И вот тут бы ему и уйти, потому что не его это было дело... Совершенно не его. Однако что-то внутри тормознуло Габлера. Он быстрым шагом пересек комнату ‒ за окном горели редкие уличные огни, ‒ склонился над веронцами и поочередно проверил пульс.
Толчки были слабыми и редкими, но ‒ были. Веронцев явно чем-то напичкали. Обезвредили на время? Или оставили здесь умирать? Ведь обронил же Янкер, что с ними покончено.
"Блип, ну мне-то что до этого?" ‒ подумал Крис.
А сам уже поднял на руки легкое тело Лили Акимжанов. И понес к выходу, мысленно ругая себя самыми разными словами. Возможно, если бы лечебница находилась не по соседству, он бы еще подумал, а так...
Габлер опустил витающую в бог знает каких сферах женщину у двери на улицу и без труда разобрался с замком ‒ на этот раз просто открыл. Высунул голову и быстро осмотрелся. Давешний уникар, стоявший возле дома, исчез, улица была пустынной, как плац после отбоя. Крис вновь подхватил веронку и скорым шагом направился к соседним воротам со светящейся надписью: "Сейнт Анна".
"Уголок тут тихий, никто не досаждает", ‒ вспомнились ему слова Эрика Янкера.
Габлер уложил женщину на траву, посмотрел на нее ‒ и неожиданно почувствовал что-то похожее на сожаление. Удивившись мимолетом, он поспешил в дом, за ее напарником.
...Оставив старых знакомых у ворот, Крис бросил взгляд на темное здание за сквозной оградой, под крышей которого светился красный крест ‒ и несколько раз нажал на кнопку звонка.
"Может быть, зачтется когда-нибудь где-нибудь", ‒ усмехнувшись, подумал он.
Дверь под крестом открылась. Файтер отскочил от ворот лечебницы и поспешно зашагал прочь. Путь его лежал к вокзалу с непонятным названием "Ковалевка", на который он совсем недавно прилетел вместе с Эриком Янкером.
Эрика Янкера нужно было забыть навсегда.
Глава 3.
Возродить хрустальные замки!
Эти края совершенно не походили на оживленную приморскую Александрию на Нова-Марсе, оставившую массу впечатлений, в том числе и очень нехороших. Там, собственно, настоящий размах начинался только ночью. Здесь же, судя по тишине и абсолютному безлюдью, не было любителей бродить под звездами. А если и были, то не в этих кварталах, а где-нибудь ближе к центру города. Крис шагал под редкими фонарями, стараясь держаться в тени деревьев и ступать как можно тише, ‒ ему очень не хотелось привлечь чье-либо внимание. Но не все в жизни получается так, как хочется...
Справа от тротуара вверх уходил поросший травой склон, на вершине которого стояло какое-то полуразрушенное строение ‒ Крис обратил на него внимание еще когда шел тут с вокзала вместе с Эриком Янкером. Внизу склон упирался в широкий парапет, тоже какой-то ветхий, помнивший, наверное, еще довоенные времена. Над парапетом беспорядочной массой темнели заросли кустов, пока не потерявших листву. Когда Крис проходил мимо него, из кустов кто-то прыгнул ему на спину.
"Люди Янкера!" ‒ мысль успела мелькнуть в тот момент, когда Габлер летел на тротуар, успев выставить перед собой руки, чтобы смягчить падение.
В следующее мгновение голова его оказалась притиснутой к жесткому шершавому покрытию тротуара. А кто-то еще цепко обхватил его ноги возле щиколоток. Судя по всему, его тут поджидали, и намерения у напавших были самые серьезные. Поэтому Крис, не мешкая ни секунды, сосредоточился и задействовал экстру. Коньяка он, слава богу, выпил немного, да и ушел этот коньяк, как вода в песок, поэтому экстра врубилась почти без задержки. Горячий поток энергии хлынул в мышцы, голова же, напротив, стала холодной и кристально ясной, как морозный воздух на плацу на базе легиона "Минерва". Уже не человек Крис Габлер лежал на тротуаре, а машина Крис Габлер ‒ мощная, скоростная, с молниеносной реакцией. Всего ничего прошло после падения, как файтер оттолкнулся ладонями от тротуарного покрытия и врезал затылком тому, кто торчал у него на спине. Почти тут же поднял ноги вместе с тем, кто их держал, бросил их назад, словно плыл брассом. Крутнулся, переворачиваясь лицом вверх, и вскочил со скоростью стартующего штурмера. Правой рукой заехал в один темный силуэт, целясь в лицо, левой ногой ‒ в другой. И тут же выдал вторую серию, сменив руку и ногу. Этого оказалось вполне достаточно. Двое нападавших вяло шевелились возле его бегунцов и не выказывали никакого намерения вставать и бросаться в драку. В слабом свете почти скрытого листвой фонаря поблескивали лезвия двух ножей. Габлер заметил бы их и без фонаря ‒ экстра позволяла превосходно видеть в темноте. Он подобрал оружие нападавших, покрутил в руках. Ножи были вполне солидные и предназначались явно не для детской игры в "ножички". Подумав, файтер один за другим отправил их в полет к развалинам на холме. Потом на всякий случай добавил каждому из поверженных противников ногой ‒ в четверть силы. Вытащил из набедренного кармана ган Эрика, присел на корточки и осмотрел агрессоров. Все чувства продолжали оставаться обостренными, дыхание не сбилось и сердце стучало ровно. Хотя Крис с мимолетной досадой отметил, что коньячок все же дал о себе знать. Если бы его противники тоже владели экстрой, ему пришлось бы попотеть. Но, на счастье, они экстрой явно не владели.
Перед ним корчились два лохматых типа лет под сорок, а может, больше, в обычных джинсах и грязноватых свитерах ‒ хоть освещение и было весьма слабым, он сейчас видел все пятна на их одежде. Пятен хватало, самых разных. Типы пыхтели и пытались бормотать ругательства. Вряд ли это были люди Эрика Янкера или еще одна парочка веронцев. Габлер поднялся, спрятал ган и досадливо плюнул. От типов не пахло спиртным, однако с глазами у них было не все в порядке. Очень неестественно блестели их глаза. И вообще, тот факт, что они продолжали шевелиться, а не лежали в глубокой отключке после его ударов, вызывал удивление. Кажется, что-то их поддерживало, что-то покрепче стимулирующего драже из рациона файтеров.
"Вот тебе и Земля, ‒ подумал Крис, ‒ вот тебе и прародина. Сборище каких-то обдолбанных уродов..."
Тем малолеткам в Твери, встретившим его по прилете на набережной, явно хотелось просто почесать кулаки. А этим что было надо? Позарились на нэп? Вообразили, что файтер таскает с собой золотые слитки?
Он пнул ногой под ребра того, что лежал поближе.
‒ Эй, засранец! Чего не спится в ночь глухую?
Тот приподнял голову и зыркнул, как собака на солдата в старой сказке. Та, у которой глаза, словно чайные чашки. И прохрипел с ненавистью:
‒ Псы императорские...
‒ Всем вам ноги поотрывать, ‒ подхватил другой, с глазами, словно мельничные колеса. ‒ Ходят тут... Ублюдки палатинские с окраин...
Да, на Земле почему-то не жаловали "инородцев". Наверное, проявлял себя комплекс бывшей столицы, превратившейся в захолустье. И чем-то они себя, несомненно, подстегивали. Какой-то строго-настрого запрещенной дрянью...
"Псы императорские..."
Крис не помнил, чтобы файтеров так обзывали. Такое, значит, было представление о служащих Стафла кое у кого из землян. Интересно, сами они пришли к данному мнению или кто-то вложил это мнение в их косматые тупые головы?
Габлер шагнул к тому, другому, вновь присел и сказал негромко и почти ласково:
‒ Слышь, ты, буферный? Это не я окраина, это вы тут в глубокой заднице. И чем тебя, скажи на милость, файтеры обидели?
Тот сверкнул глазищами, проворчал с ненавистью:
‒ А то не знаешь! Творили тут что хотели, с-суки... Измывались... Забыл?
Ни о чем подобном Габлер никогда не слышал... но ведь, наверное, далеко не все им и говорили.
Однако ответил он жестко, не испытывая никакой жалости к этим типам:
‒ Значит, заслужили, пупы Вселенной.
‒ Псина... ‒ буркнул буфер.
Крис выпрямился, чувствуя, как кровь прихлынула к лицу.
И что с ними теперь было делать? Поубивать гадов?
Файтера передернуло, но он сдержался. И сказал совсем по-детски:
‒ Сам дурак.
А потом ударил ногой в злое лицо, теперь уже гарантированно вырубив местного часа на три, не меньше. Повернулся к первому недоброжелателю, ошеломленно притихшему, ‒ и повторил процедуру. Не испытывая при этом ничего похожего на угрызения совести.
Как там было написано на одной из плит с древнеримскими высказываниями, которых полно в городах всех миров: "По отношению к врагу все дозволено"? Вот этим и надо руководствоваться.
Хотя какие они враги...
Свалив бессознательные тела местных уродов в кусты за парапетом, Габлер продолжил путь.
* * *
На вид елисаветскому вокзалу "Ковалевка" было лет пятьсот, а то и больше. Но веяло от него не историей, а скорее, "библейской мерзостью запустения" ‒ такое выражение Крис когда-то услышал от Гранаты. Видимо, власти уделяли не слишком большое внимание этим территориям ‒ непонятной буферной зоне между Евро Юнионом и Великой Русью. Мол, уцелело тут что-то во время давней войны ‒ вот и хорошо, пусть гниет и дальше. Спали в креслах пять-шесть пассажиров с помятыми физиономиями, за витринами шопов виднелись одинокие скучающие продавцы, да сидели на широком подоконнике двое полицейских, взирая на все окружающее с полнейшим равнодушием. Видать, спокойная тут у них была служба. И плевать им было на то, какие безобразия творятся в темных уголках Елисавета, какие уроды там бродят. Никто никуда не улетал и ниоткуда не прилетал, и десятка два желто-черных полосатых уникаров на стоянке казались погруженными в глубокий сон. Звезды над деревьями выглядели далекими-далекими, и просто не верилось, что люди все-таки сумели зачем-то добраться до них. За стоянкой тянулся, скрываясь в темноте, какой-то забор, а с другой стороны к вокзалу подступало высокое длинное здание без единого следа архитектурных украшений. Оно смахивало на производственный корпус заброшенного завода. Подобные корпуса частенько присутствовали в объемках ‒ под темными сводами таких зданий плохие парни пытались свести счеты с хорошими парнями и наоборот. Удобное место для перестрелок и махания кулаками.
Появление Габлера в зале не вызвало у полицейских никакого интереса, а вот продавец сувенирки, куда он, осмотревшись, зашел, заметно оживился. А уж когда Крис без раздумий купил меч славейнов, решил, наверное, что стафл с перепоя совсем разум потерял. Зачем ему среди ночи сувенирный меч, которых полным-полно в любом шопе? Автохтоны планеты Кремль в системе Приапа поставили производство этой продукции на поток. Знающие же люди говорили, что никогда за всю свою долгую историю славейны не пользовались подобным вычурным оружием, и появилось оно ‒ уже в виде сувениров, вряд ли способных проткнуть и фанеру ‒ только после появления на Кремле колонистов. Продавец и еще что-нибудь подумал бы, если бы знал, что в нэпе у файтера лежит еще один такой меч, только в футляре. Обманка, скрывающая Копье Судьбы.
Когда Габлер покинул сувенирку с мечом под мышкой, парочка муниципальных полов уже куда-то исчезла с подоконника, а одинокие пассажиры продолжали смотреть свои сны. Повертев головой, Крис обнаружил другой нужный шоп и направился туда, дабы осчастливить еще одного продавца.
Оттуда он вышел с пакетом, полным покупок. В пакете лежали, во-первых, неброские серые джинсы с десятком накладных карманов в разных местах. Во-вторых, тонкий, но теплый, тоже с карманами, свитер в серо-белую продольную полоску. В третьих, короткая, но просторная серая куртка. И наконец ‒ серая же, разумеется, чтобы все было в тон, каскетка с очень длинным козырьком. Если нахлобучить такую, она скроет не то что половину, а две трети лица. Нечего посторонним пялиться на его физиономию. Переодеться ‒ и стать серым и незаметным...