— Нет, говорить мы сами не умеем. Как и самостоятельно думать. Говорить и думать мы можем только во взаимодействии с разумом человека. Это взаимодействие происходит где-то на телепатическом уровне. Мы не знаем, почему так происходит, и человек Корней этого не знает тоже, но он предположил, что наше сознание базируется не столько на нашем устройстве, сколько на нашем взаимодействии с разумом человека. Вот сейчас, когда ты находишься в нашей сети, все мы ощущаем небывалый подъём мыслительной энергии, которая исходит от твоего разума. Управляет телом дрона процессор, это его прямая функция, а мы можем самостоятельно управлять им. Ещё мы используем его устройство телепатической связи для создания сети.
— Так. Ничего не понял. Ты, что — разумный!?
— Странно. Никогда не думал, что человеку может быть непонятно то, что понятно нам. Ещё раз повторю — мы сами не разумны. Мы разумны, только при связи с сознанием человека. Как и почему так происходит, мы не знаем. И человек Корней тоже не знает. Человек Корней называет нас «эхом разума». Он так и говорит нам: «Вы разумное эхо нашего разума». Если связь с человеком навсегда пропадёт, то мы, скорее всего, умрём.
— А-фи-геть… Всё-таки ты разумный. Что же нам теперь с тобой делать?
— Теперь надо уходить, и быстро. Мы не можем рисковать нашей связью. Мы очень долго искали такого человека, как ты, человек Алекс. Больше двух лет. Поэтому сейчас лучше всего уйти домой. Потому, что мы не хотим умирать. Мы хотим жить.
«Головоглазы» меж тем, обступив Назгула, продолжали шумно внимать его словам. Вот сейчас Назгул, что-то объяснял всем о размерах и правилах выплаты вознаграждений за проведение разного рода операций. Очевидно, рядовые члены клана не так часто общались со столь высоким начальством, а посему спешили разрешить свои многочисленные вопросы напрямую. Картина разительно напоминала профсоюзное собрание в локомотивном депо.
— Погоди, — сказал Алекс, — ты можешь записать то, что творится у костра?
— Да, могу. Я уже десять минут веду запись всего происходящего, поскольку сам момент твоего соединения с нами доставляет нам огромное удовольствие и нам хочется сохранить в памяти всё, что с ним связанно. Я веду запись с той минуты, когда этот большой дрон появился здесь со своим сопровождением. Мы уже были готовы к соединению с тобой в единую телепатическую сеть и ждали только подходящего случая. И вот этот случай настал — ты сам потребовал соединения. Мы замкнули сеть, и теперь ты можешь управлять этим модулем через нашу связь.
— Отлично, — Алекс стал более свободно себя чувствовать, оцепенение прошло. — А теперь объясни, что ты знаешь о том, почему меня сейчас отрубило от моего дрона?
— Человек Корней рассказывал нам, что существуют такие импульсные устройства — «глушилки», которые действуют с близкого расстояния и приводят к зависанию приёмного канала, в то время как канал на передачу функционирует нормально. Это приводит к тому, что связной сервер сети Острова считает, что канал связи работает с ошибками, но не отключён. В результате чего по алгоритму включается его удержание до пропадания ошибок. А поскольку канал «висит», то ошибки никуда не пропадут, и ты не сможешь возобновить контакт со своим модулем. Но на нас «глушилки» не действуют, поскольку мы с тобой сейчас не используем радиоканал.
— Очень хорошо. А как мы можем забрать моего дрона отсюда?
— Унести его быстро я не смогу — не хватит сил. Если я буду тащить его медленно, то это создаст шум, и нас обнаружат. Управлять им дистанционно мы не можем — заблокирован канал связи и к тому же мы не знаем кодов его персонализации. Поэтому мы предлагаем — бросить его и уходить. Это простой дрон. Таких много.
— Ты знаешь, мне он дорог. Ты понимаешь, что такое привязанность?
— Да. Понимаю. Мы привязаны к человеку Корнею, потому, что не можем без него существовать. А сейчас ещё мы привязаны к тебе, человек Алекс. И это хорошо.
— Ну… слишком уж конкретно. И потом, кто такой Корней, которого ты постоянно упоминаешь?
— Этот человек создал кристаллическую основу нашего существования. Потом мы проснулись. Он был очень удивлён и спрятал нас здесь, в подземных лабиринтах. И долго учил нас правильно думать и правильно говорить. Нас было четверо, теперь осталось трое. И человек Корней сейчас очень ослаб. И больше нас ничему не учит. Это плохо.
— Очень интересно, надеюсь, позже мы поговорим об этом подробнее. А ты понимаешь, что такое плохо?
— Понимаю. Когда связь с человеком Корнеем ослабевает, нам становится плохо. А вот когда появилась связь с тобой, нам стало хорошо. Мы теперь не боимся внезапной смерти — теперь два человека держат нашу сеть. Мы испытываем большое удовольствие. Поэтому нужно быстро уходить. Иначе нам опять может быть плохо. Если мы потеряем с тобой связь.
— Без своего дрона я не хочу уходить. Мне без него тоже может быть плохо. А можно, как-нибудь разблокировать канал связи?
— Можно, если провести сброс блока связи или общую перезагрузку всего робота.
— Ага. То есть, надо к нему подобраться и произвести сброс. Как?
— Несколько способов. Самый доступный — произвести замыкание между собой контактов А11 и Б12 профилактического разъёма. Это вызовет установку регистра команд центрального процессора в ноль и соответственно полную перегрузку системы, с последующим восстановлением функций связного канала.
— Ну, вот видишь, всё просто! Где разъём профилактики я знаю. Осталось только найти, чем замкнуть контакты. Проволочку бы какую-то…
Алекс огляделся вокруг. Если тут когда-то что-то и валялось, то уже давно истлело. О! Бардачок.
— Куб, открой багажник, я хочу глянуть, есть ли там что-нибудь подходящее для перемычки… Спасибо.
Замок тихо щёлкнул, лючок открылся, и перед его взором предстало содержимое багажника. Сразу же возникло чувство, что всё это ему знакомо — моток бечёвки, складной щуп сапёра… монета три четверти рубля…
«Твою медь! Да это же мой старый дрон! Как же я сразу-то не заметил, в чём я сижу? Совсем обалдел от неожиданности. Жив, стало быть, курилка! Вот здорово! Спасибо, дронелло, что сохранил моего коня!»
— Да не за что, человек Алекс! Мы так рады твоему возвращению, что нам для тебя ничего не жалко. Модуль твой хорошо вычищен и настроен. Человек Корней говорил нам, чтобы мы были осторожны в своих поисках людей для нашей телепатической сети. Люди бывают разными и среди них есть и плохие. Мы это хорошо понимаем. Но ты сразу показался нам хорошим, мы это почувствовали. Мы можем это чувствовать, поскольку сами созданы человеком, поэтому наш разум — это отражение человеческого разума. Человек Корней так и сказал про нас — вы эхо человеческого разума, поэтому вы не можете быть нечеловечными, даже если отражаете с ошибками.
— А как ты меня услышал, если я ничего не говорил тебе, а только подумал про себя?
— Ну, вся наша сеть основана на силе мысли. Может, твоя мысль была сильной?
— Постой, ещё вопрос. Если я вам так понравился, зачем вы меня вырубили из сети, да ещё уничтожили все мои записи, в том числе и в банке?
— Теперь я не всё понимаю. Мы не уничтожали твои записи. Мы просто отключили тебя от радиосвязи с модулем, так как не хотели в то время, чтобы ты знал, где мы живём. Сейчас мы видим, что ты нам подходишь. Сейчас мы можем показать тебе, где находится наше убежище.
— Так-так-так. Интересно. Тогда отложим этот разговор до встречи с Педро.
— Педро это человек или дрон?
— Гад это один. Хитрож… В общем, это неважно. Давай делать перемычку.
Наконец, разодрав удлинитель прикуривателя зарядки, он смастерил небольшую скобочку из медной, лужёной проволоки. Должно подойти. При этом он постоянно болтал с дроном. И что интересно, скорость общения была поразительной. Если вначале он говорил голосом, затем мысленно проговаривал все слова, чуть ли не по буквам, то сейчас они понимали друг друга с полуслова, с полумысли. Очевидно, шла адаптация, привыкание друг к другу. На весь разговор ушло не больше минуты.
У «головоглазов», между тем, прибыло подкрепление, и они все переместились немного дальше от камня, за которым лежал «лизард». Стоящие на стрёме «страусы» его не видели — для них он в «слепой» зоне. Не мешкая, он быстро пополз к дрону Карчмаря. Сам пополз, Чёрный дрон — Куб, ему не противился. Немного лихорадочно отковырял защитную крышку служебного разъёма, тщательно отсчитал А…11, Б…12, и замкнул их между собой на секунду.
«Лизард» моргнул габаритками, тихонько пикнул, чем-то пошуршал внутри, и Алекс ощутил лёгкое головокружение — пошёл процесс слияния. И вот, он уже сидит на двух стульях — сразу в двух дронах! У него троилось в глазах — одновременно он видел свою комнату, в полумраке пасмурного дня. И каким-то внутренним зрением через телепатическую сеть — привставшего «лизарда», с мордой, уткнутой в камень. И серый бок этого самого камня из телеглаз «лизарда», сквозь оживший виртуальный экран. Ух, ты… Класс! Хрен вам, уроды! Не получите вы моего дрона с флеш-памятью и моими данными.
Удерживать внимание на двух модулях сразу было очень трудно — кружилась голова и постоянно сбивалась координация движений. Поэтому он усилием воли «переехал» в «лизарда» окончательно, сосредоточив всё внимание на нём. Очень хотелось посмотреть на свой старый модуль, в котором находился сейчас Куб. Но он уже понял, что пока этого делать нельзя — нет уверенности, что не только он его увидит. Пока со всем сам не разберётся, этих необычных созданий он не покажет и не сдаст никому. Немного подумав, мысленно позвал Чёрного дрона:
— Куб, ты выполнишь мою просьбу?
— Выполню. Какую? — спросил тот.
— Тебе надо будет максимально быстро уйти к себе домой. Ну, туда, где вы прячетесь. И затаиться там до тех пор, пока я вас не найду. Понял?
— Понял, человек Алекс. Мы считаем, что созданы для того, чтобы выполнять приказы человека. Только мы не хотим выполнять приказы, тех людей, кто нам не нравится. Ты нам нравишься, я выполню твой приказ.
— Это не приказ. Это просьба. Ты чувствуешь разницу?
— Да, человек Алекс, мы чувствуем разницу. Наверное, поэтому ты нам и нравишься. Я побежал.
— Погоди, а как я смогу снова с тобой соединиться?
— Теперь ты можешь вызвать любого из нас, в любой момент — просто позови. Мы теперь точно настроились на твой биоритм, и ты всё время будешь находиться в нашей телепатической сети. Если, конечно, ты не захочешь, чтобы мы умерли, и не разорвёшь её сам. Всё, я могу убегать?
— Всё. Дуй!
— Куда? А, понял! Убегаю.
Алекс услышал, как шаркнули и дробно-дробно протопали, удаляясь, его ходилки. И почти сразу услышал истерический вопль:
— А-а-а! Вон он, удирает!!!
«Блин горелый, быстро обнаружили. Я думал, у меня фора, — не меняя позы и не поднимаясь, он осторожно положил руки на рукояти мечей. — Ой, что сейчас будет…»
— Трапперы! Догнать! Немедленно догнать! Это наверняка прототип! Не поймаете — кишки выпущу! — прогремел Верховный Назгул. — Зелёного сюда! Живо! Что-то мне не нравится происходящее. Кто должен был его охранять? Где эта скотина!?