Чтобы вдову вышвырнули из дома? Быть такого не может!
— Кто?
— Владелец земли.
— А как его зовут?
— Не знаю.
— Почему же он хочет, чтобы вы ушли?
— Не знаю.
— Вам предложили какую-нибудь компенсацию?
— Что?
— Он обещал вам заплатить?
— Ну да. — Она фыркнула. — Жалкие гроши.
— Понятно. А почему вы не знаете имени владельца земли?
— Она принадлежит какой-то организации…
Я сразу подумал «джарегам» и почувствовал, как к горлу подступает тошнота.
— Что за организация?
— Какая-то торговля. Крупная.
— А какой Дом?
— Орки.
Я расслабился.
— Кто вам сказал, что вы должны уехать?
— Молодая женщина, которую я раньше никогда не видела. Мне кажется, она тоже принадлежит к Дому Орки.
— Как ее звали?
— Не знаю.
— И вам не известно название организации, на которую она работает?
— Совершенно верно.
— Откуда же вы знаете, что она и в самом деле на них работает?
Женщина фыркнула.
— Она вела себя достаточно убедительно.
— У вас есть адвокат?
Она снова фыркнула, и я счел это отрицательным ответом.
— Тогда найдите себе хорошего адвоката — для начала.
— Я не верю адвокатам.
— Хм-м-м. Ну, в таком случае нужно узнать, кто владеет землей, на которой стоит ваш дом. Кстати, как вы платите за аренду?
— Мой муж заплатил за шестьдесят лет вперед.
— Но…
— Та женщина сказала, что деньги я получу обратно.
— Здесь есть контора, которая занимается земельными вопросами?
— Я не знаю. Где-то среди моих бумаг должен быть договор. — Ее глаза сузились. — Ты думаешь, что сумеешь мне помочь?
— Возможно.
— Присаживайся.
Я воспользовался ее приглашением и усадил Савна, а потом нашел стул для себя. Он оказался таким же уродливым, но удобным. Собака дважды стукнула хвостом об пол, а потом опустила голову на передние лапы.
— Расскажи мне о мальчике, — попросила женщина.
Я кивнул.
— Вы когда-нибудь встречались с ожившими мертвецами?
Ее глаза округлились, и она коротко кивнула.
— А вы сражались с волшебником-атирой? Ожившим мертвецом-атирой с оружием Морганти?
Теперь в ее глазах появилось сомнение.
— А ты?
— Мальчик сражался. И убил волшебника.
— Я тебе не верю.
— Взгляните на него.
Она перевела взгляд на Савна. Он сидел и смотрел на противоположную стену.
— И с тех пор он так себя ведет?
— С того самого момента, как очнулся. Точнее, ему стало немного лучше — он следует за мной без словесных команд, а если я кладу рядом с ним еду — он начинает есть.
— А он…
— Да, если я не забываю ему напомнить.
Она покачала головой.
— Не знаю.
— Во время схватки с волшебником он получил удар по голове. Возможно, в этом состоит часть проблемы.
— Когда это произошло?
— Около года назад.
— И ты весь год путешествовал с ним?
— Да. Я пытался найти того, кто сумеет его вылечить. Пока мне не удалось.
Я не стал ей рассказывать об усилиях, которые прилагал, о разочарованиях, тупиках, бесцельных поисках, когда мне приходилось думать не только о том, как вылечить Савна, но и как держаться подальше от больших городов вроде Норпорта, чтобы не попасться на глаза представителям Дома Джарега. Иными словами, я не сказал ей, что близок к отчаянию.
— Почему бы тебе не обратиться за помощью к настоящему колдуну? — В ее голосе послышалась горечь.
— Я в бегах.
— От кого?
— Это вас не касается.
— Что ты сделал?
— Я помог мальчику убить восставшего из мертвых волшебника-атиру.
— Почему он его убил?
— Чтобы спасти мне жизнь.
— А почему волшебник пытался тебя убить?
— Вы задаете слишком много вопросов.
Она нахмурилась, потом заявила:
— Для начала я хочу осмотреть его голову.
— Хорошо. Завтра я займусь вашей проблемой.
Она расстелила для нас несколько одеял на полу, и на них мы провели ночь. Под утро я проснулся и увидел, что собака спит рядом с Савном.
Оставалось надеяться, что у нее нет блох.
Через пару часов я проснулся окончательно и принялся за работу. Женщина уже встала и держала перед глазами Савна зажженную свечу, то ли для того, чтобы посмотреть, как он реагирует на свет, то ли пытаясь заглянуть в глубины его разума, а может быть, у нее были какие-то другие причины. Ротса сидела на каминной полке и с беспокойством смотрела вниз; она успела привязаться к Савну и теперь опасалась за него. Собака лежала и наблюдала за своей хозяйкой, постукивая по полу хвостом всякий раз, когда женщина двигалась.
— Где бумаги? — спросил я.
Женщина повернулась ко мне и ответила:
— Если хочешь кофе, налей себе.
— А у вас есть клява?
— Можешь сам сварить. Договор и остальные бумаги держат в коробках наверху. — Она показала на потолок кухни, в котором виднелся квадратный проем.
Я сделал кляву и наполнил две чашки. Затем нашел лестницу и лампу и забрался на большой чердак, где оказалось множество деревянных ящиков, набитых старым тряпьем и бумагами.
Взяв первый попавшийся ящик, я спустил его вниз и принялся перебирать бумаги.
За свою жизнь, Кайра, я занимался самыми разными вещами. Однажды полдня провел среди отбросов — больше негде было спрятаться. Одно время продавал на рынке рыбу. Приходилось изображать капрала императорской гвардии — в тот раз я арестовал кое-кого за организацию массовых беспорядков в общественных местах. Но я очень надеюсь, что больше мне не придется проводить целую неделю, читая письма и бумаги, накопившиеся за тысячу с лишним лет. И все лишь для того, чтобы найти имя владельца земли, на которой стоит ее дом. А ведь мне еще предстояло каким-то образом уговорить или заставить его забыть о намерении изгнать старую леди, чтобы она захотела вылечить — но не будем об этом… Неделя тянулась очень долго. Я перебирал любовные письма девятисотлетней давности, советы по лечению переохлаждения и способы определения причин, по которым врастают ногти.
Я четырнадцать часов в день проводил, копаясь в содержимом какого-нибудь ящика, пока не убеждался, что в нем нет того, что я ищу. После чего я относил его обратно на чердак и принимался за следующий. К своему удивлению, я в конце концов обнаружил, что такая работа тоже может приносить своеобразное удовлетворение, и понял, что буду разочарован, если она закончится прежде, чем я успею разобрать все бумаги.
Иногда появлялись местные жители, и в таких случаях мне приходилось удаляться на прогулку, чтобы проветриться и отдохнуть от возни с бумагами. Если у посетителей и возникали проблемы из-за мальчика или джарегов, то я о них не слышал, вдоволь наслаждаясь неторопливыми моционами. Вскоре я хорошо изучил окрестности, но не нашел ничего достаточно интересного. Однажды я вернулся после долгого отсутствия и обнаружил старую женщину у камина, она держала в руке скомканный листок бумаги.
— То, что я ищу? — спросил я.
Она швырнула листок бумаги в огонь.
— Нет, — ответила она, не поворачиваясь ко мне.
— Что-то не так?
— Нам пора вернуться к нашим поискам, — заявила женщина.
— Если окажется, что договора нет в ящиках…
— Ты его найдешь, — проворчала она.
В конце концов, на пятый день мне удалось обнаружить договор — после того, как я разобрал две трети ящиков: аккуратный маленький свиток, перевязанный зеленой лентой, где излагались условия контракта об аренде, которую следовало платить «Компании по аренде земель Вестмана, племянницы и племянника».
— Я нашел документ, — заявил я.
Старая женщина, носившая, как оказалось, странное канефталийское имя, больше похожее на звук, производимый при чихании, сказала:
— Вот и хорошо.
— Я навещу их завтра утром. Вам удалось чего-нибудь добиться?
Она бросила на меня свирепый взгляд.