Одна из Башен едва ощутимо завибрировала от активированного заклинания, помешав подслушиванию столь интересной беседы. Наступил тщательно выжидаемый момент. Я рысью бросилась к отчаливающему судну, размахиваемыми руками сметая попавшиеся на пути грузы, и громко завопила:
— Подождите!
Матросы, убирающие сходни, приостановились.
— Парень, ты чего? — усмехнулся тот, что постарше. — Все уже давно на борту. Общих мест нет, остались одиночные каюты, а они тебе не по карману.
— Ребята, пожалейте. Вчера пошел прощаться к невесте, вот и подзадержался…
Мужики понимающе улыбнулись.
— Чуть совсем не проспал. Да, спасибо ее папаше, разбудили…, — матросы заржали уже в голос. — Край как надо уехать! Я готов серьезно раскошелиться лишь бы мой, не попусти Единый, будущий тестюшка меня не достал. Рано мне еще жениться.
Хвала и честь мужской солидарности, я получила свой пропуск на паром:
— Ладно, жених, давай шустрее на борт, а то капитан нам сейчас устроит разнос по твоей милости, — я ласточкой взлетела на корабль и облегченно вздохнула, когда, наконец, между мной и берегом образовалась широкая полоса водной глади.
— Значится так, — начал старший. — Три талена за каюту. Деньги вперед. Харчи оплачиваются особо. Все понятно? — получив в ответ мой утвердительный кивок и запрошенные талены, он указал на второго матроса. — Мил тебя проводит.
Я двинулась вслед за провожатым. Палубой, свободной от груза и уставленной низенькими лавками, целиком и полностью завладели более предусмотрительные пассажиры с пожитками. Повсюду стояли тюки с вещами, клетки с разоряющейся птицей, имелась даже парочка коров. Плавучий сумасшедший дом. Народ устраивался, как умел, и мы еле пробрались к входу в нижний отсек.
Матрос не оправдывал своего имени — угрюмый парень с хмурым взглядом исподлобья, Мил оказался не разговорчивым малым. Вся информация, которую мне из него удалось вытянуть, что в пункте назначения мы будем приблизительно к вечеру, а если не повезет, то к ночи. Название порта, куда направлялась баржа, так и не прозвучало, как я ни старалась. Напрямую как-то постеснялась спрашивать.
Прохладная влажность не смогла пробраться в трюм. Сухое тепло, запах древесины и магические светляки приятно удивили. В тесный коридорчик вели двери пяти кают. Пробормотав невнятной скороговоркой слова благодарности, я захлопнула дверь, скрывшую за собой безучастную физиономию парня, задвинула тяжелую задвижку и с облегченным вздохом обернулась. Мебель в помещении размером три на два шага предусмотрительно прибили к полу. Крохотный иллюминатор под потолком пропускал достаточно света, чтобы не требовалось магическое вмешательство. Крюкам, вбитым в стену, я передоверила свое обмундирование, включая ножны с мечом. Разула усталые ноги, ослабила тугие бинты и ничком свалилась на лежанку. В нос лез запах слежавшегося белья, глаза, бессмысленно уставившись на поникшие сапоги, дожидались сна. Тот не торопился с приходом.
В голове крутилась только одна мысль: «Неужели я смогла это сделать?». Напряжение ушло, остались какая-то странная пустота и нечеловеческая усталость. Столько всего произошло за последнее время! Я успела выйти замуж, сбежать от супруга, раскланявшись с его охраной, не забыв прихватить некоторые фамильные драгоценности, сбагрить краденное, обзавестись (в который раз!) новой внешностью, познакомиться с симпатичным зомби, угрохать обнаглевшего вампира и отправиться в плавание, пусть не очень дальнее. Было от чего умориться. Сознание, в удивлении от переделанных дел, провалилось в глубокий сон.
* * *
Провалилась я не абы куда, а обратно в еще не забывшийся дворец. На том памятном перекрестье коридоров, куда меня забросило, мы проторчали с Айдой, пережидая пока нас минует разговорчивая троица. Я с беспокойством осмотрела себя и удивленно присвистнула. Пышное свадебное платье смотрелось очень уж неуместно в коридорах для слуг. Руки, в подозрении взметнувшись к голове, обнаружили там вместо коротко стриженного затылка кучу трудно расплетаемых косичек и ошеломленно застыли.
Служебные помещения гудели как растревоженный улей. Множество людей носились по катакомбам коридоров туда и обратно, с самыми мрачными выражениями на лицах, отказывая мне во внимании. Так как трудно не заметить особу в роскошной до вульгарности одежде, оставалось выдвинуть предположение о собственной невидимости.
«Кто-то умер не иначе».Во всяком случае, очень на это похоже. Хотя, скорее всего, всех расшевелило мое таинственное исчезновение.
«Уровень безопасности повышать нужно, товарищи, тогда и строптивые жены никуда не денутся». Я о том же.
Дородная женщина украинской проводницей в плацкартном вагоне неслась по коридору. Я поспешила отступить с ее пути и неожиданно прошла сквозь стену.
«Может быть, ты уже призрак? Поплохело с сердцем в каюте?». Занятное зрелище: взламывают матросы дверь, а на кровати труп полураздетой бабенки.
«То-то все удивятся».Ну, уж нет — я сплю. Моя щека чувствует шершавость подушки, рука затекла от неудобного положения, даже слышу, как сердце бьется. Наверно что-то притянуло сюда мою сущность, пока тело беззаботно почивает. Отгоним беспокоящие мысли прочь и воспользуемся удачной возможностью: вперед на экскурсию по своей вотчине! Надо же осмотреть половина чего мне достанется при разводе?
«Нашлась претендентка! А кто супружеские обязанности не исполнил?». По-моему, их я как раз выполнила с блеском. Супруг остался доволен, слова против не сказал.
Дворец не разочаровал невольную туристку. Он завораживал, повергал в исступление, вовлекал в собственное совершенство. Каждая зала существовала подобно миру, что самодостаточен. Я не удостоила посещением личные покои, по возможности стараясь использовать для прохода двери, ограничилась общими помещениями. Тогда как в служебных коридорах жизнь бурлила, роскошные пространства имперских залов пустовали, придавая дворцу сходство с музеем.
Идущие друг за другом залы четырех стихий сразили наповал. Огненно красное буйство переходило в нежно голубую воздушную хрупкость, которая сменялась царством зелени, в свою очередь плавно перетекая в океан синего спокойствия. Но, пройдя их, я все равно оказалась не готовой к ошеломляющему тронному залу, великолепие которого в прошлый раз так и не смогла оценить в силу невменяемого состояния. Архитектор, по чьей задумке зал превратили в своеобразную лестницу, вызывал преклонение.
Место дышало магией, жило ею, корыстно использовало ее мощь на собственные нужды. Пол уподобили глади озера со снующими в глубине мелкими и покрупней рыбешками. Я улеглась на живот, здраво рассудив, что пол здесь моют регулярно, а призрачному платью помяться не грозит. Магическая поверхность мягко оттолкнула руку, попытавшуюся пробраться внутрь. Любопытная золотая рыбка подплыла совсем близко, игриво махнула по прижатому к полу лбу полупрозрачным плавником и исчезла в синих глубинах, где черными тенями колыхались водоросли.
Я перекатилась на спину. Зал лестницей возносился к потолку, вместо которого был огромный цветной вираж, изображающий смену дня и ночи. Яркий дневной свет, проникая через кусочки разноцветных стекол, разбивался на пестрые блики, скользящие на поверхности стен, по которым золотыми лианами змеились причудливые растения, распускаясь и увядая прекрасными цветками. Они оплетали потолок замысловатым барельефом. Каждая гигантская ступень зала имела отдельный вход, кроме самой верхней. Там стоял казавшийся отсюда маленьким стульчиком Трон Империи.
Я, валяясь в позе выброшенной на берег медузы и наслаждаясь окружающим великолепием, лениво размышляла на тему: «Сколько же пролетов до него тащиться, вот бы оказаться сразу наверху!». Стеклянное солнце скачком приблизилось одновременно с троном, которого теперь касалась моя правая рука. Она, моментально уцепившись за резную ножку, привела тело в сидячее положение.
«Вот это сервис!». Экспресс-лифт с магическим приводом.
Тело не остановилось на достигнутом и поднялось на ноги. Не сумев удержаться от соблазна, я по-хозяйски уселась в кресло с высокими подлокотниками. Голова пьяно закружилась, подавляя безотчетное желание сорваться с высоты, нырнуть вниз и всплеском разбить нерушимую гладь озера. Крепко сжатые веки отрезали меня от подавляющего совершенства, и синяя бездна неохотно отпустила. Я поспешно слезла с трона и, сбежав с трехступенчатого пьедестала, в панике высочила за дверь.
На выходе, наконец-то, обнаружилась охрана. Двое караульных недвижно стояли подобно каменным изваяниям.
«Совсем совесть потеряли — террористов на них нет! Заходи во дворец, бери что хочешь! И ни одна собака не почешется». Вот-вот. На меня ни малейшего внимания. Мало ли, что призрак — бдительность, ребята, нужно всегда проявлять, а не спать стоя.
«Любопытно, что стало с теми, кто нес караул у императорской спальни в брачную ночь?». Не сладко пришлось парням. Но кому сейчас легко?
Коридор привел в малый тронный зал, смотревшийся по сравнению со своим старшим братом весьма простенько. Для увеличения эффекта экскурсии нужно водить в обратном порядке. И магии поменьше, и золота с драгоценными камнями.
«Стройматериалы от большого зала остались, вот и решили — не пропадать же добру».Не остри. Нужно же где-то народ принимать. Если каждый раз в том ангаре собирать, умаешься до нижних этажей кричать. Большой тронный зал хорош для особых случаев с участием максимально большого количества подданных. В другое время можно обойтись чем-нибудь поменьше и поскромнее.
Тут-то меня и поджидал сюрприз: в конце зала, на своем законном месте восседал ни кто иной, как мой венценосный супруг собственной персоной. Облаченный во все черное, он застыл почти что в позе роденовского мыслителя, вперив сумрачный взгляд в пол. На месте упомянутых выше подданных я бежала бы, куда глаза глядят, и постаралась не попадаться ему на глаза, по меньшей мере, месяц, а для надежности можно и в два раза больше. Словно в подтверждение моих мыслей, тронный зал был, как никогда, малолюден. Честно говоря, там находились только Дэрриш, да и еще парочка неблагоразумных граждан.
Эти двое ожесточенно переругивались между собой, как ангел и бес над душой раскаявшегося грешника. Сравнение было весьма уместным. Одетые в одинаковые рясы диаметрально противоположных цветов, спорщики выглядели олицетворением светлого и темного начал.
Первый мужчина оказался мне знаком по свадебной церемонии. Степенную бородищу до пола в сочетании с глазами религиозного фанатика трудно позабыть. Вопиюще белоснежная ряса и благочестиво сложенные на груди руки дополняли образ идеального служителя церкви.
«Верховный священник Аксий», — шепнула позаимствованная память.
Другого я видела первый раз в жизни. Высокий сухопарый мужчина слегка за сорок. От бородатого оппонента его приятно отличало чисто выбритое до синевы лицо с правильными чертами. Темно-русые волосы, длиной до середины лопаток, едва припорошила седина. Глубоко посаженные черные глаза насмешливо сверкали из-под мохнатых бровей. Тонкие губы кривила едкая усмешечка, бесившая собеседника. Казалось, чтобы еще больше насолить противнику, он оделся даже не в угольно черный, а невыразительно темный. Длинная черная мантия делала его похожим на священника. Но его Сила, растекаясь вокруг и наполняя зал, не позволяла обмануться.