Ну, кого ты выбираешь?
Ну, для вида, я прикинулся задумчивым, но думать я не собирался, потому как Сырин с Красовым мне не больно понравились, конечно, и Захар не солнышко, но я его почему-то чувствовал своим союзником. Может, потому что с ним я был знаком на целый день больше?
– Ну?
– Я выбираю Захара, - решительно сказал я.
Теперь я уже не сомневался, что мой новоявленный учитель улыбается.
– Да будет так, - провозгласил молчащий до этого Сырин. - Начнем, - и начал: - Внук Егора Ветрова, Денис Андреевич Ветров, готов ли ты поступить на обучение магическому искусству?
– Да, - коротко ответил я.
– Обязуешься ли ты с почтением относиться к нашим правилам и порядкам и исполнять их?
– Да, - а сам мысленно добавил: "По возможности". Вот уж никогда не думал, что придется приносить присягу, и эту присягу мне немедленно захотелось нарушить.
– Подойди, - распорядился Красов, поднимая выше свою свечку, и я только теперь заметил, что за два часа она ни капельки не уменьшилась. - Протяни левую руку ладонью вверх.
Я послушался, хотя мне очень не понравилось сочетание: свечка плюс моя рука. А Красов продолжал:
– Я, Петр Иванович Красов, маг второго разряда, присутствую при принятии Ветрова Дениса на ученичество, - и он без предупреждения ливанул раскаленный парафин мне на ладонь. Я поморщился, но не шелохнулся. Вряд ли, если бы я заорал от боли, "приемной комиссии" это бы понравилось. "Будет ожог", - только и подумал я, пытаясь справиться с дрожью в обожженной руке.
– Я, Юрий Серафимович Сырин, маг второго разряда, присутствую при принятии… - тем временем начал другой.
Его парафин мне показался еще горячее, чем Красова, но я выдержал. "Садисты долбанные", - пронеслось в голове.
А потом заговорил Захар.
– Я, Захар Петрович Титов, принимаю себе в ученики будущего мага Ветра Дениса и обязуюсь научить его всему, что в моих силах.
И он наклонил свою свечу, но боли я почему-то уже не почувствовал.
– Да будет так!!! - хором произнесли маги и задули свои свечи. В этот момент тьма вокруг меня закружилась. Я почувствовал, как из меня вытягиваются силы, я попробовал сделать шаг, но вместо этого рухнул носом в ковер.
"Весело же все начинается"… - успел я подумать и потерял сознание.
4 глава
26 сентября.
Ваше слабительное когда-нибудь мяукало, говорило вам гадости и норовило цапнуть? Если нет, вам повезло…
Я проснулся оттого, что кто-то дотронулся до моего плеча. Я тут же распахнул глаза и увидел над собой бабушкино лицо.
– Что ж ты будильник не слышишь? - укоризненно сказала она.
Я, не понимая, огляделся. Последнее, что я помнил, - это ворс Захарова ковра под своей щекой. И вот я дома.
– Какой будильник? - собрался я с мыслями. - Сегодня ж воскресенье, выходной. Зачем мне вставать?
– Температура, что ли? - изумилась ба. - Ты же вчера сам сказал, когда пришел, что утром с Сашкой договорился встретиться.
– В смысле "пришел"? - не понял я. - Сам пришел?
Теперь в ее взгляде мелькнул испуг.
– Да что с тобой? Конечно, сам. И не пьяный же был…Что, правда, ничего не помнишь?
Вот именно, что ж это я забыл, что связался с магами? Но они-то молодцы: я отключился, а они меня своими ногами домой привели, да еще и умудрились бабуле про Ухо наврать.
– Так встаешь? Опоздаешь, будильник еще десять минут назад прозвенел, я думала, ты одеваешься, а ты спишь.
Я провел рукой по лицу, пытаясь проснуться, и тут посмотрел на свою ладонь и увидел… Вернее, нет, странность не в том, что я там увидел, а в том, что я как раз ничего не увидел. На ладони не было даже покраснения!
– Встаю, - механически пообещал я и сел на кровати.
– Поторопись, завтрак готов.
– Спасибо.
И бабушка вышла из комнаты. А я вздохнул с облегчением. Теперь можно было впасть в панику в одиночестве.
А паника была вызвана полным непониманием того, что со мной происходило. Наверное, человек вообще такое существо, которое начинает паниковать, попав в полосу изменений.
Интересно, зачем мне понадобилось вставать в такую рань в воскресенье?
– Чего сидишь, ушами хлопаешь? - раздалось откуда-то снизу, и Иосиф Емельянович выбрался из-под кровати. - Хочешь, чтоб учитель тебя дожидался?
Я вытаращил на него глаза.
– А ты откуда знаешь, что у меня завелся учитель?
– Да чего уж там, - домовой махнул своей маленькой ручкой. Слухами земля полнится. Всем уже известно про начинающего Ветра и про мага, которому выпала честь его обучать.
– А что это такая большая честь? - удивился я, натягивая на себя джинсы.
– Большая? Шутишь, что ли? Огроменная!
– Да ну?
– А то. Это обычных магов и их учеников полно, а ты ж стихийный, редкость то есть, один ты у нас на черт-те сколько кило.
– Килограммов? - прицепился я к недосказанному слову.
– Километров! - Емельяныч выпятил грудь колесом, а потом авторитетно добавил: - Ну, если хочешь, можно килобайтов.
Я хмыкнул.
– Дед, ты хоть раз компьютер видел, что о байтах заговорил?
Емельяныч надулся.
– Где ж я его увижу, коли у тебя на него денег нету? - и тут раздухорился. - А не хочешь, чтобы я умными словами пользовался, вообще вести с тобой бесед не стану.
Домовой полез под кровать, а я бросился за ним, но, когда я приподнял свисающее до пола одеяло, под кроватью никого не было. И куда он провалился?
На кухне я съел бутерброд, отказавшись от кучи харчей, навязываемых мне бабушкой. Я сам не понимал причины, но почему-то во мне росло волнение. Что же сегодня будет за день? Каковы будут мои первые шаги по магическому пути и будут ли они достаточно успешны, чтобы за ними последовали вторые?…
Я еще не допил свой черный кофе без сахара, когда зазвонил телефон. Бабушка направилась к нему, но я быстро вскочил и бегом помчался мимо нее к аппарату. Она покачала головой, пробормотала что-то о прыти молодежи и скрылась на кухне.
– Да? - почти прокричал я в трубку.
– Как себя чувствуешь? - спросил Захар.
– Порядок.
– А рука? - продолжался допрос.
– Тоже.
– Хорошо, - в его голосе послышалось облегчение. - А как энергия? Не возникло желание бегать без перерыва или что-то в этом роде?
Я решил опустить свой забег до телефона и твердо ответил:
– Ничего.
– Хорошо, - повторил мой "учитель". - Сейчас подъеду. Ты готов?
– Вполне.
– Обойдешь свой дом, - распорядился Захар. - Буду ждать тебя там, чтобы твои в окно мою машину не увидели.
– Отлично. Пока.
Я повесил трубку и бросился обуваться.
– И не доешь? - испугалась бабуля.
– Мне некогда, - бросил я, открывая дверь.
– Денис, - окликнула она меня уже на пороге. Я обернулся. - Ты ведешь себя странно. Во что ты ввязался?
У меня сердце в пятки упало. Неужели у меня все переживания на лице написаны?
– Да никуда, - автоматически ответил я.
– Точно? - ба не сводила с меня глаз.
– Честное пионерское! - отчеканил я и попытался отдать пионерский салют, но она поймала меня за руку.
– Не шути и не ври, - ее голос упал до шепота. - Скажи честно, это наркотики?
На меня волной нахлынуло облегчение. Ничего более нелепого я придумать не смог бы. Бабушка у меня та еще выдумщица, или проще, женщина со странностями. Сколько раз она обвиняла Светку в том, что она то ли лесбиянка, то ли проститутка, хотя девчонке еще четырнадцати нет. А теперь вот до меня дорвалась. Наркоман я, значит. Вот сейчас вобьет себе в голову, еще и в больницу потащит.
– Колешься, нюхаешь? Сейчас все лечат, - завелась бабуля.
– Я не наркоман, - заверил я.
– Все так говорят, - осуждающе нахмурилась она.
– Я не все, а единственный и неповторимый, - заявил я и выскользнул за дверь, не слушая понесшихся мне вслед криков.