.. язык?
– Естественно, – невозмутимо бросил Алдер.
Стеррен дико завращал головой, прислушиваясь к разговорам вокруг себя. Леди Калира и хозяин, как он понял, объяснялись на Торговом наречии. Пара за соседним столом шепталась на странном свистящем языке, совершенно ни на что не похожем. До его ушей доносились и другие незнакомые диалекты.
– Великие боги, – произнес Стеррен, – как они вообще здесь друг друга понимают?
– Что? – спросил Алдер.
Стеррен понял, что опять говорит по‑этшарскн, и ему захотелось зарыдать или закричать. Прислушавшись к своему внутреннему голосу, несчастный решил – без выпивки здесь не обойтись. Он тяжело опустился на ближайший стул и, прибегнув к понятному повсеместно языку жестов, поднял руку с вытянутым вверх пальцем и бросил на стол монету.
Это сработало – официантка с улыбкой поставила перед ним полную кружку. Стеррен слегка повеселел.
В конце концов, напомнил он себе, это – порт и, естественно, люди здесь говорят на самых разнообразных языках.
– В Семме, – обратился он к Алдеру, – все говорить один язык?
Вопрос звучал неуклюже, но лучше сказать он не мог.
– Естественно, – ответил Алдер, подсаживаясь за столик к Стеррену. – В Семме все говорят на семмате. Почти все – там, наверное, сейчас есть несколько иностранцев, которые не знают языка.
Стеррен изо всех сил пытался уловить смысл сказанного. Теперь он по‑настоящему желал усвоить язык как можно быстрее. Как ни постыдно изучать варварское наречие из‑под палки, стыд этот не идет ни в какое сравнение с угрозой изоляции и неспособностью объяснить свои потребности.
Похоже, в обозримом будущем ему придется торчать в Семме. Тринадцать лиг в глубине континента! У него просто не будет возможности покрыть это расстояние и не быть схваченным, особенно если семманцы прибегнут к магии. А это они обязательно сделают.
Если уж бежать, то сегодня ночью. Ему надо тайно проникнуть на борт корабля, отправляющегося в Этшар.
Но как это сделать, если во всем Акалле Алмазном невозможно отыскать хотя бы трех людей, говорящих на понятном ему языке? Как он сможет узнать, куда направляется судно? Как сможет отработать дорогу домой, не понимая команд? Как он сможет выиграть (если завяжется игра), не понимая ни слова и не зная правил?
Нет, эта затея безнадежна. Он обречен отправиться в Семму – страну, из которой пятьдесят лет назад сбежала бабушка, наплевав на свой статус аристократки.
Что же, раз он обречен прозябать в Семме, надо попытаться извлечь из этого максимальную пользу. В конце концов он найдет способ приспособиться к ситуации.
Но прежде всего следует выучить язык.
– Алдер, – сказал он. – Я хотеть учить семмат хорошо... Быстро.
Солдат сделал большой глоток пива и кивнул.
– Прекрасно. Что вы хотите узнать прежде всего?
Глава 3
Узнав, что ему не придется топать пешком тринадцать лиг, Стеррен повеселел. Однако уже через час пребывания в седле настроение его безнадежно испортилось. Он глубоко сожалел, что так и не решился бежать прошлой ночью. Великие боги, ну кто бы подумал, что ехать верхом такое мучение! Ему всегда казалось, что главное – забраться на лошадь (что было нетрудно с помощью двух могучих солдат) и преспокойно усесться.
Он и представить не мог, как трудно удержаться в дергающемся вверх и вниз седле. Очень скоро Стеррен почувствовал, что в кровь стер себе весь зад. Каждое движение причиняло теперь острую боль.
Он был весьма удивлен, когда между скачками заметил, что отряд движется не по дороге, а по выжженной солнцем равнине, простирающейся во все стороны до самого горизонта. Стеррен не представлял, каким образом его спутники ориентируются.
Но предпочел не задавать лишних вопросов.
Он отложил на время все свои волнения по поводу войн, военачальников, жизни среди варваров и занялся более близкими ему проблемами или, если быть точным, проблемами, близкими его седалищу.
Когда отряд остановился у крохотного ручейка, чтобы передохнуть и подкрепиться, высокая башня «карнака» Акаллы уже давно скрылась из виду. Горло Стеррена пересохло, руки затекли, спину ломило от безуспешных попыток держаться прямо. О том, что творится ниже, несчастный старался не думать. Как только лошади встали, он мешком свалился на землю и долго лежал без движения на колючей траве.
Алдер и Догал вежливо притворились, что ничего не замечают, однако леди Калира оказалась менее милосердной.
– Неужели вы никогда раньше не ездили верхом? – без всякого вступления спросила она.
– Нет.
Предположение, что уличный игрок из Этшара может быть первоклассным наездником, просто требовало комментариев, однако состояние здоровья не позволило Стеррену продемонстрировать свое остроумие.
– Вам следовало сказать мне об этом в гостинице, – продолжала дама. – Я могла раздобыть фургон. На худой конец мы немного подучили бы вас.
Стеррен попытался пожать плечами, но мышцы спины отказывались повиноваться:
– Я... Это быть... Это не быть...
Проклятие! Он не мог вспомнить слова «казалось», «представлялось» или «выглядело». Прежде чем кто‑то из семманцев пришел к нему на помощь, он выпалил:
– Я видеть это неплохо, но ошибиться.
– Вы хотите сказать, что это казалось вам легким делом?
– Похоже, что так, – кивнул Стеррен.
– Военачальник должен уметь держаться в седле, – заметила леди Калира.
– Я не военачальник.
– Вы – Стеррен, Девятый Военачальник Семмы.
– Я – Стеррен из Этшара, игрок в кости, – не сдавался Стеррен.
Услыхав эти слова, благородная дама слегка отпрянула.
– Знаете, вам не следует упоминать об этом, когда мы прибудем в Семму.
– Это почему же? – поинтересовался Стеррен.
– Да потому, что вы – военачальник! Вы занимаете важный государственный пост. Мы не можем допустить сплетен о том, что вы зарабатывали на жизнь, шельмуя в игре.
Смысла всей речи Стеррен не уловил, но ключевое слово дошло до него в контексте.
– Я не шельмовать! – заорал он, но тут же умолк – острая боль хлестнула его по ягодицам.
– Тогда каким же образом вам удавалось выигрывать?
– Мне везло, – не очень убедительно пробормотал юноша.
– Ха! – ответила аристократка. – Как будто чародею может не везти!
– Ворлоку, – поправил ее Стеррен. Леди Калира не поняла и сменила тему.
– В седле следует расслабиться, – сказала она и проиллюстрировала свои слова, свободно бросив вниз руки. – Двигайтесь вместе с лошадью. Не сопротивляйтесь.
Стеррен покорно кивнул, хотя в глубине души сомневался, что с его стертой задницей это возможно.
– Кроме того, мы сделаем вам мягкую подстилку и для отдыха иногда будем идти пешком.
На этот раз Стеррен кивнул с чуть большим энтузиазмом.
К вечеру благодаря подстилке и периодическим спешиванием, когда боль в потертостях становилась невыносимой, он настолько улучшил технику своей верховой езды, что, несмотря на боль во всем теле, оказался способен поддерживать подобие беседы со своими спутниками.
Стеррен начал с того, что, ткнув пальцем во все стороны света, осведомился, что там находится. Семманцы видели вокруг только песок и траву.