— Ты ничего не понимаешь в творчестве, — тихо сказал Макобер, — и вообще, раз я теперь военный — ты бы мне молодость сделал, что ли! А то ведь я, может, сдохну скоро — мне лет-то уже не так мало, а?
— Сделаю, чуть позже. Давай-ка придумай тогда форму для военных магов, только без твоих дурацких выкрутасов — все равно не пропущу эти дикие расцветки!
— Ты зверь, и я устрою против тебя заговор! Вместе с Амалией. Душенька, устроим заговор? Ляжем, поговорим, заговорим… все, все, убегаю! Злыдня какая! И плюется-то как метко… какая гадина ее этому научила?
Макобер умчался в сторону академии, вытирая глаз от плевка, чего-то бормоча себе под нос и хихикая, а Влад потребовал двух коней, и скоро они с девушкой уже скакали по брусчатой мостовой в сторону дома Панфилова.
Через полчаса бодрой рыси по усыпанным обломками окон, дверей и кухонной утвари улицам они были у дома Панфилова.
По дороге им не раз приходилось переезжать через трупы, отчего лошади фыркали, ржали и шарахались, чуя кровь. Лошади никогда ее не видали — государство очень давно ни с кем не воевало…
Дом Панфилова, окруженный высоким крепким забором, устоял против орд грабителей — по крайней мере внешне. Только местами забор был перекошен да в деревянных брусьях под крышей и в оконных рамах торчали случайные стрелы.
Влад постучал в ворота, долго никто не отвечал, потом над забором показались три человека с большими арбалетами, и кто-то грубо спросил:
— Чего надо? Валите отсюда, пока не пристрелили!
— Передай хозяину — Влад приехал.
— Влад? — Видимо это имя было известно говорившему, потому что он сразу исчез, что-то загромыхало, и ворота со скрипом стали открываться. — Въезжайте скорее — он предупредил, что вы можете появиться. Он наверху, ранен!
— Ранен? — заволновался Влад.
— Ранен, тяжело. Мы хотели за вами посылать, но куда тут — еле отбились, только час назад толпа откатилась!
— Мы же вроде их утихомирили! — Влад скрипнул зубами. — Вот сволота! Веди скорее!
Он соскочил с седла и следом за провожатым взбежал на второй этаж и по знакомым коридорам влетел в спальню купца.
Картина его не обрадовала. Панфилов лежал на постели, в сознании, на животе его была тканевая нашлепка, вся пропитанная кровью. В комнате находились еще два бойца, с луками наготове они стояли у открытого окна, а у кровати сидел Олег, с надеждой поднявший глаза на вошедшего лекаря:
— Слава богу, вы тут! Отцу очень плохо! Ранение в живот — стрела!
Влад сразу оценил ситуацию:
— Быстро сюда крепкой водки или спирта! Стрела осталась в ране?
Он откинул повязку, и на него пахнуло неприятным запахом — стрела, ударившая в низ живота, похоже, пробила кишечник. Влад поморщился — отвратительное ранение! Зараза уже в брюшной полости. Если бы он не появился сейчас — жить купцу оставалось несколько часов, в мучениях ожидая неминуемой смерти.
— Стрелу он выдернул — вон валяется… — Парень с отвращением показал на лежащую у стены стрелу с широким наконечником-срезнем, которым калечат людей и лошадей.
Надо же было случиться, что она угодила именно в живот и широченным пятисантиметровым лезвием наискосок вспорола ему брюшину.
— Какого черта он не надел кольчугу?! И какого черта он без амулета?
— Эй, эй, я еще живой! Чего вы там в третьем лице меня обсуждаете? — хрипло засмеялся купец, сразу покрывшись крупными каплями пота. Ранение в живот очень, очень болезненное и наверняка причиняло ему немалые страдания. — Ну да, болван. Подошел к окну посмотреть, чего там происходит, вот и получил в кишки. Слава богу, ты пришел, друг! Я уже не надеялся тебя дождаться. Ребята предлагали поехать за тобой, но где тебя искать? Да и опасно — их могли убить. Я запретил. Ну вот, как всегда я оказался прав — ты не забыл про старого друга… — Глаза Панфилова стали закатываться, и Влад с ужасом понял, что тот умирает.
— Стоять, савраска! — непонятно крикнул Влад и наложил руки на раненого.
В комнате как будто запрыгали искры — настолько мощный заряд Силы пустил он в организм умирающего. Черно-красные завихрения в ране стали упорядочиваться, и теперь над ней он видел только ровное красное свечение — сердце, уже останавливающееся, перестающее толкать по сосудам отравленную кровь, снова заработало, подстегнутое волей лекаря.
Сосредоточившись, он занялся заживлением кишечника, распоротого стрелой. Решительно выдернув кинжал из ножен у стоявшей рядом Амалии и бесстрастно наблюдавшей за работой командира, он разрезал брюшину, обнажив месиво из кишок и их содержимого, вывалившегося из разрезов, потом громко крикнул:
— Быстро мне тазик и воду! Бегом, сонные мухи! Водку сюда, и побольше!
Стоявший рядом Олег неожиданно закатил глаза и упал в обморок, грохнувшись так, что вздрогнул пол. Влад мельком взглянул на него и уже больше не обращал на парня внимания.
Ему принесли тазик, воду. Влад вылил в тазик сначала воду, потом опорожнил в него бутыль с водкой и приказал держать его рядом с телом. Повернув Панфилова, пребывавшего в счастливом забвении и не знавшего, что с ним делают, лекарь стал промывать ему кишечник, пользуясь тампонами из ткани, смоченными в воде с водкой.
Очистив, как мог, от содержимого кишечника брюшную полость, он снова положил раненого на спину и стал сращивать распоротые кишки. Они были взрезаны наискосок, но не перебиты до конца, потому его задача оказалась полегче, чем он вначале думал.
Срастив кишки, лекарь перешел к разрезу в брюшине — это заняло немало времени, не менее двадцати минут. Волокна мышц оплетали поврежденные мускулы, срастались в единое целое, кожа стягивалась и закрывала красный витой слой плоти розовым покрывалом. Теперь осталось очистить кровь от попавших в нее микробов и закончить с брюшной полостью — как он ее ни чистил, там оставалось еще много заразы, которая могла привести к инфицированию и воспалению. Сантиметр за сантиметром он уничтожал, выжигал заразу из тела товарища, красное свечение в животе медленно гасло, сменяясь чистым светом здоровой ауры нормального человека.
Влад подумал долю секунды и решил: «А какого черта? Почему и нет? Раз влез к нему в организм, так надо уж поработать по полной. Масса у Панфилова приличная, благоприобретенного жирку хватает — все будет нормально».
Еще с полчаса он переделывал купца, изменяя его тело, постаревшее и грузное.
Когда изо рта мужчины посыпались зубы — старые, гнилые и желтые, выталкиваемые новыми растущими, — Владу пришлось наклонить его голову на сторону. Олег заволновался и стал спрашивать, что случилось. Влад не отвечал — ему было совсем не до того. Он укрепил мускулатуру, запустил процесс омоложения на полную, параллельно с очищением организма от вредных веществ, попавших туда при ранении.
Волосы Панфилова, до этого седые, потемнели, как и борода, и купец стал выглядеть на тридцать — тридцать пять лет. Сильнее омолаживать Влад не стал — могли не понять его подчиненные. Еще немного подумав, он снова сделал волосы и бороду седыми — пусть тело будет молодым, а это останется как есть, а то, не дай боже, его многочисленные служащие и за хозяина не признают.
Наконец дело было сделано. На кровати, под удивленными взглядами окружающих, лежал худощавый мужчина с седыми волосами, в слишком широкой для него одежде, перепачканной кровью.
Влад посмотрел на него, как художник на картину после завершения последнего мазка, и с удовлетворением отметил: хорошо получилось. Полтора часа времени — и из полутрупа вылущился вполне симпатичный человек с мужественными чертами лица и сильным молодым телом.
Лекарь провел рукой над головой лежащего, тот задышал сильнее и открыл глаза:
— Живой? Ты меня все-таки вытащил? А я куда-то летел… коридор такой, длинный… так хорошо было! Хм… мне и тут хорошо, так хорошо я давно себя не чувствовал! Только есть хочется страшно да слабость. А чего вы все так на меня смотрите?
— Да есть на что посмотреть, — усмехнулся Влад. — Как, Олег, хорошо я поработал? Узнаешь папашу?
— Если честно — с трудом! — Олег восхищенно развел руками. — Пап, ты в зеркало на себя глянь! Если бы не борода и волосы, я бы сказал, что ты не намного старше меня!
— Эй, колдун, ты чего там со мной сотворил? — Панфилов легко вскочил с кровати, чуть не упав на пол.
— Тише ты, тише! — предупредил лекарь. — Научись владеть новым телом!
— Новым? — недоуменно спросил купец и посмотрел на свои руки, на обнаженный живот с квадратиками мышц и без следа жировой прослойки. — Ух ты! Эдак и жениться уже можно! Сынок, ты не против? — Панфилов начал смеяться, ему вторил сын, обнявший его и уткнувшийся в седую гриву отцовских волос. — Ну что же, господин лекарь, я тебе должен! И много должен. Очень много. Так, что и не расплатиться. Если бы не ты, сейчас я бы уже наслаждался игрой на музыкальных инструментах, сидя в ангельском обличье на облаке. Или меня демоны бы пыряли вилами в подземном мире. Скорее всего второе, слишком уж я почудил в молодости. Но тсс! — Он приложил палец к губам и указал на сына. — Ему мы об этом не скажем!
Он опять начал смеяться, потом затих и серьезно спросил:
— Чего это я так много болтаю, не скажешь мне? Сам себя не узнаю!
— Реакция организма на стресс. Ты умирал, и твой мозг к этому уже был готов. А теперь обратная реакция — восторг, удовольствие, радость. Пройдет, когда узнаешь, зачем я приехал. Только вначале давай-ка приведи себя в порядок. И на стол накрой чего-нибудь — мы с Амалией с утра не ели, а уже вечер, и нам сегодня досталось по полной, скажу тебе откровенно.
— Сейчас вымоюсь, — поморщился Панфилов, — воняет от меня, как из сортира. И кровать всю промочил — перины выкидывать придется. Сынок, распорядись, чтобы на стол собрали — вина пусть хорошего достанут, с островов которое. Представляешь, Влад, вино из белого винограда — пьяным не становишься, а потом ноги не идут! Впрочем, на тебя же не действует. Соку там ему достаньте! Сам помыться не желаешь? Я сейчас скажу, чтобы вам купальню приготовили.
— Хм… давай, точно — я в тебя вляпался, — усмехнулся Влад. — Да и Амалии надо помыться, от нее несет, как от забойщика скотобойни. Она сегодня сотни полторы народу положила…
— Слушай, давай я на ней женюсь! — усмехнулся Панфилов. — Мне тогда никакие враги не страшны. Амалия, пойдешь за меня замуж? Я тебе корабль подарю! Хочешь? Два подарю! Пять! Бросай ты своего командира — будешь сама командиром! Нет? Жаль. Вот где мне такую найти, а? Влад, сделай мне такую подругу, как твоя! Ладно, пойду мыться. Подождите, сейчас пришлю за вами служанку.
Минут через десять появилась служанка, небольшая смуглая девушка, чем-то напоминающая Амалию, и повела их в купальню.
Вода уже была налита и подогрета — видимо, под бассейном горел огонь и подогревал емкость. — Влад заинтересовался этим и решил попозже узнать у купца, как это все обустроено. Почему бы не завести такие бассейны у себя в поместье?
Следующий час они блаженно плавали, как две огромные жабы, добравшиеся до лужи… лежали на воде, ныряли, плескались, намыливались и снова ныряли, пока наконец, чистые и свежие, с отвращением не влезли в свою пропотевшую, со следами крови одежду, чтобы идти к столу.
Служанка ждала их в коридоре, прохаживаясь возле двери, и только иногда осторожно заглядывала в комнату — то ли любопытство, то ли Панфилов приказал ей исполнять все требования своих гостей. Девушка была миленькая и довольно молодая, впрочем вполне искушенная — Влад чувствовал ее живой интерес к своему телу и, как ни странно, к телу Амалии.
Усмехнувшись, он решил, что старый хитрец прислал ему, так сказать… обоюдоострую служанку — и для него, и для Амалии. Но этого ему сейчас как-то было не очень нужно — перед ним стояли слишком важные и спешные задачи, а покувыркаться с девушками всегда успеется.