Уже вечерело, когда Кара шла по дубовой аллее к бывшему поселку невольников, в котором теперь жили свободные люди. Стук молотков заглушался громкими голосами. Она остановилась, чтобы посмотреть на толпу бывших рабов, собравшихся на лугу. Они выкатили бревна, чтобы сидеть на них в этой церкви на открытом воздухе. Стайка ребятишек подбежала ей навстречу, чтобы поздороваться. Кара посмеялась с ними, спросила их имена. Дети толкались вокруг нее, хотели идти рядом с девушкой, спрашивали, откуда она приехала. Их жизнерадостность передалась и ей, и Кара только тут заметила, что смеется, спрашивая у детей, где Дейк. Они с радостью проводили ее до хижины на другом конце поселка. Дейк работал на крыше.
Девушка остановилась под крышей. Приставив тихонько лестницу, она стала взбираться наверх, чтобы сделать ему сюрприз. Молодой человек положил молоток, забив последний гвоздь, и посмотрел вниз, на лестницу, которую он оставил у стены дома.
– Ну что, капитан Рид? Вот вы где! – улыбнулась ему Кара, когда ее голова и плечи появились над крышей.
Дейк осторожно сполз по деревянному скату крыши.
– Что ты здесь делаешь? Почему ты не в постели? Ты же можешь упасть и ...
– Я скучала по тебе.
Это заявление остановило Дейка. Он огляделся, чтобы убедиться, что никто не смотрит на них. Рид положил свои руки на ее руки в том месте, где она держалась за лестницу, нагнулся вниз и запечатлел на ее губах долгий, страстный поцелуй. Внизу, под ними, заливались от смеха ребятишки.
– А ну-ка, дети, убирайтесь отсюда, слышите?
Сквозь детский смех они услышали женский голос. Дейк помахал высокой полной женщине – одной из новоприбывших. Она направлялась на поляну, где должен был состояться молебен.
– Я тоже по тебе скучал, – прошептал он ей прямо в губы.
– Тогда почему тебя не было целый день?
Она потянулась, чтобы обнять его за шею, с трудом удерживая равновесие. Каре казалось, что она может вечно вот так стоять на лестнице и смотреть в его глаза, полные любви.
– Вы были слишком соблазнительны, мисс Джеймс, когда лежали там беспомощная.
– Пойдем домой, и давай я еще соблазню тебя.
Дейк: стал серьезным.
– Я бы с удовольствием, но я должен остаться хотя бы до начала собрания.
– Ты ждешь беды, правда?
– Давай говорить, что я надеюсь, что беды не случится. Но я принимаю меры предосторожности.
– Минна рассказала мне, что здесь происходит. Я пришла, чтобы услышать твою точку зрения.
Дейк нахмурил брови, недоумевая, что ей могла сказать Минна.
– Мою точку зрения на что?
Кара оглянулась и сказала шепотом:
– Она сказала мне, что уверена в том, что это Элайджа убил Берка. Но ты в это не веришь.
– Я не хочу этому верить. К тому же у него не было причины. Да и доказательств нет.
– А может, он просто ненавидел Берка и хотел, чтобы ты стал хозяином Риверглена. Может, он думал, что помогает тебе? Этого разве мало?
Дейк покачал головой.
– Я знаю Элайджу. Он служил мне лично много лет. Я не думаю, что он способен на такое.
– Война меняет людей.
Грусть промелькнула в его глазах.
– Да, это так.
За деревьями послышались первые звуки песни. Кара улыбнулась.
– Если ты останешься на молебен, то и я с тобой.
– Я не хочу, чтобы ты была здесь. Я попрошу кого-нибудь проводить тебя домой, если ты спустишься с лестницы.
– Нет, я останусь, пока ты мне не ответишь.
Пение стало сопровождаться ритмичными хлопками. Дейк отпустил руки Кары и подобрал молоток и коробку с гвоздями.
– Кара, спускайся!
Она знала, что когда он говорит своим командирским тоном, спорить с ним бесполезно. Только она начала спускаться, как за деревьями раздался топот лошадиных копыт. Дейк закричал девушке, чтобы она спряталась. Он отбросил молоток и гвозди, ухватился закрай крыши, свесился вниз, а потом прыгнул и покатился.
Она почувствовала, как он схватил ее за ноги и спустил вниз.
Наклонившись за ружьем, которое он приставил к стене хижины, Дейк втолкнул Кару внутрь. Девушка столкнулась с маленькой испуганной девочкой, которой было не больше восьми-девяти лет. Ребенок визжал от страха так, что уши закладывало.
– Зайди в дом и оставайся там, – закричал Дейк и помчался на луг, где проводился молебен. Было ясно, что за пением никто не услышал стука копыт приближавшихся всадников.
Кара прижала к себе плачущую девочку и зажала ей рот рукой.
– Все в порядке, – тихонько проговорила Кара. – Стой тихонько, и все будет хорошо.
Глаза ребенка под рукой Кары светились ужасом. Кара опустилась перед ней на колени, прижав головку девочки к своему плечу. Стоя на коленях на полу этой грязной хижины, девушка спрашивала себя, кто дрожит больше: она или маленькая девочка?
Кара услышала стук копыт. Выглянув, она увидела призрачные фигуры в капюшонах, проезжающие мимо. Некоторые держали в руках горящие смоляные факелы. Эти факелы произвели на Кару неизгладимое впечатление. Она прижимала ребенка лицом к себе, чтобы девочка не могла видеть этого ужасающего зрелища.
Небольшая группа всадников остановилась возле домов. Кара увидела двоих прямо у дверей домика.
– Сожгите их! – прокричал кто-то.
Но ведь в домах еще оставались люди! Сколько из новоприбывших негров не пошло на собрание?! А дети?!
Забыв о собственной безопасности, Кара схватила девочку в руки и выбежала на улицу.
– Стойте на месте! – закричала она так громко, что всадник, остановившийся возле их дома, замер.
Кара отошла от стены хижины, чтобы он мог ее видеть. И хоть она не смогла увидеть ничего сквозь щели, прорезанные в капюшоне для глаз, рта и носа, девушка сообразила, что всадник пытается как следует рассмотреть ее. Остальные четверо оглянулись на ее крик.
– Если вы собираетесь сжечь этот дом, то вам придется сжечь и меня. Но сначала вы отпустите эту девочку.
Кара попыталась опустить ребенка, на землю, но девчушка от страха вцепилась в нее так крепко, что Каре не удалось оторвать ее от себя.
– Уходи отсюда, женщина! Мы не собираемся сражаться с тобой, но нам придется это сделать, если ты так настаиваешь, – крикнул один из них.
– Сожгите ее! – скомандовал другой.
Человек, которого девушка увидела первым, сказал ему:
– Мы не будем сражаться с безоружной белой женщиной.
Каре хотелось ругаться с ними, назвать их в лицо трусами, сказать им, что нельзя сражаться с невинными мужчинами, женщинами и детьми. Но, опасаясь за девочку, Кара сдержала себя и попросила нападающих оставить их.
Пение молитв сменил ось криками. Сквозь деревья послышалась ружейная пальба. Кара подумала, что Дейк может лежать там раненый или убитый, застреленный в борьбе за свободу, которую он так любил, что ради нее порвал со всеми дорогими ему людьми. Эти люди в белых колпаках могли быть его одноклассниками, друзьями детства, товарищами по играм. А теперь, оказавшись по разные стороны баррикад, под разными флагами, эти люди стали врагами. Целью клановцев было убить Дейка.
Всадники в капюшонах возвращались назад. Некоторые из них пригнулись к лошадиным шеям, и их белые одеяния развевались на ветру. Слышался стук копыт.
– Черт возьми, они вооружены! Они взяли двоих наших! – закричал один из тех, что скакал впереди, тому всаднику, который был на середине аллеи.
Двое из них развернули лошадей и на глазах у толпы стали удирать. Остальные последовали за ними, но перед тем, как ускакать, один из всадников успел бросить горящий факел в хижину, где пряталась Кара.
Нападавшие умчались, сопровождаемые выстрелами, криками и проклятиями. Кара проскользнула к крыльцу. Как только они ускакали, она оттолкнула от себя ребенка и бросилась в пылавшую хижину.