— Кажется, что еще быстрее.
— Во всяком случае, хватит, чтобы сломать себе шею.
Ехали они полчаса. Сельская местность была усеяна металлическими корпусами заводов и фабрик с большими складскими помещениями; все это было ново и необычно, и, рассматривая то, что открывалось его взгляду, Торби решил, что вся мощь Саргона ничтожна по сравнению с тем, что он видит. За зданием станции, где они вышли, простиралась длинная стена, за которой стояли космические корабли.
— Где мы?
— Это военный космопорт. Мне нужно увидеть одного человека — и сегодня самое подходящее время. — Они подошли к воротам. Крауса остановился и огляделся. Они были одни. — Торби…
— Да, Отец?
— Помнишь ли ты послание Баслима, которое доставил мне?
— Сэр?
— Можешь ли ты повторить его?
— Я не знаю, Отец. Это было так давно.
— Попробуй. Начни: «Капитану Фьялару Крауса, хозяину межзвездного корабля „Сису“ от Баслима Калеки. Приветствую тебя, старый приятель!..»
— Приветствую тебя, старый приятель… — повторил Торби, — Приветствую твою семью, клан и племя… — о, я понял!
— Конечно, — мягко сказал Крауса, — ведь сегодня День Памяти. Продолжай.
Торби слышал голос отца, исходивший из его горла, и по щекам его текли слезы.
— «…А также мое почтительное уважение твоей досточтимой матери. Я говорю с тобой устами моего приемного сына. Он не понимает языка Суоми…» — но ведь я понимаю!
— Продолжай!
Когда Торби дошел до слов «я буду уже мертв», он захлебнулся. Крауса яростно потер нос и приказал ему продолжать. Торби постарался добраться до конца текста, хотя голос у него дрожал и прерывался. Крауса дал ему поплакать, а затем строго приказал вытереть лицо и собраться.
— Сын… ты слышал, о чем шла речь в средней части? Ты понял?
— Да… я думаю, что да.
— Значит, ты должен понимать, что я вынужден делать.
— Вы имеете в виду… что я должен покинуть «Сису»?
— А что сказал Баслим? «Как только представится возможность». Это первая возможность, которая мне представилась… и я должен использовать ее до конца. Я почти уверен, что она же будет и последней. Баслим отнюдь не подарил мне тебя — он дал тебя лишь в долг. И теперь я должен вернуть его. Ты можешь понять меня?
— Ну… я пытаюсь.
— Тогда приступим к делу. — Крауса залез во внутренний карман куртки, вытащил сверток банкнот и сунул его Торби. — Сунь это в карман. Я должен был бы дать тебе побольше: это все, что мне удалось достать, не вызывая подозрений у твоей Матери. Прежде чем вы уйдете в прыжок, я пришлю тебе еще.
Торби взял деньги, даже не взглянув на них, хотя здесь было больше, чем когда-либо он держал в руках.
— Отец… вы хотите сказать, что я уже ушел с «Сису»?
Крауса остановился и повернулся к нему.
— Лучше сделать именно так, Сынок. Прощание не всегда доставляет удовольствие; приятна только память. Кроме того, у нас не было другого выхода.
Торби сглотнул комок в горле.
— Да, сэр.
— Идем.
Они быстро подошли к охраняемым воротам. Они были уже почти рядом с ним, когда Торби остановился.
— Отец… я не хочу идти!
Крауса посмотрел на него без всякого выражения на лице.
— Ты не должен так говорить. Возложенная на меня обязанность заключается в том, что я должен доставить тебя и передать послание Баслима, которое он предназначал для меня. На этом мои обязанности кончаются, долг выплачен. Не я приказываю тебе оставить Семью. Это идея Баслима… и я уверен, что он руководствовался только соображениями о твоем благе. Но как бы там ни было, ты обязан выполнить его пожелание. Я не могу решать за тебя. Что бы ты ни был должен Баслиму, это не имеет отношения к тому, что Баслиму должны Люди.
Крауса ждал, пока Торби молча стоял, собираясь с мыслями. Чего папа ждал от него? Что он должен делать по его указаниям? «Могу ли я положиться на тебя? Ты ничего не перепутаешь и не забудешь?» — «но что именно, папа?» — «…просто доставь послание и еще одно: делай все, что тебе скажет этот человек».
— У нас не так много времени, — торопливо сказал Крауса. — Я должен успеть вернуться. Но, Сын, что бы ты ни решил, возврата уже не будет. Если ты решишь остаться на «Сису», второй возможности у тебя уже не будет. Я в этом уверен.
«Это самое последнее, что я хочу от тебя, сын… могу ли положиться на тебя?» — услышал он звучавший внутри голос папы.
Торби вздохнул.
— Думаю, что я должен выполнить это, Отец.
— Я тоже так думаю. А теперь поспешим.
Стража у ворот не проявила особого рвения даже после того, как удостоверилась в личности Капитана Краусы и его сына, ибо он отказался сообщить, какое у него дело к командиру сторожевого крейсера «Гидра», кроме того, что «официальное и спешное».
Но наконец в сопровождении фраки, вооруженного с головы до ног, они подошли к трапу и были переданы другому стражнику. Они прошли внутрь судна и оказались у дверей с надписью «Секретарь Корабля — Входить Без Стука». Торби понял, что «Сису» была меньше, чем он представлял себе, и что никогда в жизни он не видел такого обилия полированного металла. Он успел лишь мельком пожалеть о своем решении.
Секретарем Корабля был вежливый подтянутый молодой человек с аксельбантами лейтенанта. Он был столь же тверд, как и стража у ворот.
— Простите, Капитан, но вам придется сообщить мне суть вашего дела… если вы хотите видеть Командующего.
Капитан Крауса застыл в каменной неподвижности.
Молодой человек, залившись краской, побарабанил пальцами по столу. Наконец он встал.
— Прошу прощения, я на секунду.
Вернувшись, он сказал невыразительным голосом:
— Командующий дает вам пять минут.
Проводив их в большой кабинет, он оставил их. За столом, заваленным бумагами, сидел человек постарше. Он был без кителя, и знаков различия не было видно. Встав, он протянул руку и сказал:
— Капитан Крауса? Из Свободных Торговцев… с «Сису», не так ли? Я Полковник Брисби, командующий.
— Рад быть у вас на борту, Шкипер.
— Очень приятно. В чем дело? — Он взглянул на Торби. — Один из ваших офицеров?
— И да, и нет.
— Э?
— Шкипер, этот юноша — Торби Баслим, приемный сын полковника Ричарда Баслима. Полковник поручил мне доставить его к вам.
Глава 15
— Что?
— Это имя что-то значит для вас?
— Конечно, значит. — Он взглянул на Торби. — Но сходства я не вижу.
— Я сказал, что он приемный сын. Полковник усыновил его на Джаббуле.
Полковник Брисби прикрыл двери.
— Полковник Баслим мертв, — сказал он Краусе. — Или же «пропал и предположительно мертв» в последние два года.
— Я знаю. Мальчик был со мной. И я могу сообщить некоторые детали о смерти полковника, если до сих пор они остаются неизвестными.
— Вы были одним из его связных?
— Да.
— И вы можете доказать это?
— Икс-три-оу-семь-девять, код ФТ.
— Это необходимо проверить. Но в данный момент примем это за истину. Но что заставило вас принять… Торби Баслима?
Торби не прислушивался к разговору. В ушах его стоял постоянный гул, как у изнемогающего от усталости наводчика, комната то разбухала, то съеживалась в размерах. Он понимал, что этот офицер знал папу… и это было хорошо… но что там говорилось относительно того, что папа был полковником? Папа был Баслим Калека, дипломированный нищий милостью… милостью…
Полковник Брисби резко приказал ему сесть, что он с удовольствием и сделал. Затем полковник включил вентилятор и повернулся к Капитану Краусе.
— Хорошо, вы купили меня с потрохами. Я еще не знаю, куда нас направят… предполагается, что мы будем оказывать содействие людям из корпуса «Икс», но это еще не совсем точно. Но я не могу подвести полковника Баслима.
— Человек в беде, — напомнил Крауса.
— Что? Я не представляю, как на планете, принадлежащей Гегемонии, человек в самом деле может оказаться в беде. Но я все сделаю.
— Благодарю вас, Шкипер, — Крауса посмотрел на часы. — Могу ли я идти? В сущности, я уже должен.
— Минутку. Вы просто оставляете его со мной?
— Боюсь, что так оно и должно быть.
Брисби пожал плечами.
— Как скажете. Но оставайтесь на завтрак. Я хотел бы порасспросить вас о полковнике Баслиме.
— Простите, не могу. Если у вас будет необходимость, вы сможете найти меня на Встрече.
— Попытаюсь. Ну что ж, кофе на прощание. — Командир корабля нажал на кнопку.
— Шкипер, — с легким раздражением сказал Крауса, снова бросая взгляд на часы, — я вынужден уже оставить вас. Сегодня у нас День Памяти… и похороны моей Матери состоятся через пятьдесят минут.
— Что? Почему вы не сказали мне об этом? Боже мой! Ведь вы же не успеете.
— Очень боюсь, что… но я должен успеть.
— Мы поможем. — Полковник рывком распахнул двери. — Эдди! Аэрокар для Капитана Краусы! Сию секунду! Взять его на борт и высадить там, где он скажет. Мигом!
— Есть, Шкипер!
Повернувшись, Брисби вскинул брови и вышел в приемную. У Краусы, сидевшего лицом к Торби, горестно искривился рот.
— Пора, сынок.
— Да, Отец.
— Я должен идти. Может быть, ты сможешь побывать на Встрече… когда-нибудь.
— Я постараюсь, Отец!
— А если нет… что ж, кровь на стали и сталь в крови. Ты по-прежнему принадлежишь «Сису».
— Сталь в крови.
— Отличное дело, сынок. Будь хорошим мальчиком.
— Отличное… дело. О, Отец!
— Перестань! А то и я не выдержу. Сегодня я передам от тебя приветы. Ты не должен больше показываться.
— Да, сэр.
— Твоя Мать любит тебя… и я тоже.
Брисби постучал в открытую дверь.
— Машина ждет вас, Капитан.
— Иду, Шкипер. — Крауса расцеловал Торби в обе щеки и внезапно повернулся, так что единственное, что Торби удалось увидеть, была его широкая спина.
Вернувшись, полковник Брисби уселся, посмотрел на Торби и сказал:
— Я толком даже не знаю, что с тобой делать. Но мы придумаем. — Он притронулся к тумблеру. — Эдди, пусть кто-нибудь поищет место у мастера по вооружению. — Он повернулся к Торби. — Мы все наладим, если ты не очень придирчив. Я знаю, что вы, торговцы, живете в роскоши.
— Сэр?
— Да?
— Баслим был полковником? Вашей службы?
— М-м-м… да.
Торби задумался на несколько минут — старые воспоминания с силой нахлынули на него.
— Думаю, что у меня есть послание для вас, — медленно сказал он.
— От полковника Баслима?
— Да, сэр. Желательно, чтобы я был в легком забытьи. Но думаю, что смогу начать и так. — Торби тщательно процитировал несколько кодовых групп. — Это для вас?
Полковник Брисби снова торопливо закрыл двери. Потом он сказал со всей серьезностью:
— Никогда больше не употребляй этот код, пока не будешь совершенно уверен, что его слушает лишь тот, кому он предназначен и что помещение проверено и не прослушивается.
— Простите, сэр.
— Ничего, все в порядке. Но содержание этой шифровки жжется. Я надеюсь, что она не остыла за эти два года. — Он снова нажал клавишу переговорного устройства. — Эдди, мастер по вооружениям отменяется. Пришли ко мне офицера-психолога. Если он вне судна, найди его! — Он посмотрел на Торби. — Я по-прежнему не знаю, что с тобой делать. Я должен присмотреться к тебе.