- Где ты нашел его, Нороно - сей?
- Мы отыскали разбойников, - ответил старший соратник. - Они получили по заслугам. Перед смертью один из них признался, что единственной добычей после битвы с соратниками сегуна стало это ожерелье. Мужчины таких не носят. Значит - оно твое.
- Я просто не знаю, как мне отблагодарить тебя, Нороно - сей! - девушка осторожно взяла футляр из сильных рук. - Это же подарок госпожи Айоро!
- Тогда расскажи ей, что барон Татсо и его соратники больше не допустят подобных преступлений на своей земле.
- Я обещаю, что передам твои слова, - Сайо поклонилась.
- Теперь прости, но я должен уйти, - развел руками воин. - Много дел.
- А как здоровье господина Сабуро? - торопливо поинтересовалась девушка.
- Вчера вечером ему уже было значительно лучше. Если хочешь, можешь его навестить.
- Я сделаю это обязательно!
Оставшись вдвоем с Симарой, Сайо не удержалась и надела ожерелье. На подаренном платье оно смотрелось великолепно. Вот в таком виде не стыдно идти навещать раненого соратника сегуна. Еще бы кто-нибудь дорогу показал?
Словно подслушав ее мысли, к ней пришла Сендзо Татсо и пригласила прогуляться по саду. Стоит ли говорить, что девушка попросила в начале проводить ее к раненому. Юная баронесса с радостью согласилась. Когда они плутали по переходам и лестницам, Сендзо заметила растерянность гостьи.
- Замку больше трехсот лет, - сказала она, открывая очередную дверь. - Каждый барон Татсо что-то переделывал или достраивал. Старший брат хочет провести большой ремонт, но отец против. Он говорит, что тогда исчезнет очарование древности родового гнезда.
- Дом должен нравиться прежде всего своим хозяевам, - дипломатично ответила Сайо.
Для соратника сегуна барон выделил большую светлую комнату. Белея чистыми повязками, Сабуро лежал на широкой кровати, а рядом клевал носом пожилой слуга. Увидев женщин, он бодро вскочил и замер в глубоком поклоне.
- Здравствуй, Сабуро-сей, - поприветствовала его Сайо.
Раненый открыл глаза и улыбнулся распухшими губами. Он попытался что-то сказать, но вместо слов получалось какое-то шипение.
- Что с благородным господином? - спросила Татсо. - Почему он не говорит?
- У благородного господина распух язык, - ответил слуга, не поднимая глаз. - Опухоль спадет со дня на день.
Соратник попытался развести руками, но тут же скривился от боли в пробитых запястьях.
- Выздоравливай, Сабуро-сей, - вздохнула Сайо. - Я еще приду.
Воин улыбнулся и еле заметно кивнул.
- Теперь в сад? - спросила Татсо, когда они вышли из комнаты.
- С радостью! - согласилась гостья.
- Какое у тебя красивое ожерелье! - проговорила баронесса, пропуская ее вперед на очередной лестнице. - Нороно говорил, что тебе его подарила госпожа Айоро?
- Да, - ответила Сайо и, не удержавшись, похвасталась. - Я его выиграла на поэтическом конкурсе в Токого - маро.
-Ты сочиняешь стихи! - удивилась Татсо.
- Немного, - потупилась девушка.
- Тогда тебе будет, о чем поговорить с моим братом, - заявила баронесса. - Он считает себя непревзойденным знатоком поэзии.
- А ты разве не любишь стихи, Татсо-ли? - спросила Сайо.
- Я люблю рисовать.
- Тогда может быть, ты покажешь мне свои картины?
- С удовольствием, - согласилась баронесса. - Но в начале я хочу показать тебе наш сад.
Поглядеть действительно было на что. Возле стен замка росли: розовые кусты, клематисы и рододендроны, высаженные аккуратными рядами, на клумбах пестрели астры и георгины. Девушки шли по дорожке из тесанных камней и словно плыли в густом аромате цветов. То тут, то там возились трудолюбивые садовники, ухаживавшие за капризными растениями. При их приближении они бросали свою работу и низко кланялись.
- А сейчас ты увидишь наших золотых рыбок! - сказала Татсо, когда они шли по длинному коридору из ярко-зеленого кустарника. Дорожка привела к круглому водоему, окруженному каменным парапетом, на котором сидел молодой барон Даиро Татсо.
- Я так и знал, что вы придете сюда! - проговорил он мягким, бархатным голосом, от которого у Сайо сладко заныло сердце.
- Здравствуй, Татсо-сей, - сказала она, с трудом заставив себя отвести взгляд от темно-карих глаз и посмотреть в прозрачную как хрусталь воду прудика. Там среди камней и водорослей плавали ярко окрашенные рыбки.
- Прекрасные творения богов, - сказал барон.
- Я никогда не видела ничего подобного, - простодушно призналась Сайо.
- Их привозят с далекого юга, - охотно пояснил юноша. - Эти создания не могут жить в наших водах. Осенью их вылавливают и переносят в помещение до следующей весны.
- Когда на них смотришь, приходит вдохновение, - сказала Татсо.
- Моя сестра еще не показывала тебе свои картины, Сайо-ли? - спросил барон.
Девушка уже более-менее освоилась в присутствии этого красивого юноши.
- Еще нет, но она сказала, что ты знаток поэзии?
- Считать себя истинным знатоком было бы не скромно, - завораживающе улыбнулся Татсо. - Мне нравится творчество Осако Дошо. Именно она триста лет назад стала первой писать трехстишия. Говорят, их было около тысячи. Я знаю сорок.
- Я двадцать две, - похвалилась Сайо. - Вот только, среди них встречаются не слишком скромные.
- Что же ты хочешь от гетеры и любовницы сегуна Рокидо.
- Не только любовницы, - поправила брата баронесса. - Но и подруги. И даже советника.
Тот не стал спорить.
- Лучше всего о поэтессе говорят ее стихи.
Он улыбнулся и тихо прочитал:
Я - словно горы, ты - ручью подобен.
Течет поток, а горы неизменны.
Ручей вдали от гор, тоскуя, плачет.
Сендзо Татсо посмотрела на Сайо. Та улыбнулась, принимая вызов:
Вода меняется, лишь горы неизменны.
И днем и ночью вдаль текут потоки.
Так человек: ушел и не вернется.
Юноша положил руку на широкий пояс и ответил:
Из зимней ночи вырежу лоскут,
Впрок спрячу до весны под одеялом,
Чтобы длиннее сделать ночь с любимым..
Они еще долго читали стихи несравненной Дошо, пока Сайо смеясь, не признала свое поражение.
- Ты действительно знаток, Татсо - сей!
Молодой человек развел руками и, словно закрепляя свою победу, прочитал:
Скажи, тебя хоть раз я обманула?
Как холодна подушка в третью стражу!
Лишь ветер шелестит листвой опавшей.
- Хватит упражняться в декламации! - нахмурилась сестра. - Лучше покатай нас на лодке! Сайо - ли, ты не против такой прогулки?
- Конечно, нет, - девушка пребывала в прекрасном расположении духа. Ей нравилось буквально все. И сад и Сендзо, и особенно Даиро.
Они прошли по дорожке до заполненного водой широкого рва. У крошечной пристани их ждала лодка с мягкими сиденьями и двумя молчаливыми гребцами на корме. Юноша помог забраться сестре и Сайо, сам сел лицом к ним и махнул рукой. Лодка неторопливо поплыла по стоячей воде мимо заросших невысоким камышом берегов. Несколько человек по шею в воде орудовали длинными серпами.
- Что они делают? - спросила гостья.
- Ров надо очищать, - любезно пояснил барон. - Иначе он зарастет травой. А ведь это не только канал для прогулок, но и оборонительное сооружение.
- Ваш замок поражает не только красотой и благоустройством, но и образцовым содержанием, - польстила хозяевам девушка.
- Так и должно быть, - улыбнулся юноша. - Это наш дом.
- А ты знаешь, Сайо - ли не только хорошо знает поэзию, но и сама пишет стихи, - сменила тему разговора сестра.
Брат встрепенулся
- Это правда?
- Да. Я участвовала в поэтическом конкурсе...
- И даже завоевала приз! - прервала ее баронесса, заставив ужасно смутиться.
- Тогда ты должна почитать нам свои стихи! - решительно сказал Татсо. - Иначе это будет просто нелюбезно.
Сайо отвела взгляд от его прекрасного лица и тихо продекламировала:
За рекой заря восходит -
Там светает понемногу,
Там деревья и кустарник
Разрослись в дремучий лес.
Мы пришли, полюбовались,
Но уже пора в дорогу,
Горный пик на горизонте
В дымке облачной исчез.
Мы пришли, полюбовались
И уходим ранним утром.
Вас я, друг мой, не увижу -
Широка речная гладь.
Но надеюсь, что рассказы
О правленье вашем мудром
Всю далекую дорогу
Будут нас сопровождать.
- Великолепно! - вскричала Сендзо. - Ты настоящая поэтесса, Сайо - ли!
- Это просто забава для души, - краснея до кончиков волос, ответила девушка.
- Это не забава, - тихо возразил ей Даиро. - Это очень хорошие стихи. Может быть, ты еще порадуешь нас своим творчеством.
- Нет, - нашла в себе силы отказаться Сайо. - Я всего лишь молодая девушка, и как бы мне не зазнаться от ваших похвал.
- Но почему... - попытался было возразить барон. Но сестра остановила его порыв.
- Оставь нашу гостью в покое. Видишь, мы почти приплыли.
За интересным разговором они не заметили, как обогнули замок. Вновь показалась крошечная пристань, где их терпеливо дожидался слуга.
- Что тебе нужно? - нахмурился Даиро.
- Мой господин Татсо - сей, твоя уважаемая матушка напоминает, что приближается время обеда.
- Иди, передай, что я не забыл.
- А после обеда ты должна посмотреть мои картины! - решительно заявила баронесса.
За обедом Сайо поблагодарила хозяев за гостеприимство, а барона за возвращенное ожерелье. Она искренне и бесхитростно восхищалась Татсо - маро, вызвав довольную улыбку на сухих губах хозяина замка. В свою очередь он рассказал, что отправил гонца на лучшем скакуне и завтра уже ждет ответа из Канаго - сегу. При этом барон еще раз повторил предложение отправить Сайо вместе с отрядом младшего сына. Однако девушка решила ничего не предпринимать до получения письма от господ Айоро. Ей все больше и больше нравилась семья Татсо, но не стоило забывать о новом опекуне. Неизвестно еще, как отнесется Айоро - ли к такой самостоятельности. Видимо, барон это понял. Разговор в свои руки взяла его супруга, и дальше за столом говорили лишь о поэзии и о... погоде.
- Это слабость моей матушки, - смеясь, рассказывал Даиро. - Она считает, что все ее болезни так или иначе с связаны с погодой.
- Может быть, она и права, - ответила Сайо, когда они шли в комнаты Сендзо. Молодой барон слегка поддержал ее за локоть на ступеньках крутой лестницы, и девушка не смогла скрыть счастливой улыбки. "Молодой, красивый, знатный! Ой, Сайо, не потеряй головы", - вдруг, словно наяву, услышала она голос преподобного Кимцзы, и страшно смутившись, аккуратно высвободила руку из заботливых пальцев.
Младшая дочь барона рисовала на бумаге и шелке. Гостья сразу отметила самобытную манеру письма. На картинах Сендзо вышагивали голенастые журавли, в зарослях камыша прятались тигры, медведь, стоя на задних лапах, обдирал когтями кору.
- Люблю рисовать зверей, - ответила на невысказанный вопрос девушка. - В них больше человеческого, чем в некоторых людях.
- Ты не только художница, но и философ, - засмеялся брат. - Не боишься, что твой ум распугает всех женихов.
- Умные не испугаются, а муж дурак мне не нужен! - парировала сестра.
Сайо подошла к следующей картине, где на нагретых камнях нежилась сине-зеленая змея, положив голову на свернутое в кольца тело.
"Спящая смерть", - прочитала она каллиграфическую подпись в углу рисунка и, вдруг, спросила: