Под навесом у казармы волки играют в местную игру - похоже то ли на домино, то ли на нарды - и отвлекаются на нас. Рабыня с татуированным лицом и голой татуированной грудью, в одних складчатых шароварах, роняет глиняный кувшин и бежит опрометью куда-то за угол. Четверо волчат, отрабатывающих удары на палках, опускают палки и дико пялятся на наших девочек и на северян, я подозреваю. Редкое зрелище.
- Позовите Хотуру, кто-нибудь! - приказывает Анну.
Эткуру, Элсу и Кору подъезжают ближе к нему. Мои северяне останавливают лошадей рядом со мной.
- Оу, - еле слышно говорит Ар-Нель на языке Кши-На, - откуда у меня такое чувство, что драка может приключиться прямо сейчас - и я в этой драке кого-нибудь убью впервые в жизни?
- Интуиция, наверное, - подхватывает Юу в тон.
Тут и появляется хозяин усадьбы - хотя никакая это, чёрт бы её взял, не усадьба, а Хотуру - не помещик. Я затрудняюсь подобрать аналог его роли. Наместник?
Ему - лет сорок или около того; он заматерел и выглядит очень брутально, как случается с основательно подтверждёнными мужчинами, проводящими много времени в тренировках и спаррингах. Лицо, почти квадратное из-за квадратной нижней челюсти, узкие глаза, губы тонкие. Его волосы спрятаны под тёмно-синюю "бандану", на нем шаровары и что-то вроде короткого халата или кимоно, тканого пёстрым, сине-зелёно-чёрным геометрическим орнаментом. С ним - пожилой бесплотный священник с львиной бляхой поверх широкого балахона, пара бесплотных помоложе - то ли служек, то ли секретарей самого хозяина, и высокий хмурый парень лет двадцати. Сын, наверное - его скуластая угловатая физиономия изрядно похожа на суровое лицо Хотуру.
- Эй, кто... - начинает Хотуру и осекается.
- Я тебя помню, - говорит Элсу, и его жеребец пританцовывает под ним. - Ты - тот Хотуру, о котором отец мой, Лев Львов, сказал на Совете Старших Прайда: "Граница заперта их мечами..."
Хотуру расплывается в улыбке, которую издали можно принять за искреннюю.
- Творец мой оплот! - восклицает он. - Маленький Львёнок, любимый брат! Ты живой! Ты цел! С тобой - старшие братья! Счастливы наши звёзды - и возрадуется Прайд!
- Очень славно, - говорит Элсу, и я понимаю, что этот честный и отчаянный парень может быть здорово неприятным, когда захочет. - Ты знаешь меня - значит, твои люди больше не будут пытаться оскорбить Прайд в моём лице?
- Любой, кто посмеет, будет наказан! - заверяет Хотуру, прижимая руки к сердцу.
- Уже, - Элсу указывает на волков, снимающих труп с седла.
- Нашим людям нужна пища, нашим лошадям нужен корм, всем нужна вода и отдых, - говорит Эткуру. - И твой долг - принимать детей Прайда как полагается.
Я думаю, что не слишком приятно говорить с земли с теми, кто верхом - получается снизу вверх - но Хотуру, так и не отнимая рук от груди, заверяет, что ему радостно, почётно и он готов.
И его свита кланяется. А волки кланяются в пояс. Хотуру приказывает устроить всех, наши бойцы обоего пола, наконец, спешиваются, а рабыни, укутанные по самые глаза, тащат мешки с "кукурузой" для лошадей, сыплют в колоды около конюшен...
Ар-Нель, оказавшись около меня, тихо говорит:
- Здесь умеют лгать, улыбаясь.
- Тоже так думаете? - говорит Юу.
Ар-Нель кивает - и нас приглашают под навес. Деревянный помост там застелен потёртым ковром, валяется куча подушек, сшитых из кусочков кожи, и на круглой столешнице, снабжённой низенькими, в спичечный коробок, ножками, стоит плетёная корзина - или ваза - с сушёными фруктами и орехами.
И Элсу так и идёт рядом с Кору, а Эткуру заминается. Думает, позвать ли Ви-Э, а если да, то как.
- Возьми её, брат, - говорит Анну, проследив его взгляд.
И мы все - в обществе двух женщин - заходим под навес и садимся на ковёр. Только тут Хотуру осмеливается спросить:
- Братья, я не понимаю... Есть с рабынями и язычниками за одним столом? И те... ваши люди... среди них...
- Наши братья и сёстры, пленные, которых нам отдал север, - говорит Анну холодно. - Чего ты не понимаешь? Никого никогда не терял?
- Пленные... - Хотуру натянуто улыбается. - Маленький Львёнок, это с тобой...
- Мой оруженосец, - говорит Элсу, и его глаза темнеют. - Не начинай, брат. Она спасла мне жизнь и больше, чем жизнь. Не смей унижать её.
Кору подбирается, как кошка перед прыжком. Элсу обнимает её за плечи, но так, чтобы не помешать вытащить нож. Хотуру и его свита пытаются сделать хорошие мины.
- Прости, брат, - говорит Хотуру почти заискивающе. - Ты собираешься в Чангран с этой женщиной? Вы с ними собираетесь возвращаться к Прайду, братья?
- Собираемся, - говорит Анну. - Они - это и есть Прайд. Волки - братья Прайда. Разве нет?
- Они же не волки... - Хотуру мнётся. Хочет спросить напрямик, но боится, не смеет.
- Да простит меня Львёнок, - подаёт голос пожилой бесплотный, - а язычники? Они-то никакого отношения к Прайду не имеют...
- А, - смеётся Анну. - Они - послы. Барсята. Добродетельные парни, жаль, пропадают в безверии...
Анну быстро переглядывается с Ар-Нелем. Ар-Нель улыбается.
- Уважаемый Господин Хотуру, - говорит он по-лянчински, тщательно произнося каждый звук, - я, Барсёнок Ар-Нель, восхищён вашими братьями по вере. Они - достойнейшие люди, мы непременно найдём истину вместе.
Хотуру смотрит на него потрясённо, его сын - восхищённо, бесплотный не без язвительности спрашивает:
- Ты готов принять истинную веру и спасти душу?
Ар-Нель кланяется, по-лянчински прижав ладонь к груди.
- Безусловно. Как только я приду к убеждению, что вера истинна. Разве я могу сомневаться в истине, если она будет доказана должным образом?
Это интересно. Даже Хотуру чуточку расслабился.
- Ты хочешь побеседовать о вере? - спрашивает бесплотный, сменив язвительный тон на отеческий.
- О да! - восхищённо соглашается Ар-Нель. - И о поступках, к которым приводит ваша вера, почтенный.
Я бы ему поаплодировал, если бы позволяло место и публика. Сноб Ар-Нель ради дипломатической игры назвал "почтенным" такого презренного типа, как никудышник... Хотя, возможно, он думает о Соне.
Бесплотные рабы приносят вино, лепёшки, от которых пахнет не северными вафлями, а настоящим горячим хлебом, и большое блюдо с тушёным мясом. Никто, впрочем, до еды почти не дотрагивается, только Элсу берёт из корзины горстку орехов и сухих ломтиков плодов т-чень. Бесплотный священник поощрительно улыбается.
- Мы можем говорить о вере, можем говорить о доблести и о добродетели. Ты - редкостный язычник. Признаюсь, я до сих пор считал таких, как ты, упрямыми глупцами...
- Что вы, почтенный, - возражает Ар-Нель с лёгкой улыбкой. - Я всегда готов прислушиваться к слову истины. Вы позволите мне спрашивать?
Бесплотный важно кивает.
Диспут отвлёк общее внимание. Волки Хотуру ушли от наших девочек, предоставив им устраивать и кормить лошадей - с облегчением ушли, кажется - и слушают, даже, похоже, заключают пари. Дети постарше, вооружённые деревянными саблями, рассаживаются на краешке помоста. Ар-Нель говорит:
- Кто те Юноши, которых я видел привязанными к столбам на солнцепёке, и в чём заключается их вина? Полагаю, так можно обойтись с людьми лишь в наказание.
- Это - деревенские мальчишки, замеченные в запрещённом и непристойном поведении, - объясняет бесплотный. - Они дрались между собой, подобно животным во время гона.
Юу непроизвольно сжимает кулаки, Ар-Нель чуть качает головой.
- Бои запрещены?
- Такие бои запрещены самим Творцом, - изрекает бесплотный. - Кто опускается на уровень бессловесного скота, тот подвергает сомнению собственное мужское естество.
Анну морщится, Элсу и Эткуру переглядываются.
- Плебс спаривается, как скот, - говорит Хотуру, досадливо морщась и посматривая на Львят виновато. - Сотня лет истинной веры не научила плебс нравственности - да Прайд ведь всегда закрывал глаза на это. Пусть холуи плодятся, как знают. Но эти двое - они из сравнительно приличных семей: сын деревенского старосты и сын трактирщика. Их отцы могут себе позволить купить сыновьям женщин - но щенки потакают своим звериным инстинктам...
- То есть, каждый из них хочет, чтобы его дети родились не от рабыни, а от подруги, - говорит Ар-Нель.
- Каждый из них сам хочет быть рабыней, - брезгливо говорит бесплотный.
- Если их отцы не заплатят за их жизни по три сотни "солнечных" до завтрашнего утра, - говорит Хотуру, - они и станут рабынями Прайда. То есть, их желание осуществится.
- Эта истина не бесспорна, - говорит Ар-Нель.
- Почему? - бесплотный, кажется, искренне удивлён.
- По многим причинам, - говорит Ар-Нель совершенно безмятежно. - Во-первых, я не уверен, что вы верно трактуете мысли и желания этих Юношей. Во-вторых, мне кажется, что Творец, создавая любого из людей, имел в виду не товар на продажу...
- Ты отрицаешь, что человеческий мир разделён на свободных людей и рабов? - спрашивает Хотуру.
- Нет, - говорит Ар-Нель. - Но ведь это - Юноши, рождённые свободными. Они не военнопленные. Они не крали, не убивали, не предали. Они на своей земле.
- Они совершили преступление против нравственности, - говорит бесплотный.
Ар-Нель улыбается. Здешние расслабились и думают, что разговор уже закончен, а наши ждут, что Ча отмочит - они его достаточно хорошо знают.
Ар-Нель берёт лепёшку и отламывает кусочек.
- Скажите, почтеннейший, - говорит он бесплотному священнику, - верите ли вы в то, что Творец создал мир совершенным?
Бесплотный тут же важно кивает.
- Конечно, - говорит он. - Как же иначе? Творец совершенен по своей природе - и его создание достойно создателя, как безупречное оружие достойно руки мастера.
- Это бесспорно, - говорит Ар-Нель. - Бесспорно также, что Творец вложил в тварей земных и человеческие сердца побуждения, помогающие им выжить, не так ли? Он вложил в барса и льва побуждение нападать на оленей и буйволов, чтобы они могли питаться мясом, а в оленя и буйвола - побуждение бежать при виде льва и барса, чтобы спастись от гибели... Верно ли?
- Конечно, - чуть удивлённо подтверждает бесплотный. - Верно.
- Он, Владыка Небес, также вложил в тварей земных страсть сражаться, побеждать и делать своих соперников матерями своего потомства, - продолжает Ар-Нель. - И лев, и ничтожная мышь ведут себя так.
- Да, - снова подтверждает бесплотный. Кажется, он начал подозревать подвох.
- В наши души он, Творец, тоже вложил благородную жажду битвы, - говорит Ар-Нель. - Стремление победить. Кто этого не чувствовал?
У бесплотного багровеет лицо.
- Это не человеческая, а скотская страсть! - заявляет он. - Человеческий грех!
- Простите мне злое слово, почтенный, - говорит Ар-Нель печально, - но лично вы не можете судить об этом. Вам не случалось чувствовать, как сам Государь Небес направляет ваш меч.
Бесплотный озирается, ожидая поддержки среди правоверных, но правоверные слушают Ар-Неля со странными лицами. Напряжённо и внимательно.
- Разве мои слова оскорбляют Творца, Уважаемые Господа? - говорит Ар-Нель, обращаясь уже к Хотуру и его волкам. - Поверьте мне: я, хоть и язычник, люблю его, Отца Мира, всей душой. Я благодарен ему за то, что он создал мир совершенным.
- Это странно слышать, - говорит сын Хотуру, пытаясь скрыть восторг. - Ты и вправду добродетельный человек.