* * *
— И что вы можете мне сказать по окончании первого триместра? — спокойно взглянул на трех коллег Дальновидный. Арегван переместился от окна и теперь занимал удобное место у кресла Амаринэ, Ифиэль пока задерживалась, а по блеску в глазах сестры маг понял, что есть новости, которые могут пригодиться в дальнейшем. И еще он видел, что Андо уже знает, о чем пойдет речь, но упорно не хочет в этом направлении размышлять. Ну что ж, значит, его точка зрения пригодится вдвойне.
— Боевики меня, в принципе, радуют, — флегматично отозвался физрук. — Второй — пятый курс совершенствуются, первый… — она замолчал, подбирая нужные слова. — Терпимо, к следующему триместру будут примерно на одном уровне. С менталистами все гораздо хуже, но если бы Сазонова каждое занятие не привлекала внимание своими растяжками, состояние было бы совсем плачевным. А так эльфийки хотя бы злятся и понемногу учатся приводить в порядок мышцы.
— Эмоциональный фон и у тех, и у других первокурсников стабильный и волнений не вызывает, — продолжила Амаринэ. — Они любознательны, восприимчивы к информации. Боевики даже пытаются вести себя прилично, — легкая улыбка в сторону физрука — и Андо снова нахмурился. — Благодаря Сазоновой состоялось некоторое сплочение коллектива — это после ее доклада о Земле, теперь ребята не боятся инициативы. Меня это радует.
Дверь отворилась снова, и в кабинет вошли Тида, Мрот и Ифиэль. Второе свободное кресло было занято целительницей, гномы устроились на подоконниках, таковые уж предпочтения сложились с момента начала преподавания. Одна Илиана отсутствовала, но ее мысли, в принципе, и так все представляли. Ректор же о сделанных выводах, конечно, узнает, но чуть позже: он советы не любил, а потому отдал право проведения собраний именно Дальновидному.
— Первый курс боевиков ничем не отличается от старших — постигать целительство они не хотят, — с улыбкой отрапортовала эльфийка. Ее, однако, эта новость ничуть не расстраивала. — Но пытаются наладить связи с менталистами, которые, в свою очередь, обнаруживая в себе способности, занимаются лЕкарством с удвоенным рвением. В итоге, как вы понимаете, получается единица.
— Мои девочки с первого курса оказались такими умницами, что через неделю-другую превратят кабинет в произведение искусства, — похвасталась Хозяйственная. — А мальчики милорда Мрота любезно согласились помочь, — и сказано это было с таким намеком, что в прозвучавшей далее тишине стал отчетливо слышен скрип зубов коменданта.
— Это все Сазонова, — между тем, продолжила Тида. — Она нарисовала примерный эскиз, добавила своих деталей, привлекла соседку, а уже потом они показали мне набросок.
— И Тида решила, что парням-первокурсникам тоже нечем заняться, — ворчливо вставил свое веское слово Мрот. — И не только им: спасибо Сазоновой, на благо основ семейного быта теперь будут стараться все пять курсов.
— Ничего не имею против! — возразила со своего места гномуля. — На том и основывается семья: женщина хранит очаг, мужчина его создает. Как и все, что вокруг огня находится, — упрямо добавила она.
Коллеги в это время переводили насмешливые взгляды с одного гнома на другого, прекрасно понимая, что извечное противостояние Мрота и Хозяйственной является самым главным двигателем прогресса по части их дисциплин.
— Именно поэтому третий курс боевиков обязали стелить полы в вашем кабинетике? — язвительно поинтересовался держатель книг и ключей Академии.
— Третий курс вызвался сам! — округлила глаза Тида. — Они знают мою Сазонову, вот и решили, что девочкам надо помочь! И на вашем месте, — она внезапно сощурила глаза, — я бы тоже была благодарна некоторым студенткам-первокурсницам за будущее семейное счастье, — на последний словах она приподняла подбородок и сделала значительное лицо, чтобы неугомонный комендант все-таки свою неправоту признал.
Мрот побагровел от злости: так высмеять то нежное чувство, что он испытывал к Дезире, могла только эта задиристая гномка!
— Ну, знаете! — только и вымолвил он, после чего со своего места спрыгнул — благо, подоконники в деканате располагались достаточно низко — и пулей вылетел из кабинета.
— Вы сможете за милорда закончить? — выгнул бровь Дальновидный, пытаясь, однако, не улыбаться увиденной только что победой гномули.
— Безусловно, — с готовностью кивнула Тида.
В следующие десять минут оставшиеся были посвящены в тонкости процесса обустройства кабинета по основам семейного быта, чему, надо сказать, оказались очень рады: Златоглазый даже попросил разрешения провести там как-нибудь занятие с третьим курсом менталистов, на что получил высочайшее разрешение. Эрикен наблюдал за жестикуляцией гномули не без удовольствия: было видно, что Сазонова внесла разнообразие во все сферы жизни Академии. Значит, ничто не было напрасно. Значит, ее прислали не зря…
— Я правильно понимаю, что Сазонова, сама того не желая, стала для всех консолидирующим фактором? — брови декана менталистов выразительно поднялись, после чего он обвел взглядом всех присутствующих. Согласились почти все. Кроме Арегвана. Тот задумчиво нахмурился, после чего произнес:
— Не совсем…
— Что ты имеешь в виду? — заинтересовался Дальновидный.
— Она становится замкнутой в тот момент, когда дело начинает касаться применения ее дара. Вы же знаете, что именно она раскрыла иллюзию появившейся на празднике Ингермона Силь? — испытующе посмотрел он на коллег.
— А красиво девка убегала, — мечтательно закатила глазки Тида. — Помню ее: колодец самомнения и совершенная неприспособленность к семейным отношениям! — скривилась гномуля.
— Суть в том, что Валя, даже ощущая негативный настрой Силь по отношению к Академии, корила себя за то, что причинила девушке вред, — продолжил дракон. — Она соглашается экспериментировать только с моим сознанием, поскольку считает, что я могу скорректировать результаты ее деятельности.
— А ты не можешь? — немигающий взгляд Эрикена пронзил Златоглазого.
— Порой мне кажется, что я не могу ничего, — тихо признался дракон.
— Ты поэтому ее весеннему вальсу учил на виду у всей Академии? — насмешливо посмотрела на мужчину Амаринэ. — Я уж молчу про ваши теплые объятия на занятии после этого.
— Она очень неохотно идет на контакт, — помотал головой Златоглазый. — А что ты имеешь в виду под словами «теплые объятия» и тем, что это видела вся Академия? — вдруг перескочил с темы на тему он.
— Вот, что значит увлекающийся своей дисциплиной преподаватель, — протянул, ухмыляясь, Стремительный. — О вас с Сазоновой только ленивый не перешептывается. Спасибо тебе, Арегваша, — он намеренно назвал дракона так, как это делала только мама, отчего Арегван скривился. Но в разговор вмешалась Амаринэ:
— Мальчики, спрячьте мечи — Сазонова уже крупно и плотно занята. И эта информация, пожалуй, может пригодиться нам не только в качестве сплетен.
— Демонова метка? — понятливо спросил Златоглазый, и Амаринэ удивленно воззрилась на него:
— Ты-то откуда в курсе?
— Из приемной, — пояснил мужчина. — Эмманиэль попросила посмотреть.
— Тупоголовый дракон, — не сдержалась у окна Тида, и присутствующие женщины, надо сказать, ее в высказывании поддержали.
— Ты бы аккуратнее любимой женщине цветы выбирал, Арегван, — мягко намекнула Ифиэль. — Белые лилиалы — совсем не то, что хотелось бы получить от своего мужчины.
— Эмманиэль не моя любимая женщина, — покачал головой Златоглазый.
— Однако Сазоновой она явно намекнула на обратное, — насмешливо протянула Амаринэ, чем окончательно ввела дракона в ступор. Поскольку разбираться с чудесами женской логики он сейчас не был готов, то вернул разговор к прежней теме:
— Что с меткой? Почему нам необходимо про нее знать?
— А я все гадала, почему она спрашивает у меня о демоне с черной аурой. А я ей все время однозначно отвечала, что это может быть только Повелитель…
— Это не может быть Владыка, — рыкнул Стремительный, заставив женщин вздрогнуть. — Он сейчас совершенно другим делом занят. — Да и потом, Сазонова в том путешествии, что успел застать я, находилась явно в Центральном Пределе где-то у гномов. Кровать и обстановка уж слишком запоминающиеся.
— Таверны? — заинтересовался Златоглазый, и Андо кивнул:
— Ты должен был возвращаться из Южного Предела, минуя одну из них. Там же все друг на друга похоже!
— И как Сазонова успела побывать у гномов, если не покидала пределов Академии? — не понял Арегван.
— А это ты мне скажи, дорогой друг, — переадресовал вопрос Стремительный. — Возможны ли астральные путешествия на такие большие расстояния со способностями Сазоновой?
— Астральные путешествия? — задумался дракон. — Возможны, конечно, если вызывали ее, а не она была инициатором. На тот момент мы еще не начинали уроков, поэтому тут могла быть только инициатива демона.
— Что приводит нас, опять же, к невозможности бытия этим демоном Повелителя, — припечатал Андо. — Для вызова нам нужно, по меньшей мере, видеть свою избранную хоть раз. Не мог Владыка появиться на территории Академии!
— А это значит что? — улыбнулась предвкушающе Грозная.
— Что Вале поставил метку кто-то, по силе равный нынешнему Повелителю демонов, — правильно понял ход разговора Эрикен.
— Невозможно, — покачал головой Златоглазый. — Для этого он должен быть сыном Владыки.
— У Владыки детей не было, — возразил Стремительный. — Это все знают.
— Это может быть отпрыск одного из великих герцогов Дальних Пределов, — предположила Тида. — После Владыки они являются сильнейшими демонами.
— Среди них нет менталистов, — покачал головой Андо. — И не у всех еще есть дети.
— Отец может и не обладать даром магии разума, — подала идею Ифиэль. — А вот мать…какая-нибудь сильная магиня из этого числа.
— Вы забыли одну немаловажную деталь, — прервал дискуссию Дальновидный. — Никто из родственников герцогов на территорию Академии после начала противостояния не ступал.
— Самородок? — нахмурилась Тида. — Такое случается, когда со своим даром почти сразу вступают в союз.
— Если только… — задумчиво согласилась Амаринэ. — Значит, он должен быть где-то рядом с Валей. С кем она у нас чаще всего появляется? Я имею в виду, из демонов.
— С Даюсом, — ответил Златоглазый так быстро, что удивился даже Эрикен. — Третий курс боевиков.
— Водник? — переспросил Стремительный. — Не думаю, что это он. Могут быть, конечно, скрытые грани дара…мы же не заставляем всех проходить ментальную проверку.
— Отец? — просто спросил у него декан ментального факультета. Обо всех своих студентах физрук помнил подавляющее большинство фактов биографии.
— Водник. Хороший сильный водник, — мигом отозвался Андо. — А вот мать… — он задумался, вспоминая. — Мать — точно менталист! — словно разгадав трудоемкую задачу, просиял демон.
— Арегван, — внимание Дальновидного сосредоточилось на драконе. — Сделай, что угодно, но узнай, тем ли демоном является Даюс. Вы все понимаете, — обвел он взглядом присутствующих, — если есть хоть малейший шанс остановить войну, это нужно сделать. Амаринэ чувствует, а я знаю, что затишье бывает перед особенно разрушительной бурей. И если Валя приведет нас к тому, кто сможет все это остановить, шанс упускать нельзя.