- Здравствуй, Идущий.
- Здравствуй, Открывающая.
На столе стояла бутылка и два стакана.
- Присядешь с нами?
- Нет. Вы простите, устала за день...
Во-первых, пить я все равно не буду. А во-вторых, лишь пару часов назад я поклялась своему солнцу никогда больше не плакать, и если задержусь сейчас на этих скупых поминках, то могу и не сдержать обещания.
*Карди - женщина-кард.
Глава 3
Брайт Клари проследил за тем, как наполняется его стакан и поднял глаза на карда.
- На ней ожерелье Левины.
- Как видишь, - вздохнул Эн-Ферро.
- Если бы я знал тогда, что все так серьезно, то придумал бы что-нибудь, чтобы ты остался и может...
- Хочешь внести свое имя в длинный список виновных в его смерти? - поморщился Лайс.
- А я разве еще не в нем?
Выпили. Помолчали.
- Ты потому и не появлялся? - нарушил тишину маг. - Боялся, что на тебя сорвусь?
- Боялся, - признался Брайт. - Да и Марега велел тебя до поры не трогать, а ему никак сам герцог приказал. Видно, тэр Катара себя тоже в тот список определил - как ни крути, но за безопасность посольства он лично отвечал. И маги наши тоже сплоховали, дело до конца не довели, колдуна того не поймали.
- Я и говорю, без тебя виноватых хватает. Так что зря боялся. К тому же мне тогда не до разборок было.
Налили. Выпили. Помолчали.
- А она как?
- Уже лучше. В Школу вернулась. В город выбираться стала. Вчера даже на пляж с друзьями ходила.
- Ты знал, что они с Илом...
- Нет. Все, как ты и говорил тогда: в лагере смены долгие, за сестренкой следить некогда.
- Я не про то тогда говорил. А он ей ожерелье отдал. Знаешь, я и не думал, что он его вообще кому-то отдаст, столько лет эти сказки слушал, что даже верить в них перестал. Ил ведь эти байки про любовь великую по всему Сопределью разнес. Все слушали, и все не верили. Он ведь таким был...
- Каким? - Эн-Ферро сжал кулаки, а в глазах промелькнула угроза. - Каким он был?
- Мальчишкой. Вечным мальчишкой, как для меня. Помнишь, как мы впервые столкнулись? Я молодым был, он молодым был, и ты нас, сопляков, всю дорогу уму-разуму учил. А в этот раз встретились? Ты - все такой же умник, я - уже почитай старик, и он - как был мальчишкой, так им и остался, и воспитывать тебе его было еще лет двести, не меньше.
- Все дети когда-нибудь взрослеют, Брайт. К тому же не настолько ты его знал, чтоб так сейчас говорить. Где ты с ним пересекался? На Навгасе, когда он в ралли участвовал, а ты на его победу ставки делал, и после вы выигрыш пополам делили? Или на Ино, где вы на пару тот бордель разгромили? А я с ним войну на Раване прошел. Мы на Каэллере сиротский дом после пожара отстраивали и малышню выхаживали. Мы на Леве в Кироти караван из Виссала вели. Я тебе о нем столько рассказать могу, что и длани на этот рассказ не хватит. А ты говоришь, мальчишка!
Налили. Выпили. Помолчали.
- Ты прости, если я в чем не прав, Лайс. Ты его лучше знал - тебе и судить.
- Лучше, да не так хорошо, как хотелось бы, - произнес кард. - И в те сказки про ожерелье я тоже не верил.
Налили.
- Сынишка у тебя хороший, - решил сменить тему тэр Клари. - Никто в Сопределии и не слышал, что у нашего Проводника наследник имеется, иначе мигом бы эту весть по всем Мирам разнесли. И где ты его только прятал?
- Я и не прятал. Он с матерью на Юули жил, в колонии. А сейчас Мир на карантин закрыли, вот я их и вытащил, а то еще лет пять не увидел бы.
Выпили.
- Странная штука, этот карантин, - нахмурился Брайт. - На всех станциях шумят, никто ничего толком не понять не может. Пять Миров закрыли, я слышал. А к чему?
- Врата под новых Хранителей перенастраивать будут, - пояснил магистр Пилаг. - Долгий процесс.
- Если долгий, то не рассказывай, - махнул рукой полусотенный. - Все равно не пойму. Только чем им старые Хранители не угодили?
- Понятия не имею, - солгал не моргнув Эн-Ферро. - Пойди, Гвейна спроси.
Тарский Идущий вдруг рассмеялся.
- Извини, - ответил он на недоумение во взгляде собеседника. - Просто наши так говорят, когда послать хотят куда подальше, но вежливо: иди ты к Гвейну. Я старика за все тридцать лет только однажды и видел. А есть такие, что вообще его не встречали. В других Мирах, я слышал, Хранители своих Идущих больше привечают.
Налили. Выпили. Убрали со стола опустевшую бутылку.
- Ну, теперь рассказывай, Брайт, зачем на самом деле приехал. Сказать, что отпуск мой закончился?
- И это тоже. Даже не знаю, как после того раза все это снова тебе повторять.
- Из егерей Марега так просто не уходят? - грустно усмехнулся кард. - И правда, было уже.
- Если бы вы совсем из Марони уехали. Или вообще с Тара ушли. Я, по правде сказать, думал, что ты после пожара так и поступишь.
- Нет. Пока останемся. Нельзя Галлу сейчас с места срывать, здесь у нее хоть Школа осталась, приятели...
- Понимаю. Тогда может... Тут две длани назад новый лагерь ставить начали на ближних подступах. Видно, город хотят в кольцо взять - мне так кажется. Если решишь, то это не так и далеко, дома бывать будешь чаще. А я с Алезом поговорю...
- Посмотрим. Не завтра же заступать. Сколько у меня еще времени?
- Длань. До следующего почина. А там...
- Разберусь, - Эн-Ферро сосредоточенно всмотрелся в лицо сидящего перед ним человека. - Только ведь это не все, правда, Брайт?
Идущий кивнул:
- Правда. Я на днях из Саела. Не ходил никуда, так заехал, новости послушать, почту проверить.
- Ну, и что говорят, что пишут?
- Да есть один слушок. Может это и не связано никак...
- Не тяни!
- Убийца на Таре. Даже больше, я думаю, он уже в Кармоле.
__________
Мне действительно удалось уснуть. За окном шумело море, кричали чайки, стучал молотком Ласси, сооружая домик для будущего питомца, а я спала и видела сны. В этих снах собирал в кулак штормовые тучи Селлер Буревестник, метал ножи-молнии Фертран Ридо, зомбировала умерших керов маленькая рыжая целительница, а над всем этим, словно пушкинская русалка, со смехом раскачивалась на ветвях черноволосая лафия...
- Галчонок!
...Мглистое облако выползло из оврага, поднялось над землей, принимая очертания человеческого тела, и потянулось ко мне...
- Что? - я села на постели, обрывая грозившее обернуться кошмаром видение.
- Прости, я не думал, что ты спишь.
- Ничего. Брайт уже уехал?
- Да.
- Снова тащит тебя ловить лесных разбойников?
- Вроде того.
- Ну и езжай. Хоть развеешься. Заодно и Ласси от тебя отдохнет. А то ты, смотрю, решил за все восемь лет на пацана и любовь свою отцовскую вылить и наукой своей кошачьей загрузить.
Лайс с вздохом опустился на пол у моей кровати.
- Плохой из меня учитель, да?
- Только в фехтовании, - я сползла с постели и шлепнулась рядом с ним. - Езжай с Брайтом. Ты же у меня не домашний кот, долгого затишья все равно не выдержишь. Заодно и от Школы подальше будешь. Я же вижу как тебя уже гнет этими неснимаемыми блоками.
Даже не представляю, скольких сил Эн-Ферро стоило постоянно удерживать защиту, закрываясь от сканеров местных волшебников, в те дни, когда в наш домик наведывался чтобы справиться о моем здоровье Медведь, или сам кард мотался в орденскую канцелярию, выжимая из магов и судебных дознавателей подробности расследования гибели Иоллара. Да и сейчас он все время начеку: лишь немного ослабил ментальные блоки и изредка позволяет себе поволшебствовать.
- Езжай.
- Поеду, и буду там круглые сутки за вас переживать.
- А мы здесь - за тебя, - я обхватила его руку и положила голову на плечо. - Как в самой обычной семье.
- В нашей семье на "обычную" только Мариза тянет, - заметил братишка. - Да и то не в этом Мире - с ее-то хвостом и тремя научными степенями!
В Лайсе на самом деле очень многое напоминает кота. Особенно то ощущение тепла и умиротворенности, что приходит ко мне, когда я просто сижу рядом с ним. Словно я все еще на своей любимой Земле, в старой тетиной квартире, сижу на своем диване, а рядом сонно мурлычет Лушка.
- Гал, скажи, Ил когда-нибудь рассказывал тебе о Ромаре?
- О Ромаре? - недоумеваю я и тут же вспоминаю: - Да, немного.
Я вообще не много успела узнать о том, кому в одночасье отдала свое сердце. Но о Ромаре, эльмарском орке Идущем, и первом мечнике Сумрачного Края, я слышала.
- Брайт говорит, что он на Таре. А возможно и здесь, в Марони. Может, это - всего лишь совпадение, но я прошу тебя быть осторожней. С моей репутацией трудно затеряться в Сопредельи - любой Открывающий с порога сообщит за умеренную плату, в каком из Миров можно найти Проводника. Спрятаться внутри Мира у меня еще получалось, но тут, на Таре, мы с тобой особо и не прятались. Так что если Ром нас ищет, он найдет.
- Но зачем? Для чего Ромар Меч станет нас искать?
- Ромар Меч? - усмехнулся кард. - Наверное только Ил звал его так в последнее время. Остальные давно уже не называют его Мечом. Теперь его зовут Ромар Убийца. И если он нас ищет, то найдет. И возможно, уже скоро.
В тот день, когда наставник показал мне запись с места пожара и посвятил в известные ему тонкости рейланского шаманства, он вдруг решил, что мне нужен дополнительный отдых и отменил всяческие занятия до следующего почина, когда должны были начаться и ускоренные летние курсы.
Пока же я наслаждалась бездельем. Сначала взялась учить Ласси управляться с кером. Мальчишка быстро освоился, проникся любовью к верховой езде на рептилиях, и теперь мне, чтобы куда-нибудь поехать, придется с боем вырывать у племянничка своего Яшку. Потом пыталась доказать Маризе, что в ней скрыт кулинарный талант, и совсем не обязательно дожидаться моего возвращения, чтобы приготовить вкусный и сытный обед. Это мое начинание успехом не увенчалось, ибо если таковой талант у карди и был, то скрывался где-то очень-очень глубоко, под обширными медицинскими знаниями и осколками воспоминаний об удобных и съедобных полуфабрикатах. Впрочем, резать хлеб и расставлять тарелки доктор Гиалло не отказывалась.
С утра я уходила на нашу полянку, топтала траву и высматривала среди листвы нахальную лафию.
После обеда, когда солнце палило уже не так жестоко, мы всей своей странной семейкой отправлялись на пляж. Купались, загорали, возводили песочную крепость, съедали принесенные с собой бутерброды, разрушали песочную крепость (Эн-Ферро тренировал наследника в создании боевых пульсаров) и шли домой. Лайс усиленно избегал Маризу, Мариза шарахалась от Лайса, а мне приходилось придумывать объяснения для их общего сына, отчего это его мама и папа совсем не похожи на родителей рыжих девчонок из Уликов, к которым Ласси зачастил под предлогом проведывания котят: не держатся за руки, не называют друг друга ласковыми именами и не целуются, когда думают, что их никто не видит.