— Без сомнения, тебе когда-нибудь придется задуматься. Ты смертна, как и большинство живых. Но… Но ведь никто никому не обязан ничего объяснять. Мы разговариваем лишь потому, что ты похожа на дарков, а я почти не отличаюсь от людей. Мир был бы интереснее, если бы таких, как мы, было больше. Хотя ничего не изменишь. Нам не понять людей. Ладно, ты все-таки очень юна. Хотела бы я на тебя посмотреть, когда ты повзрослеешь. Удачи, девочка. Не хочешь взять вот это? — лесная женщина сорвала широкий лист папоротника.
— Спасибо. А зачем?
— Потри хорошенько между ладонями и смажь лицо и шею. Ой, какие у тебя мысли забавные. Нет, летать ты не научишься, и ветвистые рога у тебя не вырастут. Но комаров отгонит…
Глава 7
Дни пути… Еще семь или восемь… Дневка, после того как Ингерн стерла ноги, взбучка заснувшему на посту Даллапу, и снова сотни тысяч шагов в ритме неутомимой Белесой. Лес не кончается, и это перестало пугать. Не мешает лес…
…Брод преодолели, встали лагерем. Пора бы и привести себя в порядок Удобное местечко отыскалось только шагов через триста. Тем лучше, иметь зрителей не хотелось. Катрин воткнула глефу в песок и принялась раздеваться. Лучи солнца ласково легли на оголенные плечи. Уф, как хорошо. Шпионка сдернула с головы платок, запустила в спутанные пыльные волосы пальцы. Шампунь бы какой-нибудь. Катрин, держа в руке ремень с ножнами, подошла к воде. Положила оружие так, чтобы можно было сразу дотянуться.
Река здесь была шире, на той стороне ветви черемухи густым пологом нависали над водой. Девушка присела у воды и положила ладони на прохладную поверхность. Река плеснула, словно на пробу лизнула кожу. Катрин беззвучно прошептала:
— Я не несу ничего дурного. Простите, если нарушу ваш покой, не держите зла.
Вот так, типа «мы люди не местные». Катрин вошла в воду по пояс и осторожно поплыла. Вода была просто чудесна. Девушка доплыла до середины, немного полежала на спине. Течение медленно потянуло дальше, понесло между зеленых и непроницаемых стен леса. Катрин без особой охоты поплыла обратно, туда, где остроконечной вешкой торчала глефа. Выходить не хотелось, но смущало непроходящее ощущение, что за ней подсматривают.
Стоя в воде, Катрин, как могла, вымыла голову и вышла на берег. Оставалось заняться еще кое-какими мелкими, но неотложными интимными мелочами…
…Катрин окунулась еще разок, умыла лицо и встретилась взглядом с бледно-васильковыми глазами. Голова навы торчала из воды под теми черемуховыми кустами, где только что плавала Катрин. Водяная дева смотрела с пристальным интересом. Катрин несколько смутилась.
— Извини, я тут вот… пачкаю…
Нава качнула головой. Ее вполне правильное лицо казалась диковатым из-за чешуйчатых узоров у висков и лба. Волосы цвета мореного дуба гладко облегали изящную голову и струились по воде.
Жест водной девы можно было истолковать и как снисходительное одобрение, и как легкое сожаление.
На всякий случай Катрин тоже приветливо кивнула и попятилась из воды. Поворачиваться голой попой было невежливо. Накинув широкую рубашку, девушка почувствовала себя спокойнее. Села на скомканные брюки. Нава смотрела с середины реки. По-видимому, речной деве было просто любопытно. Катрин не сомневалась, что люди купаются здесь редко. Значит, и сманить на дно симпатичного парня у обитательницы реки шансов немного. Далеко, должно быть, бедняжке приходится плавать за развлечениями. Катрин осторожно улыбнулась:
— Скучно здесь, да?
Нава сделала движение плечами, которое легко было истолковать в смысле «А как ты думаешь?», и улыбнулась. Улыбка у нее была совершенно человеческая. Зубы крепкие, ровные, не испорченные сахаром. Ну, немножко острые.
Катрин вернулась к воде и присела на корточки. Нава тоже подплыла ближе. Двигалась она изящно, без всплесков и брызг, настоящая рыба. Остановилась в шаге от девушки — здесь было слишком мелко. Катрин смотрела в прозрачные красивые глаза. Из-за таких очей действительно легко нырнуть на дно. Неизвестно как там ниже, но верхняя часть тела навы выглядела привлекательно. Пара крепких с маленькими сосками грудей, округлые плечи. Не портила наву и зеленоватая кожа. Узоры на лице и предплечьях казались вполне уместными. Фотомодели из мира Катрин прибегали к куда более эпатажному макияжу.
— Ты красивая, — сказала Катрин.
Ей захотелось что-нибудь подарить наве, но с собой, кроме оружия и «браслета возвращения», ничего не было.
Водная дева, словно поняв, подняла из воды руку. Ладошка у нее была маленькая, как у подростка. Только вот форму белых длинных ногтей и самые продвинутые стилисты сочли бы излишне хищной.
— Извини, в другой раз что-нибудь подарю, — сказала Катрин и, несмотря на холодок, пробежавший по спине, накрыла пальцами ладонь навы.
Белые когти не впились, не потащили в воду. Но мгновенное прикосновение дало прочувствовать, насколько водная дева действительно Иная, и не только потому, что живет в воде.
Какое странное ощущение.
Катрин медленно поднялась на ноги. Правая ладонь сохраняла легкое онемение. Нава, глядя с сожалением, отплыла от берега.
Пока Катрин одевалась и собирала оружие, темная голова виднелась под пологом черемуховых ветвей. Когда Катрин прощально приподняла руку, голова навы исчезла…
Пообедали, свернули лагерь. Прежде чем дать команду к выступлению Катрин нашла на телеге свой плащ, отстегнула один аграф. Когда положила украшение на песок у брода, комментариев от личного состава не последовало. Вот и ладненько, лес и воду мы понимать начинаем…
* * *
…Дорога стала сложнее. Дважды отряд утыкался в завалы. Приходилось надолго задерживаться, растаскивая сцепившиеся стволы. Стук топора звонко раздавался среди угрюмых деревьев. Катрин чувствовала себя сидящей на бочке с порохом. Громче заявить о своем присутствии удалось бы разве что с помощью громкоговорителей. Нехорошие здесь места. Оставалось идти вперед, не выпуская из рук оружие. В арьергарде Энгус вел под уздцы неутомимое мосластое чудище. Двужильности кобылы теперь завидовали все.
…Начался уклон вниз, потом вверх. Стволы деревьев облепляли серые лишайники. Из-подо мха торчали горбы валунов. Дорога пересекала остатки каменистой гряды.
Катрин чувствовала себя все неуютнее и неуютнее. Нервничая, то и дело обтирала ладони о рубашку. Тяжесть глефы перестала приносить прежнюю уверенность. И горло пересохло. Вновь чудилось чье-то присутствие за толстыми стволами елей и сосен. Кажется, и лошади вели себя нервно.
— Стоп. Надеваем кольчуги.
На нее с изумлением уставились девчонка и Энгус. Ветеран вопросов задавать не стал, сразу полез за доспехом.
Кольчугу девушка уже не раз примеряла. Плетенная из мелких колец рубаха весила килограммов десять. Длиной до середины бедер, короткие рукава прикрывали руки до локтей. Вместе с толстой подстежкой доспех здорово стеснял движения. Вероятно, к этому можно было привыкнуть, но тренироваться у Катрин не было ни времени, ни особого желания.
Тем глупее было сейчас напяливать на себя лишнюю тяжесть.
Уже облачившийся в свою кольчугу Даллап помог девушке поправить ворот.
— Это на всякий случай, — сказала Катрин. — Ингерн сидит в седле, бережет стертые пятки и наблюдает. Ты замыкаешь. Все молчат. Если ничего не видят.
Командирша с трудом застегнула пояс поверх кольчуги. Чувствовать себя если не черепахой, то каким-то полуметаллическим хомяком было неприятно.
Ничего не происходило. Маленький караван по-прежнему медленно продвигался вперед. Солнечные лучи начали меркнуть. Близился вечер. Несмотря на сумрак, быстро сгущающийся под сенью деревьев, Катрин было жарко. Пот тек между лопаток, нижняя рубаха уже промокла насквозь.
Валуны вокруг тропы становились все крупнее. Колеса телеги с трудом переваливали бесчисленные неровности. Даллапу и Энгусу приходилось то и дело толкать телегу. Сумерки сгущались на глазах, но ни ручья, ни просто удобной для ночлега поляны не попадалось…
…Прыжок монстра Катрин не уловила. Истошно заржал сшибленный с ног жеребец. Удар когтистой лапы мгновенно разодрал шею гнедого. Далеко брызнула ярко-алая кровь. Раненое животное билось на земле, где-то под ним оказалась Ингерн…
…Тварь, не задержавшись над поверженной добычей, вспрыгнула на валун, издала короткий торжествующий рев. Двигался хищник чертовски быстро, только в это мгновение Катрин смогла рассмотреть врага. Серо-коричневая короткая шерсть монстра сливалась с окружающим фоном. Немудрено, что зверя не заметили с нескольких шагов. Хищник едва ли превышал ростом человека, но был гораздо шире в плечах. Мускулистая и широкая грудная клетка в сочетании с поджарой нижней частью туловища и свисающими почти до земли передними лапами, создавала впечатление невероятной силы. Судя по скорости движения и жуткому удару, свалившему бедного жеребца, так оно и было.
Вег-дич, вспомнила Катрин.
Зверь посмотрел на нее. Вытянутая собачья морда… Из-под нижней губы торчат острые загнутые клыки… Больше всего вег-дич походил на гигантского бабуина-культуриста, затянутого в шерстистое гимнастическое трико.
Тварь отчетливо ухмыльнулась. В пасти, кроме клыков, оказалась уйма острейших треугольных зубов. Но сейчас ни зубы, ни ножеподобные когти вег-дича не могли напугать шпионку. Гнедого было чертовски жалко, и Катрин сама вызывающе зарычала…
Белесая кобыла всхрапнула и сообразительно рванула вперед. Застучали колеса…
Из-за спины Катрин свистнуло копье. Бросок был достаточно точен, но вег-дич лишь чуть шевельнулся, изменив положение своего тела. Наконечник по касательной чиркнул по твердому, как железо, плечу твари, и копье бессильно застучало-покатилось по вросшим в мох камням…
В следующий миг вег-дич прыгнул на девушку. Прыжок был чудовищно легок и упруг, вот только Катрин прыгнула вперед чуть раньше. Ее попытка резануть глефой приоткрытый левый бок зверя оказалась слишком прямолинейной. Противники столкнулись в прыжке. Катрин показалось, что она угодила под летящий на полной скорости мотоцикл. По кольчуге проскрежетали когти. Враг был быстрей девушки. И тяжелее…
…Катрин грохнулась на камни. Дыхание потеряла, в глазах потемнело, но шпионка, как учили, перекатилась по жесткой поверхности. Лязгнули рядом со щекой когти. Катрин отмахнулась глефой. Кажется, по чему-то попала… Некогда смотреть. Перекатилась еще раз, обдирая костяшки пальцев, успела подняться на колени…
…Вег-дич на миг замер на камне, озабоченно разглядывая свое колено. На мох падали густые капли крови. Похоже, зверя больше беспокоила полученная рана, чем присутствие противника. Он без усилия уклонился от брошенного в него топора и двинулся к девушке…
…Вздохнуть полностью Катрин не могла. Подняться на ноги и принять боевую стойку тоже как-то не получалось. Только голова работала правильно…
…Тварь, прихрамывая, приближалась. Вег-дичу было больно. В раскрытой пасти клокотала слюна, торчали клыки. Кабан прямоходящий…
Хорошо. На том и порешим…
Катрин смотрела на вег-дича. Платок сполз на брови. Не поправлять. Не двигаться. Замереть. Волновала глефа. Все-таки оружие поизящней рогатины, может не выдержать. Пока глефа бессильно опущена на камни. А если он не прыгнет, а ударит лапой?