— Ты шутишь! Признайся, ты шутишь, ведь нельзя же не знать тех, кто хочет навести в стране порядок. Герцог цу Роттенблюм — наследник Старой династии, герцог цу Апфельмаус — Новой. Или тебе все равно, кто носит корону?
— Все равно, — кивнул Якоб, — пока это — генерал Нец, госпожа.
— Якоб, — Ирма придвинулась поближе — скажи, разве крестьянам нравится правление короля Вальтера? Ведь он не снизил налоги…
— Не снизил, госпожа.
— …продает зерно за границу…
— Продает, госпожа.
— …карает недовольных…
— Карает, госпожа.
— …взял власть силой…
— Взял, госпожа.
— …низкого происхождения…
— Низкого, госпожа.
— Так кто самый худший правитель?
— Герцог цу Роттенблюм. Или цу Апфельмаус. Госпожа.
— Да почему?!
Ирма искренне не понимала Якоба. Дома отец никогда не поднимал вопросов политики, по крайней мере, при ней, но все ее подруги говорили о том, что весь народ ненавидит жестокого тирана, короля Вальтера. И вот сидит представитель этого самого народа и ничего против Вальтера не имеет. Ну как это возможно?!
— Почему, госпожа? — Якоб по своему обыкновению был спокоен — Ну, например потому, что во времена Новой династии, когда налоги были высоки и неподъемны, когда зерно точно так же продавали за границу, когда по стране шастали не просто шайки разбойников, а целые армии, когда крестьяне поднимали одно восстание за другим, чтобы не умирать с голоду, сложа руки, когда иностранцы чувствовали себя здесь как дома, а наша доблестная армия сидела, притаившись, и занималась исключительно насильной вербовкой, потому что даже жалкий бунт в Доннерберге не могла подавить, и пришлось приглашать наемников…
Якоб перевел дыхание:
— …так вот тогда почему-то ни тот ни другой герцоги не рвались наводить порядок, сидели, притаившись в своих родовых владениях. А вот когда пришел генерал Нец, когда он СМОГ приструнить разбойничью вольницу и выгнать непрошенных гостей-соседей, вот тогда господа герцоги подняли голову и заголосили о наведении порядка и о том, что корону нужно отдать более достойному. Конечно, гораздо легче наводить порядок там, где он уже наведен… Госпожа.
Ирма яростно выдохнула. Конечно, можно было бы прикрикнуть на Якоба и он послушно замолчит. Замолчит, но это не сделает ее правой.
Но это же не значит, зелень красная, что прав крестьянин!
— Это не значит, госпожа, — тихо сказал Якоб, — что мне нравится генерал Нец. Мне не нравятся все остальные.
— Якоб, — Ирма обрадовалась, увидев возможность сменить неожиданно горячую тему, — давай подвезем ее.
С придорожного камня поднялась девушка: высокая, стройная, в широкополой шляпе, симпатичная. Она замахала руками, прося остановиться.
— Добрый день, уважаемые, — девушка прикрыла белоснежной рукой глаза от солнца, — не подвезете ли меня до ближайшего городка?
Она подошла к Якобу и улыбнулась ему.
— Конечно, уважаемая, — серьезно ответил парень, — Почему нет?
Медная рукоять черпака с хрустом ударила попутчицу в шею.
Глава 15
— А! — Вскрикнула Ирма.
— ААА!!! — закричала она через мгновенье.
От удара девушка-попутчица СЛОМАЛАСЬ. От шеи по телу, по платью, побежали трещины, раздался хруст, вроде того, какой бывает, когда рубят капусту, и девушка развалилась на несколько кусков.
Самым страшным было то, что отвалившаяся голова продолжала улыбаться.
— Якоб!!! — Ирма прижалась к парню, не думая, что он — низкого происхождения, что он — крестьянин, что это неприлично, в конце концов. Ей была нужна защита. Слишком много свалилось на девушку последние дни.
— Якоб, что это?!!
— Правильный вопрос, госпожа.
Упавшие на дорогу куски бывшей девушки — голова, ноги, рука, туловище с другой рукой — начали темнеть и съеживаться. Через несколько мгновений остались только несколько пятен черной слизи с отвратительным запахом.
Якоб вытер пучком траву медную рукоять:
— Это именно "что", госпожа. Одно из отродий Грибного Короля.
Он тронул волов, объезжая пятна.
— Но, — Ирма старалась не смотреть в ту сторону, — Но ведь мы уже проехали Чернолесье.
— Проехали. Но некоторые твари, как оказалось, могут оттуда выходить.
— Якоб, что это было за… девушка?!
— Это — Поганка, госпожа. Ядовитый гриб, превратившийся в человека. Отравляет прикосновением, поцелуем, дыханием…
— Оно хотело нас отравить?
— Меня — точно. Насчет вас — не уверен. Госпожа.
— Что ты хочешь сказать?
— Госпожа, — Якоб остановил волов и повернулся к Ирме, — я хочу сказать то, что хочу сказать. Вас хотели поймать слуги Грибного Короля. Случайность? Ночью к стоянке вышли поющие грибы. Совпадение? При выезде из Чернолесья нас чуть было не схватил Подземник. Повезло?
— Кто схватил?!
— Неважно.
— Что?!
— Я сказал — НЕВАЖНО! Не перебивайте и слушайте!
Ирма заморгала. С ней никто никогда так…
— И вот теперь, ГОСПОЖА ИРМА, нас пытается отравить Поганка. Не слишком ли много тут случайностей? Отвечайте! Что от вас нужно Грибному Королю? Я никогда не слышал, чтобы он охотился за одним человеком, ему все равно. Так что в вас такого особенного?
Девушка почувствовала, что на ее глаза наворачиваются слезы. Отец — предал, муж — обманул, а теперь еще и крестьянин на нее кричит…
Она плакала, уткнувшись носом в кожу куртки Якоба, он гладил ее по спине и приговаривал:
— Ну-ну, госпожа Ирма… Ну, успокойтесь… Перестаньте… Вы плачете на глазах какого-то крестьянина…
— Я не зна-аю!! — провыла Ирма, вытирая нос. Неблагородно, ладонью.
— Я не знаю, зачем за мной охотятся! Я — просто девушка, из небогатой невлиятельной семьи. Я не знаю, зачем мне все это!
Якоб протянул девушке фляжку:
— Вот, выпейте.
Ирма потянулась за посудиной:
— А что здесь?
— Шнапс.
Девушка чуть не поперхнулась:
— Шнапс?! Ты меня обманул! Здесь простая вода!
— Да, обманул, — улыбнулся Якоб, — зато вы развеселились, гсопожа.
Ирме на самом деле стало легче.
— Госпожа, — Якоб стал серьезным и церемонным, но Ирма уже знала его достаточно хорошо, чтобы увидеть искорки смеха в глазах, — я приношу вам свои извинения, за то, что вел себя с вами грубо. Готов понести любое наказание. Госпожа.
Ирма отпила еще глоток и совсем пришла в себя:
— В качестве наказания повелеваю тебе рассказать мне, как ты понял, что та девушка — не человек.
— Да очень просто. Никто не ходит в широкополых шляпах, кроме тварей Грибного Короля. Одета она была в крестьянскую одежду, но кожа — слишком белая и гладкая. Девушка просит подвезти, значит идет издалека, но у нее с собой — ни котомки ни узелка. И самое главное — запах. Запах плесени.
— А если бы это была все же настоящая девушка? Ну вот так совпало?
— Настоящая девушка получила бы синяк на шее. Я ударил не настолько сильно, чтобы пострадал человек. А для тварей Грибного Короля медь — смертельна.
— А почему…
— А скажите-ка мне, госпожа, к кому вы едете в столицу?
— Ну…
— То есть, вы не знаете?! Вы едете в столицу, не зная к кому?! А если тот, к кому вы обратитесь — слуга Грибного?!
— Я думала… Я надеялась…
Она спрятала лицо в ладонях. Якоб задумался, машинально поглаживая волосы девушки.
— Знаете, что, госпожа… Если подумать… То для вас самым лучшим будет обратиться к королю.
— Почему? — Ирма подняла мокрое лицо.
— Все просто, госпожа. Вас хотят украсть. Не убить. Украсть. Вспомните, те слуги Грибного Короля, они ведь хотели вас увезти куда-то. Куда?
— Я… я не знаю…
— Скорее всего, назад к вашему мужу. Значит, что? Значит, ваш муж или подпал под влияние Грибного Короля или же действует вместе с тем, кто под это влияние подпал. Иначе почему слуги Грибного ловят его сбежавшую жену? А ваш муж — противник короля…
— Откуда ты это знаешь?
— Я, кажется, объяснял, госпожа, что раз вас хотели обмануть, говоря, что повезут к королю, значит, король — их враг. Поэтому вы должны пойти к королю. Он точно не связан с Грибным, раз эта нечисть — против него. Пойдете к королю, расскажете ему о делишках вашего мужа, король прикажет вашего мужа схватить, даже если не казнит, то наверняка позволит вам снять узы брака. Будете опять свободной девушкой…
Ирма шмыгнула носом:
— Я не могу.
Якоб замолчал, встряхнул головой.
— Простите, госпожа, я не понял. Вы не хотите уйти от мужа?
— Хочу-у! — девушка опять начала заливать слезами куртку Якоба.
— Он — враг короля и преступник?
— Да-а!
— Значит, если вы сообщите о нем королю, вы сделаете хорошее дело?
— Не-ет!
— Почему нет-то?
— Потому что это — доно-о-с!
Якоб задумался:
— Ну да, донос. И что?
— Донос — это плохо-о!
Парень вздохнул:
— Вы давали слово никому не рассказывать?
— Не-ет!
— Ваш муж — хороший человек?
— Не-ет!
— Вы собираетесь его оклеветать?
— Не-ет!
— Тогда почему донос — это плохо?
— Потому что пло-охо-о!
Якоб осмотрел левое ухо девушки. Потом осторожно поднля ей голову и посмотрел в лицо:
— Госпожа Ирма, объясните мне, глупому крестьянину, почему сообщить королю о готовящемся преступлении — плохо?
— Потому что доносить — неблагородно, — всхлипнула девушка, — Доносят только низкородные: горожане, к… кхм…
Понятно. Крестьяне там всякие…
Якоб провел ладонью по лицу:
— Ладно, попробуем иначе. Госпожа, у вас есть в столице знатные знакомые господа, сторонники короля и вхожие во дворец?
"Раз уж вы, госпожа Ирма, так щепетильны, расскажите лучше о сношениях вашего мужа с нечистью знакомым. Они, раз уж вхожи во дворец, должны быть разумными взрослыми мужчинами, а значит, не говоря вам, расскажут все королю… И все будет хорошо"
— Есть, — Ирма вытерла слезы и села прямо, глядя вдоль дороги поверх воловьих рогов, — Есть. Мой двоюродный дядя по матери, граф Вольфганг цу Юстус, бывший глава Королевского Совета, родовые цвета — желтый и красный…
— Погодите, погодите… Вы знаете, где его можно найти?
— Знаю, — слезы исчезли, как высохшие, — Если я не ошибаюсь, то вон там скачет он вместе со своей свитой.
Кавалькада всадников на самом деле приближалась к повозке в клубах пыли.
— Налево-налево! — прикрикнул Якоб, поворачивая повозку к краю дороги.
— Куда ты?
— Знатные господа не любят, когда им перегораживают дорогу.
Ирма встала на повозке и начала прыгать и размахивать руками:
— Дя-дя Вольф-ганг! Дя-дя Вольф-ганг!
Скакавший впереди мужчина в желто-красном камзоле и треуголке с золотой бахромой — наверняка на нем были и штаны, но их Якоб рассмотреть не успел — внезапно поднял своего коня на дыбы рядом с повозкой.
— Ирма?! Ирма, племянница моя?! Что ты тут делаешь?! Я тебя чуть было…
Дядя Вольфганг смущенно крякнул и убрал плетку.
— Дядя-а! — Ирма спрыгнула с повозки и бросилась к мужчине. Свита, человек десять, остановилась окружив повозку полукольцом. Якоб быстро пробежал глазами. Левые уши… Белых прядей нет… Меди не видно, но дворяне ее носят редко… А вот пистолеты — есть…