Минуту они стояли молча, прижавшись друг к другу и тяжело дыша. Им было жарко, как будто они находились рядом с открытым жерлом пылающей печи.
Туман, покрывавший все вокруг, немного рассеялся.
— Подождите, — прошептала она. — Я не могу… Я не…
— Нет, не уходи. — Он снова наклонил голову и слегка сил ее в нижнюю губу. Потом бережно взял за подбородок и запрокинул лицо. — Кроме тебя, мне ничего не нужно, мой маленький цветочек. Ты слаще всего на свете. Останься со мной. Ласкай меня, а я буду ласкать тебя.
— Пожалуйста, я… должна сказать… Я не знаю, что говорила моя сестра, но я вовсе не такая… Я не…
— Не — что? — спросил он.
— Я не…
Он снова поцеловал ее, более властно, чем в первый раз. Стон вырвался из уст Селины от горячего прикосновения его губ, от колючей щетины, царапавшей нежную кожу лица. Ощущения, родившиеся в глубине ее существа, сдерживаемая страсть, бешеная лихорадка — все вдруг воплотилось в странную боль, сосредоточенную в центре тела. Она схватила его твердые, как камень, руки, вдруг осознав, как близко оказалась к краю пропасти. «Я не могу этого сделать! Это — безумие! Я не знаю этого человека! Я никогда прежде его не видела». Но когда он наконец поднял голову и прекратил сладкие муки, которыми только что щедро осыпал ее, она без сил приникла к нему.
— Но… я даже не знаю, как вас зовут.
— Гастон. — Его губы опять прижались к ее губам, требуя ответного поцелуя, который должен был лишить Селину последних сил. Его имя как-то пролетело мимо, лишь в подсознании была отмечена его старомодность. Необычное имя. Редко встречающееся.
Мужчина протянул руку и провел пальцами по ее спине и плечам, по шелку, кружеву и тонким бретелькам тедди.
— Странный наряд на тебе, — пробормотал он. — Эта твоя земля, Чикаго, наверное, очень далеко, если там ходят в таком, чего мне не доводилось видеть. Ты должна рассказать мне о ней. — Он снова поцеловал ее и засмеялся: — Потом. А сейчас давай как следует отпразднуем приход Нового года.
Селина удивилась, что Гастон в первый раз увидел тедди. Она также собиралась спросить его, как это он ничего не знает о Чикаго, но вздохнула и тихо произнесла:
— С Новым годом!
Он обрушил на ее шею ливень легких поцелуев.
— Я не знаю лучшего способа встретить рассвет первого дня нового века.
У Селины кружилась голова, но у нее хватило самообладания обратить внимание на его последние слова.
— Нового века? — переспросила она.
— Да. Первый день тысяча трехсотого года от Рождества Господа нашего Иисуса Христа.
Селина замерла.
Мрак, холод, странная мебель, солома на полу, непривычный говор, старинное имя…
— Что вы сказали? — Она выскользнула из его объятий.
— Крошка, по-видимому, не я, а ты выпила слишком много, если уже не помнишь, по какой причине мы тут праздновали. Сегодня первое января одна тысяча трехсотого года.
Не замечая боли в лодыжке, Селина бросилась к противоположной стене, где было окно. Или должно было быть. Рука коснулась деревянных ставень.
— Тебе нехорошо, cherie? — обеспокоенно спросил Гастон. Селина распахнула ставни. За ними она увидела знакомый узор цветного витража. Она потянула за ручку, и порыв ледяного ветра ворвался в комнату вместе с серебряным светом. Луна в небе казалась обычной — полной, чистой… Но городка внизу не было!
Селина уставилась за окно, открыв рот, не в силах произнести хоть слово. Целый город Сен-Пол вдруг куда-то исчез! Здания, мощеные улицы, люди, автомобили, неоновые вывески, шум… Вместо этого она видела лишь безмолвный густой лес.
Ее взгляд упал на внутренний двор замка. «Мерседесы», «бугатти» и «астон-мартины» тоже куда-то подевались. Аккуратно подметенной дорожки вокруг замка не оказалось. Как и домиков для гостей, теннисного корта и бассейна.
Исчезло целое крыло здания! От замка оставалась только главная башня, покрытая толстым слоем снега. Глубокий ров. Стена, но отнюдь не выщербленная, а как будто новая и прочная.
Первое января 1300 года!
Этого не может быть!.. Это просто сон. Ночной кошмар!
— Cherie!
Селина повернулась на ласковый зов.
Нет, эта не сон. И мужчина, приближающийся к ней из мрака комнаты, не ночной кошмар.
Вот он входит в столб лунного света, падающего из окна, — крупная ступня, мощные длинные ноги, покрытые завитками темных волос, и…
О Господи!
Щеки как огнем обожгло, и Селина быстро перевела взгляд на широкую мощную грудь и неимоверной ширины плечи… Когда на свету оказалось все его загорелое упругое тело под два метра ростом, Селина почувствовала себя непривычно маленькой и хрупкой.
Его властное лицо казалось высеченным из камня. Красивое, оттененное щетиной на щеках, в обрамлении густой гривы длинных темных волос. И глаза… Ей в голову не приходило, что у человека может быть такой завораживающий взгляд. Он стоял в лунном свете, ослепительно улыбаясь. От улыбки уголки его гипнотизирующих глаз цвета кофе без молока, опушенных густыми ресницами, немного загнулись кверху.
— Красавица, ты так ловко ускользнула от меня, что я уж было усомнился в своих достоинствах любовника.
— Вы сказали, что вы… — Голова Селины кружилась так, что она едва удерживалась на ногах. — Но вы не можете… быть тем самым Гастоном!
— Я Гастон де Варенн, — сказал он твердо, с гордостью в голосе, и его улыбка стала еще шире. — Разве ты не догадалась, что тебе предстоит заняться любовью с хозяином этого замка?
Селина почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Она ухватилась за ставень, но не удержалась и рухнула на колени. Гастон мгновенно очутился рядом.
— Крошка, отчего ты так расстроилась? — участливо спросил он и легко поднял ее на ноги.
Но как только он увидел ее лицо, освещенное луной, его взгляд сразу стал холодным, улыбка исчезла. Он пристально вглядывался в ее глаза, в ее волосы.
Внезапно Гастон протянул руку к заколке, держащей узел волос у нее на затылке, и быстрое движение его пальцев уже никак нельзя было назвать ласковым. В секунду он освободил волосы и тут же отступил на шаг. Глаза его сузились.
— Вы женщина из семейства Фонтенов! — процедил он с негодованием.
Селина моргнула, не понимая, чем вызвана перемена его настроения, но в то же время испытывая облегчение. Во всяком случае, Гастон знал, кто она. Значит, она не окончательно сошла с ума! И возможно, найдется какое-то объяснение тому, что с ней случилось.
— Да, — ответила она. — Конечно…
Он прервал ее:
— Я должен был догадаться, что Турель не откажется от своих вероломных попыток! — И он схватил ее за руку.
— Подождите минуту! — закричала Селина, испытывая понятное замешательство. — Что вы делаете? Я ничего не понимаю. Что происходит?
— Не стройте из себя дурочку. Вы прекрасно знаете, зачем вы здесь! — повысил он голос. — Вам предстоит сегодня выйти за меня замуж.
Глава 3
— Как вы оказались в моей спальне? — потребовал ответа Гастон, крепко сжимая запястье девушки. Глаза его сверкали ярче, чем луна за окном. — Каков план Туреля? Почему он решил заставить меня переспать с вами, хотя прежде ему это нравилось не больше, чем мне?
Широко открытыми глазами, вся дрожа, Селина смотрела на него, не в силах выдавить из себя ни слова. Она, наверное, сползла бы на пол, но он крепко держал ее. Желание, которое она разбудила в нем, не отпускало ни на миг. Будь она проклята!
Странно, но, кроме рыжих волос, навязанная ему невеста не имела ничего общего с тем, что он ожидал увидеть. Она не походила на невинную девушку, воспитанную в монастыре.