— А где он сейчас?
— Дэк отвёз его в приют для дальнобойщиков, третий купол.
— Мы сейчас туда?
— Не знаю… Родж велел подобрать вас, а потом они пошли через служебный вход. Нет, наверное, туда ехать не стоит. Не знаю, что делать…
— Ладно. Пенни, остановите.
— Что?
— Здесь наверняка есть видео. И мы шагу с места не сделаем, пока не выясним — или не догадаемся — что нам делать. В одном я уверен: нужно держать марку, пока Дэк или Родж не дадут отбой. Ведь должен кто-то побеседовать с газетчиками и официально отбыть на борт «Тома Пейна». Вы твёрдо уверены, что мистер Бонфорт не в состоянии сам всё это провернуть?
— Нет, нет! Это невозможно! Вы… вы не видели его!
— Верно, только слышал от вас. Отлично, Пенни. Я вновь — мистер Бонфорт, а вы — мой секретарь. Так и держимся.
— Слушаю, мистер Бонфорт.
— Теперь, если вас не затруднит, свяжитесь с капитаном Бродбентом.
Справочника в машине не оказалось, пришлось запрашивать Информационную. Наконец Пенни дозвонилась в клуб дальнобойщиков. Я мог слышать ответ:
— Клуб «Пилот». Миссис Келли у аппарата.
Пенни прикрыла микрофон:
— Мне представиться?
— Конечно, чего скрывать.
— Говорит секретарь мистера Бонфорта, — уверенно ответила Пенни. — Его пилот, капитан Бродбент, у вас?
— А, знаю, знаю, дорогуша, — сказала миссис Келли и крикнула кому-то: — Эй, там, табакуры! Дэка не видали?
Через минуту она ответила:
— Он в номер свой пошёл, милочка. Счас соединю.
Вскоре Пенни сказала:
— Командир, шеф хочет с тобой говорить, — и передала микрофон мне.
— Дэк, это шеф.
— Слушаю, сэр. Где вы сейчас?
— Пока в машине. Пенни меня встретила. Скажите, Дэк, где именно Билл назначил пресс-конференцию?
Дэк явно колебался:
— Хорошо, что вы позвонили, сэр, — Билл отменил её. Ситуация несколько… поменялась.
— Да, Пенни мне сообщила. И знаете, капитан, я только рад. Честно говоря — устал сегодня, как пёс. Не хотелось бы ночевать на планете; к тому же — и нога расшалилась… Жду не дождусь невесомости — хоть отдохну как следует.
Сам я невесомости терпеть не мог, но Бонфорту нравилось.
— Так может, вы или Родж извинитесь за меня перед комиссаром и уладите оставшиеся формальности?
— Хорошо, сэр, сделаем!
— И ладно. Катер для нас скоро будет готов?
— «Фея» готова к старту в любую минуту, сэр. Подъезжайте к третьим воротам, я распоряжусь, чтобы вас встретила полевая машина.
— Прекрасно. У меня всё.
— Счастливо, сэр!
Я вернул микрофон Пенни, она уложила его на место.
— Знаешь, Хохолок, вполне возможно, что аппарат постоянно прослушивают. А может, и машина набита «жучками». Если хоть одно из двух верно, они имели возможность выяснить две вещи: где находится Дэк, а заодно и он, а во-вторых, что собираюсь делать я. Что скажешь?
Она задумалась, вынула свой блокнот и написала: Нужно избавиться от машины.
Я кивнул и взял у Пенни блокнот: Ворота № 3 далеко?
Она ответила: Дойдём.
Договорившись таким образом, мы оставили машину на личной стоянке какой-то шишки городского масштаба — возле одного из складов. Оттуда её скоро вернут назад — такие пустяки сейчас значения не имели.
Пройдя около пятидесяти ярдов, я остановился. Что-то было не в порядке. Погода стояла чудесная, фиолетовое марсианское небо было чистым, приятно грело солнце… Прохожие и проезжие не обращали на нас никакого внимания — а если и обращали, то на молодую, симпатичную девушку, но никак не на меня. И всё же что-то было не так.
— Что случилось, шеф?
— А? А, так вот в чём дело!
— Сэр?..
— Я вышел из образа. Не в его характере пробираться тайком. Давай-ка, Пенни, вернёмся.
Возражать она не стала. Мы снова уселись в машину, я напустил на себя побольше важности и велел везти себя к воротам № 3.
Ворота оказались не теми, через которые мы выезжали. Наверное, Дэк выбрал их потому, что пассажиров тут почти не было — везли, в основном, груз. Пенни, игнорируя запрещающий знак, остановила «роллс» у самых ворот. Дежурный пытался протестовать, но она холодно заявила:
— Машина мистера Бонфорта. Будьте любезны позвонить в канцелярию резидент-комиссара, пусть за ней пришлют.
Дежурный смешался. Заглянув на заднее сиденье, он узнал меня, вытянулся и отдал честь. Я приветственно помахал рукой; он распахнул передо мной дверцу.
— Лейтенант наш строг, — извиняющимся тоном сообщил он, — а по инструкции, мистер Бонфорт, нельзя проезд загромождать… Но насчёт вас-то, наверно, всё в порядке.
— Можете её сразу и отогнать, — ответил я. — Я и секретарь отбываем. Полевая машина за нами пришла?
— Сейчас посмотрю, сэр.
Дежурный удалился. По-моему, он был достаточным количеством публики, собственными глазами видевшей, что мистер Бонфорт подъехал на правительственной машине и проследовал на личную яхту. Жестом Наполеона я сунул Жезл Жизни под мышку и захромал за ним. Пенни поспешила следом. Дежурный спросил о чём-то у привратника и быстро вернулся, не снимая с физиономии улыбки:
— Полевая ждёт, сэр!
— Благодарю вас.
Я было поздравил себя с тем, как точно всё рассчитал…
— Э-э…
Дежурный заметно волновался. Понизив голос, он добавил:
— Я тоже экспансионист, сэр. Доброе дело вы сегодня провернули!
Он указал взглядом на Жезл Жизни. Глаза его светились благоговением.
Как поступил бы на моём месте Бонфорт, я знал точно.
— Сделал всё, что мог. Спасибо вам! И ещё — детишек вам побольше, мы должны иметь абсолютное большинство!
Дежурный заржал гораздо громче, чем заслуживала моя шутка.
— Крепко запущено! А ничего, если я ребятам расскажу?
— Ну какой может быть разговор!
Мы двинулись к воротам. Охранник вежливо придержал меня за локоть:
— Э-ммм… Ваш паспорт, мистер Бонфорт.
По-моему, я и глазом не моргнул.
— Пенни, наши паспорта.
Пенни держалась до отвращения официально:
— Капитан Бродбент уладит все формальности.
Охранник отвёл взгляд.
— Я и не сомневаюсь, что всё в порядке… Но я же, понимаете ли, должен их проверить и записать номера…
— Да, конечно. Тогда, наверное, нужно связаться с капитаном Бродбентом, пусть подъедет. Кстати, назначено нам время старта? Свяжитесь с диспетчерской.
Но Пенни пришла в ярость:
— Мистер Бонфорт, это же смешно! Мы никогдане подвергались подобным… проверкам! Во всяком случае, на Марсе!
Дежурный торопливо вставил:
— Да конечно же всё в порядке! Ганс, не видишь — это же мистер Бонфорт!
— Да, но…
Я, радостно улыбаясь, перебил его:
— Тогда сделаем проще. Если вы… Как вас зовут, сэр?
— Хэзлвандер. Ганс Хэзлвандер, — отвечал охранник неохотно.
Так вот, мистер Хэзлвандер, если вы свяжитесь с комиссаром Бутройдом, я с ним побеседую и не придётся отрывать от дел моего пилота. Заодно это сбережёт мне кучу времени — час или около того.
— Ох, не нравится мне это, сэр… Может, я лучше начальнику охраны позвоню? — предложил Хэзлвандер с надеждой.
— Тогда дайте мне номер Бутройда. Я сам ему позвоню.
На сей раз тон был ледяным — только так и никак иначе солидный, занятой человек, душу кладущий за демократию, ставит на место тех, кто подлой бюрократической волокитой сводит его дело на нет. Это подействовало. Охранник поспешно заговорил:
— Да я знаю, что всё у вас как надо, мистер Бонфорт! Только — правила ведь у нас, понимаете…
— Понимаю. Благодарю вас.
Я направился в ворота.
— Погодите! Обернитесь, мистер Бонфорт!
Я обернулся. Чёрт бы побрал это идиотское буквоедство! Пока расставили все точки над ё и закорючки над й, угодили в лапы целой толпы репортёров! Один, припав на колено, уже навёл стереокамеру:
— Жезл подержите на виду, пожалуйста!
Остальные, с ног до головы увешанные разными репортёрскими причиндалами, брали нас с Пенни в кольцо. Кто-то карабкался на крышу «роллса». Кто-то тянул ко мне микрофон, а его напарник издали направлял другой — дистанционный, весьма похожий на винтовку.
Я разозлился, словно одна из «первых леди», чьё имя набрали в газете слишком мелкими буквами, однако помнил, что должен делать. Улыбаясь я пошёл медленнее: Бонфорт хорошо знал о том, что в записи любое движение выглядит быстрее. Я мог позволить себе провернуть всё в полном соответствии.
— Мистер Бонфорт, почему вы отменили пресс-конференцию?
— Мистер Бонфорт, говорят, вы собираетесь потребовать у Великой Ассамблеи полного имперского гражданства для марсиан — комментарии?
— Мистер Бонфорт, когда собираетесь выносить на голосование вотум доверия?
Я поднял руку с зажатым в ней Жезлом и улыбнулся:
— Спрашивайте по очереди, пожалуйста! Слушаю — первый вопрос?
Они, конечно же, заговорили наперебой; во время шумного спора о приоритете я смог обдумать обстановку, выиграв несколько лишних минут. Тут подоспел Билл:
— Ребята, совесть-то у вас есть?! У шефа был такой напряжённый день; я сам вам всё расскажу!
Я успокоил его:
— Ладно, Билл, у нас есть ещё пара минут. Джентльмены, мне пора, но постараюсь в общих чертах удовлетворить ваше любопытство. Насколько мне известно, нынешнее правительство пока не собирается пересматривать отношений Империи с Марсом. Я в правительстве никакого поста не занимаю, это лишь моё мнение и в качестве официального источника оно вряд ли уместно. Думаю, вам лучше спросить об этом мистера Кирогу. Что касается вотума доверия — оппозиция не собирается выдвигать его на голосование до тех пор, пока не будет полностью уверена в успехе. Это всё, что я могу сказать, джентльмены, но всё это вы и сами не хуже меня знали.
Кто-то заметил:
— Очень уж «в общих чертах», вам не кажется?
— А я вам что обещал? — ответил я. — Задавайте вопросы из области моей компетенции. К примеру: «По прежнему ли вы колотите вашу супругу?» Я вам всё подробно расскажу.
Тут я заколебался: ведь Бонфорт известен своей честностью, особенно по отношению к прессе.
— Нет, я вовсе не пытаюсь вас надуть. Все вы знаете, зачем я сегодня здесь. Об этом, если позволите, могу всё как есть рассказать — и можете меня потом цитировать, где хотите.
Покопавшись в памяти, я наспех состряпал подходящий винегрет из знакомых мне выступлений Бонфорта.
— Подлинное значение происшедшего сегодня — вовсе не то, что одному человеку оказана честь. Это, — я помахал марсианским Жезлом, — доказательство того, что две великие расы вполне способны быть выше предрассудков и достигнуть полного взаимопонимания! Мы, люди, стремимся достичь звёзд. Но ведь в один прекрасный день мы можем обнаружить — да уже сейчас это видим! — что мы далеко не в большинстве! И если хотим добиться успеха в освоении Галактики, то должны идти к звёздам с достоинством, с мирными намерениями и с открытой душой! Мне приходилось слышать: марсиане, мол, добьются превосходства на Земле, дай им только шанс. Чушь собачья! Нашим марсианским соседям Земля просто не подходит! Защищайте свою территорию — да, но не позволяйте страху и ненависти толкать вас в пропасть! Звёзды — не для ничтожеств; и величие человека должно выдержать сравнение с величием Вселенной!