-Вот этот вот задохленький десяток моих лучших стрельцов… - Царь еще раз окинул взглядом юношу. По сравнению с мощными, массивными стрельцами Виталий и впрямь выглядел не очень представительно. - Да я вас всех… - Сбитая скипетром шапка стрельца полетела на пол, - Тоже мне сотник! Разжалую! Державу подержи, мешается.
Федот покорно принял из царских рук большой шар с крестом и бережно держал в руках, пока царь-батюшка скипетром охаживал его самого, как говорится, в хвост и в гриву.
-Царь-батюшка, - взмолился писарь, - вы бы скипетр пожалели. Он ить золотой. А вдруг погнется?
-Твое дело маленькое, - пропыхтел царь, - писарское. Садись и пиши. Сейчас допрос снимать будем. Ишь, учить меня вздумал.
Спустив пары, царь отнял у сотника свою державу, отвесил ему напоследок хорошего пинка и повернулся к Виталию. Писарь тем временем поспешил сесть за столик, разложил перед собой бумаги, поставил чернильницу-непроливайку, макнул в нее гусиное перо и застыл в ожидании начала допроса.
-Ну сам все расскажешь али сразу на дыбу? - грозно спросил царь.
Не успел юноша открыть рот, как палач за него тут же ответил:
-Ничё не скажет, царь-батюшка. Я тут с ним уже потолковал. Ни в какую! Пусть меня режут, говорит, пусть бьют, пусть на дыбе подвешивают, ничё не скажу! А вот ежели испанские сапоги на меня примерить…
-Да задолбал ты меня своими сапогами, Малюта! Я тебя спрашивал? - возмутился царь.
-Так я ж в интересах дела, - стушевался палач, - чтоб, значится, время ваше драгоценное зазря не тратить.
-Правду мой палач говорит? - уставился на Виталий царь.
-Врет, - лаконично ответил юноша. - Наоборот, это он меня уговаривал молчать, пока меня пытать будут. Вы бы его проверили. Может, засланный какой?
-Что? - ахнул палач, - Это я засланный? Да я верой - правдой… Царь-батюшка, - рухнул на колени Малюта, - не верь супостату! Я свой! Исконно русский! Вот истинный крест…
Царь внезапно рассмеялся.
-А ты ловок, шельма, - погрозил он пальцем Виталию. - В первый раз вижу, чтоб палач перед узником на коленях стоял.
-Я не перед ним, я перед тобой, царь-батюшка, на коленях стою, а этого изверга я сейчас лично на дыбу аль куда прикажете…
-Помолчи, Малюта, - отмахнулся царь, - с тобой все ясно. Все с иноземными новинками носишься. И чего ты к этим сапогам привязался?
-Так вещь-то какая! Да ты на себе испробуй!
-Чего сказал?! - изумился царь.
-Ну тогда на нем, - ткнул пальцем в немца палач.
-Найн!
-Вот видишь, - повернулся к Виталию Малюта, - только ты остался, больше не на ком испытывать.
-Ваше величество, - устало вздохнул юноша, - наденьте на него намордник, и давайте наконец с этим кончать. Спрашивайте, чего хотели, а то мне уже надоело тут висеть.
-Ишь какой нетерпеливый… - Царь почесал скипетром затылок, заставив корону съехать на лоб, - Ладно. Попробуем. Но отвечай как на духу. Кто таков? Чьих будешь?
-Так, давайте сразу определимся, - строго сказал юноша, привычно беря инициативу в свои руки, - что буду я ничьих. Я сам по себе. Свободный человек.
Я сам по себе. Свободный человек. Никому не принадлежу и никому не подчиняюсь. Это во-первых. Во-вторых, зовут меня Войко Виталий Алексеевич. Теперь ваша очередь.
-Какая еще очередь? - опешил царь.
-Культурные люди, - пояснил юноша, - прежде чем приступить к светской беседе, обычно сначала представляются друг другу. Я представился. Теперь ваша очередь.
-Я так и знат! - возликовал глава купеческой гильдии. - Он ест културный человек! Руссиш найн! Иностранный поттанный!
-Да помолчи ты, зубная боль! - сморщился царь. - Ладно. Так и быть, представлюсь: царь Гордон… стоп, а ты что, обо мне ни разу не слыхал?
-Не-а, - мотнул головой Виталий, - я не местный.
-Ну да… мои подданные так не одеваются, - Гордон окинул довольно необычный для этих мест наряд юноши, - Ну давай, иноземный гость не местный, рассказывай: кто ты такой, откуда, как сюда попал, зачем стрельцов моих побил?
-Вообще-то я не иноземный, - вздохнул Виталий, - Не местный, но и не иноземный. Русский я.
-Чем докажешь? - бодро спросил царь.
-Тебе что, паспорт, что ли, показать? - разозлившись, перешел на «ты» Виталий.
-А что это такое?
-Ну… удостоверение личности. Свидетельство о том, что я живу в России. Прописан в Рамодановске.
-Прописан? - заинтересовался Гордон. - Ты что, ЦПШ прошел?
-Если речь идет о церковно-приходской школе, то нет. Я академию заканчивал.
-О! Ви ест ученый? - оживился Вилли Шварцкопф, - Кельн? Оксфорд?
-Рамодановский филиал Московской академии. Журфак.
-О! Эр ист френч, француз! Все! Ваше величество, он не ест ваша юристикция.
-Любой иностранный шпион есть моя юрисдикция, - жестко сказал царь, и, почувствовав в его голосе металлические нотки, глава купеческой гильдии поспешил заткнуться. - Он только что сказал, что русский. Тогда при чем здесь франция?
-Я и есть русский, - подтвердил Виталий, - А журфак - это факультет журналистики. Обычная аббревиатура.
-Гм… говоришь вроде по-русски, - удивился царь, - а слова иноземные. Даже я таких не знаю. Шпрехен зи дойч? - внезапно рявкнул он.
-Найн! - чисто автоматически ответил юноша.
-Вот он и попался, шпиён иноземный!!! - радостно завопил палач, - Ну царь-батюшка, ты - голова! Можно теперь на него сапожки примерить?
-Что на это скажешь? - весело спросил Виталий царь.
-А то и скажу: найн! По-немецки я совсем ни бум-бум. Немножко читаю со словарем, и все. Вот если б ты спросил: ду ю спик инглиш? - был бы другой расклад. Английскому нас учили серьезно. Я же журналист. Без английского нам никак нельзя. Правда, его я тоже не знаю. Вернее, знаю на уровне: три пишем, два в уме. Чуть из академии из-за него не выгнали, - честно признался юноша, - Так что можно считать, читаю со словарем.
-Это как? - не понял царь.
-Это так. Берешь английский текст и за каждым словом ныряешь в англо-русский словарь. Языки мне никогда не давались. Но ничего, я ж на русском пишу. Читатели пока не жаловались.
-Хочешь сказать, что ты писарь?
-Ну да.