Каждый день к нам приходила сестра королевы и уговаривала Илмара смириться с путем жреца, а он, бешено сверкая глазами, отказывался, вызывая мое недоумение. Ну что такого-то, ну жрец и жрец? Не выдержав, я устроил ему допрос с пристрастием по поводу их религии, а узнав подробности, зауважал этого мальчишку еще больше. А потом похолодел, вспомнив записку Алеты, что ходит она в этот их храм и Илмара туда не позволит отдать. Это что же получается… Пока мы тут сидим, она… В храме… С жрецом… И кто-то с ней… Меня захлестнула волна бешенства, так что даже дыхание перехватило. С огромным трудом я успокоил себя тем, что ведь почувствовал же я в прошлый раз, когда она целовалась с Илмаром (тут я невольно бросил яростный взгляд на парня, вызвав у него удивление), значит, и сейчас бы почувствовал. Сережка из лунного камня на мне, кулон она обещала не снимать, значит, я точно бы понял, если бы произошло что-то подобное.
Однако! Совсем нервы стали ни к демонам. У меня просто голову сносит, стоит мне подумать о том, что я могу потерять мою моатти. Только бы выбраться. Я не знаю, что и как буду делать, как стану убеждать отца и совет, но я не могу ее лишиться. А если мне все-таки не дадут согласия на этот брак, то придется решить, как удержать Алету подле себя. Мне нужно будет очень постараться, чтобы она по-настоящему полюбила меня и согласилась на статус официальной фаворитки, почти жены. Надеюсь, что династического брака в ближайшее время не предвидится. Насколько я знаю, кроме дочери младшего брата правителя светлых эльфов, потенциальных невест для меня нет. Но и с ней какая-то туманная история, ее отец и брат пропали без вести пару столетий назад, когда она была еще совсем ребенком. Поэтому с ее замужеством не спешили, надеясь на возвращение главы семьи, благо леди Анориэль только-только достигла совершеннолетия. Я помню малышку Нори весьма смутно, последний раз я видел ее лет сто восемьдесят назад, когда сопровождал отца, задумавшего посетить Светлый лес. Не хотелось бы делать ее несчастной в нашем браке, она мне запомнилась очень славной веселой девочкой и заслуживала любви, которую я ей точно не смогу дать.
В какой-то момент я совершенно четко осознал, что, кроме Алеты, мне не нужна ни одна женщина. И даже проверять не хочу, читая заклинание, элиантэ ли она. Я и так это знаю. И когда-нибудь она тоже это поймет. Я дам ей столько времени, сколько нужно, буду ухаживать по всем правилам, если понадобится – буду петь серенады под окнами и дарить цветы охапками, но не позволю ей исчезнуть из моей жизни. У меня было много женщин, разных, горячих и не очень, чувственных и холодных. Одни манили недоступностью, другие разжигали огонь в крови бешеной страстью, но ни одна не вызывала такой бури эмоций и такого трепетного отношения к себе. И ни с одной из них мне не было так хорошо просто от того, что мы находимся рядом. Любовь ли это? Не знаю… Я раньше никогда никого не любил. Одно знаю точно: я хочу прожить свою жизнь с одной конкретной женщиной, и эта женщина сейчас отрабатывает амулет, чтобы спастись из плена.
Подобные мысли помогали отвлечься от тягостного ожидания решения нашей судьбы. Хотя ждать было совсем недолго, сроку нам выставили всего десять дней. Не знаю уж, куда так спешит королева, но на нас давили ежедневно, поторапливая с решением. Точнее, давили на Илмара, а на меня скорей за компанию, похоже, они сами не знали, что же со мной делать. Со слов сестры королевы стало ясно, что как племенной жеребец ни королеве, ни ей я не нужен. Вот и думали они, куда ж меня пристроить, а я тоже не сильно переживал по этому поводу, так как у меня имелся козырь в рукаве, который я приберег на самый крайний случай. Мне самому-то точно не грозит казнь или рабство, ну по крайней мере, я на это надеялся, рассчитывая на разумность правящего дома. Узнав, что я кронпринц дроу, аэрлинги вряд ли пойдут на самоубийственную войну. Думаю, ради такого случая мэтр Линкенкаль и ковен магов найдут способ, как провести сюда войска, и сумеют выбраться отсюда. Отец просто так этого не оставит. Илмару своим признанием я помочь вряд ли смогу, моего покровительства будет недостаточно, он все-таки подданный королевы аэрлингов, а не моего отца, но попытаться стоит, если уж мне придется рассказать о своем статусе.
На восьмой день пребывания в тюрьме в отворившуюся дверь неожиданно вошла не сестра королевы, как обычно, а Алета в сопровождении Альфа и матери Илмара. Илмар быстро обнял мать и стал что-то ей успокаивающе шептать, а я стоял и смотрел на мою малышку и не мог ничего сказать. Она стала тут совсем другая. Волосы выгорели на солнце, кожа загорела, даже немного веснушек появилось, а уж местная мода – это просто слов нет. На Алете было совершенно прозрачное длинное платье с двумя высокими разрезами по бокам, открывающими ноги при ходьбе. Через невесомую ткань было видно стройное гибкое тело и нижнее белье – что-то миниатюрное и расшитое бисером и камушками. Боги, и это она вот так ходит по улице, и все на нее смотрят?! Хотя потрясения я не испытал, так как уже успел разглядеть местных дам и их наряды. Я поискал глазами кулон из лунного камня и облегченно вздохнул. Вот он, на месте, значит, все в порядке.
Алета стояла у двери, не зная, что делать, потом подошла и протянула руку, здороваясь и называя свое имя. Ее пальцы мелко подрагивали, и я, не удержавшись, поцеловал их и легонько погладил. Как же я скучал по ней все это время… А через два дня нам с утра сообщили, что сегодня будет суд. К часу дня нас отведут во дворец, и королева объявит свое решение.
Нас с Илмаром под охраной ввели в зал суда, поставили перед троном, и я быстро огляделся, запоминая, кто где стоит, чтобы потом было легче реагировать на ситуацию. Алета стояла вместе с матерью Илмара и еще двумя мужчинами, вероятно, мужьями Каэтары. К нам, судя по медальону, подошла распорядительница, и суд начался. Мне зачитали обвинение в оказании сопротивления при задержании, а потом предложили, как альтернативу казни, в качестве мужа любой желающей. Если таковой не найдется, то меня продадут в рабство.
На меня накатила волна злости. Ну и какой же это суд? Это же просто фарс. Разве так рассматриваются дела, пусть даже о нарушителях? С каких это пор за одно вооруженное сопротивление страже отправляют на казнь? Ладно, не время сдаваться. Я быстро кинул взгляд на Алету. Торги – это не так уж плохо, а судя по тому количеству украшений, что на ней сейчас надето, она тут весьма неплохо обогатилась. Интересно, что из земных вещей ей удалось так выгодно продать?
Почему-то желающих взять меня в мужья не нашлось. Вот уж насмешка судьбы. Интересно, знай они, что я кронпринц дроу, так же нос воротили бы? Объяви такое предложение отец при дворе, и толпа придворных дам уже передралась бы за статус моей невесты. А тут от меня отказалась даже некая Морель, необъятных размеров женщина с крайне неприятным обрюзгшим лицом, которой королева предложила меня в качестве мужа. И насмешливо заявила, что будет забавно, если она меня купит. Вот гадина! Купит она меня… Надеюсь, у Алеты хватит денег перебить ее ставки.
Кроме этой жуткой женщины за меня торговались еще только две местные аристократки, да и то как-то вяло, и Алета. До чего же унизительно! Кто бы мог подумать, что я окажусь в такой ситуации… Вот уж игры богов идут на мой счет, не иначе. В итоге торги выиграла Алета, и я с облегчением вздохнул, но, как оказалось, рано. Эта жабообразная Морель, поняв, что раб ускользает, изменила мнение и решила взять меня третьим мужем. Ужас, меня даже передернуло от омерзения. Я краем глаза взглянул на Алету: может, у нее в рукаве тоже есть козырь? И тут…
– Я беру его в мужья, – сказала она внезапно охрипшим голосом и тоже посмотрела на меня.
А я неверяще уставился на нее и медленно осознавал ситуацию. Неужели все так просто?! Вот сейчас она одной короткой фразой разрешила весь тот клубок моих метаний и проблем с нашим странным обручением и моим желанием удержать ее, при этом не имея возможности вступить с ней в брак. Надеюсь, против такого даже отцу и совету нечего будет возразить. Она, как моя моатти, по логике вещей, имеет все права спасти мою жизнь и свободу так, как сочтет нужным и подобающим ситуации. Даже то, что она не имеет титула и то, что она не дроу, в данном случае не будет являться веским основанием для оспаривания ее действий. У нее абсолютный карт-бланш, который я дал ей добровольно, принеся клятву на крови и проведя с ней обряд «Шанет моатти». Коли уж и отец и мэтр Линкенкаль теперь в курсе этого, то они тоже не смогут возразить. Останется совет и ковен магов, которым ни в коем случае нельзя знать о том, что я провел этот запрещенный и светлыми, и темными эльфами обряд. А уж с кем провел – и подавно. Иначе на Алету начнется настоящая охота, желающих найдется предостаточно. Ну а свою порцию порицания и наказания за это я получу сам. Разумеется, наш брак вызовет скандал в правящих домах и бурные дебаты, но, пожалуй, мне на это наплевать. Можно будет ей задним числом дать какой-то подобающий титул и объяснить этот неравный брак тем, что я сделал это по долгу клятвы крови за спасение моей жизни. Причина не так чтобы убедительная, но хоть что-то. Главное, чтобы никому не пришло в голову сделать меня вдовцом, вновь освободив для династических манипуляций брачными узами.
Тут распорядительница стала читать обвинения Илмару, а я все еще пытался отойти от потрясения и внезапно свалившейся удачи. Хотелось смеяться от счастья. Вернувшись к реальности, я осознал только конец ее речи, о том, что Илмару тоже грозит казнь, если и для него не найдется жена.