...Это ведь не шутка, - выйти на последний бой! Даже после обычного сражения, тебя обычно трясет и корчит еще какое-то время. Книги, в которых герой всех-всех-всех победил, а потом спокойненько пошел петь романсы под балконом возлюбленной или праздновать с друзьями, - либо написаны про какого-то редкостного социопата, либо чистое вранье.
...Как-то раз, еще в Той жизни, я помнится чуть было под машину не попал. Разминулись мы каким-то чудом, буквально в миллиметрах друг от друга. Меня после этого наверное еще с час трясло, а потом мне еще этот, несущийся на меня капот Волги, и обалдевшие глаза ее водителя по ночам снились, я от визга шин вздрагивал и к дороге лишний раз подойти боялся.
...А когда приходится идти в бой, зная что каждое мгновение может стать для тебя последним. А чтобы не стало, - ты должен сам забирать чужие жизни.... И ты идешь, и ты забираешь. И тебя трясет то от ярости, то от страха, мозг переключается в режим работы дикого зверя и ты рвешь и кромсаешь вопя от ужаса и восторга, опьянев от запахов крови и переизбытка адреналина в крови, не соображая что делаешь. ...Даже само неизменное Время в такие моменты рвется на скрученные и измятые куски, - иные краткие секунды протекают долго и мучительно, а потом целые куски твоей жизни пролетают мгновенно, так и не отложившись в памяти....
..И не рассказывайте мне что кому-то не бывает страшно. Страх в глазах я видел даже у Лга*нхи, а уж отморозка похлеще его, мне видеть не приходилось. ...Тогда, после боя с Анаксаем, - он конечно пытался не подавать виду, но я его раны зашивал и перебинтовывал, так что нервную дрожь в теле и страх в глазах разглядел. Он ведь тоже не железный и тоже жить хочет, как и все мы.
После такого, уже не до романсов и не до веселых пирушек. - БухАют после такого вояки по страшному только чтобы забыться, натужным весельем лишний раз пытаясь убедить себя что остались живы. А подвернувшейся в такие моменты под руку бабе, - на романсы лучше не рассчитывать.
Но в тех боях есть хотя бы шанс выжить, и эта маленькая надежда, спрятавшись под спудом всей этой дикой жути, все-таки удерживает твой разум на тонкой ниточке, не давая ему навечно удрать из взбесившегося тела
А в той заварухе, что только что была у меня, - шансов выжить не было никаких. И я это четко знал, потому что странствия с Лга*нхи меня уже научили видеть реальность. И я точно помню, что когда дрался с аиотееком, голова моя была холодна и спокойна, как у человека уже перешедшего Кромку, и лишь пытающегося взять за свою жизнь цену подороже.
...Сегодня я должен был умереть, и даже мой божок помогающий дуракам, был тут бессилен. Однако вот, - выжил. Но особой радости по этому поводу пока еще не чувствовал. Видно мой организм, уже уверенно настроившийся на смерть, пока еще этого не осознал и пребывал в каком-то тумане.
Так что я тупил, пока меня выгоняли из рощи, и гнали куда-то по степи. Тупил и когда мы встретили остальной отряд, и меня определи под надзор одной из оикия. А потом шагал еще почти полдня по степи, даже тупо не пытаясь понять в какую сторону идем.
И лишь когда отряд подошел к небольшой речушке и начал ставить лагерь, - дикая жажда смогла достучаться до моего сознания, - и я полез в воду, и хлебал ее как один знакомый мне верблюд.
Потом меня смогли наконец выгнать из воды, и пинками погнали на работы. Понятно. - Пленный ты там или нет, - а свою миску баланды отрабатывать должен! Так что изволь подключаться к процессу, и делать все что тебе приказывают. ...Ну я и делал, не пытаясь особо рыпаться, за что и получил плошку с кашей. (вполне кстати приличной на вкус).
...А после ужина, меня потащили на новый допрос. Поставили возле костра, вокруг которого расположились чуть больше десятка аиотееков, судя по богатым одеждам и наглым мордам, - все сплошь оуоо. В качестве переводчиков позвали ребят видом попроще, - оикия.
Все они по очереди старались меня разговорить.... А я прислушивался, и пытался собрать побольше информации, пытаясь понять, - кто же они такие, - мои новые приятели? Парочка языков была мне совсем неведома и больше походила на язык самих аиотееков, чем на знакомые мне версии языка степняков, горцев и прибрежников. Да и люди их задававшие, - были черноволосыми и коренастыми, вроде самих аиотееков. - Следовательно, - верблюжатники не единый народ, а некое сборище народов вроде моих ирокезов.
Потом уже пошли куда более знакомые версии языка прибрежников. Их я понимал нормально, но для того чтобы не показать вида, - напевал мысленно разные песенки стараясь выбирать те, в которых слов почти не помню, или повторял таблицу умножения. Шаман я в конце-то концов, или нет?
Наконец в качестве переводчика, вызвали типичного степняка. Хотя по логике, видя мою шрамированную морду, с него-то и надо было начинать. ...Впрочем, - я не критикую.
К тому времени я уже принял решение что надо идти на контакт со своими поработителями и душителями свободы, потому как смысла изображать из себя партизана больше не видел.
- Да. Я понимать.... Плохо говорить. Но понимать. Видеть таких как ты раньше.... Мы меняться с ними..., облигациями госзайма и конфетными фантиками. ...На каком языке сейчас говорил? - Глупый вопрос, - конечно же на языке людей! ...А как называется мой народ...? (Чуть было не ляпнул "ирокезы", но потом проведя по нашлепке по темечку, внезапно обрел вдохновение.). - Мы великое племя хохлов! Мы на всей земле единственные настоящие люди, а все остальные нет. Мы придумали ходить на двух ногах, носить одежду и дышать воздухом. Наш первопредок Великий Укр спустился прямо с неба, с трезубцем в одной руке и шматком сала в другой. Разбил подвернувшийся под ноги трипольский горшок, и из его обломков создал великий народ хохлов.
...Где находится мой народ? - ...Там, - Далеко-далеко на севере. (Во-во, валите туда, а не к моим ирокезам). У нас много-много богатых и сильных городов, - Муходрищенск, Крыжополь и Краснопердянск. Мы выращиваем котлеты по-киевски прямо на грядках, снимая по восемь урожаев в год. А наши стада мамонтов тучны и обильны. (...Это вроде свиньи, только раз в сто больше). ...И короче все нам завидуют, потому что у нас текут молочные реки в кисельных берегах, а на тех берегах лежит бронза прямо в слитках и ценных изделиях, а специально обученные муравьи таскают нам драгоценные камни прямо на дом. Окружают нас сплошь хилые и убогие племена песиголовцев и прочих задохликов, которые и не люди вовсе, поэтому нам толком даже воевать ни с кем не приходится потому и войска у нас нет. ...Так, - выйдем, палками разгоним обнаглевших полузверушек, пытающихся понадкусывать плоды земли нашей.... И возвращаемся к себе лопать сало, пить горилку и трахаться с нашими самыми красивыми на свете женщинами.... А где находится моя земля, я вам не скажу, а только идти к ней надо прямо отсюда и на север, никуда-никуда не сворачивая, пока не упретесь.
-...Ну дорогой мой друг. Зачем же горячиться, и отвлекать внимание Царя Царей Улота, такими мелочами?
- Нифига себе мелочи, уважаемый Октой. - Да ты когда-нибудь в своей жизни видел такую гору мяса в одном месте? Половина Улота будет лопать эту гору половину зимы..., если конечно нам удастся сохранить мясо, а не сгноить его по твоей милости. Ишь ты, - нашел мелочь однако! Обязательно расскажу дедушке моей названной сестры, как ты блюдешь тут его интересы.
- Ну..., Шаман Дебил.... Прости. - Великий Шаман Дебил. Ты же и сам тут все хорошо устроил. У меня лучше бы не получилось. А в благодарность за твои труды, и из уважения к тебе лично, я с радостью передам тебе в дар бронзовые котелок и треножник....
- Бронзовые котелок и треножник? - Спасибо. Очень дорогой подарок. Только ведь если Великий Леокай, узнает сколько мяса сожрали присланные им люди, пока ты, вместо того чтобы первым придти сюда, - предпочел с удобствами ехать в телеге.... Не обвинит ли он в этих потерях меня? Котелок и треножник, - вещь конечно очень хорошая. Но не стоят они того чтобы навлекать на себя гнев самого Царя Царей Леокая!
- ...А к котелку и треножнику, я готов передать тебе еще целую штуку хорошей шерстяной крашеной ткани из Иратуга.... Ты ведь знаешь что там делают лучшие ткани в Горах? Я это делаю исключительно потому что сразу полюбил тебя как родного брата. Я ведь и сам родня Леокаю, - моя родная бабушка была двоюродной сестрой пятой жены его отца, так что выходит и мы с тобой близкая родня. А родня всегда должна помогать друг дружке!
...А еще, вот видишь эту обувь? Такая необычная, - небось раньше такой не видел? - Я взял ее в бою с верблюжатниками, как знак своей доблести и победы над врагом. Но я с радостью отдам ее тебе, если ты не станешь отвлекать Леокая разными мелочами....
...Сапоги меня добили окончательно. Не. Я в принципе тут уже почти избавился от излишней брезгливости горожанина информационного века. Но сапоги снятые с трупа, которые потом еще и этот засранец таскал на своих ходулях несколько месяцев без всяких носков или портянок?! А если я и дальше начну упираться, - он мне что, - подштанники с себя снимет и подарит? - Впрочем, тут подштанников не носят....Так что лучше согласиться на котелок, треножник и ткани. ...Все-таки искусство давать взятки, тут еще пребывает в весьма зачаточном состоянии, подсовывают разную дрянь!
Шамана звали Браслаем и судя по его, весьма нехарактерному для жителей этого века пузику, - он от своей мастерской, дальше чем на сотню метров никогда не отходил. А судя по недовольной роже, - люто ненавидел того мерзавца, из-за которого ему пришлось предпринять столь далекое путешествие к диким берегам неведомого моря. И это был большущий минус, почти полностью перекрывавший тот плюс, что Браслай не пришел сюда пешком, а приехал на телеге доверху набитой разным инструментом.
Уж не знаю какие там инструкции дал ему Царь Царей, - но шаман явно не желал мучиться в какой-то там дикарской мастерской с инструментами "мейд ин каменный век", которые шрамомордый дикарь, пообещал его царю сделать за пару недель. ...Я его понимаю, нет ничего противнее, когда в процессе творчества приходится отвлекаться на поиски какого-нибудь стека, ластика или гаечного ключа!
С Браслаем приехало четверо учеников и важный господин именем Октой, судя по всему назначеный блюсти интерес своего Царя на этом берегу.
С Октоем у меня поначалу сильно не заладилось. - Представьте себе этакую рожу типичного зануды-бюрократа на теле воина-атлета, и портрет данного товарища сразу засияет в вашем воображении яркими красками. Особенно если добавить брезгливое выражение лица английского миссионера -лавочника, прибывшего просвещать и цивилизовывать дикарей, в обмен на их богатства и земли. ...И пусть в отличии от этих дикарей, миссионер в жизни не мылся и не подтирал задницы, - он тут один хрен круче всех, потому что за ним стоят корабли с пушками и солдаты с мушкетами. ...Ну, или великая Улотская Империя.
Претензии пошли с самого начала. И то-то у нас не так, и это не этак. А люди, лопающие со стола Царя Царей заняты сплошь не на тех работах на которые были посланы. И почему-то вместо заготовки мяса, - таскают дрова, ремонтируют наши лодки, или строят жилье.... Непорядок! И он облеченный доверием самого великого Леокая, обязан пресечь и недопущать впредь, во избежание! Но если я дам ему хороший подарок, то он так уж и быть, простит мне мои прегрешения.