— Д-да, господин, — обескуражена холодным тоном девушка.
— Даркин, ну зачем ты так, — укоризненно произносит Ли. — Она же ни в чем не виновата. — Как тебя зовут? — обращается она к скрипачке. — Тебе есть куда идти?
— Элиза, добрая госпожа. Я живу возле рынка.
— Мы тебя проводим. Нам тоже нужно в ту сторону. Правда, Даркин?
— Правда, — бурчу я. Настроение стремительно ухудшается. — Расскажи, из-за чего с тобой так обошлись.
— Тому господину не понравилась моя песня.
— И все?
— Да. А что еще-то? Он дворянин, а я безродная горожанка. Он заплатил страже, и те не вмешивались. Если бы не вы… — Девушка всхлипывает.
— А что ты так о скрипке беспокоилась? — пытаюсь отвлечь ее.
— Это папин подарок. Он был мастером. Делал музыкальные инструменты. Он умер три года назад. Мастерская отошла дяде, а меня выкинули на улицу. Скрипка — это все, что осталось мне от отца. Я уже думала продавать ее. Если бы не вы тогда в парке. Вы очень мне помогли.
Лилиана удивленно посмотрела на меня. Эту часть истории я не рассказывал. Я отвернулся. Девушка между тем продолжала.
— Я сняла комнатку, купила одежду, как вы и сказали, и устроилась работать в эту таверну для богатых господ.
— Я искал тебя в парке.
Девушка сникла. Черт, да что со мной такое? Надо прекратить выплескивать плохое настроение на окружающих.
— Ты молодец, что смогла правильно распорядиться деньгами. А музыку твою мы еще послушаем.
— Для вас я готова играть хоть весь день, господин.
— Я уже сказал — все вопросы к леди ней-Самлунг. Мы, кстати, пришли.
— Еще раз спасибо вам, господин, и вам, леди. Я непременно вас найду. — И Элиза скрылась в переулке.
Дела Лилианы уладили быстро. И нужно-то было забрать пару свитков и прикупить провизии.
— С тобой интересно гулять, — заметил я на обратном пути. — Каждый день драка.
— Что ты такое говоришь! Это случайность! И вообще — тот дворянин тебя узнал, а не меня.
— Тот дворянин узнал не меня. Мы с ним ни разу не виделись. Но вот мое имя ему явно знакомо, и это странно. Может, за мою голову уже награда объявлена?
— Ты уверен, что спрашиваешь у того человека? — иронично уточнила Лилиана.
— Прости, не подумал.
— А зачем ты приказал этой девушке играть для меня?
— Нам же нужна музыка для уроков. Вот пусть и постарается.
— Тогда уроки лучше начать со следующей недели.
— Как пожелаете, леди. Я не навязываюсь.
Проводив Лили до дома, отправляюсь обратно в университет. В сумке протаскиваю еще одну бутылочку вина.
Вино в тот же вечер мы распиваем с Виссой. Оказывается, примерно через месяц будет День всех богов, и именно к этому празднику и приурочена вечеринка. Моя задача к тому времени натаскать алкоголя. Обдумав варианты, сошлись на коктейлях, так как протащить в академию пару ящиков вина просто нереально.
Последний выходной я посвятил работе с печатями. Идея была в том, чтобы нанести рисунки печатей на перчатки так, чтобы они служили основой для магической энергии. То есть не рисовать заново, а воспроизводить чертеж по лекалу. В книге ан-Тори говорилось, что кровь разрушителя может служить проводником и вместилищем темной энергии. Точнее, вместилищем магической энергии может быть любая кровь, хоть и недолго. Но вот для силы разрушителя годится только собственная. Пришлось пожертвовать. Эксперименты с вышивкой ничего не дали, рисунок быстро стирался. Одни перчатки я спалил в ходе эксперимента. В итоге я выцарапывал на коже нужный рисунок и после заливал его кровью. Еще одни перчатки погибли в попытке научиться данным артефактом пользоваться. И вот наконец у меня все вышло так, как надо.
Натянув белые перчатки с черным узором на тыльной и внутренней части, я поспешил на тренировочную площадку. По пути в голову лезли дурацкие мысли о красном плаще, очках и широкополой шляпе. Испытания прошли просто замечательно. На формирование заклинания «воздушного кулака» времени уходило меньше чем у большинства моих одногруппников. С силой я так и не понял, но это позже выясню. На первые перчатки я нанес «феверкуги» и «арфаус» на ладони, и щиты от материальных предметов на тыльную сторону. С печатями щитов пришлось повозиться, вычисляя и настраивая необходимый радиус. Вторую пару перчаток с «искрой» и «парализацией» условно назвал «мирной».
Глава 12
— Мэтр, вы понимаете, чего от меня требуете? — Высокий широкоплечий мужчина метался по роскошному кабинету, словно крайс в клетке. Грива некогда русых, а теперь изрядно побитых сединой волос колыхалась в такт шагам.
— Понимаю, ваше величество, — ответил архимаг, спокойно сидящий в кресле. Кресло совершенно не подходило к окружающей обстановке, но было родным братом-близнецом того, что стояло в кабинете мага. Или тем же самым? Эта привычка таскать всюду с собой любимый предмет мебели раздражала правителя. Впрочем, его сейчас все раздражало. Уж больно ситуация складывалась непростая.
— Вы хотите, чтобы я казнил главу одной из высших семей в угоду темному магу?
— Было совершено нападение на студента академии, — в тихом голосе архимага послышались отголоски надвигающейся грозы.
— На темного мага! На разрушителя! — последнее слово король словно выплюнул, скривившись от омерзения.
— На студента академии.
— Да на что он вам? Это не студент, а ходячая неприятность. Высшие и так возмущаются из-за этой войны с но-Дори. Сначала он убивает Курта, потом Энгера, затем жениха Селии, как там его звали? Вы знаете, что девушка ушла послушницей в один из монастырей Девы? А сейчас я должен подписать приговор убитому горем отцу!
— Убитый горем отец нарушил закон, наняв талионов. И хочу напомнить, что не просто талионов, а темных магов. Студенты лишь чудом не пострадали.
— Что там произошло? — сбавил тон король. — Как они вообще оказались на территории академии?
— Был среди них один маг с очень редким талантом, — поморщился Корвус. — Трое убийц проникли в академию, но у самой цели были обнаружены. Что там произошло, я не знаю. Когда пятерка Бертрана оказалась на месте, все уже было кончено. Один из нападающих скончался на месте, второй — к вечеру. Третьего удалось вытащить, он и указал на но-Дори. Сам Даркин получил в грудь заряд какой-то темной гадости, прикрывая студента. Третий день валяется в лазарете без сознания.
— Так, может, он не выживет? И не придется казнить но-Дори.
— Ваше величество, это не попытка ублажить разрушителя. Это вопрос принципа! Я очень не люблю, когда нападают на моих студентов!
— А я очень не люблю, когда моих дворян вырезают целыми семьями!
— Хм, интересно, — задумчиво бросил архимаг.
— Что вам интересно, мэтр? — проворчал король, усаживаясь наконец в кресло.
— Помните ту неприятную историю с отпрыском но-Лизи? Даркин сказал, что самый простой способ (не самый гуманный, не самый справедливый, а именно самый простой) решить проблему — вырезать всю семью. Я тогда еще поразился его жестокости. А он, видимо, имел в виду именно это.
— Что?
— Вот смотрите: Курта он убивает, защищая девушку. Энгер сам вызывает его на дуэль. Даркин снова не виноват. Ней-Талос приказывает своим людям убить Ката, случайно встретив того на улице. Видимо, хотел выслужиться перед будущим тестем. Это ясно из допроса стражников. Снова Даркин не убийца, а потерпевший. Селия уходит в монастырь сама, и после таких потрясений я ее понимаю. После чего Виктор но-Дори плюет на законы в попытке во что бы то ни стало расквитаться с убийцей сыновей. Итог закономерен. В результате конфликт окончательно улажен только после того, как погибла вся семья.
— Но приговорить к смерти главу одной из старших семей! Как я, по-твоему, это сделаю? Дворянство же взбунтуется!
— Вот и напомнишь, кто в стране король! И о том, что закон писался для всех! А если кто будет особо непонятливым — вокруг очень много людей, желающих сменить приставку перед именем. И можешь, если что, рассчитывать на мою полную поддержку.
Это уже действительно было серьезно. Формально архимаг не имел никакой власти над выпускниками академии. Но одного его слова хватит, чтобы большинство действующих магов Эрании забыли о том, что их связывают с мятежными семьями какие-либо договоренности.
— Объясните все же, мэтр, зачем вам темный маг?
— Мне нужен не просто темный маг. Мне нужен разрушитель. И даже не мне, а миру. Вот видите стол? — указал маг на невысокий столик в углу кабинета. — Он может стоять и на трех ногах, — одна из ножек стола разлетелась на части. — Он не рухнет, но при этом будет крайне неустойчив. Можно на время подпереть его чем-нибудь (место отлетевшей ножки заняла невысокая банкетка), но проблему это решит только частично. Точно так же и разрушитель нужен этому миру. Он — часть системы, поддерживающей мир в равновесии.
— Мы как-то жили без него семьсот лет — и ничего!
— Это вам ничего. Да и то, поверьте мне, количество всякой гнуси за это время выросло многократно. Монстры, темные маги, убийцы и прочие преступники. Это не заметно в масштабах одного государства, но это есть. Поэтому мне нужен разрушитель, способный подчинить себе дар, а не раствориться в нем. Я уже слишком стар, чтобы мотаться по миру, затыкая дыры то там, то тут, и смотреть, как он расползается на куски.
— Этот ваш спаситель мира, возможно, вообще уже не очнется, — заметил король. — Что говорит ваш лекарь?
— Лекарь к нему вообще подойти не может — слишком сильный магический фон. А что он при этом говорит, я при детях повторять не буду.
— Каких детях?
— Вон за той занавеской прячется принцесса Виолетта. — Корвус с усмешкой смотрит в дальний угол зала.
— И вы говорите об этом только сейчас?
— Помилуйте, ваше величество, — ненатурально удивляется маг. — Это ваш дворец, ваш кабинет и ваша дочь. Я и помыслить не мог…
— Ну да, конечно! — саркастически ухмыляется король, затем разворачивается к углу. — Виолетта, выходи немедленно, дрянная девчонка! Мессир архимаг, благодарю вас, мы продолжим позже.
Когда принцесса, понурившись, выходит из потайного хода, в комнате уже нет ни архимага, ни его знаменитого кресла.
Из лазарета меня выпустили только четырнадцатого гельба. Самочувствие все еще было не очень, но я и так целую декаду пропустил. В тот же вечер зашел поблагодарить куратора. Оказывается, все время, что я болел, за мной ухаживал именно он. Маг света наименее болезненно реагировал на бесконтрольную силу разрушения. Это здорово пошатнуло мое представление о светлых магах. Кстати, за время вынужденного безделья я освоил технику «интегум», своеобразный щит, не позволяющий эмоциям вырываться наружу. «Дыхание силы» тоже стало практически незаметным. Правда, защита от собственной силы оттягивала на себя заметное количество ресурсов разума, так что со стороны я выглядел несколько заторможенным. Надеюсь, со временем это пройдет.
— Я все равно тебя ненавижу!
Это вместо «спасибо», видимо. Тот самый маг природы, которого я прикрыл от темного заклинания, Томас Шен. Не то чтобы я рассчитывал на всеобщее восхищение и благодарность, но все равно обидно.
— Не обижайся на Тома, он хороший. — Это Элеонора подошла сзади. — У него темные родителей убили, вот он и злится.