто, как ни странно, толком ими пользоваться не умеет. Но я же не дура. Всегда была начеку, всегда предохранялась. Едва разденусь – и сразу мужчине презерватив надеваю сама. Им доверять нельзя. Ты же знаешь про презервативы?
– Знаю, – ответил Ёсия.
– Через два месяца я опять забеременела, хотя была осторожна вдвойне. Но при этом все повторилось. Даже не верится. Делать было нечего, и я пошла к тому же врачу. Тот посмотрел на меня и сказал: ведь только что предупредил. О чем только вы думаете? А я в слезах объясняла ему, как старалась предохраняться во время сношений. Но он не поверил мне и лишь обругал: дескать, пользовалась бы презервативами, такого бы не произошло. – Мать посмотрела на сына и продолжала: – Это долгая история. В конечном итоге, где-то через полгода я, к своему удивле-нию, начала сношаться с этим врачом. Было ему тогда лет тридцать, молодой, неженатый. Бесе-довать с ним было скучно, но человек порядочный и честный. Одна особенность – у него не бы-ло правой мочки уха, в детстве собака откусила. Шагал он себе, а тут выскакивает невиданная черная собака огромных размеров. Вот и откусила ему ухо. «Хорошо, что одну мочку, – говорил он сам. – И без мочки можно жить. Вот без носа было бы хуже». И я не могла с ним не согла-ситься.
– Я встречалась с ним и постепенно смогла вернуть саму себя. С ним я не думала ни о чем постороннем. Мне нравилась его половинка уха. Работал он очень много, а в постели рассказы-вал мне о способах предохранения. Когда и как надевать презерватив, когда и как снимать. Ну просто идеальная защита от беременности, однако несмотря на это я опять забеременела.
Мать пошла к любовнику-врачу и все рассказала. Тот сделал необходимые анализы и под-твердил беременность. Но признавать себя отцом ребенка отказался, сказал, что как специалист предпринимал стопроцентные мерь, по предотвращению беременности. И обвинил мать в том, что она сношалась с другими мужчинами.
– Меня его слова сильно обидели. Меня аж затрясло всю. Ты же знаешь, как я обижаюсь?
– Знаю.
– Пока я встречалась с ним, у меня не было никаких сношений с другими мужчинами. А он при этом считал меня распутной девкой. Больше я с ним не виделась. И аборт делать не стала. Думала прямо там взять и умереть. Если бы меня не подобрал господин Табата, наверняка усе-лась бы на паром да сиганула в море. Умирать мне тогда было не страшно. Не стань меня тогда, не было бы и тебя сейчас. Но господин Табата вернул меня на путь истинный и тем спас. Нако-нец-то я увидела проблеск света. И с помощью других верующих родила тебя на свет Божий.
После встречи с матерью господин Табата сказал:
– Каждый раз ты беременела, несмотря на все меры предосторожности. Причем три раза кряду. Считаешь это случайность? Я – нет. Три – число откровения Всевышнего. Иными слова-ми, Оодзаки-сан, Бог требует от вас завести ребенка. И это ребенок не кого попало, а пребываю-щего на Небесах Всевышнего. Давайте назовем мальчика Ёсия .
Как и предсказывал Табата, родился мальчик. Назвали его Ёсия. Мать не познала больше ни одного мужчины и стала жить в служении Господу.
– Выходит, – робко вымолвил Ёсия, – мой биологический отец – тот врач-гинеколог?
– Да нет же! Тот предохранялся идеально. Как и говорил господин Табата, твой отец – Все-вышний. Ты появился на свет не после сношения плоти, а по воле Всевышнего, – отрезала мать, сверкнув глазами на сына.