Владислав посмотрел на меня несколько недоуменно, но настаивать не стал. В конце концов, несравненный объект обожания имеет право на маленькие женские капризы. Это он мне сказал после того, как Чар вежливо вывел его на улицу, а я не очень вежливо швырнула ему вслед врученный мне веник. Нет, я вовсе не безжалостная стерва! Но упрямцы, которые в ответ на настойчивый отказ заваливаются в три утра под окно и распевают серенады, пугая кошек и соседей, иного отношения не заслуживают.
— Владик?! — переходя на ультразвук, взвизгнули в конце коридора.
Я внутренне съежилась. Ну уж нет! Пусть меня лучше убьет Князь, чем эта мегера! Поэтому пробормотав что-то вроде «давайте мы с вами увидимся… никогда», я развернулась и трусливо бросилась наутек, насколько позволяла раненая нога. Это стало большой ошибкой. Не зря же говорят, что собакам нельзя показывать свой страх. Вероятно, супруга Владика решила, что раз я удираю, значит, виновата в посягательстве на ее драгоценного, и сзади раздался грозный рык, не предвещавший ничего хорошего.
Спасаясь от разъяренной дамы, я недолго думая шмыгнула в ближайшую дверь и поспешно повернула ключ, запоздало сообразив, что это меня вряд ли спасет. Не знаю, сильно ли отличаются самки от самцов, но Чару такая преграда — раз плюнуть.
К моему высочайшему удивлению, топот массивных лап пронесся мимо и стих вдали. То ли у мегеры насморк, то ли от злости нюх отшибло, иного объяснения я не находила. Зато его подкинуло мне буйное воображение, нарисовавшее бесшумно подкравшуюся под дверь зверюгу, готовую растерзать первого, кто попробует высунуть нос в коридор. Примерять на себя роль Красной Шапочки (и уж тем более — бабушки) мне не хотелось, поэтому и покидать свое убежище я не торопилась. И на ближайшие пятнадцать минут, по истечении которых мой инстинкт самосохранения притупится ровно настолько, что я смогу заставить себя выйти, я решила развлечься осмотром интерьера.
Судя по массивному письменному столу из красного дерева, занимающему чуть ли не половину комнаты, и многочисленным книжным полкам, я оказалась в рабочем кабинете. А тонкий, но заметный слой пыли на книгах намекал как на то, что этому месту они служат больше украшением, так и на то, что домработница плохо справляется со своими обязанностями. Так компрометировать хозяев, ай-яй, как не стыдно!
Я обошла стол по кругу, прицениваясь к висевшей на стене картине, и бросила косой любопытный взгляд на разложенные на нем бумаги. Ого, кто бы в этом кабинете ни творил, в нем однозначно загубили художника: листы были исчерканы странными рисунками и символами. Местами они повторялись, складываясь в картинку, местами были нервно зачеркнуты. А может, это господин Шепелев так развлекается, когда нужно руки чем-то занять? Я вот тоже ромашки на полях рисую, когда по телефону разговариваю. Однажды мне пришлось долго доказывать молоденькому налоговому инспектору, что это подпись у Князя такая и что вовсе я не издеваюсь над ним при заполнении декларации.
При виде закорючек и от мыслей о декларациях мне стало тоскливо. Я крадучись приблизилась к двери и прижалась ухом к резному дереву. Тишина как на кладбище. Медленно повернув ключ в замочной скважине, я собралась с духом и рывком распахнула дверь.
Огромная зверюга за ней оскалилась во весь миллиард зубов.
Взвизгнув от страха, я захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной, в ожидании, что вот прямо сейчас раздастся оглушительный скрежет когтей по дереву и мое ненадежное убежище перестанет существовать. Странно, но негромкое царапанье никак не вписывалось в эту картину, собственно как и знакомый голос:
— Эй, Малая, ну хватит в прятки играть. Я тут уже полчаса жду, сначала думал, ты в дамскую комнату удалилась носик припудрить, а ты там чем занимаешься?! Да еще и орешь, будто призрак моей бабушки увидала.
Выдохнув сквозь стиснутые зубы, я вышла в коридор и обличительно ткнула пальцем в волчий нос:
— Ты. Меня. Напугал.
— Ты чего нервная-то такая? — Оборотень недовольно, но при этом непередаваемо умильно его наморщил. — Кровью плюешься, от меня шарахаешься…
— Станешь с вами нервной, — пробурчала я, имея в виду как вчерашние, так и сегодняшние события. — Ты чего тут делаешь? А как же Князь?
— А, — волк по-человечески махнул лапой, — они все-таки решили уединиться, особенно учитывая их теперешний «боевой раскрас». — Я потупилась. — А меня отправили сказать тебе, чтобы через час мы были у машины.
— Он меня убьет, да? — со вздохом поинтересовалась я, сползая по стеночке, чтобы оказаться с Чаром нос к носу.
Оборотень засмеялся. Ржущий волк — это, я вам скажу, зрелище прелюбопытное.
— Малая, если он от тебя не избавился после того, как ты всем клиентам вместо открыток с Новым годом по ошибке разослала его фото в бермудах, то тебе в этой жизни Князя бояться не стоит.
Я смутилась еще больше. Фото мне тогда прислала Света — посмеяться: они поспорили, и Князь проиграл ей желание. Я сохранила снимок в папке вместе с макетами открыток, потому что туда, кроме меня, никто никогда не заглядывает. Только в тот момент меня кто-то застукал, я поспешила и записала ее поверх новогодней открытки. Что тогда бы-ыло, не передать словами. Князь был в бешенстве, я готовилась к смерти от его руки или из-за сердечного приступа, а все остальные бесконечно веселились и благодарили меня за незабываемый праздник.
— Так что пойдем-ка лучше переку…
Чар остановился на полуслове и втянул носом воздух. Затем снова и снова и вдруг встопорщил загривок и сдавленно зарычал:
— Он был здесь.
— Что? — Я тоже вскочила. — Кто?
— Та сволочь, что улизнула от меня в Видном.
Оборотень уверенно затрусил по коридору, пришлось последовать за ним. У одной из дверей он замер, еще раз принюхался и с рыком навалился на нее. Дверь распахнулась.
Человек, копавшийся в бумагах, которые лежали на столе, изумленно вскинул голову, а затем без долгих раздумий швырнул в Чара огненный шар. Оборотень ловко пригнулся и сорвался в прыжок, но и маг оказался не промах. Он изобразил руками какой-то мудреный жест, после чего по комнате словно пронесся смерч. Чара закрутило вместе с некоторыми предметами мебели и вышвырнуло обратно в коридор. Мужчина повернулся в мою сторону, занося руку с очередным шаром. Я в ужасе вжалась в стену. Только он вдруг ни с того ни с сего выругался, погасил огонь и исчез. А через пару мгновений с улицы донесся рев мотора.
Я кинулась к окну и успела увидеть, как неприметная серая машина едва не снесла не до конца открывшиеся ворота и исчезла за домом.
В «ТЧК» мы возвращались в невероятно мрачном расположении духа. Чар проклинал себя за нерасторопность. Князь после переговоров вышел к нам мрачнее тучи, а уж когда узнал про нападение… От его взгляда теперь цветы вяли. Так что фикус я на всякий случай отодвинула подальше. И вообще, я снова чувствовала себя бесполезным и ни на что не способным суккубом.
К офису мы подъехали одновременно с Феем, который радостно выскочил из машины и, прежде чем Князь успел сказать хоть слово, сунул ему под нос бумажку со Светиной подписью, что-де он уже совершенно здоров и может быть всесторонне использован. Начальству оставалось лишь махнуть на трудоголика рукой.
— А вы чего такие хмурые? — поинтересовался он, когда Князь закрылся у себя, а Чар принял человеческий облик.
Пришлось рассказать, что случилось. Даже Крис оторвался от своих дел, слушая нас.
— А ты номер не запомнила? — со слабой надеждой поинтересовался Фей.
Я покачала головой.
— Если он уехал на машине, хозяин коттеджа должен его знать, — задумчиво произнес темный маг. — Я поговорю с Князем, постараемся выяснить как можно больше.
— Кстати, Крис, чуть не забыл. — Фей обратил к нему сияющую физиономию. Парень откровенно ликовал, вернувшись к работе раньше, чем предполагалось. Мне бы такой энтузиазм! — Мой друг, спец по статичным защитам, про которого я тебе говорил, все сделал. Мы сегодня с утра проехались по всем нашим квартирам, теперь туда даже десяток магов не вломится, гарантирую.
Крис кивнул, Чар довольно потер руки. Одна только я недоуменно хлопала глазами.
— Саби, держи. — Светлый маг вдруг протянул мне браслет, сплетенный из разноцветных веревочек. — От «темной звезды» в лоб, конечно, не спасет, но с пяток простеньких заклинаний отклонит, если что.
Я взяла браслет, буркнула «спасибо» и ушла молча дуться на свое место.
Ну не гады, а? Сами тут оборонные сооружения возводят, защиту устанавливают, амулеты кропают, планы строят, а меня даже в известность не поставили. Не говоря уже о том, чтобы привлечь к обсуждению тактики и стратегии. Действительно, какой толк от суккуба? Лишь бы под ногами не путалась. Даже тот злодейский маг на меня сегодня силы разменивать не стал, махнул рукой и смылся. А я сиди и предавайся теперь ощущению полного бессилия и абсолютной никчемности.
— Чего это с ней? — полушепотом спросил Фей.
Всеобщее недоуменное молчание было ему ответом.
Мой внезапный бойкот светлый маг тоже не выдержал первым, потому что, как ни крути, а бесконечный веселый треп в офисе со всеми по очереди обеспечивала обычно именно я. В гнетущей тишине, где слышалось только щелканье клавиш да перелистывание страниц, светлый внезапно почувствовал себя неуютно. Да и Чар то и дело бросал на меня выжидающие взгляды.
— Саби, а у меня шоколадка есть, — словно невзначай сообщил маг, выкладывая передо мной огромную плитку моего любимого — горького с миндалем.
Я демонстративно развернула купленный утром «Марс» и хмуро его откусила.
— Две шоколадки, — не теряя надежды, произнес Фей.
Я вытащила еще два батончика и припечатала сверху конфетой «Чупа-чупс». Такой контрольный выстрел! Судя по поникшему белобрысому хвостику Олега, противохандрозные средства для суккубов у него иссякли, а имеющиеся в наличии не выдержали превосходящего напора противника.
— Да что случилось-то? — жалобно спросил он.
— Ничего, — отчеканила я, прекрасно понимая, что веду себя как ребенок, который узнал, что Деда Мороза не существует и все это время подарки ему приносили коварные мама с папой. Но ничего не могла с собой поделать.
Фей расстроился и оставил меня в покое. Спустя еще полчаса не вынесла душа оборотня. Чар, оторвавшись от сканворда, который мусолил уже, наверное, с неделю, подвинул фикус и плюхнулся на его место.
— Эй, Малая, как насчет по пивку после работы? Тут такой бар открылся — закачаешься. Да и публика там ничего, найдем тебе нового мужика, лучше прежнего.
Я смерила оборотня строгим учительским взглядом, молча выдернула из-под него папку с документами и начала задумчиво ее листать.
Напористости Чару было, в отличие от Фея, не занимать. Исчерпав словесные аргументы, он привычно перешел к силовым действиям: за подмышки выдернул меня со стула и взвалил на плечо под мой сдавленный писк.
— Отпусти немедленно! — потребовала я, стуча кулаками по его спине.
Удивительно, но Чар послушался и усадил меня на стол. Как выяснилось, только для того, чтобы, клещами стиснув мои запястья одной своей рукой, другой начать меня щекотать. Я визжала, брыкалась и извивалась, но тщетно. Выглянувший на вопли Князь лишь покачал головой и исчез, полностью одобряя садистские методы своего подчиненного, Фей предательски хихикал, а Крис привычно делал вид, что все происходящее его не касается.