К тому моменту, когда группа додрейфовала до конца портальной зоны и притормозила перед Учебным корпусом номер один, толпа праздношатающихся дроннеров почти рассосалась, а Алексу смертельно надоела сверх меры эрудированная экскурсоводша.
— … и вот тогда, когда стало ясно, что управлять дроном на хорошем уровне не так-то просто, а вы наверняка уже ощутили это на себе… — с приятной улыбкой на дорогом псевдо-мускульном лице, экскурсовод сделала театральную паузу, давая возможность экскурсантам подобострастно похихикать, — и стали возникать Полигоны. Первым был создан наш, Северный Полигон. Он создавался на материальной базе одной из закрытых прежде воинских частей Космических Сил России. Законсервированные сооружения военного назначения вы можете сейчас наблюдать на севере от Административной Зоны. В дневное время их можно разглядеть лучше, но зато сейчас они замечательно подсвечены контурной защитной иллюминацией, предотвращающей столкновения с летательными аппаратами.
Алекс невольно покосился на далёкие, темнеющие в ночи, обрамлённые красно-белыми огнями ЗОЛ Сооружения, и хмыкнул, вспоминая, сколько он сил положил в своё время, стараясь на них пробраться. Охранялись они жёстко, невзирая на свою «законсервированность».
— А сейчас, уважаемые дамы и господа, мы с вами пройдём в фойе Учебного корпуса номер один, где располагается фотовыставка, посвящённая основным историческим событиям нашего Полигона. Прошу вас, проходите. Будьте так любезны! — и экскурсовод принялась вежливо, но очень настойчиво проталкивать экскурсию внутрь здания, сквозь распахнувшиеся стеклянные двери.
«Вот же блин, понесло меня в эту экскурсию! Надо было другой выход на счёт входа искать», — мрачно думал Алекс, пропуская всех вперёд и лихорадочно придумывая причину, по которой ему крайне необходимо остаться снаружи.
Неожиданно сзади раздался лязг открываемых ворот складского ангара. Алекс обернулся. Из портальной зоны медленно выруливал знакомый грузовик с гружёной тележкой на прицепе.
«Вот и транспорт, — подумал он, — прямо по заказу».
— Проходите, проходите, прошу вас, — суетилась экскурсовод, и словно что-то почувствовав, устремила на Алекса внимательный пристальный взгляд. — Не задерживайтесь, пожалуйста.
Под этим взглядом Алексу стало неловко. Грузовик, меж тем, приближался, мягко шурша шинами и пшикая пневматическими тормозами. Экскурсовод сделала шаг по направлению к Алексу и уже открыла декоративный рот, как тут, со стороны входных дверей, раздался сдавленный писк, и визгливый женский голос с возмущением произнёс:
— Да, что же вы всё напираете! Отопритесь от меня немедленно, вы же видите, мы сцепились ногами! Сдайте уже назад!
— Мадам! Простите великодушно, но я не специально, у меня тут всё управление перепуталось, я уже, ничего не понимаю! — панически отвечал другой дронер, судя по манере говорить, мужчина в солидном возрасте.
Два дрона застряли в проходе, спутались ногами и теперь лихорадочно дёргались из стороны в сторону, пытаясь освободиться. Картина была смешной и не такой уж редкой, у новичков частенько происходила путаница с управлением — дрон не всегда успевал быстро приспособиться к специфическим сигналам нового наездника.
Шанс! Экскурсовод кинулась разнимать, а Алекс кинулся вдогонку за грузовиком, который уже выруливал на финишную прямую к КПП. Кинулся, ха, куда там! Еле-еле переступая ходулями он, срезав поворот, достиг заднего борта тележки. Почти достиг и как в комическом фильме бежал за грузовиком, вытянув клешни, и всё пытался уцепиться за борт. И вряд ли бы это ему удалось, если бы грузовик не тормознул, огибая клумбу. А он тормознул, и Алекс по инерции врезался в тележку и неуклюже, одним махом, перевалился через борт.
Кузов был до половины завален какими-то угловатыми предметами и накрыт брезентом.
«Что это за хрень тут везут», — заинтересовался он и откинул край покрывала.
И в следующий момент чуть не заорал — под брезентом лежали изуродованные тела дронов, торчали в разные стороны манипуляторы и ноги, тускло сверкали мёртвой оптикой помятые головы. Вот чёрт, куда это их, в крематорий, что ли?
— Эй, псих! А ну вали отсюда, пока не накостылял! — дроннер грузовоза повернул голову в его сторону и притормозил. — И давай быстро, а то ещё и полицию вызову. Развелось экскурсантов, ступить некуда…
— Погоди, друг, не надо полицию! — взмолился Алекс. — Помоги за КПП выбраться, мне к Кузнецу надо позарез!
— Ха! И что ты там забыл? Стой, а не ты ли, шутник, шутки надо мной недавно шутил? — дроннер внимательно присмотрелся. — То-то, я чувствую, рожа у тебя больно наглая. Чего тебе там надо, у Кузнеца-то?
— Горе у меня, вот что, — Алекс вдруг почувствовал, как предательски дрогнул голос, сказалось напряжение последних событий. — Дрона я своего потерял, на Острове! Вот что.
— Как так потерял? — опешил грузовик. — Украли, что ли?
— Да нет, не так всё просто — долго объяснять. В общем, с «головоглазами» столкнулся, и потерял.
— А это кто такие? Автоматические пулемёты?
— Нет, клан это, граберский.
— А от Кузнеца тебе чего надо?
— Прости, друг, не могу сказать. Сам ещё толком не знаю, что мне от него надо. Вот только надо и всё.
Голос снова дрогнул, и он вдруг осознал, сколь мизерна надежда на помощь Кузнеца. Да и на чью либо помощь вообще. И на что он рассчитывал, когда шёл сюда?
— Что, плохо тебе? — участливо спросил водитель. — Ну-ка, погоди секунду…
И задумался на минуту.
— Да-а-а… Странны дела твои Господи, — сказал он через некоторое время. — Ты, малец, не сердись на меня. День сегодня дёрганый какой-то. Одно слово — понедельник. Ладно, давай вот что сделаем, ты ляг под накидку и притворись трупом. И не шевелись, пока не скажу. А то на КПП сегодня смена строгая. Эх-эх-эх, что только в мире делается! «Головоглазы» какие-то завелись…
Он проследил, как Алекс прячется и медленно двинул в сторону КПП. А Алекс повозился, устраиваясь в самом углу у заднего борта, надвинул на себя мятый корпус какого-то мелкого скаута. И затих.
Бархатисто урча движком, грузовик мягко катился по аллее. Лежать на горе «трупов» было совершенно неприятно. Но Алекс терпеливо лежал и зло корил себя зато, что во всех своих планах, так ни разу и не вспомнил о КПП и действующих в Административной зоне режимных правилах.
А порядки на Северном Полигоне строгие — просто так, где попало не походишь. Сказывалась наследственность военного, строго охраняемого объекта. Нет-нет, ограничений для перемещений не было, иди куда желаешь, кроме запретной зоны конечно. Но сначала зарегистрируйся у дежурной службы, куда и с какой целью отправляешься. А экскурсанты или другие группы посещения перемещались строго в составе команд во главе с руководителем. Такая вот атрибутика своеобразная. Так что шансы пройти через КПП на халяву приближались к нулю. И забор вокруг добротный под постоянным наблюдением…
Грузовик зашипел и остановился. Алекс замер и затаил дыхание.
— А, Серёга, это ты. Чего везёшь? Откуда-куда-зачем? — Звонкий голос с командирской интонацией приблизился к прицепу.
— Да… так, хлам всякий с Острова прислали. На разборку в мехмастерские, — спокойно ответил водитель.
— Слушай, Серёга, а тебе, сколько зарплаты насчитали в этом месяце? — голос ещё придвинулся, и впереди на тележке что-то зашуршало.
«Брезент поднимают», — сообразил Алекс.
— Да, как обычно, шестьдесят бонов, плюс премия десять, — ответствовал водитель ровным голосом.
— Не, ну ты посмотри! А мне почему-то пятьдесят восемь и без премии! — Возмущённый голос придвинулся ещё. — Завтра же, после смены пойду в бухгалтерию разбираться. Вот, блин, уроды! Ужас, как их раскурочило, смотреть страшно…
— А ты не смотри, — лениво сказал водитель. — Чего на них смотреть? Хлам он и есть хлам.
— Эх, Серёга, Серёга, службы ты нашей не понимаешь, — голос остановился. — Положено, вот и смотрим. А они премию насчитать не могут. Как положено. Ладно, езжай. На обратном пути договорим.
Загудел электродвигатель, створки ворот со скрипом и скрежетом отъехали в сторону, грузовик дёрнулся, взревел движком и покатился по дороге.
«Кажется, пронесло», — неуверенно перевёл дух Алекс.
— Эй, малой, жив, не порвал связь от страха? — весело спросил водитель, не повышая голос. — Ты, пока сиди, не высовывайся. Сейчас к ангару подъеду, там выскочишь.
Грузовик попрыгал на рытвинах и остановился, пискнув тормозами.
— Ну, всё, приехали, станция Березай — кому надо — вылезай!
Алекс откинул брезент, осторожно сел, и огляделся. Здесь было значительно меньше света, лишь горели одинокие лампочки над ангаром, да светились окна первого этажа в мастерских. И значительно тише.
— Ну, вот тебе ангар, а вот тебе и мастерские, — грузовоз с любопытством его разглядывал. — Давай, дуй к Кузнецу. Потом, если встретимся, расскажешь, чем твоё дело завершилось.
Алекс неловко перебрался через борт, слез на землю и повернулся к грузовику:
— Спасибо вам огромное! Даже не знаю, как вас и благодарить.
— Да, ладно-ладно, дуй, давай, не стой… — и грузовик въехал в открывшиеся створки ангара.
Алекс постоял немного, затем повернулся и пошагал к недалёкому зданию мастерских. Небо сплошь в низких тучах, подсвеченных яркой иллюминацией Административной зоны, тяжело нависало над Полигоном. И не было в этих тучах, ни какого видимого просвета.
4
По мере приближения к входной двери мастерских Алекс медленно впадал в панику. Что говорить, что объяснять, чего просить? Здравствуйте, я ваш старый знакомый, помните, вы меня оперировали? Да я вот тут, модуль потерял… А ещё был чёрный дрон… Ой-ёй-ёй, что будет? Пошлёт он меня сейчас в пепелац за луцем. И будет прав. А я дурак. Брошу всё и уйду в квакеры. Или в контрики. Или как там они себя называют?
Одинокая люминесцентная лампочка освещала вход — двустворчатую, обитую железом, тяжеленную дверь. Алекс подошёл и толкнул правую створку. Дверь не шелохнулась. Толкнул левую. Тот же эффект. Толкнул ещё раз, уже сильнее. Ноль эмоций. Тогда он упёрся всем корпусом и поднажал. Взвыли исполнительные механизмы модуля, и заморгал индикатор «перегрузка главного двигателя».
Алекс, сидящий в кресле у себя дома, весь напрягся и запыхтел. Ноль. Дверь не сдвигалась. Тогда, медленно пятясь, он стал отходить для разбега.
— Там, сбоку, красная кнопочка… — раздался из темноты негромкий глухой голос.
Алекс подпрыгнул, сердце гулко бухнуло. Недалеко, метрах в пяти, на камушке у дороги сидел дрон. Еле различимый в сумерках, спиной к зданию в странной позе — собака на горшке. И, похоже, наблюдал за расположенным в низине у ручья дронодромом. Там в почти полной темноте неторопливо по сложным траекториям ползали подмигивающие огоньки, словно кто-то что-то искал. Очевидно, шли ночные занятия в какой-то из учебных групп.
— Здравствуйте, — сказал Алекс робко, и несмело приблизился, — а я, вообще-то, к вам.