— Господин Влад?! Вы ранены? Взять его на руки! Быстро! Держитесь, господин Влад! Послать за госпожой Марьяной! Скорее! — Семен отрывисто отдавал распоряжения, а его лицо плыло в глазах Влада. Ему точно нужен был отдых и много, много еды…
Последующие два часа запомнились ему плохо — все происходило будто в каком-то тумане: его несли, потом раздели, уложили на стол, слышались голоса, звяканье металла о стекло и керамику, затем его снова несли, и наконец в нос ударил восхитительный запах бульона. Его губ коснулась деревянная ложка, и внутрь полился крепкий соленый мясной отвар. Затем нежные, но решительные пальцы вложили в его рот кусочки вымоченного в бульоне хлеба и катышки измельченного мяса. Влад ел, пока его желудок не насытился, он слышал, как знакомый голос сказал: «Ну хватит, спи теперь!» — и провалился в спокойный сон.
Ощутив щекой гладкую ткань простыни, Влад подумал: «Все-таки я вырвался, добрался до поместья. — Потом вспомнил: — Это клиника!» — и открыл глаза.
Рядом посапывала Марьяна, раскинувшись на постели и высунув смуглую ногу из-под одеяла. Он улыбнулся и ласково провел кончиками пальцев по ее бедру, в который уже раз удивляясь нежности и шелковистости женской кожи. Подумал: «Все-таки природа отпустила женщинам больше красоты, чем нам, мужчинам. Вот даже эта самая женская кожа — почему она такая плотная, шелковистая и красивая? Может, потому, что это желанная женщина?»
— Я вижу, ты уже отошел? — усмехнулась Марьяна и, отбросив одеяло, потянулась, демонстрируя великолепные полушария с торчащими коричневыми сосками, сразу сморщившимися от утреннего холодка. — Ну ты и зараза! Ты меня так напугал вчера, гад эдакий! Разве можно так себя доводить? Вообще, расскажи-ка, что это было? Откуда ты вывалился и почему был утыкан стрелами, как игольная подушка? До нас тут доходили слухи, кое-что мы выяснили у купцов, а ты даже не удосужился мне рассказать! Давай, рассказывай сейчас же! Я сгораю от любопытства!
— Расскажу. Только помоги мне вначале добраться…
— Давай. Сам дойдешь? На вот, накинь халат!
— С рюшечками и кружавчиками? Страшному диктатору Истрии? Отвратительно!
— Ну тогда делай свои дела тут, раз не нравится, диктатор! Одежду еще не принесли, пользуйся чем есть.
Влад подумал-подумал и, накинув на голое тело халат Марьяны, выскочил из комнаты, спустился по лестнице, натянул на ноги какие-то опорки, стоявшие у крыльца, и побежал за дом, сопровождаемый очумелым взглядом Феклы.
Через полчаса он сидел в горячей ванне, что была установлена в бане, в задней части дома, и наслаждался мыльной горячей водой, пахнущей ландышами и весной.
— Тьфу! Чего ты тут мне напустила в воду?! Я буду пахнуть, как баба! Мужик должен пахнуть потом — своим и конским, а не ландышами, как ненормальный какой-то!
— Знаешь что, дорогой, пусть те, кто пахнет потом, спят в конюшне, а тот, кто ложится со мной в постель, должен пахнуть ландышами! — усмехнулась Марьяна, ласково перебирая его намыленые волосы. — Хватит болтовни, давай рассказывай, что там такое с тобой произошло.
— Это долгий рассказ, а мне есть хочется, как из пушки!
— Не знаю, как там из пушки хочется, но обед будет через четверть часа — бараний бок на углях, суп из глухаря, пирожки с олениной, пироги с черникой, компот и пиво. Хочешь покушать, да?
В животе Влада резко заурчало: брр…
Марьяна заливисто засмеялась:
— Ага, хочешь, значит! Живот-то не обмануть! Давай рассказывай! За столом продолжишь!
— Ну слушай: итак, когда я переместился в столицу…
Рассказ Влад закончил уже за обеденным столом, глядя на удивленные, буквально ошарашенные лица своих соратников. За столом они сидели втроем: Марьяна, Семен и Влад. Приглашать остальных пока не стали — лишнюю информацию не стоит выпускать в свет. Хотя остальные сотрудники и перекованные, но… береженого Бог бережет.
Семен внимательно осмотрел наконечники стрел и растерянно сказал:
— Я не знаю этого металла. Это не сталь и не бронза. Я не знаю, что это такое.
— Тоже с таким не встречалась, — удивленно-озабоченно сказала Марьяна. — Неужели они смогли преодолеть магическую защиту? Как это так?
— Зато я знаю, как, — сказал Влад, дожевывая очередной пирожок. — Этот наконечник сделан из макрила. Помните, я вам рассказывал, как меня держали в рабстве, так вот — ошейник, который не пропускал меня к реке Силы и который блокировал мои магические способности, был сделан из этого металла. Мне еще Макобер говорил, что можно сделать наконечники стрел из такого металла. Как я убедился, это правда. И не только наконечники стрел, но и копий. То-то из меня Сила хлестала, как из рассохшейся бочки…
— Ты чуть не умер. Мы все тут в ужасе были, ведь эта пакость мало того что вытягивала Силу, она еще и не пропускала ее к тебе. Мы пытались тебя сразу полечить, как только тебя принесли от ворот, но никакого эффекта не было — эта пакость разрушала все наши попытки дать тебе здоровье. Я так поняла: стрела воткнулась тебе в легкое и, когда ты двигался, постоянно разрушала все, чего касалась, рвала тебе грудь. По-хорошему тебе надо было бы лечь и лежать, не двигаясь, пока не вынут стрелу, а ты скакал по улице, как олень. Твой организм беспрерывно восстанавливался, стрела снова тебя разрушала, ты опять лечился, и организм мало-помалу терял силы, ресурсы. Ну и добавили дел остальные стрелы — только из спины мы вынули две, а еще две в руке. Как ты вообще сумел удрать с такими ранениями и с пустым узлом?!
— Сам не знаю. Как-то удрал. На последних каплях Силы. Вот, к тебе прилетел, как только приперло. Кто меня полечит лучше тебя?
— Да ты уже вылечился… Стрелу еле вытащили — пришлось резать и пилить, она цеплялась за грудину и рвала тебе легкое. Вес набрать надо — опять худой, как пособие для лекарей. Все мышцы можно увидеть и кости пересчитать.
— Наберу. Сейчас не до того. Тут вот какая штука, раз уж я сюда попал: Марьян, мне срочно нужно магиков, как можно больше. Мне нужны пушкари. Как ты думаешь, в Лазутине гильдия за мятежников или против?
— Скорее всего против. Но я не уверена. Это северные края, тут влияние Ламунского меньше, чем на юге. Да и архимаг Борута всегда отличался умом и хитростью — скорее всего, он займет выжидательную позицию и не примкнет ни к одному из противников. Отсиживаться будет. Остальные же магистры — их там пять — себе на уме, кто знает, как они себя поведут…
— А Школа магии? Они чего-то умеют? Например, испарять пар в пушках? Мне большего и не надо.
— Это тебе нужно Марину брать за бока… хм, не прежде, чем меня! — лукаво усмехнулась женщина. — В общем, с ней надо поговорить. Кто-кто, а уж она лучше всех знает ситуацию в Лазутине. Я вообще не понимаю, почему ты сразу не обратился к ней.
— Недоехал, — криво усмехнулся Влад.
— Ну да, да… А кто же это все-таки организовал на тебя покушение? Сколько, говоришь, народа было?
— Ты знаешь, мне показалось, человек пятьдесят. Мне думается, они меня хотели задавить массой, а когда не получилось — уже наверняка убивали. Возможно, собирались надеть на меня рабский ошейник. Вот я же болван все-таки — чуть не попался! А если говорить о том, кто это все мог устроить — да кто угодно, от разъяренных купцов, у которых я отнял возможность нажиться на бедах государства, до агентов Ламунского. А может, и те и другие вместе. Это самое вероятное. Только сегодня был разговор с Макобером — как в воду глядел старый пердун! Накаркал, старый распутник!
— Как он там, кстати? Не попал под удар мятежников?
— Как он? Цветет и пахнет. Молодой, красивый — мечта всех женщин. Ну, почти всех, — усмехнулся Влад. — Он новое растение вывел — мясница называется. Представляете, на кустах растут куски мяса по триста граммов! Нужно срочно организовать ее выращивание. В городе плохо с продовольствием. Будем продавать это мясо, по низким ценам. Я дал ему задание связаться с Панфиловым и организовать выращивание и продажу. Пока имеется один кустик, но как будет их побольше, я вам заброшу на рассаду.
— Ты его омолодил? А не боишься, что информация уйдет? — озабоченно спросила Марьяна, барабаня пальцами по крышке стола. — Как бы проблем с этим не было…
— Ну уйдет и уйдет — чего мне теперь бояться, пока я обладаю властью. А дальше… дальше видно будет.
— Не хочу тебе напоминать, но по поводу своей неуязвимости ты тоже был совершенно уверен. По поводу мясницы — да, это фантастическая вещь, просто не верится… хотелось бы получить такое растение. Ну что, наелся? Может, в постель опять ляжешь? Ты когда последний раз просто отдыхал и валялся в постели?
— Честно говоря, не припомню, — признался Влад. — Бесконечная гонка, гонка, гонка… Время поджимает — мятежники собирают войско.
— Да, мы слышали — уже тысяч двадцать собрали. Или тридцать… Север за императора, а вот юг… ну, юг всегда был себе на уме. Пойдем отдыхать, поваляйся немного…
— Дай мне листок пергамента, я отправлю записку Амалии, а то там все сейчас на ушах стоят — уехал и пропал! Донесут, что было столкновение, и подумают, что меня похитили — как бы проблем не возникло. Амалия вырежет к черту этот город…
— М-дя… подруга у тебя серьезная. Ты верно ее поставил на должность в Тайной службе. Уж кто-кто, а женщины по части интриг сто очков вперед мужчинам дадут.
— Вот и я о том же подумал, — усмехнулся Влад и начал что-то писать на листке, который ему подсунула Марьяна, обмакивая перо в чернильницу. Закончив, он свернул листок в трубку, поискал глазами нитки — Марьяна подала ему клубок — перевязал документ и положил его на стол.
— Гляди, Марьян, как я делаю, учись! Нужно представить стол там, где тебе нужно, куда ты хочешь отправить этот документ, потом как бы мысленно провести между этим столом и тем черту, путь, а потом разорвать пространство, вот так: рр-раз!
Забегали белые искорки, и свиток исчез во вспышке, оставив после себя пятна в глазах, как после электросварки, да запах озона, повисший в воздухе. Фекла, округлив глаза и испуганно зажав рот, встала у печки, а собеседники Влада с уважением смотрели на него.
— Ну что, запомнила? Пиши мне письма почаще, рассказывай, как тут у вас дела. Я буду стараться прилетать, но пока не устранится опасность — часто не могу. Пойду поваляюсь. Составишь компанию?
— А ты в силах, чтобы я составила тебе компанию?
— Обижаешь, бабулька!
— Это я-то бабулька?! Сейчас я тебе покажу, какая я бабулька! — Марьяна со смехом поволокла Влада наверх и с торжествующим воплем, сорвав с него халат, плюхнула на постель, забравшись сверху.
Приблизив глаза к его лицу, она внимательно осмотрела улыбающуюся физиономию, потом, нежно поцеловав в губы, сказала:
— Эдак забудешь, как ты выглядишь. Совсем меня забросил? Дождешься, что меня уведет какой-нибудь мужик… не ценишь, бродяга! Ну не будем об этом! — Резким движением подняв скрещенные руки, она сбросила с себя платье и прижалась к нему гладким упругим телом, облегченно вздохнув и зарывшись лицом у него на груди…
— Вы что?! Обалдели?! Как вы могли его упустить?! Ваши агенты — тупые скоты! Я истратил огромные деньги на наконечники из макрила, а вы его упустили!