Грибная нечисть, не выносящая запаха сгоревшего пороха, не могла пользоваться огнестрельным оружием.
— Ирма, доченька, что ты здесь делаешь? Одна? В таком виде?
Дядя спрыгнул с коня и обнимал новообретенную племянницу.
— Ты же должна была… Твой отец писал, ты вышла замуж.
— Понимаешь, дядя…
— Сбежала?! Сбежала от мужа?! Ах-ха-ха! Узнаю, узнаю кровь сестренки! А отец?
— Отец хотел вернуть меня мужу…
— И его узнаю, старика Альберта! Пусть сгорит мир, но свершится правосудие! Ну, я не такой строгий, но ты должна мне все рассказать. Обещаешь?
— Да, дядя.
— Ну, так чего время терять? У меня тут были дела неподалеку, но раз тут такая неожиданная встреча — побоку дела. Едем!
На его взмах рукой подвели свободного коня с дамским седлом. Ирма подошла к коню, остановилась…
Неловко взглянула на Якоба.
— Да, а это кто такой? — проследил за ее взглядом дядя Вольфганг.
— Это…
А хочет ли дядя знать, кто такой Якоб? Нужно ли ему даже его имя? Дворяне не интересуются крестьянами. А она — дворянка. Да, за время путешествия она с этим крестьянином несколько сблизилась, но путешествие закончено. Пора вспоминать о дворянском достоинстве.
— Это… крестьянин. Он подвез меня…
— Держи, — граф щелчком бросил Якобу серебряную монету, — Заслужил!
Ирма попыталась поймать взгляд Якоба, но не успела.
— Спасибо, господин, — поклонился он.
А когда выпрямился, его глаза были спокойны и холодны.
— Но… — Ирма на мгновенье замялась.
— Что такое? Или он осмеливался вести себя с тобой грубо?
"…Этот барон — или очень смелый, или очень глупый…"…Звон пощечины… "…Не перебивайте и слушайте!.."
Граф понял замешательство Ирмы по-своему:
— Эй, ребята!
— Нет, нет, дядя, что ты! Наоборот, он выручал меня…
…Разваливающаяся на куски ядовитая тварь… Шевелящиеся поющие грибы…Клыкастый конь, бросающийся в их сторону…Поднимающийся мертвец с проросшими в мозг нитями грибницы…
— Ну что ж, — сказал граф, — Раз выручал…
Он отстегнул от пояса и бросил Якобы кошелек:
— Доволен?
— Да, господин, — склонился Якоб в поклоне, — Благодарю вас, господин.
— Благодари госпожу, дурень!
— Спасибо вам, госпожа, — Якоб поклонился Ирме, — Вы поступили очень благородно. Госпожа.
Кавалькада развернулась в сторону столицы. Ехавшая последней женщина в мужском костюме уколола парня острым взглядом, но он не обратил на это внимания.
***
"Разве я не права? — думала Ирма, покачиваясь в седле, — Разве я поступила неправильно?"
"Он — крестьянин. Я — дворянка. Между нами не может быть других отношений, кроме приказов и подчинений. Да, он спасал меня. Но ведь я приказала ему это сделать. Разве смысл жизни крестьян не в том, чтобы исполнять приказы господ?
Чего он от меня ждал? Что я приглашу его в гости? К дяде Вольфгангу? Что я поцелую его, как благородного рыцаря? Что я выйду за него замуж?
Разве я не права?
Разве я поступила не благородно?"
***
"Вы правы, госпожа Ирма, — думал Якоб под скрип колеса медленно приближающийся к столице, — Вы поступили вполне благородно.
Крестьяне нужны только для того, чтобы господа могли им приказывать, и не должны требовать ничего в ответ. Мы же не благодарим коня, который вспахал нам поле, не так ли, госпожа Ирма?
Благодарность — она для равных. Для таких же господ, как и вы. А для крестьян — в лучшем случае, монета. Чаще — "Пошел вон!". Именно так поступают благородные господа с низкородными.
Так что, вы правы, госпожа.
Вы поступили ОЧЕНЬ благородно…"
***
Якоб выпрямился, сморгнул — заходящее солнце резало глаза — и вздохнул.
Скоро столица, но сегодня он до нее доехать уже не успеет. Темнеет. Нужно ехать до ближайшего придорожного трактира. А то на ночлег ночью никто не пустит. Кто знает, вдруг это ночная нечисть стучится в дверь?
Знакомому бы открыли, но кто знает его здесь, в десятках миль от дома?
— Здравствуй, Якоб.
На дороге стоял немолодой человек в потертой крестьянской одежде. Улыбка блестела из-под полей закрывавшей глаза шляпы. Широкополой войлочной шляпы, какой не носил ни один человек уже лет сто.
Глава 16
Якоб незаметно сжал медную рукоять:
— Кто ты? И откуда меня знаешь?
Незнакомец улыбнулся еще шире и подкинул на ладони монету:
— Так что? Подвезешь меня? За медный грош?
Якоб проследил глазами за монеткой. Вверх-вниз. Медная. Не слуга Грибного Короля и не его отродье. Тем более что кожа у человекоподобных отродий обычно гладкая и белая. Нет, есть и темнокожие, но их кожа всегда морщинистая, а сами они — толстые.
Да и никто из грибной нечисти не сможет дотронуться до меди. Разве что в перчатках. Но перчатки — привилегия дворян. Откуда они у человека, одетого как крестьянин?
— Что молчишь, Якоб, сын старика Ганса?
— Откуда ты меня знаешь? — спокойно проговорил Якоб. Незнакомцы, пусть и полноценные люди — всегда повод насторожиться.
Хотя этого Якоб уже где-то видел…
— Как же мне тебя не знать? — снова улыбнулся прохожий, — Мы с тобой неделю проработали бок о бок на мельнице твоего отца.
— Подожди-ка, уважаемый…
— Я нанимался подмастерьем этой весной. Помнишь?
Точно! Вот откуда он кажется знакомым! И шляпа уже тогда была на голове. Вот только имя…
— Подвезешь? — незнакомец, как будто не сомневаясь в ответе, уже запрыгнул в повозку.
— Как же не подвезти давнего знакомого? Вот только, уж прости меня, уважаемый, не припомню, как тебя зовут.
— Меня зовут…
— Кар!
Якоб вздрогнул и на секунду отвлекся: на ярме волов сидел крупный черный ворон.
— …а тебя зовут Якоб. Твое имя я помню.
Из-за прозвучавшей в голосе Подмастерья легкой укоризны, Якоб постеснялся переспрашивать. Он нагнулся и бросил в ворона кусочком земли.
— Да, — проследил попутчик за полетом комочка, — эти вороны, они такие надоедливые… Что делаешь так далеко от дома? Зачем в столицу?
Якоб не был расположен к разговорам, однако Подмастерье улыбался настолько дружелюбно и в его голосе звучало такое искренне любопытство, что мало-помалу парень рассказал о цели своей поездки, и о мечте раздобыть волшебного ксенотанского зерна.
— Ксенотанское, говоришь… — задумался Подмастерье, — Слышал, слышал, как же…
— Уважаемый, — Якоб старался оставаться спокойным, но внутренне он уже загорелся, — Расскажи, где его можно купить?
— Да купить-то его можно везде… В Друден, значит, едешь?
— В Друден, в Друден, уважаемый. Так что там про покупку зерна?
— Продадут его тебе везде, да не везде его стоит покупать… — загадочно пояснил попутчик, — А вот в столице… Там тебе сможет помочь только один человек. Уж не знаю, как ты его найдешь, но запомни, парень: помочь сыну старого мельника найти настоящее ксенотанское зерно сможет только сын старого мельника.
— Я сам себе должен помочь?
— Нет, сам себе тут ты не поможешь… Это другой человек.
— Уважаемый, можно без загадок?
— Нельзя, Якоб. Если я просто скажу тебе, где взять зерно, ты мне не поверишь. Вот когда придет время и ты встретишь нужного человека…
"Я тебе и сейчас не очень верю, уважаемый" — подумал Якоб, но вслух не сказал. Вслух он произнес другое:
— Откуда же ты знаешь про это зерно?
— Как откуда? Кому же знать про зерно, как не мельничному подмастерью? Пока ходишь от мельницы к мельнице такого насмотришься, такого наслушаешься…
Подмастерье вспомнил забавный случай, произошедшей на мельнице старика Ганса.
Новый работник, огромный парень, решил, что сила дает ему право быть нахальным и начал приставать к жене Иоганна. Провисев на верхушке яблони полчаса, парень понял, как был неправ и начал жалобно просить о помощи. Все уже насмеялись вволю, и просили Иоганна сжалится, но тот, добрый и спокойный, мгновенно вскипал, как только касались его жены, и успокаивался долго. Поэтому он просто стряхнул нахала, как огромный фрукт.
Якоб с Подмастерьем посмеялись, вспоминая тот случай. Правда, потом Якоб помрачнел, вспомнив, чем закончилась смешная история. Тот парень оказался не только нахалом, но и подлецом и сообщил шварцвайсским монахам, что в Черном Холме живут колдуны. После того, как закончилось следствие, Ганс и слег…
Подмастерье, узнав продолжение, помрачнел, но долго он тосковать не умел, судя по всему, и уже через несколько минут опять рассказывал что-то настолько веселое, что Якоб сам не смог удержаться от улыбки.
— Пожалуй, я вздремну, парень, — Подмастерье улегся на повозку и прикрыл лицо своей роскошной шляпой, — Толкни меня, когда подъедем к стоянке.
***
— Что. Значит. Потеряли?!
— Ваше величество…
— Я. Хочу. Услышать. Не. Оправдания.
— Ваше величество, когда мы точно узнали, где искать Ирму цу Вальдштайн, было уже поздно. Ее видели в компании с графом цу Юстисом, въезжающей в столицу. Но в его особняк она не приезжала.
— Цу Юстис-с… Старый интриган. Он-то что хочет поймать?
— Выясняем.
— Почему не захватили Ирму?
— Не было указаний…
Пауза. Скрип кожи перчаток.
— Правильно. Сейчас я не могу ссориться с аристократией… Черно-зеленая белизна, я, король, не могу сделать то, что хочу, без того, чтобы не прикинуть, не заденет ли это кого-нибудь! И меня еще называют тираном!
— Ваше величество, может быть…
— Хорошая идея. Просто отличная! Вы, отец Катудос и отец Тестикулус…
— Тестудос и Каникулус.
— Хотелось бы надеяться. Вы, похоже, твердо решили добиться того, чтобы вашего короля сожгли на центральной площади Друдена. Или вы думаете, что наши добрые горожане откажутся от запеченного кролика?!
Молчание.
— Никакого использования возможностей вашей братии. Никакого! Следить, узнавать, вынюхивать. Более ничего!
— Ваше величество, есть одна мысль…
— Давайте.
— Крестьянин. Тот, что вез Ирму. Есть вероятность, что он знает, куда ее повезли и с какой целью.
— С какой целью… Цель нам прекрасно известна. Поймайте его мне. Только осторожно! Помните, он сумел справиться с двенадцатью дворянами. Вот по нему разрешаю работать в полную силу.
— Ваше величество, есть еще одна неприятная новость.
— Давайте, добейте меня.
— Мы обследовали погибших дворян. Тех, что найдены у битыми возле дороги епископа Альбрехта и тех, что были перебиты нашими братьями на перекрестке возле Враненбурга.
Пауза.
— Они все были заражены грибницей Грибного Короля.
Удар кулаком по подлокотнику:
— Черная чернота! Только этой нечисти не хватало! Он что, тоже охотится за Ирмой?
— Получается, что так.
— Грибной Король… Ирму пыталась заполучить себе старая аристократия, коей это в итоге удалось… Вообще эта история с якобы покушением больше похожа на фальшивку. Видимо, аристократия решила, что рано или поздно я узнаю, где находится… где она находится и решили спрятать ее в столице. Добровольно она не хотела ехать, так как "муж" повел себя неправильно, чем настроил против себя, поэтому был подставлен "крестьянин", который и сдал ее с руку на руки цу Юстусу. По дороге же е пытался украсть Грибной Король руками своих слуг. Нечисть вылезает из Чернолесья… Похоже, таинственный третий — как раз Грибной Король.