Вот только…
— Когда начались все эти страшные случаи?
— Да уже месяца два как сатана злобствует…
Два месяца? Но нельзя же было заранее узнать пол нерожденного ребенка… Нельзя… Или можно? Если бы я еще что‑то понимала в таких вещах…
И все же, совпадение или же нет? Ах, до чего же просто было раньше, дома, где все было знакомо, и жизнь текла по привычному руслу. Если и встречались какие‑то пороги или водовороты, то и они были изучены до мелочей…
Если я была права, и тем, ради кого устраивался этот кошмар был молодой наследник баронета, то убийства должны прекратиться. Если же продолжатся… Но не просто же так кто‑то решил терроризировать округу? Люди, способные продумать такую аферу, вряд ли будут убивать просто ради убийства…
Неожиданно я услышала крик. Истошный женский крик, как будто бы какая‑то несчастная увидела саму смерть. Наверняка самым разумным было бы запереться в комнате мисс Оуэн изнутри и не выходить наружу возвращения его милости и его племянников. Но когда бы я бывала разумна, когда кто‑то нуждался в помощи?
Быстро оглядев комнату, я схватила с трюмо большой подсвечник на три свечи. Он был достаточно тяжел… Не Бог весть какое оружие, но с ним мне было куда спокойней.
— Эбигэйл, запритесь! — велела я подруге и двинулась к выходу.
— Кэтрин, куда вы? — испуганно воскликнула она. — Кэтрин, а вдруг там что‑то случилось?
Так в том‑то все и дело. Если бы было неопасным, то и идти разбираться, что же происходит, не было б нужды.
Хотя коленки у меня дрожали… Сильно дрожали…
Но если уж я не побоялась бросить на выручку мисс Оуэн, то и тут трястись не следует.
Кричали, как мне казалось, во дворе гостиницы… Но больше никакого шума я не услышала. Как будто никто больше не слышал зова о помощи, кроме меня и подруги…Заснули здесь все, что ли?..
Во всей гостинице, как будто не было ни единой живой души. И все свечи до единой погасли.
«Что за чертовщина?» — ошарашенно подумала я, двигаясь к выходу.
Спустившись на первый этаж, я подумала, что делать дальше… Выйти ли… или нет… Но если выйти, то что я, собственно говоря смогу сделать?
— Помогите!!! — закричали вновь. Несомненно, молодая девушка… Что же делать?
Сжав зубы, я рванулась к выходу и распахнула дверь, готовясь увидеть, что угодно…
Вот только представшая передо мной картина меня все же поразила.
Я увидела огромную собаку, которая светилась в темноте. Как будто это было приведение из страшных сказок, которые рассказывала мне и сестрам наша старая няня. Вот так и начинаешь верить в старые легенды… Как тут не поверить, когда в ночи сияет такая вот пасть?..
Глядя на тварь пятилась к гостинице молодая служанка, та, что прислуживала нам за ужином.
Собака злобно рычала, но пока не нападала. И что делать мне я не представляла…
— Мисс, — тихонько всхлипнула девушка, — спасите, мисс.
Я был бы и рада… Только, кажется, спасать теперь стоит уже нас обеих… Разве что я успею снова войти в гостиницу и закрыть дверь… Но служанка слишком далеко, добежать, если собака на нее кинется, она не успеет…
Здравый смысл нашептывал, что стоило бы позаботиться в первую очередь, если уж я не в состоянии спасти несчастную. Увы, иногда я не очень‑то и ладила со здравым смыслом.
Собака рыча наступала на медленно пятившуюся в мою сторону служанку.
Я помолилась про себя и швырнула в собаку подсвечником. После такого тварь непременно бросится… Но, если повезет, служанка сможет добежать до дверей.
— Ко мне! Живо! — рявкнула я, отступая внутрь.
Девица соображала быстро, как и бегала. Но и собака не мешкала.
Я обреченно понимала, что не успеет. Вот не успеет. Я взмолилась Богородице о чуде… и услышала выстрел.
Чудовищный зверь свалился замертво.
Уж не знаю, из какого ада могло вырваться подобное создание, но свинец отправил собаку назад в ад.
— Мисс Уоррингтон, может, мне вас тоже пристрелить? — донесся из темноты голос лорда Дарроу.
Пожалуй, еще ни одним словам в своей жизни я прежде так не радовалась.
— Оно м — мертво? — чуть дрогнувшим голосом спросила я.
Служанка уселась на землю и разрыдалась. Громко, с подвываниями, то и дело высмаркиваясь прямо в рукав.
Осуждать ее поведение я никак не могла, потому что слишком уж хорошо понимала, что бедняжка чувствовала в тот момент. Хотелось бы и мне также выплакаться, но мой страх сжимал горло и даже вздохнуть глубоко не давал.
— Дядя, как можно такое говорить мисс Уоррингтон? — раздался возмущенный голос мистера Оуэна.
— Чарльз, не волнуйся, она же все равно не поверила, — отозвался мистер Уиллоби.
О чем это они?.. А… Лорд вроде бы предложил меня пристрелить… Или мне всего лишь показалось?
— Или до нее просто не дошло, — предположил кузен моей подруги. — Мисс Уоррингтон, вы в порядке?
Я попробовала понять, как же себя чувствую. И поняла, что очень плохо. Но признаваться в этом не хотелось в любом случае, поэтому я хрипло выдавила:
— Со мной всей хорошо.
Мужчины вынырнули из темноты, как привидения…
— Света! — резко велел племянникам лорд Дарроу и его племянники мигом скрылись в гостинице. — Мисс Уоррингтон, животное уже мертво. Идите и посмотрите.
Что? Да он ума лишился… Я никогда добровольно не пойду к этому созданию, живо оно или мертво…. Да никогда!
В лунном свете его милость тоже казался чем‑то жутким и потусторонним.
Мистер Оуэн и мистер Уиллоби вышли на уЯ лицу с двумя горящими факелами. При свете стало понятно, что все трое джентльменов до крайности утомлены, да и одежда их была в беспорядке. Где же им пришлось бродить после заката солнца?
— Идите, мисс Уоррингтон, и посмотрите на собаку, — снова приказал лорд Дарроу, да еще и сам толкнул в сторону чудища.
Я позорно зажмурилась сперва… А потом буквально споткнулась о мертвую тварь. И поневоле пришлось открыть глаза. Передо мной лежала обычная мертвая собака, разве что чересчур крупная. Но от нее пахло псиной. И кровь из раны текла обычная, красная, как у любого нормального животного. Ничего сверхъестественного…. Я не боялась мертвых животных. Было противно, разумеется, но уже ни капли на страшно.
Правда, шерсть… светилась в некоторых местах.
Я присела на корточки и провела пальцем по шерсти мертвой собаки. Светящийся след остался на пальце.
— Что это, милорд? — с любопытством спросила я у мужчины.
Тот подошел вплотную и наблюдал за моими действиями с интересом дрессировщика, который обучает левретку новым фокусам.
— Фосфор, мисс Уоррингтон. Фосфор. Он светится в темноте и, как вы сами могли убедиться, результат выходит крайне деморализующим.
Не то слово. Даже я, увидев подобную тварь, могла думать только о преисподней. А ведь всегда гордилось своей здравостью. Что же могли подумать здешние жители?
— Более чем деморализующим, — согласилась я. — Но… Одна собака…
— Не одна разумеется, — отозвался лорд Николас, помогая мне снова подняться на ноги. — Их было несколько. Эта… отбилась от остальных, как мне кажется. Думаю, вам пора уйти к себе и как следует отдохнуть.
Признаться, я не желала сейчас отдыхать вовсе. Нервное напряжение переплавилось теперь в жажду деятельности… Но вряд ли кто‑то оценит эту мою кипящую энергию. Его милость, в конце концов, может передумать и все‑таки пристрелить меня. Чтобы не путалась под ногами. И следовало непременно рассказать Эбигэйл о том, что все происходящее — дело рук простых смертных, и фэйри, о которых она грезит, здесь и близко не замешаны. Возможно, это добавит моей подруге каплю здравомыслия, которого ей подчас не хватает.
— Я тотчас уйду к себе, — поспешно заверила я лорда Дарроу. — Только пожелаю доброй ночи Эбигэйл.
И заодно успокою ее… Наверняка бедняжка извелась…
По лестнице на второй этаж я буквально взлетела. Гостинца все еще как будто спала. Никто не вышел наружу, услышав крики о помощи…
Я постучала в дверь комнаты подруги, однако, та не ответила и не отперла.
Я постучала еще громче и позвала мисс Оуэн по имени. Никто не откликнулся. Должно быть, бедняжка потеряла сознание… Ей нужна помощь.
— Милорд! — позвала я в отчаянии дядю мисс Оуэн. В тот момент казалось, лишь он способен как‑то помочь. — Милорд!!!
Его милость появился достаточно быстро. И казался разозленным.
— Мисс Уоррингтон, что за крик в такое время? — принялся он отчитывать меня.
— Эбигэйл не отзывается, — испуганно ответила я. Причем боялась я за подругу. Недовольство вельможи меня не страшило.
Его милость нахмурился и сам постучал в дверь. Сделал он это громко. Не было ни единого шанса, что его могли не услышать.
— Эбби! — рявкнул он, когда стук результата не принес. — Эбби, открой!
И снова тишина.
— Проклятье…
На шум поднялись к нам и племянники лорда Дарроу, до крайности встревоженные.
— Дядя, что стряслось? — взволнованно спросил мистер Оуэн.
— Эбби заперлась, а теперь не отвечает.
— Я выломаю дверь! — оттолкнув родственников в сторону, заявил мистер Уиллоби.
Дверь оказалась куда крепче кузена мисс Оуэн. Тот только отбил плечо.
— Мальчишка, — вздохнул лорд. — Мисс Уоррингтон, одолжите мне шпильку.
Я тут же вытащила из прически одну из шпилек, вручив ее вельможе. Тот хмыкнул и присел у скважины, начав что‑то делать с замком. Через пару минут дверь уже была отперта.
«И где же его милость такому научился? Вряд ли в колледже», — про себя отметила я. Дверь мужчина взломал как заправский преступник.
Казалось бы, проблему мы решили… Только вот в запертой комнате моей подруги не оказалось…
— Эбби? — растеряно позвал сестру мистер Оуэн. А я сразу бросилась осматривать комнату, едва не снеся по пути лорда Дарроу. Все было на своих местах. Даже шаль Эббигэйл была там же, где она ее оставляла. И окно заперто изнутри… А стул у туалетного столика опрокинут. Но я оставляла комнату в порядке. И с самого столика все сметено.
Мисс Оуэн боролась с кем‑то…
На самом зеркале обнаружилась трещина, пересекающая его наискосок.
Что же тут произошло… И где Эббигэйл.
— Чарльз, ее тут нет, — прекратил метания племянника по комнате лорд, схватив мистера Оуэна за плечо.
— Дядя, но Эбби… Эбби пропала! — воскликнул в отчаянии молодой человек, пытаясь вырваться. Однако вырваться из рук его милости так легко не удалось.
— Можешь поискать еще и под кроватью, вдруг она там, — с самым серьезным видом посоветовал вельможа.
Тут мистер Оуэн резко развернулся и попытался ударить дядю по лицу. Тот с легкостью уклонился и недовольно покачал головой:
— Чарльз, как неразумно с вашей стороны.
Никогда не видела, чтобы обычно обходительный мистер Оуэн, мужчина с идеальным характером, пребывал в подобной ярости. Лицо у молодого джентльмена было белым как мел, а губы едва заметно дрожали.
— У вас нет сердца, дядя, — выплюнул в лицо родственнику обвинение брат моей подруги.
— Зато у меня есть голова, — холодно отозвался лорд. — В отличие от тебя. Эббигэйл нет в этой комнате. И даже мисс Уоррингтон уже обратил внимание на следы борьбы.
Признаться, я была чудовищно оскорблена. Настолько, что даже волнение за подругу стало меньше прежнего. Что значит «даже мисс Уоррингтон»?! Я вовсе не глупа…