А вот - копия.
Он поменял диски, опять включил. Мелодия была заунывной и тревожной. Линия на осциллографе на первый взгляд была такой же лохматой.
-Видите: обертоны приглажены, вот тут сливаются, основания спайков более широкие, вершины срезаны… - Из-за этой музыки голос доктора стал совершенно призрачный. Андрис присмотрелся. Все было так, как говорил доктор.
-То есть такую запись уже применять нельзя? - спросил Андрис.
-Нельзя.
-А делать новую?..
-Что вы в этом понимаете… - вздохнул доктор. - Я выложился весь. Это… я даже не знаю, с чем сравнить…
-Я понял, - сказал Андрис.
-Вы беретесь? - спросил доктор. - Я консультировался с юристом, мне нет смысла обращаться в суд или в полицию, потому что нет состава преступления, диски у меня, а доказать, что они поддельные, невозможно, не с чем сопоставить…
-Я берусь, - сказал Андрис. - Считайте, что уже взялся. Относительно того, кто это сделал, у вас сомнений нет?
-Нет, - сказал доктор. - Кто же еще?
-А зачем, как вы думаете?
-Радулеску - идиот, - сказал доктор грустно. - Он думает, что я хочу отнять у него кусок пирога. Его пирога. А мне вовсе не нужен его пирог…
-Сколько стоит один диск? - спросил Андрис.
-В смысле - металл? - доктор нахмурился, вспоминая. - Восемнадцать тысяч, кажется новыми. Где-то у меня все записано…
-Не обязательно точно. Примерно. В общем, около двадцати… - Андрис задумался. - А где вы их заказывали?
-Н-не знаю… - доктор пожал плечами. - Заказывал институт, меня это тогда не интересовало…
-Ясно, - сказал Андрис.
-И вот еще что, - сказал доктор. - Конечно, самое лучшее - если вы сумеете найти те, настоящие диски и обменять их на эти. Но может статься так, что тех дисков уже нет… или они непоправимо повреждены… Тогда мне хотелось бы, чтобы вы узнали об этом абсолютно точно и как можно быстрее. Может быть… - доктор замолчал.
-Все сначала? - подсказал Андрис.
-Да…
-Сделаю, - сказал Андрис.
Он вышел в холл, огляделся: Тони у сувенирного киоска беседовал с какой-то девочкой в униформе. Андрис помахал ему рукой - Тони увидел его и кивнул. Андрис пошел к выходу. Неподалеку от двери стояли кресла, там сидели люди - он не присматривался, кто. Вдруг его окликнули:
-Господин! Господин, остановитесь на секунду!
Из одного кресла выпорхнула девочка лет шестнадцати, беленькая, накрашенная, подошла к Андрису: - Извините, у вас… - и протянула руку к его голове. Он почувствовал прикосновение пальцев к волосам, потом какое-то усилие - и в руке у девочки оказался комочек твердого пластилина с приклеившимися волосками. - Мальчишки из трубочек плюются, - сказала она.
-Спасибо, - сказал Андрис.
-Ну, что вы, - сказала она.
Девочка повернулась и села на свое место. Напротив нее сидела другая - постарше, коротко остриженная, в черной с золотом кожаной безрукавке, с черными в пол-лица губами и в черных очках.
Тони догнал его на тротуаре. Уже стемнело, зажглись фонари.
Уже стемнело, зажглись фонари. Светились витрины. Людей было мало, зато много машин.
-Знакомую встретил, - сказал Тони.
-Ну, и?
-Ее отчислили в прошлом году. Теперь тут.
-Давай поищем телефон. Мне не хочется разговаривать при посторонних.
Телефон нашелся на следующем перекрестке. Андрис набрал нужный номер, ему без гудка ответил механический голос: «Учреждение не работает. Просим позвонить завтра утром.» Андрис подождал несколько секунд. Раздалось разноголосое гудение, как от множества автомобильных клаксонов. В это гудение он и сказал:
-Прошу проверить счета института биофизики за второй квартал и установить, на чьем балансе находятся семь предметов из драгоценных металлов стоимостью примерно двадцать тысяч динаров каждый. Чрезвычайно срочно. Август.
-Вот теперь можно и перекусить, - сказал он Тони. - А, племянник?
Племянник промолчал и стал смотреть перед собой.
-Между прочим ее отчислили за наркотики, - сказал он через несколько минут. - Она кололась как нанятая. А теперь бросила.
-Так, - сказал Андрис.
-Завтра я веду ее в бассейн, - сказал Тони. - Инструкции будут?
-Ты знаешь, что ты молодец? - сказал Андрис.
-Не твердо, - сказал Тони.
-Да, а почему в бассейн?
-Не на танцы же мне ее вести…
Нормально, подумал Андрис. Кто бы мог подумать, что танцы чему-то уступят место? Ах, черт… без шума, без треска - само собой… Наверное, так и бывает всегда: главные предметы происходят тихо, беззвучно, а если пальба и дым - то это поверхностно и ненадолго… лет на сто, не больше…
-Уже начинают готовиться, - сказал Тони.
Они вышли на небольшую треугольную площадь. По коньку крыши и по фасаду здания напротив - старинного, гордого - подсвеченные сверху, сновали человеческие фигурки, маленькие и ловкие. В свете мощных ламп блестели металлические нити. Казалось, дом затягивают паутинной сетью.
-Три месяца осталось, - сказал Андрис. - Октябрь-ноябрь-декабрь… Страшно подумать.
-Правда? - спросил Тони. - А я ничего не чувствую.
-Я просто никогда не думал, что доживу, - сказал Андрис. - Как-то я не видел себя в двадцать первом веке. Далекое светлое будущее…
-Серьезно? Так и думали: далекое и светлое?
-Не знаю, - пожал плечами Андрис. - Может, и не думал. Просто я всегда был здесь, а оно - где-то там, далеко… Хотя, с другой стороны - чем тебе не светлое? Все сыты, одеты, читают, что хотят, говорят, что вздумается, ни тебе ни рвов, ни лагерей, ни погромов… Так или нет?
-Ну да, - сказал Тони. - Это то, чего нет. А что - есть?
-Вот ты о чем… Понимаешь, у нас была такая… м-м… насыщенная жизнь, что всем казалось, даже самым умным: достаточно ликвидировать злое…
-Но теперь вы так не думаете?
-Теперь я в этом сомневаюсь. А ты как думаешь?
-Я не столько думаю, сколько чувствую: что-то должно быть, а его нет. Какой-то вакуум образовался и так отчетливо в себя всасывает… сначала всякий мусор, пыль…
Андрис помолчал, подумал.