Им придетсямного носить…
Робер, не выпуская шпаги, прислонился плечом к изящному трюмо, «украшенному» несколькими большими зарубками. Болела рука, ныли спина и колено, во рту было солоно от крови, рубаха насквозь промокла, но серьезных ран вроде не было, разве что в очередной раз принялось кровить запястье.
Десяток уже в Закате, на остальных не хватитсил. На всех, но эскорт у него будет!
- Кто хочет… прогуляться… к Леворукому… приглашаю… Ты?
Знакомая манера-сделать вид, что локоть не закрыт. Карл, и этот здесь! Думает, я туда и ударю?
- В глаза! Смотри в глаза, тварь!
Смотрит, а куда он денется? Смотрел… Метнули кинжал, и удачно, но сердце все еще бьется, а клинок звенит. Эве рэ гуэрдэ сона эдэрьенте… Он ещеутянет за собой одного, а лучше двоих. Нет, троих!И ни мерзавцем меньше.
Шороха за спиной Иноходец не услышал, просто тело само собой развернулось, и Повелитель
Молний оказался лицом к лицу с двумя громилами и пистолетным дулом. Времени на раздумья не оставалось, и Робер нырнул в ноги разбойнику с пистолетом. Словно в омут.
Красно-серые волны, качающаяся палуба. «Каммо-риста»? Откуда… «Каммористы» больше не будет. У тебя не будет, а у других будет все, и пусть! Пустьживут! Твоя смерть - она ведь только твоя!
Сколько можно топтаться… Смешно, но они хотят жить, потому и медлят. Знают, что троим невернуться. Или четверым? Нет, четверых не взять,рука совсем плоха, и ноги не держат. Закатные твари, что там еще?
- Леворукий!
Опять… Сколъко можно?
Как жарко. Что-то горит или пришло лето? А полвсе-таки качается. Качка, жара, красное марево, кастаньеты, как же они трещат! И еще барабан.Зачем привели музыкантов? Глупо…
Убийца без лица спиной вперед влетает в комнату, валится у порога, что-то круглое подскакивает вверх, катится по полу. Голова… Голова в маске…Хлещет кровь, сколько же ее тут пролилось. В красно-черной дыре ночным факелом вспыхивает фигура.Высокая, яростная, словно сорвавшаяся с проклятойкартины. Бешеное лицо, в руке-меч. Не шпага, несабля - меч, и на нем кровь… Клирики не врали, Онвсе-таки есть! И Он пришел.
3
- Монсеньор! Монсеньор, вы целы?
Офицер-пехотинец. Незнакомый, и откуда только взялся? Упрямый подбородок, хмурый взгляд, сзади - солдаты.
- Господин Первый маршал, это вы… Вы сражались один?
Кровь, вода, смятые истоптанные цветы, тряпки, осколки и трупы. Кровь, уже не алая, загустевшая… Парусами надуваются занавески, роятся, жужжат дорвавшиеся до смерти мухи, а в головедаже не жужжит, воет. Ничего не понять, невспомнить, но стольких он убить не мог. И выжить не мог, с такими ранами не живут, но дыра в животе исчезла, правый бок тоже цел. А спина?
Рука не желает подчиняться, с плечом, по крайней мере, он не ошибся. Так, сведем лопатки. Вздохнем… Ничего! Неужели примерещилось, но мертвецы - вот оке они! Он не мог перебить всех. Половину, да, половину он положил, но остальные его почтидобили.
- Один… - Эпинэ, словно вынырнув из омута, ошеломленно оглядел дело рук своих. Полдюжины тел валялись вперемешку с раздавленными фруктами и битыми вазами, а он ничего не помнил, то есть помнил какую-то муть с ландышами и Левору-ким.
- Монсеньор! Вы целы? Ответьте! - Это не мухи, это скулит собачонка. Разве у НЕЕ была левретка?
Пальцы в крови, отвратительно-липкие, вокруг ногтей черно-красная кайма, у самого лица тело без головы. Из расстегнутого воротника выглядывает шея. Кровь вытекла, осталось мясо, кости да какие-то слизистые дырки. Как у курицы, только больше…Сквозь тающее кровавое марево проступают женские глаза. Испуганные, огромные, черные - Марианна! Забилась в угол, бессильно опустив руки. Платье залито то ли кровью, то ли вином, волосы растрепаны. Чей она враг, его или Альдо? Чей друг?
- Грабители.
- Робер поймал встревоженный взгляд офицера. - Сюда ворвались грабители. По могите мне.
Дойти до кресел он может и сам, но этого мало. Нужно собраться с мыслями, перевязать запястье и дурацкую царапину на плече, добраться до дома и лечь, иначе он околеет.
- Вам нужен врач, - подает голос баронесса, - и вам нужно лечь!
- Потом! - В этом доме он не уснет даже под охраной, и дело не в убийцах. - Теньент… Назови те ваше имя.
- Льюис Грейндж.
Парень полон рвения. Хороший офицер, но лучше б сюда явился какой-нибудь болван.
- Вы из Надора?
- Из Корды.
- Я там бывал. - Тошнота подкатывает волнами, в которых барахтаются Марианна, теньент Грейндж, левретка Эвро…
- Мой маршал, умоляю, вспомните, что произошло. - Этот не отцепится, он и сам бы не отцепился. - Нужно найти преступников.
- Я мало чем могу помочь. - И я не хочу вам помогать. - Возможно, госпожа баронесса заметила больше. Мы… ужинали и беседовали. Потом залаяла собачка, я не обратил внимания… Госпожа Капуль-Гизайль настояла, чтоб я проверил, я взял шпагу, и тут они ворвались.
- О, - прошептала Марианна, - это было так ужасно… Вас могли убить!
Могли, но не хотели, и об этом, сударыня, мы
еще поговорим, но позже. Сейчас Первый маршал Талигойи ничего не соображает.
- Сударыня, - Эпинэ поймал бархатный взгляд, - все обошлось. Постарайтесь вспомнить, что можете, потому что я НЕ УСПЕЛ НИЧЕГО РАЗГЛЯДЕТЬ.
- Спасибо, герцог… Я обязана вам больше чем жизнью. Теньент, я, увы, не очень наблюдательна. Грабители вбежали через дверь, которую я всегда считала ложной.
- Неприятное дело, - насупился теньент. - Не хочу вас пугать, сударыня, но, боюсь, разбойников в дом впустили. Как давно живут в доме слуги?
- Личные слуги нам преданы, - щеки Марианны слегка порозовели, - но на кухне и на конюшне люди часто меняются. О них лучше говорить с моим супругом…
- Без сомнения, сударыня. - Грейндж хотел докопаться до сути, но Робера это никоим образом не устраивало.
- Господин теньент, - похмелье, усталость и боль словно с цепи сорвались, в голове гремел настоящий оркестр, - проводите меня домой, мои люди сейчас заняты. Что до грабителей, то это в ведении цивильного коменданта Олларии. Герцог Окделл - добрый знакомый… барона Капуль-Ги-зайля. Без сомнения, он сделает все от него зависящее, а мы с вами - военные, а не стражники.
- Да, монсеньор. - Лицо офицера стало виноватым. - Но не лучше ли пригласить врача сюда?
Если он не встанет сейчас, он не встанет до вечера, но нужно уйти и увести солдат. И еще получить несколько часов покоя. Без потайных дверей, королей, левреток и разбойников. Коронация, приемы, Дора, головорезы в масках… Это слишком для одного человека.
- Теньент, вам доводилось перевязывать раны?
- Конечно, Монсеньор, - заверил офицер.
- Я могу помочь, - вызвалась баронесса Капуль-Гизайль. - Если я не упала в обморок раньше, не упаду и сейчас.
- У вас есть корпия, чистое полотно и хлебное вино? - осведомился Грейндж.
- Разумеется. - Баронесса, бестрепетно перешагнув через труп, скрылась за дверью. Той самой, которой якобы не было. Теньент проводил женщину восхищенным взглядом. Славный парень, но как же невовремя он явился!
Робер стиснул зубы и положил многострадальную руку на столик для фруктов. Снимать обручальный браслет - дурная примета, но иначе не получится, и потом, их с Айрис помолвка - просто уловка. Эпинэ закусил губу и глянул на окровавленное золото. Надорский герб и имя невесты исчезли, на гладком золотом обруче отчетливо проступал знак Молнии. Такой же, как на отобранном истинниками браслете Мэллит.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ [1]
Чтобы вступить в заговор, нужна непоколебимая отвага,
а чтобы стойко переносить опасности войны,
хватит обыкновенного мужества.
Франсуа де Ларошфуко
Глава 1. РАКАНА (Б.