Надо было, наверное, для вида проявить больше интереса и на всякий случай со всем согласиться. Меньше проблем было бы. А так уперлась, заявила, что не собираюсь шпионить за друзьями даже ради всеобщего драконьего братства и вообще не разделяю их идей о дурацкой тайной экспансии. Не надо было это говорить.
Про эту самую экспансию мне рассказали хозяева Жемчужины. Давний план, несколько веков уж, кто-то особо умный решил, что драконы должны стать для людей настолько необходимыми, что невозможно стало бы от них отказаться. С тех пор и все эти глупости, со шпионами, тайнами, конспирацией. Надо сказать, что, как минимум, с одним государством этот план сработал в полной мере, соседи, правда, те же аронтцы, смотрят косо и, образно выражаясь, крутят пальцем у виска.
И знать мне об этом, конечно, неоткуда. Уж о знакомстве с Жемчужиной и ее хозяевами я говорить не собираюсь. И без того вон переполошились как.
— Кто тебе сказал?! — хором, аж на три голоса. Это вчерашние мои знакомые. Остальные смотрели на меня настороженно.
Я молчала, судорожно пытаясь придумать, что бы такое соврать правдоподобное. Паузу затягивать ни в коем случае нельзя, тогда и ребенок поймет, что вру или хотя бы не договариваю. К счастью, они сами избавили меня от этой необходимости.
— Да ясно, Лазарь проболтался, — сказал кто-то уверенно. — Дурак совестливый, решил перед дочкой вину загладить.
— А я говорил, нельзя им встречаться, — отозвался другой дракон, мощный, темно-фиолетовый. — Кто вообще позволил?
— Какая теперь разница? — это встряла вчерашняя стервозная дама. — Ее нельзя отпускать, разболтает все людям. Ясно было с самого начала, что ваши патриотические речи на нее не подействуют, я ведь предупреждала еще вчера.
Обсуждают так, словно меня рядом и нет. Тоже мне, вершители судеб, уже все решили, хоть и спорят пока. Один лишь голос слышен в мою защиту, мягко увещевает не спешить с выводами и все обсудить. Но его в общем хоре и не слышат почти. Я посмотрела на этого алого дракона с благодарностью и принялась лихорадочно думать, как выкрутиться.
Единственная стоящая идея, которая пришла в голову, это нырнуть опять в Жемчужину, мои ночные собеседники мельком упомянули, что горы изрыты ходами, словно сыр, о некоторых не слишком удобных лазах даже драконы не знают. Если за мной не будут следить круглые сутки и если запертые в Жемчужине маги пожелают со мной говорить еще раз… слишком много "если", оставим это на крайний случай. А сейчас будем отчаянно блефовать.
Честное слово, с перепугу я потом не могла дословно вспомнить, что такое наплела и почему оно прозвучало достаточно убедительно, чтобы мне, хоть и очень неохотно, но поверили. И даже согласились отпустить, с условием, что со мной отправится один из драконов, и я постараюсь в кратчайшие сроки устроить его к кому-нибудь при дворе. Ну, вероятно, если бы я не приплела короля, Ингельда с его инспекцией и даже егерей, у которых будут бо-ольшие неприятности, если я не вернусь, и тогда уж у самих драконов возникнут проблемы… Аж сама чуть не поверила. Тем более что теоретически Ингельд действительно мог бы устроить проблемы егерям, возможно, вплоть до того, что их отзовут, хотя это уж вряд ли. А они нужны драконам, они прослойка между людьми и драконами, может быть, единственная легальная связь с окружающим миром. Но это теоретически, а на самом деле не знаю, стал бы он это делать, а главное, на самом деле смог бы?
В любом случае мне поверили, пусть и с оговорками. На этом фоне разговор с Вороном прошел на удивление гладко. Мне даже почти не пришлось уговаривать его обследовать Заповедник на предмет нахождения незнакомых вооруженных людей. Собственно, на это его как раз уговаривать не пришлось, Ворон и сам рвался искать чужаков, как только о них узнал. Сложней оказалось убедить сделать это, когда нужно, и сказать мне, если обнаружит. Но и с этим справилась. Неожиданно Ворон расщедрился и даже пообещал покрутиться со своими ребятами поблизости и во время самой встречи, предупредить, если что будет не так. И подслушать, ну да.
Фух, сумасшедший какой-то день! Еще немного — и стану настоящим дипломатом, ни разу в жизни еще не приходилось сочинять такое множество убедительных аргументов.
Ну и что, все на этом, что ли? Можно возвращаться обратно к Ингельду? Ах да, мне же не сказали, кто отправится со мной к людям. Впрочем, скажут, вот уж, думаю, не забудут.
Прежде чем отбыть, скорее всего, навсегда, я сделала единственное, что мне показалось по-настоящему важным. Попрощалась с Лазарем. Меня совершенно не волнует, почему он вопреки запрету стал мне что-то рассказывать. Но он это сделал, и я ему благодарна.
Кивнула на прощание проводившему до выхода Ворону, с ним мы еще увидимся, и очень буднично улетела. Никто остановить меня даже и не пытался, эта угроза миновала стороной, не успев даже испугать по-настоящему. Отлетев подальше, оглянулась на покрытые снежной шапкой горы. А может, я сюда еще и вернусь… когда-нибудь, очень нескоро.
Со своей инспекцией советник закончил на удивление быстро. И ничего, кроме того самого, первого обнаруженного нарушения с драконами, которое от него никто и не пытался скрыть, больше не нашел. Просто таки образцовый порядок во всех отчетах, в самом форте, и придраться не к чему, даже если очень захочется. Всем бы такую аккуратность и дотошность, насколько бы проще стало работать. Но по большому счету ему здесь делать было больше нечего. Кроме как ожидать Кэт и пытаться разговорить командора, уже и не понять, из любопытства или потому, что он и в самом деле подозревает егерей в чем-то противозаконном. Забавно, что Ингельд сам не был уверен, что егерей можно обвинить в чем-то серьезном. Бросающееся в глаза несоответствие отчетов и настоящего количества драконов. И все. То есть совсем все. Никаких намеков, что драконов куда-то перевозят из форта. Продают или отдают в руки посторонним людям. Они просто живут здесь, но не становятся фамильярами. Странно, не правда ли?
Ситуация получалась неоднозначная, потому будила любопытство. А советнику было совершенно нечего делать. Потому от его любопытства пришлось страдать командору. И тут уж и доскональное знание своих владений пополам со способностью избегать назойливых гостей не поможет. Отговариваться занятостью можно было, пока советник сам был занят, а скучающего гостя необходимо развлекать светской беседой, хотя бы недолго.
— Ваш фамильяр, командор… мне любопытно, ваши люди считают, что связь с людьми для драконов зло. Почему вы, вопреки собственным убеждениям, завели фамильяра?
Командор долго молчал, прежде чем ответить, на лице его не отразилось никаких чувств, но Ингельд был убежден, что тот в замешательстве. И то сказать, за этот день он изрядно устал придумывать безопасные ответы на каверзные вопросы советника.
— Из любого правила есть исключение, советник, — наконец обронил командор.
— Я всегда полагал, что это не слишком хорошо влияет на дисциплину подчиненных, когда начальство позволяет себе считать, что имеет право на исключение из правил.
Командор чуть заметно скривился. Что ж, сам себя поставил в неудобное положение. Ингельда это повеселило, было уже просто интересно, когда же он, наконец, сдастся и начнет говорить прямо? Командор от прямого разговора по-прежнему уклонялся, старательно не понимая намеков. На редкость упрямый человек, но Ингельд надеялся, что у него хватит времени и напора дожать командора. Главное — не перестараться, не хотелось бы спровоцировать конфликт, в будущем добрые отношения с командором егерей могли оказаться весьма полезны.
Советник уже начал подумывать, а не поговорить ли откровенно, без всяких намеков? Не устроят ли ему несчастный случай, испугавшись излишней осведомленности?
После обеда командор решил выбраться на прогулку, смутно надеясь, что мороз и сугробы слегка собьют с советника желание задавать неудобные вопросы. Несколько просчитался, такие мелочи, конечно же, не могли остановить Ингельда в его стремлении к истине. Он наоборот посчитал прогулку подходящим поводом начать откровенный разговор.
— Командор, не желаете ли поговорить начистоту?
— Нет, — ответил тот недовольно, — но вы, очевидно, не отстанете. Я слушаю вас, советник.
— Ваша тайна не такая уж и тайна. Думаю, вы догадываетесь, что драконы покидают Заповедник не только через вас. — Все-таки некоторые привычки легко не преодолеть, просто сказать: "я знаю, что они разумны", он не смог.
— И что вы хотите от меня услышать, советник? — несколько раздраженно осведомился командор.
Ингельд на миг задумался над этим вопросом, а действительно, что он хочет услышать? Плучить все тайны егерей и драконов разом? Недостижимая мечта. Скорее ему и в самом деле устроят несчастный случай. Советник печально вздохнул, он с самого начала понимал, что придется не только ограничиться в количестве вопросов, но и задавать их очень осторожно, стараясь не выдать, что он не настолько осведомлен в вопросе, как пытается показать.
— Скажите, командор, что драконы получают от вас? Какого рода сотрудничество им нужно? — помолчал и добавил практически наугад: — Подозреваю, они контактируют с… разными группами людей, хотелось бы понять, что у них есть такое, чего нет у вас?
Никаких обоснованных подозрений у него, конечно же, не было, просто за недостаточностью информации. Голая интуиция пополам с логикой. О том, что драконы обязательно попытаются наладить хоть какую-то торговлю с людьми, не догадался бы только круглый дурак. Не совсем понятно, правда, чем расплачиваются? Собственными детьми?
Командор на вопрос отреагировал полной невозмутимостью, но и отвечать не спешил. Думал о чем-то своем.
— Им в основном нужна защита, вы ведь уже догадались, советник? Это существа не столь уж беспомощные, как может показаться на первый взгляд, даже пара драконов при желании способна сбросить человека со скал. Но люди, по большей части браконьеры, все равно доставляют им слишком много проблем.
— Полагаю, они способны не только сбросить со скалы, но и устраивать ловушки, которых никто не ожидает, не так ли? — предположил советник.
Командор взглянул на него с вопросом.
— Ваш фамильяр?…
— Нет, Кэт ничего подобного не делает, но когда ей что-то нужно, она бывает весьма изобретательна.
— Им приходится быть изобретательными, — заметил командор рассеянно. — Люди для драконов потенциальная угроза. Всегда.
Ингельд невольно зацепился за последнюю фразу и понял, что начал разговор не о том. Он хотел удовлетворить собственное любопытство, а это можно было сделать и позже, с помощью Кэт. Следовало спрашивать обо всем, что сейчас могло оказаться более важным, и это вовсе не тайны драконов.
— Скажите, командор, а аронтцы в последнее время не проявляют тут излишнюю активность? Не пытаются предложить вам выгодную сделку?
— Ко мне с подобными предложениями приходят постоянно. Почему именно аронтцы?
Ингельд на миг задумался. Сказать или придержать?…
— Для некоторых ритуалов им нужны драконы из Заповедника. Возможно, я в этом не уверен, в ближайшее время им понадобится большая партия, — наткнулся на непонимающий взгляд, пояснил: — Не выживают.
Глаза командора гневно потемнели, Ингельд понял: не знал.
— Идемте в форт, советник, холодает, — несколько минут они шли, сосредоточено ступая по собственным следам, чтобы не протаптывать новую дорожку в снегу. — Вы правы, ароницы ко мне обращались. Почти открыто, что несколько удивило, изъявили желание наладить взаимовыгодный контакт с драконами.