Я сидел на
диване, а она, отвернувшись, стояла нагишом у стола; таким образом ее зад
оказался совсем вровень с моим лицом. Внезапно меня разобрало любопытство:
интересно, прервет она свое увлекательное занятие, если я суну палец в ее щель?
Каковое действие я и проделал как можно более деликатно, словно расправляя
нежные лепестки розы. Она невозмутимо продолжала строчить, не поощряя, но и не
отвергая мое вторжение, лишь чуть пошире расставила ноги -- как я заключил, из
заботы о моем удобстве. В тот же миг я почувствовал непобедимую эрекцию. Вскочив
с дивана, я придвинулся вплотную и изо всей силы вошел в нее. Она перегнулась
над столом, не выпуская из рук карандаша.
-- Веди ее сюда, -- послышалось со стороны Карла, лежавшего (а точней сказать --
вертевшегося утрем) на кровати. Развернув ее на сто восемьдесят градусов, я
заполнил ее спереди и, легонько приподняв над полом, повлек к постели. Карл
немедленно обрушился на нее всем телом, похрапывая, как дикий кабан. Я выжидал,
пока он получит свое, а затем снова вошел в нее сзади. Когда все было кончено,
она попросила еще выпить и, не успел я наполнить стакан, разразилась хриплым,
невеселым смехом. Это был жуткий, нездешний смех; такого мне еще не доводилось
слышать. Внезапно она умолкла, спросила карандаш и бумагу, затем что-нибудь
твердое, на чем можно писать. Села, опершись ногами на край постели, и принялась
сочинять новое стихотворение. Записав две или три строчки, она попросила подать
ей револьвер.
-- Револьвер! -- взвизгнул Карл, с проворством кролика спрыгивая с кровати. --
Какой револьвер?
-- Тот, что в сумке, -- ответила она спокойно. -- У меня появилось желание
кого-нибудь пристрелить. Вы же словили свой кайф за две сотни франков. Теперь
моя очередь. -- И с этими словами нырнула за сумкой. Набросившись с двух сторон,
мы повалили ее на пол. Она кусалась, царапалась и брыкалась что было сил.
337
-- Посмотри, есть ли в сумке пистолет, -- выдохнул Карл, не давая ей подняться с
земли. Я рывком стянул сумку со стола и тут же убедился, что револьвера в ней
нет и в помине; одновременно я выхватил оттуда обе кредитки и накрыл их
пресс-папье.
-- Принеси-ка водички, да поживее, -- сказал Карл. -- По-моему, у нее сейчас
начнется припадок.
Я подбежал к умывальнику, доверху наполнил графин водой и выплеснул ей на
голову. Она фыркнула, отряхнулась, дернулась всем корпусом, точно вытащенная из
воды рыба и, выдавив из себя кривую улыбку, проговорила:
-- Cа у est, c'est bien assez. . laissez-moi sortir*
Слава богу, подумал я про себя, наконец-то мы от нее избавимся. И наказал Карлу:
-- Не спускай с нее глаз. Пойду соберу ее тряпки. Придется одеть ее и посадить в
машину.
Мы вытерли и одели ее со всем тщанием, на какое были способны. Однако меня не
покидало смутное ощущение, что прежде, чем нам удастся выпроводить ее из
квартиры, она успеет выкинуть еще какой-нибудь фортель. Или вдруг, скажем, ни с
того, ни с сего поднимет крик на улице?
По очереди, ни на миг не выпуская из поля зрения нашу беспокойную
посетительницу, мы наскоро оделись. И уже были готовы выйти, как она вспомнила о
забытом на столе листке бумаги -- своем неоконченном стихотворении. Нырнув за
ним из-под наших рук, она, естественно, заприметила и выглядывавшие из-под
пресс-пасье злополучные кредитки.
-- Мои деньги! -- завопила она.
-- Ну, не глупи, -- отвечал я спокойно, положив руку ей на предплечье. -- Или ты
всерьез считаешь, что с нас станется тебя ограбить? Твои -- у тебя в сумке.
Смерив меня быстрым, пронизывающим взглядом, она опустила глаза.
-- Je vous demande pardon, -- ответила она негромко.
-- Je vous demande pardon, -- ответила она негромко. -- Je suis tres nerveuse ce
soir**.
-- Ну, вот видишь, -- сказал Карл, поворачивая ее в сторону двери. -- Это ты
здорово придумал, Джо, -- добавил он по-английски, пока мы спускались по
лестнице.
-- Где ты живешь? -- спросил он, подзывая такси.
______________
* Ну, хватит, уже все в порядке... позвольте мне уйти (фр.)
** Извините меня Сегодня вечером я что-то такая нервная (фр.)
338
-- Нигде, -- ответила она. -- Я устала. Скажи ему, чтоб высадил меня у
гостиницы, первой попавшейся.
Карл, казалось, был тронут. -- Хочешь, мы тебя проводим? -- спросил он.
-- Нет, -- отозвалась она. -- Хочу спать.
-- Ну, пошли, -- вмешался я, дернув его за рукав. -- Теперь с ней все в порядке.
Захлопнув дверцу, я помахал ей на прощанье. Карл с озадаченным видом смотрел
вслед удаляющейся машине.
-- Что на тебя нашло? Тревожишься о том, где она приземлится? Не волнуйся: если
она не в себе, ей не понадобятся ни гостиница, ни деньги.
-- Согласен и тем не менее... Ну, Джо, какой же ты все-таки бессердечный сукин
сын. А деньги! Господи, мы же отделали ее в хвост и в гриву.
-- Да, -- невозмутимо проговорил я, -- хорошо, что я заранее прознал, где ты
хранишь свои капиталь.
-- Ты хочешь сказать, это были мои деньги? -- переспросил он, внезапно начиная
понимать, что я имею в виду.
-- Ничего не поделаешь, Джо, -- проронил он после долгой паузы, -- нас неуклонно
влечет к себе вечная женственность. Великое творение "Фауст".
С этими словами он отошел к стене, прислонился к ней и вдруг согнулся вдвое,
обессилев от сотрясавшего его смеха.
-- А я-то, я-то льстил себе мыслью что быстро шевелю мозгами, -- заговорил он,
отдышавшись. -- Да по сравнению с тобой я чистый простофиля... Решено: завтра же
найдем им достойное применение. Поедим где-нибудь как следует. Свожу-ка я тебя
для разнообразия в настоящий ресторан.
-- Да, между прочим, -- поинтересовался я, -- а как ее стихи? Стоят чего-нибудь?
Я ведь так и не удосужился с ними познакомиться. Я имею в виду те, что она
накорябала в ванной.
-- Одна толковая строчка была, -- ответил он. -- Все остальное -- лунатический
бред.
--Лунатический? Полно, нет такого слова в английском.
-- Ну, иначе это не назовешь. "Безумный" применительно к ним ничего не значит.
Для ее поэзии придется изобрести новое определение. Лунатическая. Мне это
нравится. Пожалуй, стоит использовать... Да, а теперь моя очередь тебе кое-что
открыть, Джо. Помнишь, какая буча поднялась по поводу револьвера?
339
-- Револьвера? Да не было же никакого револьвера.
-- Представь себе, был, -- отозвался он с кривой усмешкой. -- Я спрятал его в
хлебнице.
-- Так, значит, это ты первым прошелся по ее сумке?
-- Да знаешь, мне понадобилась мелочишка, -- промямлил он, понурив голову, будто
и сейчас испытывал неловкость по этому поводу.
-- Не верю, -- отрезал я. -- Тебе понадобилось что-то другое.
-- У тебя светлая голова, Джо, -- тут же отреагировал он, повеселев, -- но
временами ты кое-что упускаешь из вида. Помнишь, как она присела по маленькому
делу -- там, на крепостном валу? Она попросила меня подержать ее сумку. Внутри я
нащупал что-то твердое, похожее на пистолет. Тогда я не подал виду, тебя не
хотел путать. А вот двинулся ты домой, тут-то до меня и дошло по-настоящему.
Когда она вышла в ванную, я открыл сумку и обнаружил там револьвер. Заряженный.
Вот, полюбуйся на пули, если не веришь...
Я смотрел на них в полном отупении. Холодный пот бежал у меня по спине.
-- Ну, значит, она и впрямь свихнулась, -- с трудом выговорил я, подавляя вздох
облегчения.