Она озабоченно нахмурилась:
— Тогда тебе надо же выдать дорожные документы, но… это если остались цха-бланки — и если ещё найду ключ от сейфа…
Они крытыми переходами прошли в усадьбу тхемало, а оттуда в канцелярию, или как она там называется… Сто двадцать дней в году осадки, потому и ставят под крышу всё, что возможно. В дожди можно неделями не выходить в грязь, что удобно. И переходы эти создают довольно сложную систему помещений, что тоже удобно — на случай, если придётся отсюда убегать… вдруг… Интересно, сколько отсюда до океана? Ведь близко же, раз столько осадков! У учительницы географии в следующий раз спросить, чтоб перевела сто двадцать дней осадков в километры? Было бы забавно посмотреть на её реакцию…
В канцелярии ждала Яха-девойка. Он оглядел её. Синяя юбка до колен, белая рубашка с вышитым широченным воротом, узорчатый пояс, замшевые туфельки сорок третьего размера… Пожалуй, не девойка, а девачка, и собралась она в город, как и все отверженные. Печально. Пропадёт ведь там со своей честностью, и с прямодушием своим пропадёт тем более…
Девушка опустила глаза и вцепилась в дорожную сумку.
Ключ от сейфа нашёлся вместе с хозяином поместья. Высоченный весёленький господин, припевая, достал два цха-бланка, по виду так обычные удостоверения личности с Арктура, записал туда что-то и протянул обоим.
— Возьми вот здесь пальцами, дурачок! — приказал мужчина, фальшиво улыбаясь.
Ему это не понравилось. Ему это страшно не понравилось! Вот помереть на месте, если вот это — не сканер генной идентификации! Ага, в средневековом мире…
Он уронил цха-бланк. Он уронил его два раза, он наступил на ногу Надие, запнулся об стул — но добился того, что первой взяла документ Яха-девачка. Кажется, он успел заметить мгновенное сияние под её пальцами. Точно ведь сканер! Блин. А оно ему надо?
Чтоб выгадать время на подумать, он прикинулся полным идиотом и залез в какой-то шкаф. Пока выковыряют, он должен решить, стоит ли оставлять свои генетические метки кому бы то ни было. Или все же стоит? Или нет?
Дверь распахнулась с оглушительным грохотом. Сквозь щель в дверце шкафа он с недоумением смотрел, как в канцелярию врываются бронированные фигуры, по манере действий противно напоминающие полицейский спецназ все того же Арктура.
Ага, а вот и офицер пожаловал. Вернее, эпсар. Молодец, заявился после зачистки помещения, как и положено. Молодец, но не в броне — и даже без шлема.
Эпсар с размаху опустил саблю на бессмысленную улыбочку хозяина поместья.
— Не пригласил на пьянку по поводу своей отставки! — громогласно объяснил он причину немилости.
Бойцы услужливо посмеялись. А командир уже перенёс своё внимание на оцепеневших девушек.
— Надия-ан-Тхемало? — с гадкой улыбочкой осведомился он. — Ну, а ты пригласишь меня на… праздничный вечер? По поводу отставки отца? Или мне сразу обижаться?
Бойцы заржали.
— Значит, сразу обижаться, — понял по-своему офицер её молчание. — Ребята, освободите помещение на минутку, девочка стесняется… И труп унесите, зачем нам труп… Э, нет, эту оставьте! Вдруг пригодится, платье там помочь расстегнуть…
Действие развивалось. Надия бормотала непрерывно-жалобное «вой-вой-вой-вой-вой!» и цеплялась за руки офицера, чем однозначно распаляла того до невменяемости, дура… Умеют же воспламенить мужчину, даже когда вроде и не хотят… В глазах девушки плескался дикий ужас. Яха-девачка медленно приходила в себя. Она, похоже, готовилась сказать что-то не к месту возмущённое. Дура. Ясно же, что семейство тхемало попало под раздачу правительства, и лучше в эти дела не лезть, а удирать подальше и без оглядки. Дела начальства — это дела начальства. Так что следовало удирать. Мягко открыть дверцу шкафа, два шага, перекат в окно, рывок по двору до открытых ворот — и вдоль по деревне до горы! Ага, от конников бегом? А вдруг не погонятся? А вот если торчать здесь, окажешься нежелательным свидетелем преступления. И Яха, кстати, тоже.
Он с острой тоской понял, что вот и наступил поворотный момент в его судьбе, да так быстро, что аж противно! Собрался тихо пожить, блин, придурок! Ясно же, что Путь его не завершён! Ну почему бы не оказаться в этой комнате кому другому, тем же Собакам?! Они-то, герои, сразу бы дунули вдоль по улице… Правда, и ему ничто не мешает. Но… что-то вот не бежится.
— А ну отстань, каза-корта! — рявкнула Яха. — Я парней сейчас позову!
Эпсар бросил бесполезное занятие по расстёгиванию юбки и обратил дурной взгляд на возмущённую девушку. Потом усмехнулся и поднял рукоять нагайки, направив её в живот Яхи, словно дуло импульсного пистолета. Словно… да почему словно, блин — так оно и есть!
Грохнуло, треснуло!
Эпсар с интересом посмотрел на дрожащий клинок, который вылетел из рукояти нагайки и врубился в сиденье стула. Потом — на непонятно откуда взявшегося подростка, так удачно поднявшего этот самый стул. Потом он пожал плечами, повернулся к двери и открыл рот, чтоб позвать бойцов…
Глава третья
Эпсар Борз, пока что командир…
Почтительные рожи бойцов качались, кривились и уродливо надувались, словно они еле сдерживали гогот. Нэ-э-э… это просто голова так кружится… А отчего? У прелестной дочери тхемало юбка оказалась без застёжек — это помнится. Как удивлялся и не мог сообразить, как же она в неё влезает — тоже помнится отчётливо. А потом? Почему всегда запоминается всякая ерунда?! Как будто сам собрался носить такую юбку! Вот у девачки, кстати, вовсе и… О, там же была девачка! И ещё подросток, но это неважно, берхь какой-то… Ага! Девачка не к месту разоралась, и он решил выпустить ей кишки. Тогда бы дочь тхемало точно сломалась от страха, она и так была почти готовенькая… Хорошая была задумка, не раз уже проходила, с выпущенными кишками… Потом эта прелестница на всю жизнь стала бы его рабой — только ужас в глазах и полная безвольность. Приходи когда угодно, делай с ней что хочешь — слова против не посмеет сказать. И все деньги отдаст, что гораздо важнее… Ага. Значит, он её пружинным лезвием? Точно. Там ещё стул помешал! Этот берхь как-то не вовремя всунулся… Потом стул полетел в лицо — это, надо полагать, девачка размахалась, размеры у неё подходящие, отбор в имперскую полицию запросто бы прошла… Какая-то тень слева на периферии зрения… это, наверно, подросток в дверь шмыгнул… а потом словно бревном по затылку — и поплыли… И что получается? Что дочь тхемало вовсе и не была на грани обморока, а очень удачно и цинично прикидывалась? А когда он отвлёкся на стул, моментально выхватила что-то из шкафа, тот же у неё как раз за спиной был, и дверца приоткрыта, как специально… Почему как? Дверца была заранее приготовлена, и положили туда что-то тяжёлое тоже заранее! А иначе никак не объясняется. И ещё девица явно занималась сабельным боем — а иначе никак… Навернуть эпсара-ветерана железякой по затылку — это ещё надо суметь. Интересно, а кто её тренировал? Отец? Или приглашённый учитель — что запрещено, между прочим… Очень интересно… это что же получается? Заговор сепаратистов, вот что получается! Заговоры — они всегда начинаются именно так! Сначала безобидные тренировки по рукопашному бою, потом что-нибудь посерьёзнее, поострее, потом находят денег для покупки приличного оружия у горных умельцев — и начинают косо смотреть на действия имперской полиции!
— Отрядного врача ко мне! — разлепил губы эпсар. — Где заместитель? Обыскать поместье, девок целенькими ко мне — бегом!
Бойцы с грохотом разбежались. Боятся гнева, ишаки! Правильно боятся, конечно. Надо челюсть кому-нибудь сломать, чтоб не болтали про то, как великого эпсара забили две девочки из провинции. Ладно, это потом, когда голова перестанет болеть…
Отрядный врач с помощником наложили шов похвально быстро. Ещё, кроме местного обезболивания, влили внутрь какую-то приятно расслабляющую жидкость. Стараются, иш-шаки…
Во дворе к эпсару подбежал с докладом первый десятник — и осёкся. Командир, не утративший с годами острого зрения, глядел куда-то поверх его головы. Потом ткнул пальцем — посмотри, мол, придурок…
Сразу за деревней начинались невысокие горы, скорее даже холмы. Невысокие — но ближняя гора обрывалась к деревне крутым склоном, недоступным для лошадей. И по урезу этой горы стремительно передвигались два ярких цветных пятнышка. Десятник торопливо поднял монокуляр, настроил… Прекрасная дочь тхемало неслась к дальнему лесу, словно подхваченная ветром, только чёрные волосы развевались волной да трепетала розовая шёлковая рубашка на хрупких плечах — а за ней азартно сверкала голыми коленками здоровенная девачка, взмахивала расшитыми рукавами белоснежной рубахи, словно гигантская сказочная птица…
— Как бегут! — завистливо пробормотал десятник. — Конечно, молодые, что им! Здоровье не растрачено, не пропито…
— Десятник! — заорал заместитель. — Немедленно перехватить! Подниметесь по распадку, за лесом устроите засаду!
— Пошёл в задницу ишаку, откуда и вышел! — презрительно сказал десятник. — Тебе надо, вот и беги сам! Вон третий десяток у нас молодые, их гоняй. Иш-шак…
Заместитель молча проглотил оскорбление и побежал командовать третьим десятком. То-то же. Эпсар насмешливо проводил его взглядом. Этот в отряде не задержится. И не конкурент, потому что дурак. А вот первый десятник опасен. Хорошо, что без образования на должность эпсара претендовать не сможет. Иначе был бы серьёзным соперником.
Эпсар внимательно посмотрел на первого десятника. Умён, скотина!
— Мы осмотрели двор, командир, — доложил десятник почтительно. — Они могли уйти только через стену, потому что на воротах стояли мои ребятки. И странное дело получается, командир. Вот пойдёмте, покажу…
— Почему не взяли сразу за дверью? — резко спросил эпсар. — Там же стояли бойцы?
— Да тут форменный муравейник, а не дом! — начал оправдываться десятник. — Дверей аж три, а они почему-то не во двор побежали, как любой бы на их месте, а внутрь, а потом в окно, вот здесь, смотрите…
Командир посмотрел на открытое окно, замятые цветы под ним, потом задумчиво проследил взглядом кратчайшую линию до стены. Да, действительно странно. Впритык к стене стоял сарай. Если поднять руки, рослый мужчина как раз ухватится за крышу и подтянется наверх. Если, конечно, у него не такое пузо, как у десятника. А с сарая таким же образом можно подняться на стену. Опять же — рослому мужчине. А сбежали две обычные девушки, вовсе не воительницы. Может быть, не воительницы. Эпсар представил, как его любовница подтягивалась бы здесь, и недоверчиво хмыкнул.
— Вот именно, — понимающе сказал десятник. — А со стены ещё ж надо и спрыгнуть с той стороны. А верёвки там нет, я уже проверил.
— Ты вот что ещё проверь, — медленно сказал эпсар. — Сколько времени надо, чтоб проскочить отсюда — и до горы. Хронометр имеется? Вот с ним в руках и проверь.
Вместе с десятником они недовольно понаблюдали, как бойцы второго десятка карабкаются в броне на сарай, послушали грохот и разнообразные матюки, когда те посваливались за стену…
— Я думаю о том же, что и вы? — помолчав, спросил десятник. — Они не те, за кого мы их приняли?
Эпсар осторожно прикоснулся к затылку и кивнул.
Прибежал и доложил время второй десяток. Результат оказался… ожидаемым.
— То-то деревенские напотешались! — сказал эпсар задумчиво. — Вы у меня, уроды, теперь из тренировок не вылезете! Девки вдвое лучше пробежали, между прочим…
— Да какие они девки! — взвыл второй десятник. — Подготовленные убийцы, чтоб их в…! Из столицы, наверно, сюда прислали специально!
— Ага! — поддакнул эпсар. — Специально для чего? Чтоб вас опозорить? Пошли вон, уроды…
Бойцы убрались, но мысль осталась. Здравая, кстати, мысль — насчёт специально прислали. Так что он с десятником отправился в кабинет бывшего хозяина поместья, безвременно почившего тхемало, и просмотрел документы. И… лучше б он сделал это в первую очередь!!!
Бойцы с недоумением смотрели, как эпсар вылетел на крыльцо, словно разъярённый бык.
— Всем по коням! — захрипел он. — Всем!!! Догнать девок, уроды, перехватить, так вашу…!!! Порву всех, так вашу…!
Эпсар проводил остекленевшим взглядом свою доблестную конницу. Лучше б они поймали этих проклятых девок. Хотя бы дочь тхемало. Хотя какая она, к ишаку в задницу, дочь? Разве что приёмная? Если её родня узнает, что какой-то полицейский офицеришка осмелился посягнуть на деву Вечных… пусть даже не чистокровную, а всего лишь квартеронку… ему конец. Надо было её убить сразу, а не играться в надежде на её наследство! Убить и свалить убийство на идиотов-бойцов, а ещё лучше — на заместителя! Хотя ещё не поздно это провернуть. Лишь бы поймали!
Поймают, успокоил себя эпсар. Ну куда могут деться две неразумные девки от отряда опытных полицейских? Перехватят за ближайшим лесом. Или, если те останутся в кустах, выгонят облавой обратно к деревне. В крайнем случае, перехватят на станции мандривок — но это только в том случае, если дочь тхемало успела прихватить с собой деньги — что было бы просто невероятно.